...я прощался с ней. Долго. Мы шли до метро, смеялись, фотографировали... Я достал сигарету, и, едва запах пепла докоснулся её, она сказала, что он ей приятен. Я улыбнулся, я шёл рядом с ней, и одна затяжка за другой делали прощание ещё более горьким. У метро я вытащил пачку, чтобы выкурить ещё одну, а вместе с ней и скурить свою боль.Попытаться скурить. "Дай и мне одну" - сказала она вдруг. Я не стал сопротивляться, не стал перечить - просто вытащил из пачки толстую светло-сиреневую табачную палочку с чёрным фильтром и протянул ей. Пара угольков дымилась в темноте между нашими пальцами. Пересохшие губы едва прикасались к горящей бумаге. Неспешно пепел добрался до фильтра. Я затушил окурок, поцеловал её на прощание и, когда она уже почти скрылась в толпе, развернулся и что было сил крикнул: "Удачи тебе!". Я был рад, что она обернулась и улыбнулась мне сквозь нависающий вечер.
...в метро я не мог уже удержаться. Во рту осталось приятно-горькое дымное послевкусье. Горечь закипела на дне души, забурчала, заклокотала, поднялась. Настало моё время для слёз.