Это цитата сообщения пассивное_мороженко Оригинальное сообщение

Стекло



Мы решили, что нет смысла "держать" эту главу. Раз написали - выставим. Да, она последняя. Да, не совсем такая, какой мы её себе представляли. Просим простить за всё плохое)

Название: Стекло. (Дом, в котором живёт пустота)
Авторы: пассивное¬ мороженко и Nireida
Фендом: нету.
Дисклеймер: ну уж это мои герои.
Жанр: angst, romance, dark
Рейтинг: NC-21
Пейринг: (основные) Саша/Андрей, Майя/Андрей
Размер: миди
Размещение: с нашего разрешения.
Статус: в процессе
Предупреждения: слеш, насилие, педофилия, ненормативная лексика… ах да, этоо… нет морали, вот.
От Автора: да что тут скажешь… Похоже скоро докатимся до хентая… такими темпами…
1. Крыша http://www.liveinternet.ru/communit...5/post95047478/
2. Тепло http://www.liveinternet.ru/communit...5/post95168032/
3. Маски http://www.liveinternet.ru/communit...5/post95537711/
4. Дым с привкусом абрикосов http://www.liveinternet.ru/communit...5/post96146318/
5. Красивый мальчик http://www.liveinternet.ru/communit...5/post96518055/
6. Осень http://www.liveinternet.ru/communit...5/post96900518
7. Глупости http://www.liveinternet.ru/community/1323265/post99319718/
8. Осколки http://www.liveinternet.ru/community/1323265/post100311998/
9. Призраки http://www.liveinternet.ru/community/1323265/post101451338/
10. Дом, в котором живёт Пустота



10 глава. Дом, в котором живёт Пустота.
Звонки. Они бывают разные: радостные, переполненные надеждой, или грустные, страшные. Звонки бывают трогательными, либо сладко-приторными, трагичными, желанными, ненужными, раздражающими…
А бывают такими. Обречёнными.
Бывает, что хватает доли секунды, чтобы всё понять. Больше не будет ничего. Всё закончилось.
Даже не отвечая на звонок.
И усмехнуться, сдержанно усмехнуться…
Бывает, что слыша ненавистный голос, хочется… убить его… хочется.
Звонки. Мелодии, звуки, шумы… множество разносортных словечек. Умершее время, умершая память, умершие чувства и горечь, горечь…
Горечь.
Она ведь тоже бывает разной…
-Что случилось, Саш?
-Да ничего.
-Точно?
-Да.
Да всё хорошо. Что уж лукавить. Всё замечательно.
«Завтра… я скажу тебе завтра…»

А завтра опять, почему-то не нашлось сил.

«Должен… ты, сука, мне должен…»
«Должен… ты мне погано должен…»
«Должен. И засунь всё остальное по назначению»
Должен. Должен. Должен. Должен.
А может, лучше бы было сесть в тюрьму?

***
-Дрон… скажи, у тебя есть мечта?
Андрей раскачивался на стуле, обхватив руками гредушку.
-На самом деле да, - серьёзно ответил он – Только она глупая.
-Ну и какая?
-Я хочу летать… - каким-то извиняющимся тоном произнёс тот.
Саша улыбнулся. Да уж, что и ожидалось от него.
-А у тебя?
Вполне ожидаемый вопрос. Возможно, мечты это обычная банальность. Но…
-Наверное, чтобы всё, наконец, стало нормально.
-А что ненормально?
Ах чёрт…
Андрей нахмурился. Кажется, понял, что что-то не так. Не так в его голосе, тоне, словах. Просто совершенно не так.
-А ну говори!
-Дрон… - и снова не хватает слов – Всё так глупо вышло…
Кажется, он уже однажды говорил ему точно такую же фразу?
Андрей напряженно слушает, сосредоточенно ловит взглядом каждое движение.
-Мне позавчера звонил Михаил, - Саша сглотнул. Развернулся лицом к окну и закусил губу – В общем, он сказал, что я уезжаю.
-Как это? – не понял Андрей. Стул замер, зависнув, на одной ножке.
-Там всё так… - сбивчиво продолжил Саша – Эта его тёлка, которая беременная была… у неё выкидыш, Дрон… сказали, что больше детей у неё не будет. Огромная корпорация. Миллионы… понимаешь, я – наследник единственный этого всего…
Андрей поставил ногу на стул, обхватил колено руками, опёрся о него подбородком.
-И ты туда поедешь? – переспросил он каким-то ломким голосом.
-Да куда я денусь… - ответил Саша понуро – Это законы, понимаешь, идиотские законы! Мне семнадцать, я несовершеннолетний! У меня умерла мать, у меня есть отец! То есть, я уже ничего… меня не спрашивают, не спрашивают… Дрон, я не хочу…
-Мил-ли-о-ны… - проговорил тот по слогам – Отец за границей. Перспективы… ё-моё, какие перспективы… а ты ещё думаешь...
-Да не поеду! – сорвался тот на крик – Никуда, блять, я не поеду!! Ты не понимаешь, что ли… я же не вернусь больше! Англия! Он сделает мне английское гражданство! Там совершеннолетие в двадцать один год! Четыре года… Четыре года!!!
Андрей спрыгнул со стула и подошел к нему вплотную:
-Тихо-тихо… Саша, Сашенька, Сашка… - это действовало на него безотказно. Он выдохнул, чуть откинулся, прижался спиной к его плечу – Всё будет хорошо… слышишь? Тихо, тихо, ш-ш… - погладить его по волосам, провести руками по изгибу плеч, дотронуться губами до шеи, почувствовать, как он расслабляется, успокаивается…
-Я чувствую себя истеричной бабой, - прошипел Саша тихо.
-Это хорошо, - шепнул Андрей ему на ухо и усмехнулся – Очень хорошо, потому что только в эти моменты я наконец-то ощущаю себя в полной мере мужчиной…
-Идиот, - выдохнул тот ему в губы – Всё равно ты маменькина доченька…

***
Саша курил, облокотившись на подоконник. Дым прозрачным занавесом закрывал окно, солнечный свет терялся в дыме, белел и рассеивался. Саша снова смотрел в никуда.
-Когда? – шепотом спросил Андрей.
Саша помолчал, обернулся и чуть наклонил голову, ответил односложно:
-Послезавтра… - снова выдохнул белый дым.
-Послезавтра… - эхом повторил Андрей. Он подошел к окну, сел на подоконник – Саша, это же классно… это же круто, - добавил он чуть громче – Здесь ведь мы все – никто… а там… это же мечта любого человека…
Разве тебе понять? Тот, кто всю жизнь был ничем уже никогда не станет кем-то…
-Наверное…
Дым, просто дым… все мы – просто дым. И им же останемся…
-Да…
Это значит, просто нечего сказать. Да и что теперь скажешь… правильно?
-Ты рад?
Белый дым, просто дым. Дым – это вечность.
-Да какого чёрта?!
Поцелуй. Просто поцелуй. Страстный, несущий какой-то смысл. Просто глупая попытка. Слишком глупая попытка что-то доказать.
Трахнешь? Да пожалуйста. Делай что хочешь… жизнь – это дым, белый дым… дым – нечто.
Дыхание, сердцебиения, тихие глупости на ухо, возбуждение… всё - ничто. Боль, ласки, холодные слёзы, почему-то не свои слёзы… всё – ничто. Всё это – ничто. Всё – это ничто.
И тоже глупо хочется плакать. Словно девчонка.
Снова дым. Снова слова. Безумные. Ничего не решающие. Глупые, отчаянные: «Давай сбежим?». Глупые. Ничего не решающие…
Глупые.
Ничего не решающие.

***
Проснуться от понимания: завтра. От понимания безнадёжности. От понимания собственной беспомощности… проснуться и снова свалиться на подушку. Проснуться и чувствовать, как жизнь с дыханием, по капле покидает твоё тело. И, переломив себя всё-таки решиться позвонить.
А потом, выдохнув, подумать, что, может быть, можно ещё что-нибудь изменить?
И долго-долго смотреть в окно на убегающую скользкую стеклянную дорожку.

***
-Дрон, - позвал Саша тихо – Я позвонил ему сегодня. И он разрешил... взять с собой одного человека. Дрон… поехали вместе?
-Что? – обескуражено переспросил тот.
-Поехали… вместе… - повторил Саша тише – Ты же говорил – это мечта. Так поехали со мной, поехали туда! Пожалуйста… хочешь, ты в каком институте учиться хочешь? Кембридж, Оксфорд, в каком? Ты… скажи, в каком… в любом, в котором захочешь… ты же сам сказал, что хочешь летать, правильно? – он говорил быстро, задыхаясь – Хочешь, будешь лётчиком? Или нет, будешь инженером и сам будешь строить воздушные машины всякие… я слышал, что-то подобное есть в Гарварде… Дрон… пожалуйста…
Пусть это звучало унизительно, пусть…
-Саша… - выдохнул тот. Голова закружилась. Уехать? Бросить всё к чёрту и уехать с ним? Круто жить, и иметь всё на свете… жить с Сашей… Жить. С Сашей. С Сашей… не хочется? Вот только не надо лукавить…
Мать, отец… как будто так важно… дом, академия… плевать на всё. Жить с Сашей… жить с Сашей.
-Дрон?
Надежда… в его голосе слышится надежда…
Зачем это ему? Может…
Да нет. Это глупо.
-Дрон?
Ехать? А что будет с ним?...
Отец. Вряд ли он будет рад.
Мачеха. А она-то вообще не обрадуется.
Сейчас он просто боится чужой страны, чужого мира, чужих людей… а потом? А потом всё ведь будет иначе?!
А потом он привыкнет. И кто-то там, друг ли, любовник… он будет ему не нужен. Просто ненужная обуза…
Потом Саша найдёт себе нормальную девчонку, а он…
-Нет.
-Почему?!
Эта тишина режет. Эта тишина выворачивает душу. Эта тишина вскрывает сердце тонким скальпелем.
-Почему? – спрашивает он снова. Уже тише. Уже… ещё больнее.
-Так… лучше.
-Для кого?
-Для меня.
-Ну, тебе-то какая разница?!
Больно… почему так больно?
-Саша… позови Аньку. Она хорошая девочка…
-Да не нужна мне никакая Анька!
-Почему?
Снова тишина. Снова вязкая, пустая, безликая…
-Тебе нужны деньги? Я заплачу. Сколько?
-Ты что несёшь…
-Сколько?! Сколько, я тебя спрашиваю?!!
Не надо!!!...
Не надо…
Больно…
-Успокойся. Мне не нужны твои деньги.
-Тогда что тебе вообще нужно?!
У него в глазах… плещется отчаяние. У него в глазах боль…
Мне нужен…
-… ничего.
Ни-че-го… какое странное слово. Слово, которое может нарисовать пустоту, которое может показать чужую беспомощность и одновременно прикрыть стыдливо свою собственную. Ни-че-го. Ни-что. Это же о тебе…
Саша выдохнул, опустил голову, скрестил руки на груди.
-Тогда пошел к чёрту.
Хочется спросить «В смысле?». Хочется спросить «Ты серьёзно?». Хочется объяснить ему всё и снова обнять, снова успокоить… но…
Коридор, тугой замок, тяжелая дверь, порог… это рубеж, разделяющий жизнь на две половины. Всё поделится на "тогда" и "сейчас". Всё, что разжигает память - тогда. А сейчас пока ещё просто пустота…
Интересно, хватит сил не обернуться?
… всё-таки, не хватило.

***
И снова в дождь. В ветер. В пустоту. В рвущее одиночество, в темноту, в холод.
-Андрюша? Ты домой что ли, наконец, вернулся? – радостный заботливый голос матери – С Сашей всё хорошо? Он успокоился?
Ах да, он же говорил, что умерла Майя, и Саша боится оставаться один…
-Да, мама… - какая глупая ложь…
-Ты проходи, искупайся… там дождик на улице… господи, мы тебя так давно не видели… месяц ребёнка дома не было… Коля! Ты глянь, кто пришел!
Яркий свет, громкие крики, чужая радость… это всё резало уши, глаза, душу. Ему стало до омерзения противно. Противно до тошноты.
-Я устал… пойду посплю… - предложил он. И заперся в комнате. В своей комнате, в которой ещё оставались его прошлые эмоции: боль, пустота, зависимость…
Почти такие же, как и сейчас… только предназначенные для совершенно другого человека.
Здесь был призрак Майи. Совсем не нужный ему сейчас призрак.

***
-Привет, - шепнул он в трубку – Что делаешь?
-Довольно забавный вопрос в три часа ночи, - фыркнула Аня – Конечно же смотрю чемпионат по футболу… блин. Я что дура по-твоему… сплю, конечно.
-Ну прости, что разбудил.
-Ты не тяни, - посоветовала Анька – Я ночами злая. Приду и изнасилую.
-Я не сомневаюсь, - серьёзно ответил Андрей – Только я к тебе по другому поводу.
-Что за повод такой, чтобы ночами людей будить? – поинтересовалась она уже весьма бодро.
-Саша… завтра навсегда уезжает в Англию, - сказал он тихо.
-Как? – её голос изменился. В тоне появилась какая-то растерянность – Навсегда?
-Да, - кивнул Андрей, как будто она могла его видеть.
-И как же… - она сглотнула – Мы с тобой теперь?
-Ань… - он помолчал, решаясь. Это второй рубеж. Второй последний рубеж – Ты его любишь?
-Да, - ответила она чуть слышно.
-Тогда позвони ему сейчас… - Андрей положил трубку.

А потом пришла смс: «Квартира и байк – твои. Ключи от квартиры за батареей на втором этаже».
Всё-таки, хорошо, что он написал смс…
Андрей подошел к окну, опёрся локтями о подоконник и опустил голову на руки. Просто… плакать всё-таки можно. Только когда никто не видит. Даже ты сам.

***
-Он позвал меня с собой! Представляешь? Он! Господи, я мечтала об этом всю жизнь! – кричала Анька в трубку – Спасибо тебе большое! Пиши письма, не забывай, пожалуйста! Я буду звонить… господи, я не верю ещё до конца даже…
-Я очень рад… - ответил Андрей. Да, он действительно был рад за Аньку. Её мечта наконец-то сбылась.
Интересно, как люди живут, добившись, наконец, своей мечты?
-Я тебя обожаю! Дрон, господи… ах чёрт! Я же опаздываю уже… ладно, позвоню, как приеду. Не хватало мне ещё опоздать на самолёт! Пока!
-Пока… - ответил он эхом. Всё получилось. Он взял её с собой.
И всё-таки жаль. Она ведь тоже была его подругой… а теперь не осталось вообще никого. Ни Майи, ни Аньки, ни… Саши.

***
«Дрон, мы доехали, всё замечательно. У нас теперь отдельная квартира. Здесь всё так шикарно! Ты представляешь, у нас кровать крутится. Тут механизм какой-то… нажимаешь на кнопочку и она крутится. На другую нажимаешь – поднимается... это что-то потрясное…
Здесь сигареты почему-то совершенно другие. Даже тот же «Кент». Производитель в общем-то тот же, а здесь… странно даже.
Блин, времени нет, надо ещё приготовить что-нибудь, пока Саша не вернулся. Я тебе что-нибудь ещё напишу. Ты нас не забывай. Как дела у тебя?»

«Дрон, твоё прошлое письмо не дошло.
Прости, что так давно не писала. Просто мороки столько. С гражданством и прочей чушью. Тут же всё совершенно по-другому. И люди другие совсем. Сейчас хожу на курсы английского. А то с моими пятью годами в школе… сам понимаешь…
Что-то с Сашей случилось. Не знаю, что. Раньше он был просто таким холодным плей боем, а сейчас замкнулся как-то, ничего не говорит. Сидит часами на подоконнике и курит. И по вечерам с какой-то плюшевой игрушкой обнимается. Непонятная какая-то: толи медведь, толи обезьяна.
Блин, самое-то главное забыла сказать. Я беременна. У нас свадьба через месяц. Приезжай, а? Свидетелем будешь. Если нет денег доехать, я тебе билет пришлю. Или деньги. Что хочешь. Да и поживёшь у нас, а то мне так скучно тут…»

«Я не знаю, почему ты ничего не пишешь и почему не приехал к нам на свадьбу… но думаю, что есть свои причины. Как у тебя учёба? Ты ведь уже на второй курс перешел?
А у меня двойня… очень тяжело с ними. Я хотела нанять няню, но Майкл сказал, что я должна сама их воспитать. Я хотела съездить в свадебное путешествие, но Майкл сказал, что на это уйдёт слишком много денег. Я вообще сижу дома целыми днями, стираю пелёнки, мою полы… я словно уборщица… я…
Саша весь день пропадает на работе. Учится заочно. Он со мной даже не говорит ни о чём… господи, я хотела совсем не этого… я уже не знаю даже, люблю ли я его. Что произошло?! Я понять не могу… Дрон, я умоляю тебя, напиши хоть что-нибудь… что-нибудь, пожалуйста… это будет хоть какой-то каплей жизни. Я тебя прошу…»


Эпилог.
В этот день не хочется спать. В этот день не хочется залезать в интернет и видеть тысячи нарисованных картинок с аляпистыми кричащими «Поздравляю» даже от тех, кого не видел никогда в жизни. Или от тех, кто при встрече пройдёт мимо, не обернувшись.
Восемнадцать лет. Шутка ли?
Андрей, плюнув на надвигающуюся сессию, решил просто сходить в суши-бар.
В этом была какая-то горькая нотка ностальгии. И, слушая плавную тихую музыку, Андрей почему-то вынул из кармана телефон. И положил его на стол.
Да только никто так и не позвонил.
«Ты сам всё это придумал» - шепнул в голове тихий голосок – «Ты сам сломал три жизни. Ты просто дурак, Дрон…». «Дрон» - он часто повторял про себя этот вариант своего имени. Скорее всего, потому, что больше его так не называл никто. И это, наверное, было больно. Наверное… он сам понять не мог. Потому что боль стала теперь его неотъемлемой частью. Боль и горечь. Словно корка апельсина. Такая же: горько-жгучая.

Он не мог вспомнить, как оказался в подъезде знакомого дома и, не задумываясь, поднялся на последний этаж. Дверь чердака скрипнула и пропустила его в пыльное тёмное помещение с балками-перегородками. И странно сжалось сердце: ничего здесь не изменилось. Словно это место было какой-то их тайной, к которой не мог притронуться никто кроме них. Какая-то общая тайна… а вот сегодня он её разрушал, прейдя сюда один, без Саши. Да только… не будет здесь больше Саши. Ни-ког-да…
И почему-то ему стало до слёз жаль этот старый чердак, его грустные балки, маленькое окошечко с тонкой трещиной, делящей его на две почти ровные половинки. Ему стало жаль каждую пылинку, потому что она никогда больше не увидит Сашу. Единственное место, которое он так любил…

Андрей поднялся выше, на крышу и, чтобы не соскользнуть вниз, дополз до выступа антенны, ухватился. А потом посмотрел вперёд и вздрогнул. Где-то там, за домами, он точно видел, был дом. Стеклянный дом со стеклянными людьми внутри. И тонкая стеклянная дорожка по небу тянулась к краю крыши.
-Теперь видишь, да? – раздался рядом знакомый голос.
Андрей обернулся и вскрикнул. Это был… Саша. Это точно был Саша: его чёрные грустные глаза, торчащие в разные стороны волосы. Его куртка, до неприличия обтягивающие джинсы. Это. Был. Саша.
Он потянулся к его губам, обнял за талию. Вздрогнул, чувствуя чужие руки у себя на плечах. Он еле сдерживал слёзы, почему-то норовящие скатиться из краешка глаза, но задерживаемое, рваное дыхание выдавало его сполна.
-Как? – шепнул он, пряча слёзы у него на плече – Как так всё получилось?
Саша гладил его по голове, ерошил волосы.
-Я же мёртвый. Ты видишь? Ты внимательно на меня посмотри. Я мёртвый.
Андрей приподнял голову. И вздрогнул, поняв, что видит сквозь него пушистые комья снега. Он просто… был стеклянным. Как же он сразу не заметил?
-Значит, я тоже?
-Не знаю, - честно ответил Саша - Вроде бы нет.
-Ты же живой, ты же с Аней!
Он покачал головой и сказал:
-Я с тобой.
И всё показалось неважным: ветер, снег, слёзы, холод. Всё показалось безумно глупым: собственные мысли и страхи. Он сидел, зарывшись носом в Сашино плечо, чувствуя, как тот ерошит его волосы.
А потом он спросил безумную глупость, самую большую глупость в его жизни. И улыбнулся, услышав ответ.
-Мне надо идти, я пришел к тебе попрощаться, - шепнул Саша ему на ухо – Но если ты хочешь, то можешь пойти со мной.
-Хочу, - ответил Андрей – Здесь меня ничего не держит. Я тебе не отпущу больше…
Саша поднялся, перешагнул через огородку крыши, встал на тонкую ледяную дорожку и обернулся.
-Это – конец, - предупредил он тихо.
Андрей кивнул, подошел к самому краю, взял его за руку и… шагнул.