Во время прочтения книги А.Никонова "Апгрейд обезьяны. Большая история маленькой сингулярности" (спасибо, Ozariya !) у меня встал на место один недостающий кирпичик.
(отрывок из книги)
"В кризисные и переходные времена оживает искусство. Оживает и расслаивается. Кто-то поет старые песни, заунывно-ностальгические, кто-то пробует новые формы, соответствующие новым ветрам.
Взволнованные разговоры о смерти настоящего искусства, которое поглощается массовой культурой и всяческим непотребством, – свидетельство зарождения нового искусства. О пользе массовой культуры я уже писал выше, сейчас обращу ваше внимание лишь на некоторые новые ее формы, которых раньше не было. И которые вызывают у ортодоксов гнев, раздражение и желание запретить.
(...) весьма возмущался появлением на российском телевидении того, что давно уже захлестнуло телевидение западное – «стеклянных шоу».
Едва появившись, шоу, в которых люди перед телекамерами ничего не делают, а просто живут, привлекли просто невероятное количество зрителей. Возникли даже нетелевизионные варианты – передвижной стеклянный домик, который ставится на городской площади, подключается к городским коммуникациям, а внутри – живет молодая женщина. Ест. Пьет. Спит. Читает. Смотрит телевизор. Принимает гостей. Моется в душе. Ходит в туалет.
Она делает все то, что делают тысячи людей, которые толпой собираются вокруг ее прозрачного домика, чтобы посмотреть на то, как простая, никому не известная женщина делает все то, что делают они сами. Что это за социальный феномен?
Появились даже пародии на стеклянные шоу. Не то в Голландии, не то в Германии телестудию организовали в свинарнике, где камеры круглосуточно наблюдали за жизнью свинской семейки. Пародия – свидетельство популярности. Почему же стали столь популярными подобные шоу? Они ведь «никакие»! Именно поэтому…
Почему стали так бешено популярны в Америке так называемые «новые женские» романы? В них тоже нет ничего! Ни сюжета, ни интриги. Простое, практически дневниковое описание жизни авторши. Как она мучается от целлюлита, как она трахается с мужиками, как она страдает из-за менструации и неподходящих тампонов. Ничего особенного. Кроме предельной откровенности!
Вот именно эта предельная откровенность и сделала авторов новой женской литературы известными. (...) Сейчас интересно ЭТО. Ностальгическое и ироническое рассматривание человеческих «низов». (В слово «низы» я не вкладываю никаких отрицательных коннотаций.) Почему это происходит?
(...) Они разрушают моральные стереотипы. И подобное разрушение внутренних комплексов делает людей более свободными, более здоровыми и счастливыми. И уже на этой новой основе, поздоровевшие и чистые, они начинают по-иному относиться к другим людям – более снисходительно. Хотя, казалось бы, человек без традиционной морали должен грызть других поедом. Ан нет, не грызет. Откуда-то в обновленном человеке вдруг появляются великодушие, улыбка и терпимость к прочим недоразвитым, психологических клубов не посещавшим.
…Знаете, что происходит сейчас на планете? Глобальная рефлексия. Вот отчего вдруг такая любовь к телесному низу, такое напряженное внимание к собственной животности. Узнавание себя в том звере, который отражается в зеркале. Цивилизация с тревожным интересом напряженно всматривается в себя самое. Человечество осознает, а главное, принимает себя таким, какое оно есть на самом деле – жадным и глупым, похотливым и страдающим от невозможности обладания самкой… Животным. Столетиями все животное, все телесное неумолимо укрощалось моралью, церковью, приличиями. Человечество упорно давило в себе зверя. Но зверь периодически вырывался, как пар из перегретого котла, сея смерть и разрушение, ибо не привык быть в тесной клетке морали.
Любопытно здесь вот еще что – некоторые исследователи отмечают, что в примитивных сообществах, где люди «только-только с пальмы слезли», животные инстинкты мощно вытесняются культурными, социальными регуляторами, и жизнь там подчинена системе строжайших табу, а вот современный человек, как ни странно, гораздо ближе по своим психологическим установкам к животному, чем первобытный, он больше себе позволяет. Верное наблюдение. Развитие действительно идет по спирали.
Объяснение этому феномену, отмеченному многими этнографами, такое: людям примитивным нужны мощные внешние регуляторы. За нарушение табу – смерть. Только такие жесткие нормативы могут сковать зверя. Иначе рухнет социум. Люди же более сложно устроенные, живущие в более сложном социальном организме, могут позволить себе побольше побыть гедонистами и ублажателями тела. Просто потому что и без строгой табуизации они не склонны причинять вред ближнему. Современный человек гораздо терпимее, гибче и умнее дикаря. Соответственно ему и узда поменьше нужна. В конце концов, взрослый может себе позволить такое, что строго-настрого запрещено ребенку.
Зверь внутри нас еще не приручен окончательно. Однако сегодня техногенной цивилизацией накоплены слишком большие энергоресурсы и инструментальная мощь, которую опасно доверять «недоприрученному». Значит, зверь должен быть либо убит, либо приручен. Возможно, реализуются оба варианта.
Зверь будет убит… Конечно, наше биологическое естество рано или поздно будет потеряно с помощью киборгизации ли, генной инженерии ли, сетевого искусственного интеллекта ли… Но для того чтобы потерять что-то, это что-то нужно иметь. Потеря неизбежна. Значит, неизбежно и обретение.
Для этого зверь будет приручен… То, что сейчас происходит в искусстве – это глобальное Прощеное воскресенье. То, что раньше скрывалось, стеснялось, комплексовалось, давилось моралью и традициями, выставляется наружу с облегченным вздохом: да, мы такие! Примем это без комплексов. Вздохнем… Человечество в целом прощает себя за свою животность. Увидев зверя в себе, отдельный человек прощает зверя в других. Прощает окружающим недостатки и «инаковость». Социологи, философы, психологи называют это толерантностью.
На этом этапе развития цивилизации нравы еще больше упростятся, поведенческие стереотипы демократизируются. Лишний пар будет стравлен.
И уже следующим этапом будет всеобъемлющая ирония. Это произойдет непременно – сначала потеря стыдливости по отношению ко всему, связанному с телом и мелкой, алчной человеческой душой, и потом как исцеление – самоирония – новая ступень в бесконечной лестнице самосовершенствования."
Итак, почему же я смело называю компьютерные игры новым видом искусства? А именно потому, что сейчас интересно это. Интересна повседневность? Наконец-то. Ещё интересна так называемая "интерактивность", то есть возможность участвовать в ходе событий. Мало читать книгу или смотреть фильм, в которых всё произойдёт без нас. Интересно принять участие и в мелочах повлиять на ход событий.
Причём вот ведь что: компьютерные игры (любые) проигрывают по сложности, интересности сюжета даже средненьким книжке/фильму, правда? И правда, и неправда. По внешнему сюжету - да. Ну, скажем, развитие сюжета (сама интрига) занимает совсем небольшой процент игрового времени, в основном идёт сам игровой процесс (добыча ресурсов, прокачка героев и т.д.). Почему? Да потому, что это и есть наш сюжет! Ведь интерес для нас представляют обыденные вещи. (Справедливости ради надо вспомнить, что это не новое явление: "Робинзон Крузо", помнится, был интересен современникам именно подробным описанием бытовых деталей. А "Дневник чумного года" (тоже Дефо) вообще иногда принимали за документальный, а не художественный роман. А романы Дика Фрэнсиса, интересные в т.ч. описанием быта представителей разных профессий... впрочем, это я отвлёкся. Вот интерактивность - уже новинка нашего времени.)
Что же происходит в наших играх? Возьмём мои любимые стратегии типа Disciples или SpellForce. Да, там есть некий эпический сюжет. Он прост, задан заранее и практически не изменится от наших действий (ну разве что проиграть можно...). Но ведь как интересно выбрать себе героя (одного из предложенных), преодолевать с ним вместе какие-то ежедневные трудности, решать повседневные задачки, ходить с ним день за днём (тут уже можно вовсю подключать воображение и дорисовывать себе личности персонажей, отношения между ними, например, кому что больше нравится).
А самая интересная в этом плане игра - Симс (в разных её частях). Там вообще нет заданного сюжета! У игры нет конца, нет побед или поражений... Заводи себе виртуальных человечков и делай с ними, что хочешь. И ведь оторваться невозможно. Вот так вот интересно водить виртуальных человечков есть и в туалет, учиться и работать, выбирать супругов, заводить детей и животных...
В этом плане, на мой вкус, первый Симс прекрасен, а Симс-2 ему ощутимо проигрывает (за Симс-3 просто не знаю, не играл). Потому что Симс-2 всё же страдает "правильными" и "неправильными" путями развития, а в первой версии игры где-то в инструкции даже писали про то, что идеальных людей не бывает. Помню, мы как-то устроили себе "челлендж" в первом симсе. Решили, что наш недавно поселенный сим (то есть, ничего толком не умеющий и почти ничего не имеющий, в частности денег и работы) не хочет идти на работу. Самопоставленной задачей было прожить с ним 100 дней, чтобы он не работал ни дня, но при этом чтобы у него не случилось штрафов за неуплату налогов. И вот наш сим развлекался сельским хозяйством, учился готовить, завёл себе животину, колдовал (у нас стояло дополнение Makin' Magic) и вообще, чего только не делал... разумеется, ста днями дело не ограничилось.