Одной девушке посвящается…

Я познакомилась с ней несколько лет назад, весной, в конце мая. Утром я возвращалась с работы и около метро «Сокол» увидела, как парнишки-беспризорники, их было человек пять-шесть, избивали какую-то девчонку. Не задумываясь, я припарковалась и побежала туда. Кричать было бесполезно – это я поняла сразу, здесь понимают только физическую силу. Я попыталась отбить её, но «главарь» выхватил нож… И все-таки реакция меня не подвела. Нож был у меня в руке, а он лежал на асфальте с поцарапанной рукой. Еще миг и их как ветром сдуло. А она лежала не двигаясь, лежала и плакала. Она была напугана. Я подняла её, посадила на переднее сиденье своей машины, накрыла пледом и села рядом… Так мы познакомились. Её звали Ляля. Она приехала из Саратова, точнее сбежала из саратовского детдома. Мне было так жалко её и я отвезла её к себе домой. По дороге она почти сразу заснула. Я посмотрела на неё: симпатичная девчушка лет 16-17, только какая-то грустная, уставшая, замученная что ли… Мы подъехали к дому, я разбудила её, и мы поднялись в квартиру. Я отправила её в ванну, а сама пошла на кухню, что бы что-нибудь приготовить. Через 20 минут она уже сидела на кухне. Я отпоила её молоком, а потом налила её немного супа. Она давно не ела, и поэтому я сначала дала ей не много еды. Потом отправила её спать на диван в зале, а сама пошла поспать после работы в спальню. Но так и не уснула… Через пару часов она снова сидела на кухне. На этот раз я хорошенько её накормила. И сама села пить чай… Наевшись, она посмотрела на меня и задала вопрос. Вопрос, который поверг меня в шок, из-за которого я подавилась пирогом… Она спросила, глядя мне прямо в глаза:
- Лана, что тебе от меня нужно? Зачем ты мне помогла? Ты хочешь… что бы я… с тобой… ну…
«Не ужели она подумала, что я этого хочу? Это как же нужно разочароваться в людях, что бы подумать об этом?...»
- Да ничего я не хочу! Ни с тобой, ни от тебя! – воскликнула я, вскочила со стула и отвернулась к окну. – Да, Москва – город мерзости и порока! Да, встречаются и такие, кто поманит, накормит, согреет, а потом потребует плату за это, но я не такая! Я вообще не по этой части! И девушками я не интересуюсь, и детьми тоже! У меня нормальная сексуальная ориентация! У меня есть муж, у меня пятеро детей, ты думаешь что я… - слезы не дали мне закончить фразу. Я не знаю, что на меня на шло, меня так обидел этот вопрос… Я же уже 2 года не плакала… Только в кадре… Но это не то…
Она подошла ко мне и осторожно обняла меня, прижавшись к спине.
- Прости меня! – тихо сказала она, потершись щекой о лопатку – Я не подумала, просто мне всякое рассказывали…
Я повернулась к ней и обняла её крепко-крепко! Бедная девочка! Сколько же она пережила!
Мы пошли в комнату, и она рассказала мне всё-всё о своей жизни. А я сидела и плакала! Я и не знала, что такой маленький, хрупкий человечек может пережить такое и не сломаться, не прогнуться под этот мир, а идти по жизни с прямой спиной и гордо поднятой головой! Да! Она была гораздо сильнее меня! В её возрасте я была изнеженным цветком, не очень хорошо знавшим жизнь. Но она (жизнь) пообтесала меня, больно била, но потом страстно целовала, и со временем я стала такой, какая я сейчас: жесткой, иногда жестокой, циничной, но это внешне, видимо в душе я все та же наивная дурочка…
Вечером мы купили ей новой одежды, потому что все моё ей было велико. Так она и осталась жить у меня. По вечерам мы подолгу говорили с ней, о ней, обо мне и обо всем на свете.
Однажды я познакомила её с Боссом, и она стала одной из нас. Я научила её всему, что умела сама. Стреляла она конечно не очень, но все остальное делала превосходно. Я называла её «моя девочка», а она меня в шутку звала «мамочкой». Однажды Босс взял себе нового телохранителя. А она… Когда я её увидела, то поняла: «она попала»! Да! Она влюбилась в него, как мартовская кошка, а он в неё. Ни я, ни Босс не были в восторге от их связи. Босс говорил, что отношения между «коллегами» не допустимы, а мне он просто не нравился. Я считала, что он ей не пара, что он не достоин её, но, глядя в её счастливые, влюбленные глаза, я понимала, что это не моё дело, что они сами разберутся, и что, может быть, он – её судьба.
Но однажды они поссорились… Нет, они не поссорились, они поругались. (К тому времени, она уже жила у него.) Они перебили посуду, она укусила его за руку, а он отвесил ей звонкую пощечину… Она хлопнула дверью и ушла. Приехала ко мне вся в слезах, около 22.00. Мы не много выпили и она рассказала мне всё. Мне так хотелось сорваться, приехать к нему и дать кулаком по его морде пару раз. Но она остановила меня, сказала, что так бывает, но они любят друг друга и обязательно помирятся… «А может она права?» - подумала я тогда… Она решила не много прогуляться, я сказала, что уже поздно, но она настояла, сказала, что ей нужно развеяться, подумать и, что через час она вернётся. Она ушла ровно в 23.00, а я села ждать её, мою девочку… 00.00, 00.30! Её нет! Я забеспокоилась, позвонила ей на мобильник! «Чёрт! Не берет! И зачем он тогда нужен?!?!» - разозлилась тогда я… 01.00, 01.30, 02.00! «Да где она?!?!». Я позвонила ему, он сказал, что с тех пор как она ушла, он её не видел, не знает где она, и не хочет этого знать! «Козел! Скотина! Дубина!...». Я взяла ключи от машины, спустилась в низ, закурила… «Дилинь-дилинь» - помню как зазвонил мобильник! Да! Это была она! Голос… она рыдала в трубку… слов было не разобрать. Потом она крикнула: «Мамочка! Забери меня отсюда! Я у входа в Измайловский парк!» и опять поток слез! Я побежала к машине…
«Вон она! Что с ней? Что с одеждой? О, Боже!…». Одежда была разорвана в лоскуты, руки расцарапаны, лицо в слезах и остатках макияжа… Она смотрела на меня не моргая, словно не видит меня.
- Мамочка!
- Девочка моя!
Я усадила её в машину и привезла домой. Сняла с неё грязную одежду, отвела в ванну, вымыла, одела в пижаму. Она молчала, ей было безразлично все происходящее. Я понимала что произошло, но не могла понять как? почему?. А она молчала, молчала уже целый час! Это молчание убивало меня!
- Ну скажи хоть что-нибудь! Ну поплачь, покричи! Все что угодно, но только не молчи!
И она прижалась ко мне и разревелась. Через пол часа, она мне рассказала все. Как она вышла от меня и пошла куда-то… Как зашла в какой-то бар, выпила там мартини… Как к ней подсел Мартын… Как он напоил её… Как она собралась домой, он предложил подвести её, а она, дурёха, согласилась… Как она не побоялась его, ведь он друг Босса… А он… Он почти довёз её до дома, но потом свернул и поехал в парк… Как она и опомниться не успела, а он уже завалил её на заднее сиденье и навалился на неё… Как опьянение прошло, как только он начал стягивать с неё штаны… Как она закричала, а он ударил её!... Как редкие прохожие слышали крик, но предпочли побыстрее удрать… Как он начал свое дело… Как он мучил её час или даже больше… Как у нее уже не было сил ни кричать, ни сопротивляться, ни плакать… Как он выбросил из машины её и её вещи… Как она звонила мне… Я не могла сдержать слез… они катились из глаз и им не было конца!
- Моя маленькая девочка! Что же ты пережила! Я никогда себе не прощу, что отпустила тебя! - шептала я. А она по-прежнему обнимала меня, и плакала, плакала, плакала… Минут через 10 всхлипы стихли. Я посмотрела на неё – она уснула у меня на плече! Уложила её, накрыла пледом и погладила по волосам…
- Бедная моя девочка – прошептала я – Все будет хорошо! Слышишь? Мы все переживем! – я поцеловала её в макушку, легла рядышком и обняла её. «А этот урод у меня еще получит! Я его найду – яйца оторву!»
Я проснулась в 8 утра… Её не было рядом… «Где она?» В квартире её не было… Я вернулась в спальню за телефоном и нашла записку на тумбочке. Её аккуратным, почти каллиграфическим почерком было написано:
«Моя любимая МАМОЧКА! Я тебя люблю сильно-сильно. У меня нет на свете человека, дороже чем ты. Даже Пашку я люблю не так сильно… Но… после вчерашнего позора я не могу больше жить! Ты меня прости, я знаю, что сейчас ты плачешь и говоришь «Дурочка моя, ну зачем?», но так будет лучше, МНЕ так будет лучше! А ты… ты живи и радуйся жизни, понимаю, что это будет сложно, но… Но ты попытайся! Ради меня, ради детей и, наконец, ради себя. А я… Я буду смотреть на вас с небес и охранять вас. Радоваться за тебя, когда ты счастлива, и плакать за тебя, когда ты грустишь… Помни, что даже если меня нет рядом в этом мире, то я все равно рядом… Я всегда РЯДОМ! Мы с тобой еще встретимся, я просто уверенна! Но ты не вздумай! Слышишь! Не ВЗДУМАЙ торопиться сюда! Не смей! Живи! Живи и будь счастлива, хотя бы для того, чтобы я тоже была счастлива. Еще раз прости меня, за все слезы, за всю боль, которую я причиняю тебе этим поступком.
Я люблю тебя, моя мамочка! Очень-очень!
Вечно твоя. Ляля.»
На листке еще был след от её поцелуя. Я вспомнила, что сквозь сон, почувствовала её губы на своей щеке…
- Девочка моя! Что же ты наделала?!? Ведь я такое пережила, а ты гораздо сильнее меня! Ты бы справилась, обязательно справилась!…
«Только бы успеть!» - в голове вертелась лишь одна мысль. Я знала, где её искать!
Да! Я нашла её на Чистых Прудах, на нашей скамейке, где мы любили сидеть… Было уже поздно…

На похоронах Пашка не находил себе места… Он плакал! Это была не скупая мужская слеза, а слезы потери… Тогда, только тогда, я поняла что он действительно тебя любил… Он не мог себе простить, что тогда начал эту ссору, что отпустил тебя тогда… Он уехал в Питер…
***
- Здравствуй, моя дорогая! Моя девочка! Поздравляю тебя с днем рождения! Сегодня тебе бы исполнилось 19! Тебя нет почти год! А ты помнишь, как мы гуляли на твое совершеннолетие? Какой праздник устроил Босс? Все поздравляли тебя с восемнадцатилетием, а меня с «новорожденной»! Помнишь, как ты смеялась, когда тебе подарили чепчик, слюнявчик и пустышку? Ты весь вечер бегала за мной с криками «Мама!» и сидела у меня на коленках, как маленькая девочка… А помнишь, как мы первый раз поехали на рыбалку? Как ты радовалась, как ребёнок, когда поймала своего первого карася! Он был маленький, сантиметров 10, но ты радовалась, как будто поймала кита…
А я принесла тебе твои любимые пионы, ровно 20, как всегда. И ириски «Кис-Кис»! Ты их любила…
Я все не могу простить себе, что отпустила тебя! Как бы ты не просила! Ведь я любила тебя. Нет, я не любила тебя, я ЛЮБЛЮ тебя и буду любить всегда, солнышко моё! А сегодня, как всегда, идет дождь… Он всегда идет в день твоего рождения и в день твоей смерти… А я сижу у твоей могилы под ярким пляжным зонтом… И пусть на меня смотрят как на дуру, мне все равно… Зато я с тобой…
Я больше не могла сдерживать слёз, они катились и катились, и мне казалось, что вокруг скоро будет море… А ты любила море, а я обещала тебя летом туда отвезти, но не успела… Прости! А еще ты любила маргаритки… Именно поэтому весной я посадила их на твоей могиле…
- Лялечка! Мне так не хочется уходить, но мне пора, у меня есть одно дело… Я люблю тебя, девочка моя! И я обязательно приду к тебе еще раз. Скоро приду!

***
- Здравствуй, моя девочка! Моя родная! Я опять к тебе. Была ровно месяц назад, в твой день рождения,. Пришла и сегодня, в день твоей…смерти… Сегодня опять дождь, а я опять под пляжным зонтом… Знаешь, несмотря ни на что, теперь я могу жить и радоваться жизни. Все как ты просила, все как ты хотела! Его больше нет! Я убила его! Я отомстила за тебя! И пусть мне гореть в Аду за это, пусть, главное, что я отомстила ему, за то, что он сделал с тобой, и за то, что он отнял тебя у меня!
Однажды после работы, был уже поздний вечер, я зашла в Леркин бар перекусить и увидела там ЕГО! Этого подонка, ублюдка! «Мамочка! Забери меня отсюда!...» - вспомнила я твой крик… А он, не замечая меня, «клеил» очередную девочку… Конечно, он меня не узнал, ведь с тех пор, как мы виделись в последний раз (почему я тогда его не прибила?!?), я сильно изменилась. Похудела, стала блондинкой и постоянно носила голубые линзы… Мне хотелось подойти к нему прямо сейчас и пристрелить! Но я понимала, что это не выход… что он должен умереть не ТАК и не здесь… Я вытерла слезы, расплатилась с ничего не понимающей Леркой и вышла на улицу. Села в машину, закурила и стала ждать… Он вышел через 20 минут с еще одной жертвой… Сколько таких у него было?!? Сколько еще молодых жизней он погубил?!? Они сели в машину и поехали… Я за ними… «Что?!? Опять Измайловский парк?!?» Он остановил машину и потащил её на заднее сиденье… Я схватила пистолет, выскочила из авто и подошла к его машине, а он уже стягивал и неё штаны… еще минута и… Я открыла дверь, вытащила этого ублюдка наружу и ударила ему в основание шеи рукояткой. Он замер и упал… Да… «Берета» меня еще никогда не подводила. Я крикнула девушке «Одевайся и дуй отсюда!». Она быстро и молча скрылась за углом, а я потащила этого козла к машине и еле запихнула в багажник. «Тяжелый, скотина, но игра стоит свеч! Я отомщу тебе за неё!». Завела мотор и поехала в охотничий домик. Позвонила Бульдогу и попросила срочно подъехать к заимке... Путь был не близкий, пришлось ехать объездными дорогами, чтобы не встретить ГАИшников… Все в порядке, доехала. Бульдог уже ждал меня абсолютно ничего не понимая. Я сказала, чтобы он вытащил его из багажника, привязал где-нибудь и заткнул ему кляпом рот.
- Все.
- Где?
- Там – указал Бульдог.
Я подошла к нему и посмотрела в глаза. Они были полны страха, нет полнейшего ужаса! Он сейчас напоминал мне свинью, которую решили забить… А он и был ей! Свиньей! На убой! Я сняла куртку и ударила. Раз, второй, третий…тридцатый, сороковой, пятидесятый… Я просто била его, рыдала и била! Бульдог еле оттащил меня! Я била его уже час! Разбила руки в кровь и все равно била! Слезы захлестнули меня и я ушла. Нельзя показывать жертве, что палач слаб! Я вернулась через пол часа, слегка отдохнув… И опять била его, но потом мое место занял Бульдог. Он бил его, пока тот не отключился… А я пошла, размешала в банке с водой полкило сахара, раздела его до трусов и облила сиропом… Комары в лесу дикие… Пусть поедят что ли… А он помучается, ведь он не переносит их укусов…аллергия… Я оставила Бульдога сторожить его, а сама пошла в дом… Утром он был весь опухший от укусов, в ссадинах и гематомах… Да, мы вчера неплохо постарались…
Так прошло дня три или четыре…
- Что с ним дальше делать? – спросил Бульдог?
- Не знаю… Убить его и дело с концом…
- Сама?
- Да. – тихо ответила я. Я понимала, что это грех, но за тебя я готова на все.
- Когда?
- Завтра… на рассвете…
Утром я встала, одела куртку, выпила коньяка и вышла на улицу. Солнце светило ярко, прямо ему в лицо.
- Сейчас?
- А что тянуть?
- Ну ладно…
Я встала напротив него. Ветер подул по земле, поднимая клубы пыли, как в американских вестернах. Я достала пистолет и направила на него дуло. Мне было его ни капельки не жалко! Он – животное! Он – ТВАРЬ!
- Посмотри мне в глаза, ублюдок!
Он поднял на меня глаза, а я нажала на курок…
Выстрел был четко в сердце! Я же никогда не промахиваюсь с 10 метров, ты же знаешь, моя девочка!

Я рассказала всё ей и горько заплакала…

- Знаешь! А я решила открыть фонд помощи жертвам таких ублюдков, как он! Фонд твоего имени. Имени Ляли…Винт… Да! Я дала тебе свою фамилию! Теперь ты навсегда останешься МОЕЙ маленькой девочкой!
Я посидела еще пол часа, прибралась не много, попрощалась с ней и пошла… Возле оградки, я увидела плачущего Пашку… А он изменился, постарел, что ли… Он стоял и шептал: «Я отомщу! Я отомщу ему за тебя, моя девочка!». Я обняла его и сказала: «Не надо! Я уже отомстила ему!». И мы оба горько заплакали…

Через 5 часов я уже летела в Германию, мне нужно было отдохнуть…