инни-инни-зита-зита-ита-зинни-иннизита, часами, днями, годами напролёт - порой хочется так. и чтобы имена не расплетались. вообще в этих ритуалах было необъяснимо притягательная красота цветов, огненного раку, лилового и золотого, цветов осени, а песня.. песня - the cure - kyoto song
ожидание иного мира. ограничение ради свободы, обретаемой в эскапизме. одиночество ради гармонии с себеподобными. и синий, дождливый цвет.
и я вспомнила свой сон. мы были с тобой вдвоём, моя дорогая, у моря. была ночь. и из воды выходили мёртвые. перламутровые, газообразные и текучие. порождая их, вода вспыхивала лиловым и золотым. они подплывали к нам и все что-то говорили. о чём-то просили или просто рассказывали. мы их знали и ждали и были рады им и любовались ими.
а потом я осталась в том доме, в каком я всегда остаюсь одна. и снова было покрытое липким страхом любопытство и тысячи дверей и багровых драпировок. и существа из иных миров, настроенные враждебно и выпроваживающие меня из этого дома. но я каждый раз жду нового свидания с ним и не отпускает чувство, что он мой даже в большей степени, чем их. будто именно они вторглись когда-то давно туда и отобрали его у меня. это всё предстоит ещё выяснить.