Какие были голоса!
Они в душе моей не смолкли.
Пластинки бьются, а осколки
Летят, как нотки, в небеса.

«… Слыхали ль, как поют дрозды?» —
Нам выводил красавец Лева,
А как звучал Кола Бельды,
Так экзотически и ново?

Как статный Дима Ромашков
Нам распевал про бирюсинку,
Как без ужимок и прыжков
Гуляев пел — куда там Стингу!

Как пела Ольга Воронец,
Как пели слаженно и чисто
Дуэт Ретвицкий-Таранец,
Певцы, сказители, артисты!

…  И был еще певец Мирон —
Из той плеяды — самый юный,
Кохно, с которым сам — Кобзон,
И был квартет, а все в нем — Юры.

Как молодым меня понять?
Для них все это бред и лепет.
Им — в тишине — не услыхать,
Как пели Мондрус, Хиль и Клемент.
 

Квартет «Орера» и «Аккорд», 
Ансамбль «Дружба» и Эдита… 
И как я счастлив был и горд: 
В душе «Орфей и Эвридика» 

Звучит с тех отзвеневших лет. 
Ведь я принадлежу к тем первым, 
Кто видел, как рождает свет 
Волшебный голос Анны Герман. 

В моей душе не тает звук, 
Все живо в ней, все так же зримо: 
И Кристалинской «… робость рук…», 
И «… ты спеши ко мне…» Муслима. 

Не отзвучали, не ушли, 
Не предали, не обманули 
И те — Бернеса — «Журавли», 
И тот — «Есть городок…» — Мигули. 

Мне объясняют явь и сны, 
Законы жизни и движенья 
Певцы надежды и весны 
Ян Френкель и Мартынов Женя. 

В тех песнях строк моих исток, 
И я тех песен — не умнее. 
Я взял печаль их и восторг — 
И по-иному — не умею!
 

СЕМЁН ВЕНЦИМЕРОВ
1947, Черновцы — 2009