смерть наряжает ёлку в фотокарточки папы и мамы.
коленки скулят от йода. праздник - а хочется плакать.
и лишние вилки как рёбра не пойманной рыбы скелеты.
я в скатерти дырку сделал - меня отлупили за это.
и гости степенно на стуле за стол опускали спины.
и трепетно передавали друг другу салаты и вина.
и воздуха разом не стало в накуренном жарком доме.
я голову прятал от влажных духами пропахших ладоней.
меня целовали в щёки пунцовые мягкие уши.
ко лбу прижимались губами. виски царапали дужки.
Жалели, жалели и пили и пили и ватой хмелели.
и в дедушке плакала водка. он мне утыкался в колени.
и бабушка как изваянье крестилась привычно и скоро.
и будто молитву шептала: мне скоро мне скоро мне скоро.
а в полночь часы зазвонили и били 12 ударов.
меня моментально забыли. меня моментально не стало.
а я стал дышать на узоры мороза в кухонной раме.
уверен - так будет теплее уснувшим папе и маме.