Ты обнимал её за хрупкие точёные плечи бережно, как будто

она была куклой из дорогого бледного фарфора, и все вещи на ней сидели идеально.

И вы были бы хорошей парой, да, изумительно хорошей парой.

Ты как будто оживал, когда была рядом, глаза светились, губы всё время растягивались в улыбке.

А я видела, что глаза-то у неё не_человеческие. Что у них вертикальные антрацитово  нездоровые зрачки. И не бывает таких глаз, не бывает светло-нефритовых глаз с продолговатыми зрачками оттенка сосущей душу тьмы. И кожа людей такой не бывает, бронзовой, блестящей.

Любовь портится без постоянной подпитки эмоциями и событиями, как портятся некоторые продукты, если их не держать в холодильнике. Моя любовь испортилась и превратилась в глупую собачью привязанность. Копить фотокарточки, слушать твои песни, видеть и быть зависимой.

Собаку по имени Алиса с взглядом забитого ненужного и загнанного зверя было бы милосерднее усыпить.

Понимаешь, она не могла быть человеком. Она слишком идеальна для человека, она - статуэтка из магазина стилистики декаданса.

Вы ушли пораньше. Зачем ты пошёл с ней? Почему ты поверил в своё счастье? Счастья - нет! Ни у тебя, не у меня... Его нет. Не было. Я запомнила тебя таким - искрящимся радостью, фонтанирующим мечтами и предвкушением, я запомнила, я глядела тогда через заплаканное дождём стекло, как вы удаляетесь по мосту, а под вами дрожит вода, ловя отражения ваших улыбок.

Бронзовая кожа. Нефритовые глаза. Антрацитовые вертикальные зрачки.

Мне стыдно признаться, но в ту ночь, я ничего не почувствовала. Всё как обычно, зачем что-то чувствовать? Счастье - не у меня, окна, мосты, антенны, соборы. Вино шумело в  голове, мы гуляли с подругой всю ночь, купили розы, порвали их лепестки на клочки и засыпали всю мостовую.

Ты был растерзан, воя грудная клетка вспорота, лужи крови, и пустота на месте главного кровеносного органа.

Вокруг валялась бронзовая чешуя. Много-много чешуи. Наверное, ты пробовал бороться, перед этим тем, как твое сердце вырвали и съели.

Она была драконом. Она была бронзовым драконом с нефритовыми глазами и антрацитовыми вертикальными зрачками.

Бороздки от когтей на паркете, мои пальцы нервно гладят блёстки её чешуи.

Клянусь, я выслежу и съем её сердце.

Эти твари, должно быть, гнездятся где-нибудь в шахтах.

Никогда не прощу себе. Что не догадалась сразу. За неделю до этого увидев фото  в газете мужчины с пепельно-серебристыми волосами, голубыми глазами и скользкой улыбкой. И подпись под ним "Серебристый дракон-оборотень. Крайне опасен. Возможны случаи нападения его сородичей".

Я съем её сердце.

А бронзовые крылья высушу и повешу на стенку. Рядом с твоим фото в чёрной траурной рамке.