К признакам неполноценности человека относятся и всевозможные фобии (от греч. «phobos» – страх, опасение, в смысле отчуждения или отвращения). Фобии – это навязчивые опасения кого- и чего-либо. В псевдорелигиозной среде, духовно травмирующей человека, очень часто встречаются два вида фобий: андрофобия и гинофобия. [Но если быть более точными, то андрофобия и гинофобия – это два половы́х полюса одного и того же духовного отклонения.] Андрофобия – это отвращение от мужчин у женщин, а гинофобия – это отчуждение от женщин у мужчин.

Указанное духовное отклонение (как и прочие фобии) имеет демоническое происхождение и направлено против Богозданной природы человека (к разрушению ее), иными словами, оно есть извращение человеческой природы, созданной по образу и подобию Божьему в целостности и полноте в модусах [1] мужчины и женщины.
О непревратном единстве, которое положено в основание человеческой природы при ее создании, учит св. Писание:
«Рече Богъ: сотворимъ человека по образу Нашему [букв. по образу Elohim, «Единства во множестве»] и по подобiю… И сотвори Богъ человека, по образу Божiю его сотвори: мужа и жену сотвори» (Быт. 1:26-27).
Божественный образ в человеческой природе предполагает как различие полóв, так и духовное единство их, – то единство, которое является одним из основных свойств человечности (а не недочеловечности). Вообще, в Православной мистической традиции одна Богозданная тварь никогда не противопоставляется другой созданной Богом твари. Напротив, в унивéрсуме бытия каждая тварь имеет строго определенное гармоничное соединение с другой тварью, поскольку в Едином Боге все целостно и едино. Еще более глубокий смысл имеет единство человеческой природы. Бог создал не однопóлого человека, а сотворил человека в качестве мужчины и женщины. И если разделение в общей природе тварного мiра есть богоборчество, то тем более богоборчеством будет противопоставление полóв внутри человеческой природы как таковой.
Духовный, диалектический синтез всего бытия (в том числе и синтез полóв) превосходно представлен в богословской системе преп. Максима Исповедника. По его учению, «зло есть недостаток действия присущих естеству сил в отношении к их цели» [2], другими словами, оно есть недостаток природных энергий в отношении к их направленности. Поскольку все происходит от Бога, то, согласно духовному закону, все в Него и должно возвращаться (Рим. 11:36). Однако в падшем бытии существует недостаток возвратного действия – недостаток действия в отношении к Цели, поэтому в тварном мiре непрерывно совершается разделение и распад бытия. Зло есть не что иное, как разделение, отделение от Единого Бога. Искупив человеческое естество (этот микрокосмос) духовной, целе-сообразной направленностью ума, Господь Iсус Христос уничтожил зло, т.е. устранил разделение в падшем мiре. По словам преп. Максима,
«[Христос осуществил соединения разделенных тварей] …Он соединил человека… устраняя в духе различие мужского и женского пола и делая логос естества (который одинаков и в мужчине, и в женщине) свободным от страстных свойств. Он соединил землю, изгнав различие чувственного рая и обитаемой земли. Еще Он соединил землю и небо, показав, что единое естество чувственных вещей тяготеет к самому себе. Также Он соединил чувственные и умопостигаемые вещи, явив единое… естество тварей, сочетаемое воедино какой-то таинственной Причиной. Наконец, в соответствии с превышеестественным логосом и способом Он соединил тварное естество с нетварным. И над каждым соединением… Он возвел… связующие и сочетающие твердыни Божественных догматов». [3]
Итак, человеческое естество едино в собственном логосе [4], но в модусах мужчины и женщины оно раз-лично. Причем единство природы господствует и преобладает над ее модусным различием. – Таков Божественный дóгмат о человеке. Господь Iсус Христос сделал природный логос (идею) человека свободным от страстных свойств, т.е. очистил его от каких-либо искажений и отклонений. Полнота человеческой природы состоит из тела, души и духа (1 Фес. 5:23), и Христос устранил различие мужского и женского пола не в теле и не в психике человека, а в его внутрисердечном созерцательном духе. – Мужчина и женщина тождественны в своем природном основании, в своей духовной, религиозной способности; основание же человеческой природы, посредством которого человек соединяется с Богом, – это внутрисердечный созерцательный дух. Поэтому природное противопоставление одного пола другому (в смысле «фобии»), впрочем как и учение об «андрогине» – однопóлом человеке, есть духовное отклонение.
Как же осуществляется духовное единство полóв в религиозной жизни человека? Согласно Боговдохно-венному учению св. Церкви, оно осуществляется в двух формах Таинства Брака. Девство (с воздержанием) и брак (в узком смысле) есть два пути в одном Таинстве, где в первом случае оно совершается с уединенником (monachos, монахом; в соединении души с Богом), а во втором – с парой (муж и жена; в соединении мужа и жены в едину плоть, также с Богом). – То и другое – это два аспекта одного Таинства, причем оба аспекта одновременно осуществились в истории человечества только в одной личности – в Пресвятой Богородице Пречистой Деве Марии [5].
Необходимо заметить, что Церковь в данном вопросе требует строгой определенности: человек обязан избрать для себя либо одну, либо другую форму брака, соответствующую его духовной способности, ибо сомнительное состояние (холостое или небрачное) весьма порицается, как дорога к блуду и всевозможным духовным извращениям и отклонениям.
Но у некоторых непросвещенных и слабых духом христиан может возникнуть недоумение: в каких же половы́х отношениях открывается духовное единство двух модусов человеческой природы у девственников и воздержников? Т.е. если не отчуждение между мужчиной и женщиной, не чувство иноприродного отвращения, возникающее у одного пола к другому при извращенном мiровосприятии, то что вместо этого?.. Что ж, ответим: у подлинных девственников вместо извращенного отношения к соприродной твари – идеал непорочной христианской любви к Божественному образу и подобию, – идеал той любви, которой были проникнуты христиане первых веков. Пример такой любви мы находим в «видениях» великого воздержника Древней Церкви – Апостола Ерма.
Пастырь, водивший Ерма, «хотел удалиться. А я, – пишет Ерм, – схватил его за суму́ и начал заклинать его Господом, чтобы мне он объяснил, чтó показал мне. «Мне нужно отдохнуть немного, и я все объясню тебе: подожди меня здесь, пока приду». Говорю ему: «Господин, оставаясь здесь один, что буду делать?». – «Ты не один, – отвечал он, – ибо девы эти – с тобою». – «В таком случае передай, – сказал я, – им меня». Пастырь призывает их и говорит им: «Поручаю вам вот этого, пока приду»; и ушел. Я же остался один с девами; а они были весьма веселы и ко мне относились ласково, особенно же четверо из них, наиболее уважаемые. – Говорят мне девы: «Сегодня Пастырь сюда не придет». – «Что же, в таком случае, – говорю, – буду делать я?». – «До вечера, – отвечают, – ожидай его, и если придет, то поговорит с тобою, если же не придет, останешься с нами здесь, доколе придет». Говорю им: «Подожду его до вечера; если же не придет, уйду домой, и возвращусь поутру». Они же в ответ говорят мне: «Нам ты препоручен; не можешь от нас удаляться». – «А где, – говорю, – останусь?». – «С нами, – говорят, – ты уснешь как брат, а не как муж; ибо ты брат наш, и впредь мы намерены жить с тобою: очень, ведь, тебя любим». Мне же стыдно было оставаться с ними. И та, которая из них казалась первою, начала меня нежно целовать и обнимать. Прочие же, видя, что она обнимает меня, и сами начали целовать меня и обводить вокруг башни, и играть со мною. А я как-то стал моложе и начал и сам играть с ними. Ведь одни плясали, другие же водили хоровод, а третьи пели. А с наступившим вечером я хотел уйти домой; они же не отпустили, но удержали меня. И я оставался с ними эту ночь и отдыхал возле башни. Ведь девы постлали свои полотняные хитоны на землю и меня поместили на середине, а сами совсем ничего не делали, кроме как молились. И я с ними непрерывно молился, и не менее их. И радовались девы тому, что я так молился. И оставался я там до следующего дня с девами. Потом пришел Пастырь и говорит им: «Не нанесли ли вы ему какой-нибудь обиды?». – «Спроси, – говорят, – его самого». Говорю ему: «Господин, я получил большую радость, оставшись с ними». – «Чем, – говорит, – ты ужинал?». – «Я ужинал, – говорю, – Господин, словами Господа целую ночь». – «Хорошо ли, – говорит он, – они тебя приняли?». – «Да, – говорю, – Господин»». [6]
Итак, что же такое андрофобия (или гинофобия) в свете христианской истины? – Это, несомненно, духовное отклонение, духовная неполноценность человека, извращение его природы. Опыт показывает, что субъекты, страдающие данным недугом, считают эту свою ущербность большим преимуществом, т.е. находятся в состоянии бесовской прелести и одержимости, которая рано или поздно приводит человека (в лучшем случае) к духовным кризисам и падениям. Поэтому лица, страдающие указанным отклонением, приемлются в лоно св. Церкви только после того, как они придут в нормальное человеческое состояние. Аминь.

19(6) декабря 2004 года.

P. S. «Духъ же явственне глаголетъ, яко въ последняя времена отступятъ нецыи отъ веры, внемлюще духовóмъ лéстчымъ и ученiемъ бесóвскимъ…
…Всякое созданiе Божiе добрó и ничтоже отметно… освящается бо словомъ Божiимъ и молитвою» (1 Тим. 4:1,4,5).

Примечания:
[1] В данном случае значение этого термина несколько отличается от общепринятого: здесь он употребляется лишь для усиления значения единства человеческой природы, но ни в коем случае не для обозначения изменяемости ее полóв.
[2] Преп. Максим Исповедник. Творения. Кн. 2. Москва. 1994, стр. 26.
[3] Там же, стр. 146.
[4] О логосе человеческой природы (который одинаков и в мужчине, и в женщине) преп. Максим пишет:
«Во Христе Iсусе нет ни мужеского пола, ни женского (Гал. 3:28), а есть только Богоподобный разум, созданный Божественным вéдением, и единое движение воли, избирающее одну только добродетель» (Преп. Максим Исповедник. Творения. Кн. 1. Москва. 1993, стр. 193).
[5] Эта мысль весьма лаконично выражена церковным песнопением: «Чу́же есть матеремъ девою быти и странно девамъ дети раждати. На Тебе, Богородице, обоé смотренiе бысть, темъ Тя вся племена земная непрестанно величаем» (Ирмос 9-й песни канона на Рожество Богородицы).
[6] Свящ. Павел Флоренский. «Столп и утверждение истины». Москва. 2002, стр. 107-108.

Пишет viking_orthodox (viking_orthodox)