[600x397]
Приветствую друзья! Сегодня будет статья из рубрики «Killers in the Sky». Но мы расскажем историю не машины, а человека…одного из асов, навсегда вошедших в историю Второй мировой войны… Ханс Йоахим Марсель (1919-1942).

Начало карьеры

Ханс Йоахим Марсель родился 13 декабря 1919 года в пригороде Берлина Шарлоттенбурге и был потомком французских лютеран, бежавших в Бранденбург от религиозных преследований. Отец Ханса Иоахима, Зигфрид Марсель, был летчиком во время первой мировой войны. После поражения Германии в Первой Мировой Войне ему пришлось оставить армию, и чтобы как-то обеспечить свою семью он поступил на службу в полицию Берлина.. Из-за службы отца родители Ханса часто жили порознь, и, возможно, этим объясняется отвращение Марселя ко всему военному - идеям, выправке, униформе...

Ханс-Йоахим рос слабым ребенком, но обладал сильным независимым характером, обладал веселым и общительным нравом. В период учебы в начальной школе и гимназии он был постоянно готовым к хорошим шуткам и проказам, любил быть в центре внимания, испытывал органическое отвращение к порядку, за что на него постоянно поступали жалобы.

Весной 1937 года, несмотря на свое отвращение ко всему военному, он успешно окончил гимназию и решил реализовать свою мечту - стать военным летчиком. В этом ему помог отец, который еще в начале 30-х годов вернулся на службу в вермахт, получил звание оберста, и был назначен командующим 2-го оборонительного района в Бремене.

В октябре 1938 года Ханс прошел первоначальную военную подготовку, и уже 7 ноября начал учебу в летной авиашколе. Он проявил себя талантливым учеником, и уже через несколько недель ему доверили самостоятельные полеты.

13 марта 1939 года Марселю было присвоено звание фанен-юнкера. В начале лета его направили в школу воздушного боя в Фюрстенфельдбрюкке. Но и тут его характер снова дал о себе знать. Однажды во время обычного тренировочного полета, он затеял на малой высоте воздушный бой. Это было серьезным нарушением правил полетов, и отправленное представление о присвоении ему следующего звания было отозвано. Окружающие вообще считали, что тогда Марселль остался в школе только благодаря связям своего отца.

В ноябре того же года Марселю было присвоено звание фенриха, и он был направлен в 5-ю истребительную авиашколу.

В конце весны 1940 года Марселя перевели в Учебно-боевую истребительную группу "Мерзебург", где молодые пилоты проходили окончательную подготовку непосредственно перед отправкой в действующие части, а уже в августе Ханс был назначен в состав I.(Jagd)/LG2, которая действовала в районе Ла-Манша.

24 августа в районе Дувра "Мессершмитты" I(Jagd)./LG2 вступили в бой со "Спитфайрами". Это был первый бой Марселя. Недостаток опыта он компенсировал великолепным ощущением самолета и того момента, когда надо открывать огонь. Бой продолжался четыре минуты, когда Марсель смог почти вплотную сзади сверху приблизиться к одному из "Спитфайров", который после короткой очереди упал в Ла-Манш. Минуту спустя Марселя самого сверху со стороны солнца атаковали несколько английских истребителей. Резко бросив "Мессершмитт" в пике, он смог выйти из-под огня, выровняв самолет только в нескольких метрах над поверхностью воды.



В ходе своего второго вылета Марсель снова одержал победу, и в начале сентября был награжден Железным Крестом 2-го класса.

Успешное начало летной карьеры имело и отрицательные последствия, поскольку после каждого вылета Марсель возвращался на поврежденном самолете. В ходе "битвы за Англию" "Мессершмитт" Марселя четыре раза был подбит, и трижды совершал вынужденные посадки на брюхо, причем все время в одном и том же месте, - на песчаном пляже на мысе Гри-Не.

23 сентября, когда истребители I(J)./LG2 возвращались обратно после сопровождения бомбардировщиков Не-111, их в районе Дувра со стороны солнца атаковали "Спитфайры". "Мессершмитт" Марселя получил несколько попаданий в двигатель, и начал опускаться все ниже и ниже. В конце концов, Марсель был вынужден выпрыгнуть на парашюте. Он провел в воде около трех часов, прежде чем его подобрал спасательный He-59, и из-за переохлаждения на несколько дней попал в госпиталь. В конце осени 1940 г. он был награжден Железным Крестом 1-го класса.

Осенью 1940 года Марсель был единственным пилотом в I.(J)/LG2, имевшим звание фенриха. Присвоение же следующего звания постоянно переносилось из-за его "дисциплинарных проступков". Например, в одном из вылетов в сторону Англии командир эскадрильи отдал приказ возвращаться к французскому побережью. Но Марсель заметил и сбил "Харрикейн", пристроившийся в хвост "Мессершмитта" ведущего группы. Но по возвращении получил взыскание за то, что вышел из боевого порядка подразделения и вступил в бой.

В другой раз командир эскадрильи поручил Марселю продемонстрировать прибывшему с инспекцией высокому начальству, как могут летать молодые пилоты. Марсель показал трюк, который когда-то демонстрировал Эрнст Удет: законцовкой крыла он подцепил носовой платок, привязанный к верхушке метрового бамбукового шеста! Затем пролетел над головами ошеломленных зрителей и приземлился. На этот раз Марсель получил уже 5 суток ареста за "несоблюдение минимально допустимой высоты полета в 5 метров, и угрозу для жизни окружающих".



В принципе, во время боев над Ла-Маншем Марсель проявил себя талантливым пилотом, но был безрассуден и часто получал взыскания за попытки исполнять фигуры высшего пилотажа на учебном самолете и за другие прегрешения. Ханс Йоахим утверждал, что во время "битвы за Англию" сбил 7 самолетов противника, но были подтверждены только 3 его победы. Этот факт говорит о низкой летной дисциплине Марселя, который так отрывался от своих товарищей, что не оставалось свидетелей, могущих обосновать его претензии. Самого его сбивали по меньшей мере 4 раза (некоторые источники называют большую цифру - 6 раз), но всегда он умудрялся дотянуть свой искалеченный самолет до побережья Франции, выброситься с парашютом или сесть на брюхо на каком-нибудь пляже или поле. Личное дело Марселя пухло от докладных записок о его недостойном военного поведении, о его не по уставу длинных волосах и чрезвычайно небрежном отношении к службе. Действительно, в этот период своей военной карьеры он проявил себя скорее как "Дон Жуан", нежели как летчик-истребитель. Марсель был довольно красив, а перед его манерами не могла устоять ни одна женщина. Представительницы слабого пола так и липли к нему. Иногда после бурной ночи Марсель бывал измотан настолько, что не мог вести самолет.

24 декабря 1940 года Марсель был переведен в 4./JG52, которой командовал Йоханн Штайнхоф. Прочитав личное дело Марселя, распухшее от докладных записок о поведении, недостойном военного, он тоже ничего хорошего от него не ждал. По словам Штайнхофа: "Марсель был одаренным пилотом и истребителем, но он был абсолютно ненадежен. Он был красивым мужчиной, а перед его манерами женщины просто не могли устоять. Он всюду имел подруг. Женщины отнимали так много его времени и сил, что часто он был настолько уставшим, что я просто не мог позволить ему управлять самолетом. Его безответственное отношение к службе стало основной причиной, почему я избавился от него. Но он имел просто непреодолимое личное обаяние!" Написав несколько рапортов, Штайнхоф добился, чтобы Марселя отозвали из JG52.

Он отбыл в Германию, но уже 21 февраля 1941 года, управление личного состава Люфтваффе назначило Марселя в I./JG27, которая в это время базировалась на аэродроме Дёберитц. При этом ему было присвоено следующее звание - обер-фенрих. Он попал в 3-й авиаотряд, которым командовал обер-лейтенант Герхард Хомут.



Перелет в Африку

Берлин не мог предложить ничего стоящего Марселю, потому что в те дни, в начале 1941 года, в небе над столицей рейха еще не находилось много «дичи». Время проходило в учебных полетах, игре в карты и питье кофе. Эскадрилья радовалась, когда в конце апреля 1941 года ее передислоцировали в Африку после короткого периода пребывания в Югославии.

21 апреля 1940 года I./JG27 начала перелет из Сицилии в Ливию на аэродром Эйн-эль-Газала. При перелете 3-его авиаотряда с Сицилии на первый промежуточный аэродром на ливийском побережье на "Мессершмитте" Марселя, имевшем бортовой номер 13, возникли технические неисправности. Упало давление масла, двигатель начал захлебываться, в кабине появился дым, и Марсель совершил вынужденную посадку на брюхо около шоссе в районе ливийского города Сирте. На попутном итальянском грузовике он через несколько часов добрался до аэродрома.

Когда Марсель спросил командира Герхарда Хомута, что он теперь должен делать, то услышал в ответ: "Вы разбили свой самолет, и теперь добирайтесь "пешком" до фронта". После того как самолеты эскадрильи были дозаправлены, они вылетели дальше, и Марсель остался один. Он узнал, что через час в том же направлении пройдет итальянский транспортный конвой. Собрав свои пожитки, он вышел на шоссе, и вскоре увидел приближающееся облако пыли. Один из грузовиков остановился, и Марсель забрался в кузов. Там оказался итальянский лейтенант, сносно изъяснявшийся на немецком. Когда Марсель спросил, когда они прибудут в Эйн-эль-Газала, итальянец со смехом ответил, что в лучшем случае послезавтра. "Но я должен быть там завтра!", - с отчаянием воскликнул Марсель.

Было уже темно, когда колонна достигла немецкого полевого аэродрома в Виа Балбиа, и Марсель попрощался со своим попутчиком. Однако и тут его ждало разочарование. Дежурный фельдфебель сказал ему, что полетов в Газалу не ожидается, и что он может тут застрять на несколько дней. Он предложил продолжить путь с итальянской колонной. "Если я это сделаю, - ответил Марсель, - то буду в Газале лишь послезавтра, а я должен там завтра к полудню!" Тогда фельдфебель посоветовал ему обратиться к местному квартирмейстеру: "Возможно, Вы сможете получить у него автомобиль". Это была шутка, но спустя десять минут обер-фенрих Марсель, стоя перед генералом Хеллманом, рассказывал о своих злоключениях. В завершении он сказал: "Я должен вернуться в свою эскадрилью завтра. Если меня не будет, то мое звено не сможет взлететь".



Случилась странная вещь, вместо того, чтобы сразу выставить за дверь молодого и дерзкого обер-фенриха, генерал Хеллман пригласил Марселя сесть. Увидев у него Железный Крест 1-го класса, Хеллман попросил его рассказать о боях над Ла-Маншем.

В эмоциональной манере Марсель рассказал о своих победах, о том, как три раза совершал вынужденные посадки, и как один раз чуть было не утонул в Ла-Манше. Когда он закончил, генерал кивнул: "Вы получите автомобиль, но сначала поужинаете со мной. Завтра на рассвете Вы можете взять мой Опель "Адмирал". Или Вы предпочитаете отправиться, не дожидаясь рассвета? Луна яркая и после 23.00 достаточно светло". Марсель ответил, что хотел бы отправиться немедленно. Прощаясь, генерал Хеллман сказал Марселю: "Я думаю, что Вы понимаете, что теперь в благодарность за помощь Вы должны одержать 50 или более побед. Я надеюсь еще услышать о Вас в связи с этим!"

Шофер генерала унтер-офицер Шультце, оказавшийся земляком Марселя, всю ночь и утро гнал свой "Опель" на максимально возможной скорости. И 22 апреля около полудня они были уже на немецкой базе в Дерна, где остановились, чтобы заправить машину. Воспользовавшись паузой, Марсель отправился в штаб, чтобы получить свое денежное довольствие. Когда штабной клерк собрался поставить отметку о получении денег в его личной книжке, и открыл ее на странице, где были записи о награждении, Марсель попросил: "Пожалуйста, только не на этой странице". Тот удивился: "Вы что действительно думаете, что сможете получить что-то большее, чем Железный Крест?!" "Конечно", - ответил Марсель, и получил отметку на другой странице.

Около 17.00 они достигли аэродрома в Газале, т.е. всего лишь спустя два часа после того, как там приземлились "Мессершмитты" его авиаотряда. Отпустив Шультце, Марсель отправился на доклад. Хомут был поражен его скорым прибытием, но сделал вид, что так и должно было быть.

Едва появившись в своей эскадрилье, Марсель был окружен товарищами - "На чем ты добрался? Ведь ни один самолет не приземлялся!" На все вопросы он "скромно" отвечал: "На личном автомобиле генерала", и естественно, что ему никто сначала не верил.

Вечером Марсель получил новый истребитель, но уже с бортовым номером 14, «Желтый 14». Истребительная эскадра состояла из трех групп по три отряда, а каждая эскадрилья — из трех звеньев. Номера на самолетах наносились по следующему принципу: первое звено каждой эскадрильи имело белые номера; второе — красные, а третье — желтые. Если вдруг случайно звеньев оказывалось четыре, то цифры на фюзеляжах рисовались синей краской. На штабном самолете имелись специальные отличительные знаки: двойные или одинарные, прерывистые или сплошные черные линии. Истребительный отряд обычно состоял из двенадцати — шестнадцати машин, а группы — из сорока — шестидесяти, численность эскадры достигала примерно ста пятидесяти самолетов-истребителей.

Вскоре этот «Желтый 14» станет знаменитым.



Африканская карьера

В конце апреля 1941 года 27 эскадрилья была переброшена в Ливию на аэродром Эйн-эль-Газала. Здесь, в Северной Африке, в полной мере раскрылся талант Марселя как летчика-истребителя. Этому немало способствовали два важных обстоятельства: во-первых, на аэродромах в пустыне не было женщин, а во-вторых, его наставником стал опытный пилот и командир группы гауптман Эдуард Нойман. Он в полной мере оценил способности Марселя, понял его характер, и, используя его положительные качества, смог сделать из Марселя настоящего офицера и выдающегося аса.

23 апреля Марсель одержал свою первую победу в Северной Африке, сбив "Харрикейн" в районе Тобрука. В тот же день вечером, когда "Мессершмитты" 27 эскадрильи опять прикрывали над Тобруком Ju-87, их атаковало 73 "Харрикейна". На этот раз Марселю не удалось сбить ни одного самолета, но зато его "Мессершмитт" сам попал под огонь "Харрикейна". Был поврежден двигатель, несколько пуль пробили фонарь, пролетев в нескольких сантиметрах от головы Марселя. Истребитель начал терять скорость, но ему все-таки удалось дотянуть до аэродрома в Газале. Механики насчитали 30 пробоин в "Мессершмитте" Марселя.

Первого мая 8 "Мессершмиттов" авиаотряда Марселя прикрывали Ju-87, атакующие позиции англичан в районе форта Аркома. Одно звено вел обер-лейтенант Герхард Хомут, второе - Марсель. Они уже почти достигли Аркомы, когда Марсель заметил 6 английских истребителей, кружащих над фортом на высоте 4000 метров. Это были "Харрикейны". "Мессершмитты", набрав высоту, заняли позицию со стороны солнца. Первым англичан атаковало звено Марселя, при этом он сам нацелился на ведущий "Харрикейн". Англичанин попытался отвернуть влево, но было уже поздно. Получив несколько попаданий, "Харрикейн" задымил и быстро пошел вниз. Марсель начал преследовать его ведомого, который уходил в сторону Тобрука. Он быстро догнал его и короткой очередью сбил. Это были 10-я и 11-я победы Марселя.



14 июня в воздушном бою над Тобруком "Мессершмитт" Марселя был снова подбит. Двигатель начал терять мощность, на лобовом стекле фонаря появились брызги масла, а в кабину стал пробиваться дым. Звук двигателя становился все слабее и все более хриплым, температура масла уже почти достигла 100°, а высота была всего около 1200 метров. Марсель направил самолет в юго-западном направлении от Тобрука, надеясь дотянуть до позиций своих войск. Он периодически останавливал и снова запускал двигатель, чтобы хоть как-то замедлить рост температуры масла и предотвратить пожар. "Мессершмитт" опускался все ниже и ниже. Он летел уже на высоте около 300 метров, температура масла дошла до 150°, а Марсель все еще видел под собой английские оборонительные сооружения. Самолет продолжал снижаться, едкий дым заполнял кабину, затрудняя дыхание. Внезапно Марсель увидел плоский клочок грунта, и, развернув "Мессершмитт", сразу же сел на брюхо. Едва самолет замер, Марсель выскочил из кабины, и бросился в сторону, ожидая взрыва или пожара. К счастью, ни того, ни другого не произошло.

16 июня в 50 км от аэродрома Газала в бою с тремя "Харрикейнами" самолет Марселя опять был подбит. И снова был поврежден двигатель. Вытекающее масло полностью забрызгало фонарь, и Марсель ничего не видел даже в десяти метрах перед собой. Его ведомый Райнер Пёттген, подойдя вплотную к "Мессершмитту" Марселя, "повел" его обратно на аэродром, говоря по радио, что нужно делать. Ориентируясь только по этим командам, Марсель совершил успешную слепую посадку.

Сразу после этого Марсель был вызван к гауптману Нойману. Тот сказал: "Марсель, в подавляющем большинстве случаев, мы ведем бой с превосходящим по численности противником. Поэтому желательно, чтобы пилот имел двойную дозу благоразумия и обдумывал свои действия. Нет ничего позорного в том, чтобы в течение четырех недель оставаться без побед. Вы будете иметь большее число побед, если сможете сохранять в бою спокойствие и хладнокровие. Тогда возможно будет использовать вашу тактику вхождения в центр оборонительного круга англичан. Когда же я анализирую Ваши последние вылеты, то вижу в них больше удачи, чем смысла. То, что Вы делаете, не больше чем обман смерти, а в "награду" Вы отправляете в песок наши самолеты одним за другим. Вы очень хороший летчик, Марсель, я знаю это. Но мы находимся на фронте, а не на авиационном шоу, и "томми" стреляют в нас. Я приказываю Вам, чтобы прекратили свой "высший пилотаж" в бою. Лучше Вы будете раз в четыре дня сбивать один вражеский самолет, чем каждые два дня мы будем ремонтировать Ваш! Вы будете иметь серьезные проблемы, если только сделаете еще одну из ваших сумасшедших атак, понимаете?!" После этого Нойман налил себе и Марсейлю вина, и произнес тост: "За Ваши успехи, но торопитесь медленно!".

17 июня, когда "Мессершмитты" 3./JG27 сопровождали к Тобруку Ju-87, Марсель атаковал и сбил один "Харрикейн". А спустя несколько секунд сам едва не попал под огонь другого "Харрикейна". Лишь своевременное предупреждение ведомого Пёттгена спасло Марселя. Англичанин снова попытался зайти в хвост, но Марсель теперь был начеку и действовал безупречно. Он выполнил энергичный разворот и расправился с противником.



Осенью 1941 года число побед Марселя стало быстро расти. 9 сентября в ходе разведывательного полета он сбил над заливом Соллум "Харрикейн", при этом израсходовав лишь 22 снаряда.

Утром 24 сентября в ходе свободной охоты "Мессершмитты" 27 эскадрильи южнее Гамбута на высоте 6000 метров перехватили 9 "Мэрилендов". Марсель атаковал крайний правый бомбардировщик, и с первого же захода повредил ему правый двигатель. Он повторил атаку, приблизившись сзади к "Мэриленду" на дистанцию 80 метров и бомбардировщик упал в море. Затем около 17.00 "Мессершмитты" 27-ой в районе Халфайи встретили 18 "Харрикейнов". Всего в ходе 15-ти минутного боя было сбито 6 "Харрикейнов", из них на счету Марселя - 4. Таким образом, в этот день Марсель записал на свой счет сразу пять побед.

3 ноября Марсель был награжден Почетным кубком Люфтваффе. В это время на его действия впервые обратил внимание рейхсмаршал Герман Геринг, и с этих пор ему регулярно будут докладывать об успехах молодого летчика.

В ноябре 3-ий авиаотряд был отозван в Германию для переоснащения новыми истребителями Bf-109F-4, и вернулся обратно в Ливию лишь 4 декабря. 2 декабря Марсель был награжден Германским Крестом в Золоте. Он стал первым пилотом в Северной Африке, получившим эту награду.

5 декабря, впервые вылетев на новом "Мессершмитте", Марсель сбил "Харрикейн".

Около полудня 20 декабря в районе аэродрома Гот-эль-Берсис, куда перебазировалась 27 эскадрилья, появились английские бомбардировщики. На аэродроме объявили тревогу, пилоты, и среди них Марсель с Пёттгеном, бросились к самолетам. Когда они уже заняли места в кабинах, Петтген неожиданно заметил, что англичане развернулись, и теперь направлялись прямо к аэродрому. Он крикнул Марсейлю: "Иохен, быстро назад!" Они выскочили из самолетов и, что есть силы, побежали к ближайшей траншее. Едва они успели спрыгнуть в нее, как на взлетную полосу посыпались бомбы. После того, как налет закончился, Марсель с Пёттгеном пошли обратно к самолетам. Там механик показал Марсейлю большой осколок, который попал точно в кабину его "Мессершмитта": "Похоже, герр лейтенант, Вы можете сегодня вечером отпраздновать свой второй день рождения". Марсель кивнул и молча пожал руку Пёттгену, который не раз уже спасал ему жизнь в воздухе, но теперь это случилось и на земле.

В конце декабря 1941 года Марсель заболел тропической лихорадкой и был отправлен в госпиталь в Афины. Там он получил известие о трагедии, постигшей его семью - умерла сестра Инге. После поездки домой в Берлин, Марсель вернулся в Северную Африку в конце января 1942 года. Теперь он стал необычно серьезным и молчаливым.



Ранним утром 8 февраля Марсель сопровождал разведывательный самолет. В 07.45 он вернулся и уже заходил на посадку с выпущенными шасси, когда услышал по радио предупреждение с земли о группе истребителей противника позади. Приземляться Марсейлю было опасно, и он в одиночку принял бой с семеркой P-40. Этот бой в разных источниках описывается по-разному, но в результате два P-40 оказались на земле. Один из британцев попал в плен.

В этот же день Марсель сбил еще два P-40 и стал первым немецким пилотом в Северной Африке, преодолевшим рубеж в 40 побед. 12 февраля счет Марселя вновь пополнился сразу на 4 самолета, а 21 февраля он сбил уже 50-й самолет.

22 февраля лейтенант Ханс-Йоахим Марсель был награжден Рыцарским Крестом, который был вручен ему спустя два дня.

В начале марта Марсель получил отпуск для отдыха и поездки домой в Германию, и вернулся обратно 24 апреля. И уже 1 мая Марселю было присвоено звание обер-лейтенанта.

По мере приобретения опыта Марсель выработал свои приемы ведения боя. Например, для того, чтобы занять выгодную позицию, он не только снижал обороты двигателя, но нередко выпускал закрылки, чтобы уменьшить радиус виража.

Марселя признавали мастером борьбы с самолетами, идущими в оборонительном круге. В этом случае он предварительно разгонял свой "Мессершмитт" в пикировании, затем горкой набирал высоту с таким расчетом, чтобы стремительно приблизиться к одному из самолетов противника. Здесь он давал короткую очередь с близкой дистанции и, используя запас скорости, уходил вверх над кругом и в сторону. Тут же снова доворачивал в сторону круга и теперь уже атаковал очередной самолет с пикирования. Эти маневры Марсель исполнял настолько стремительно и точно, что нередко успевал сбить несколько самолетов противника. Ведомый Марселя в таких случаях даже не пытался следовать за ведущим, а оставался высоко над оборонительным кругом, и лишь подсчитывал количество сбитых.



3 июня "Мессершмитты" эскадрильи Марселя прикрывали Ju-87 во время налета на форт Бир Хакейм. Шесть истребителей во главе с Марселем, летя на большой высоте, прикрывали "Юнкерсы" сверху. Достигнув цели, пикировщики устремились вниз, в то время как "Мессершмитты" на высоте около 2000 метров описывали широкий круг над фортом. В это время неподалеку были замечены 12 "Томагавков во главе с командиром крыла Бересфордом. "Мессершмитты" Марселя мгновенно развернулись и пошли на противника, расстояние между ними быстро сокращалось. До "Томагавков" было всего лишь несколько сотен метров, когда они внезапно повернули и выстроились в плотный оборонительный круг. Марсель уже знал, как бороться с такой тактикой противника. Пока остальные 5 "Мессершмиттов" прикрывали его от неожиданной атаки со стороны, он буквально "рвал" на части оборонительный круг. В течение нескольких минут Марсель сбил сразу 6 "Томагавков"!

После приземления оружейник подсчитал боеприпасы, израсходованные Марселем в бою. Оказалось, что на 6 сбитых самолетов было израсходовано 10 снарядов пушки и три с половиной сотни пулеметных патронов.

Марсель стал бесспорным асом и лидером 27-ой эскадрильи, в этот день общее число его побед достигло 75-ти. И 6 июня 1942 года он был награжден Дубовыми Листьями к Рыцарскому Кресту. А уже 8 июня. обер-лейтенант Марсель в свои 22 года был назначен командиром 3-его авиаотряда 27 эскадрильи.

10 июня в небе над Бир Хакеймом разгорелся крупный бой, в котором только с немецкой стороны участвовал 51 "Мессершмитт". Тогда пилоты 27-ой сбили 8 английских истребителей, и снова Марсель был лучшим, одержав в течение 15 минут 4 победы.

Вечером 13 июня "Мессершмитты" 27-ой прикрывали группу Ju-88, когда в районе Тобрука их встретили 20 Р-40. В ходе боя Марсель снова за пять минут сбил 4 самолета. Первые три он сбил в течение 3-х минут, тем временем четвертый на предельно малой высоте попытался уйти. Марсель быстро догнал его и дал очередь. Оба самолета в этот момент летели на высоте около 2-х метров над землей. Английский самолет накренился, и зацепив левым крылом землю, превратился в груду обломков. По четыре самолета в одном бою Марсель сбил 15 и 16 июня.



17 июня в одном бою он сбил 6 самолетов и достиг отметки в 101 победу. На обратном пути Марсель догнал эскадрилью "Харрикейнов", и в течение пяти минут летел незамеченным позади них. Когда же он попытался их атаковать, у него неожиданно отказало вооружение, и он сам сразу же был атакован парой "Харрикейнов". Маневрируя на высоте нескольких метров над землей, Марсель смог оторваться от англичан.

Он стал 11-м по счету пилотом Люфтваффе, преодолевшим рубеж в 100 побед, и в то же время первым, добившимся подобного результата в боях на Западе и в Африке. За 17 последних дней он сбил 33 самолета. Совершая ежедневно по 5-6 боевых вылетов, он практически без перерывов с утра до вечера находился в воздухе. Все свои действия в бою он довел до автоматизма. Иногда казалось, что это не человек, а машина, запрограммированная на достижение победы над врагом. В среднем на один сбитый самолет он тратил около 15 выстрелов.

На следующий день Марселя отправили в Германию на отдых и для вручения Мечей к Рыцарскому Кресту. Мечи вручал лично Гитлер в Растенбурге, затем были встречи с Герингом в Каринхалле, а в Берлине Марсель был гостем у доктора Геббельса. Его имя было вписано в книгу почетных граждан Берлина. Он мешками получал письма, в основном от женщин. В немецких газетах его называли "Орлом Африки", "Юным Львом", а итальянцы - "Звездой Африки" и "Звездой пустыни". Марселя узнавали на улицах.

Во время своего отпуска Ханс обручился с Ханнелизой Бахар, вместе с которой учился еще в школе. И уже 22 августа Марсель вернулся в Северную Африку.

День 01.09.42 вошел в историю Люфтваффе. Раннее утро не предвещало ничего необычного. Группа в составе шести машин, где ведущими были Густав-Зигфрид Рёдель, Рудольф Зиннер и Эрих Кренцке, получила задание на свободную охоту в районе Эль-Имаида. Они взлетели в 7.36 и через десять минут встретили две большие группы бомбардировщиков "Балтимор" и "Бостон", которые строем шли к цели под прикрытием восьмидесяти истребителей. Попытка прорваться к бомбардировщикам не увенчалась успехом. В завязавшемся бою Зиннер сбил два истребителя, а Рёдель - одного. Самолет Кренцке был подбит и со снижением ушел на свою территорию.



В 7.40 вылетели еще четыре Bf-109 из II./JG27, которые вскоре встретились с восемью бомбардировщиками и двадцатью истребителями. Состоявшийся воздушный бой закончился безрезультатно, но бомбардировщикам не удалось прицельно отбомбиться. Через некоторое время в этот район пришли на штурмовку наземных войск двенадцать "Харрикейнов". Их непосредственно прикрывали около тридцати "Харрикейнов", а выше - вторая группа истребителей "Спитфайр. В это время над полем боя появились Ju-87, эскортируемые истребителями I./JG27, и "Спитфайры" отвалили в их сторону. Четверка немецких пилотов из II./JG27 решительно атаковала "Харрикейны" прикрытия и связала их боем. Немцы продолжали наращивать свои силы в воздухе - к району боя подошли еще десять Bf-109, которые с ходу поддержали атаку своей четверки. "Харрикейны" попали в очень тяжелое положение и передали по радио призыв о помощи, но он остался без ответа. В воздухе творилось невообразимое - огромное количество самолетов, сосредоточенное в небольшой области воздушного пространства, разбившись на группы, вели ожесточенный бой.

Тем временем к месту битвы подошла еще одна группа Ju-87. Их прикрывали 15 истребителей I./JG27 и 15 из III./JG27. В составе истребителей была и 3./JG27 Ханса-Йоахима Марселя. Его ведомым в этом бою был обер-лейтенант Йозеф Шланг. Эскадрилья снизилась до высоты 3500 метров. В это время Марсель заметил около десяти "Томагавков", которые направлялись в сторону бомбардировщиков. Марсель, не теряя времени, дал команду атаковать и сделал боевой разворот навстречу противнику. "Томагавки" разделились на две группы: четыре истребителя изготовились для атаки бомбардировщиков, остальные стали разворачиваться навстречу Марсейлю. Тот решительно зашел в хвост отставшему истребителю противника и с дистанции сто метров открыл огонь. "Томагавк" опрокинулся через левое крыло и камнем пошел вниз. Летчик не спасся. Было 8.26. Ведомый, обер-лейтенант Шланг, педантично отметил на карте место падения самолета и время. Марсель не стал наблюдать за сраженным противником, а сразу атаковал следующий истребитель. Тот выпал из строя, волоча за собой толстый шлейф черного дыма. Было 8.28. Столб огня на земле вырос в сотне метров от места падения первого самолета.



Бомбардировщики тем временем отбомбились и на малой высоте стали уходить в сторону своей базы. Эскадрилья Марселя освободилась от опеки и продолжила воздушный бой. Один из "Томагавков" опрометчиво покинул свою группу и попробовал приблизиться к "Юнкерсам". Но Марсель, сделав резкий разворот в сторону противника, дал короткую очередь и Р-40 взорвался. Оставшиеся "Томагавки" покинули район боя.

"Мессершмитты" развернулись на запад и стали догонять свои бомбардировщики. Внезапно в наушниках раздался крик: "Спитфайры!" Все истребители ушли достаточно далеко, и только Марсель с ведомым немного отстали, рассматривая полыхающие на земле самолеты. Сверху на них в плотном строю стремительно пикировала шестерка "Спитфайров". Марсель отреагировал мгновенно, полностью использовав те несколько секунд, которые были в его распоряжении: решительный выход в лобовую и длинная очередь по фронту приближающегося противника. Трасса чуть не накрыла все самолеты. "Спитфайры" отвалили в сторону и тут же стали разворачиваться в направлении немецкого пилота. После нескольких резких маневров он зашел в хвост последнему истребителю противника и с восьмидесяти метров расстрелял его. Летчику удалось выброситься с парашютом. Было 8.39. В двадцати километрах юго-восточнее Эль-Имаида "Спитфайр" врезался в землю. Противник почувствовал, что ему противостоит очень сильный пилот, и сразу потерял инициативу. Марсель воспользовался нерешительностью соперников, пикированием быстро ушел на восток и вскоре соединился со своими товарищами, которые на большой скорости уже спешили на помощь.

В 9.14 3./JG-27 приземлилась на своем аэродроме. Механики и оружейники поздравили Марселя с победами и стали быстро готовить его самолет к очередному вылету.

В 10.20 поступила команда на вылет. Двадцать истребителей взяли курс на Алам-эль-Халфу, куда уже направились бомбардировщики. Над районом боевых действий наземных войск уже находились английские бомбардировщики, которых прикрывали около шестидесяти истребителей. Одна из британских эскадрилий оставила свои бомбардировщики и направилась в сторону Ju-87. Примерно на половине пути их встретили истребители Марселя. Англичане стушевались и сразу стали в оборонительный круг. Но им не повезло - Марсель был непревзойденным мастером по этому оборонительному построению. Он приказал своему ведомому быть наверху и наблюдать, а остальным продолжать выполнение боевой задачи. Дальше повторилась история, которая произошла 3 июня - Марсель сбросил скорость, крутой спиралью вошел в круг и с расстояния 50 метров сбил Р-40. Через тридцать секунд из строя вывалился еще один самолет. Командир истребителей противника не выдержал и вышел из круга, тут же рассыпавшегося. Самолеты развернулись на северо-запад и в беспорядке стали удирать. Марсель, который находился выше, без труда на пологом пикировании догнал их и последовательно на преследовании сбил еще четыре машины противника, окончательно потерявшего голову. Шесть самолетов были уничтожены за шесть минут.



Оставив убегающую пару, Марсель вернулся назад и по пути встретил группу Р-40, которая следовала в восточном направлении. С ходу атаковал и сбил еще один истребитель. После этого развернулся на север и ушел в сторону своего аэродрома, догоняя товарищей. Внезапно он увидел одинокий Р-40, летящий в ста метрах ниже его в направлении своей территории. Из двигателя тянулась тонкая струйка белого дыма - летчик выжимал из своего самолета максимальную скорость. Это была очень легкая цель. Короткая очередь - и взрыв на земле. Летчик не выпрыгнул.

В 13.58 была объявлена тревога, и 3./JG27 отправилась на задание. Но Марселю пришлось остаться на земле - при выруливании на старт у его самолета лопнула шина.

В 17.00 отряд получил очередное боевое задание, и двадцать один истребитель под командованием Марселя вылетел на прикрытие Ju-88. Около 17.40 со стороны солнца они были атакованы в лоб пятнадцатью Р-40 и "Харрикейнами". На секунду в рядах немецких летчиков наступило замешательство, но очень быстро они пришли в себя - проявилась их высокая летная выучка. Обер-фельдфебель Гюнтер Штайнхаузен быстро сбил один самолет противника. Далее эстафету подхватил Марсель. Между 17.47 и 17.53 он сразил пять Р-40. Другие немецкие пилоты сбили еще 3 самолета. Это был разгром.

Всего в этот день RAF потеряли 26 самолетов - остальные были сбиты зенитной артиллерией. С семнадцатью победами, одержанными в трех боевых вылетах, Марсель стал рекордсменом по числу сбитых самолетов за один день на Западном фронте. За это достижение 2 сентября он был награжден Бриллиантами к Рыцарскому Кресту.

Герман Геринг прислал телеграмму: "Не прекращаю гордиться Вашими успехами! С непреклонным боевым духом Вы идете к победе, и побеждаете англичан, где бы Вы с ними не столкнулись в воздухе! Я благодарю Вас, и с радостью поздравляю с тем, что фюрер наградил Вас за храбрость высшей наградой Рейха! Уверен, мой дорогой Марсель, что вместе со мной и весь немецкий народ видит в Вас одного из самых больших героев этой войны! Ваш Геринг". Телеграммы пришли также от Геббельса, фон Риббентропа, фельдмаршала Мильха, но самую большую радость Марселю доставило поздравление от командира StG3 оберст-лейтенанта Вальтера Зигеля. Он писал: "Вы достигли многих своих побед, защищая наши "Юнкерсы". Без Вашего прикрытия многие наши задания были бы не выполнены. С Вами мы всегда чувствуем себя защищенными и в безопасности!"

В эти дни Марсель находился на вершине своей славы. Со 2 по 11 сентября он сбил еще 24 самолета. Вечером 15 сентября 43 Bf-109 из JG27 сопровождали группу Ju-87, когда западнее Эль-Аламейна их атаковали 35 "Киттихоков". В ходе ожесточенного боя немцы сбили сразу 17 Р-40. Причем бой проходил над немецкими позициями, и наземные части подтвердили все победы, в то время как англичане сообщали о потере только 6-ти самолетов и еще о 2-х поврежденных. На счету Марселя в этот день было 7 Р-40. Общее число его побед достигло 151-й, т.е. столько же, сколько было на тот момент у двух других асов Люфтваффе - Гордона Голлоба и Хермана Графа.



16 сентября Марселю было присвоено звание гауптмана.

Узнав о новом успехе Марселя, генерал-фельдмаршал Роммель пригласил его к себе. При встрече он сказал: "Я поздравляю Вас, Марсель, с Вашим новым успехом! Я восхищаюсь Вами и счастлив, что Вы здесь со мной! Благодарю Вас и Ваших товарищей за эффективную поддержку, которую вы оказываете нашим войскам!" Два героя Африки встретились первый и последний раз в жизни.

26 сентября Марсель одержал семь побед в двух боевых вылетах. Причем последний поединок со "Спитфайром" оказался не простым: английский летчик был достойным противником. Маневрируя на максимальной скорости на высоте всего лишь около 100 метров, оба истребителя поочередно оказывались в выгодной позиции для стрельбы. Однако в последний момент каждый из них уходил из прицела противника. Вскоре, у Марселя на приборной доске загорелась красная лампочка. Это означало, что топлива осталось всего на 15 минут полета. Надо было как можно быстрее заканчивать поединок! Но бой продолжался еще 11 минут, без каких-либо намеков на то, что кто-то из противников уступит. В один из моментов, Марсель резко отвернул в сторону солнца, "Спитфайр" последовал за ним. Марсель, воспользовавшись тем, что англичанин на несколько секунд был ослеплен солнечными лучами, мгновенно отвернул в сторону. Выполнив на максимальной скорости разворот на 360° с минимальным радиусом, Марсель оказался в 100 метрах позади англичанина. "Спитфайр" получает множество попаданий. Сразу же загорается двигатель, а чуть позже у него отламывается плоскость, и он падает на землю. Это была 158-я, и, как потом оказалось, последняя победа Марселя.

Штрихи к портрету и мастерству

Когда 21-летний пилот обер-фенрих Марсель прибыл в Африку, он являлся всего лишь одним из многих молодых людей, ищущих возможности поднабраться опыта и показать себя в бою, ну и, конечно, внести свой вклад в победоносное завершение войны. Успехи Марселя на первых порах не внушали поводов для оптимизма. Рассерженный командир сделал запись в личном деле: «Недостаток дисциплинированности в воздухе» — так это называлось в Люфтваффе.

Среднего роста и веса молодой человек с точеным профилем носил длинные светлые волосы и напоминал Манфреда фон Рихтгофена, немецкого аса Первой мировой войны, знаменитого Красного Барона. Оба очень любили летать. Марселю понадобилось всего шесть месяцев, чтобы превратить полет в высокое искусство.

Во время летнего наступления Роммеля в 1941 году имя Марселя уже звучало среди тех, кто отправлялся на задание по уничтожению вражеских самолетов. Но встречались и лучшие, чем он, пилоты-истребители, даже в Африке. В оборонительных боях в ходе британского наступления зимой 1941/42 г. Йоахим стал одним из асов эскадрильи.

«Желтый 14» скоро стал синонимом храбрости и смертоносного мастерства. Весной 1942 года художник эскадрильи, Штёндлер из Мюнхена, разрисовал стену в квартире капитана Хомута в духе хобби командира эскадрильи. Каждого пилота эскадрильи он изобразил как сидящего за инструментом органиста. Каждый сбитый самолет служил одной трубой органа. Многие с несчастными лицами сидели за органами без единой трубы. Но у виртуоза Марселя, нажимавшего на все педали инструмента, волосы развевались по ветру. В его органе было немало труб.

Техника ведения боя Марселя, достигшего столь больших успехов за сравнительно короткое время, стала образцом для летчиков-истребителей. Он служил примером для подражания, но никто не мог приблизиться к нему. От трех до шести вражеских машин сбивал он за один воздушный бой. Однажды, в боевом журнале учета за ним по итогам трех боевых вылетов записано семнадцать побед. Утром того особенного дня он за двенадцать минут сбил девять вражеских самолетов. Капитан Францискет, сам обладатель Рыцарского креста, вылез из своей машины и пожал ему руку.

— Я забыл о бое, когда увидел, как Марсель разделывается с противником.

Унтер-офицер Райнер Пёттген, который в течение месяцев летал с Марселем ведомым, в деталях описал, как трудно было держать строй с его ведущим, прикрывать его и еще считать сбитые им самолеты. Марсель использовал замешательство, которое вызывало у вражеских самолетов его внезапное нападение, с крутого разворота атаковал отбившуюся от строя машину. Глаза его ни на миг не выпускали из поля зрения вражеский самолет, когда он нажимал на гашетку пушек и пулеметов. Он проделывал все это почти механически. Пёттген утверждал, что Марсель, выполняя крутой разворот, сбрасывал газ почти до минимума. Таким образом, радиус виража всегда оказывался наименьшим, что позволяло асу зайти и ударить в «брюхо» самолету противника. Его техника прицеливания была особым искусством. Ко всему прочему он удивительно быстро оценивал ситуацию и принимал верное решение.

После самых трудных воздушных поединков и наибольшего числа побед у Марселя был самый низкий показатель по расходу боеприпасов.

Трудно сейчас проанализировать технические и тактические возможности Марселя. Можно только назвать их превосходными и сказать, что он обладал природным даром в сочетании с опытом, инстинктом и решительностью, сделавшими его виртуозом. Он летал легко и просто, так, как будто делал какое-то повседневное дело, которое как нечто само собой разумеющееся делают тысячи людей, он летал так, словно это не у самолета, а у него были крылья.

Когда немецкая бронетехника достигла египетского пограничья и вышла к Эль-Аламейну, Марсель стал после самого Роммеля самым знаменитым человеком в Африке. Он получил наиболее высокие немецкие и итальянские награды — Рыцарский крест с дубовыми листьями и мечами и очень редко присуждаемую итальянскую Золотую медаль за храбрость, Роммелю и Нерингу приходилось довольствоваться только серебряными. Правда, Марсель, в отличие от Роммеля и Неринга, не говорил Дуче того, что оно о нем думает.

Марсель представлял собой тип людей, которые уже стали редкостью, — рыцарственный воин и романтик, в совершенстве освоивший особое техническое искусство. Но прошло немного времени, и черты юноши, ведущего постоянную схватку со смертью, погрубели. Выбираясь из самолета после каждого задания, он казался все более бледным и утомленным. Его первым желанием было закурить сигарету, которую он держал в дрожащих пальцах. Любой, кто видел Марселя в такие моменты, поневоле думал о том, каких колоссальных затрат сил и энергии требует от этого молодого человека война под жарким африканским солнцем. Но молодость и здоровье не позволяли ему превратиться в невротика. Он стряхивал с себя печальный опыт, как собака, отряхивающаяся от воды. Генералы и высокопоставленные офицеры штабов войск стран «оси» чуть ли не ежедневно навещали его там, где он квартировал. Входя в его палатку среди африканских дюн, человек словно бы попадал в богемное кафе где-нибудь в Риме или Париже. С одного бока палатки находился небольшой бар, за которым стоял южноафриканский чернокожий, Маттиас. Стулья были сделаны из оперений британских бомб. Старые бухты телеграфного провода служили в качестве столов; софу и кресло смастерили из мешков с песком и противомоскитной сетки. Патефон не умолкал до поздней ночи. Звучали аргентинские румбы, итальянские песни и каждый вечер неизменная «Лили Марлен». Здесь Марсель со своими товарищами пилотами сидел за выпивкой, забывая о войне.

Военная карьера Марселя достигла пика в сентябре 1942 года, когда он только за один месяц сбил совершенно невероятное количество британских самолетов — 61! Больше, чем кто-либо, за всю историю, включая фон Рихтгофена.

Ханс Йоахим Марсель записал на свой счет 158 побед (182 боевых вылета, 101 P-40, 30 "Харрикейнов", 16 "Спитфаиров", 4 двухмоторных бамбардировщика). После 125-й он к своему двадцатидвухлетию получил бриллианты к своему Рыцарскому кресту. Ганс Рудольф Марсель, его брат, уже позже рассказал, что в действительности Йоахим не получал этой самой высокой из немецких наград, которую сделали по специальному эскизу в соответствии с личными указаниями Гитлера. Не получила ее и семья после смерти аса.


Трагедия

Ханса Йоахима Марселя победил не вражеский летчик. Причиной гибели стала техническая неполадка. Райнер Пёттген, который находился рядом с ним на том последнем задании, так описал трагедию:

«Было утро 30 сентября 1942 года. Мой высотомер показывал 1500 метров. Мы возвращались в составе 3-го авиаотряда из рейда в район Каира без боевого соприкосновения с неприятелем. Мой "Мессершмитт" летел крыло к крылу с "Желтым 14" капитана, как бывало уже сотни раз. Часы на приборной доске показывали 11.35. Мы ни о чем не беспокоились. Что могло случиться? Я вспоминал об отчаянной схватке Ханса Йоахима тремя днями раньше, 27 сентября. На высоте двух тысяч метров он встретился с британским асом, который имел тридцать пять побед и считался рекордсменом на Северо-Африканском ТВД. Марселю понадобилось двенадцать минут, чтобы сбить его. На земле он сказал: "Такого противника я еще не встречал, — и добавил с восхищением: — Его виражи были просто великолепны".

Голос Марселя в наушниках шлемофона оторвал меня от раздумий: "У меня в кабине дым". Я посмотрел и через несколько метров, что разделяли нас, увидел под сиявшим на солнце фонарем кабины лицо капитана — белое как снег. Левой рукой он открыл заслонку, и из кабины повалил дым. Я посмотрел на карту. До немецких позиций под Эль-Аламейном оставалось три минуты лёта.

Наземная станция приняла от Марселя первый сигнал SOS. В эфире послышалось: "Что у вас происходит, Эльба 1? Прием". — "Я почти ничего не вижу", — то и дело повторял Йоaхим. Наше звено сомкнулось. Мы взяли его в центр и вели по рации. Наши возгласы: "Право на борт! Влево!" то и дело прерывались его: "Я ничего не вижу". Я крикнул ему: "Только две минуты до Эль-Аламейна".

С земли дали приказ: "Прыгайте!", но Марсель не желал покидать самолет над вражеской территорией. Он не видел себя в роли военнопленного.

Секундная стрелка часов на приборной доске сделала ровно три круга: 11.38».

Внизу, у «Дьявольского сада "L"» у одного из орудий 707-й механизированной батареи, стрелок, унтер-офицер Бауэр, приставил к глазам бинокль, глядя на немецкие истребители, и крикнул товарищам:

— Один из них горит!

Из самолета валил черный густой дым.

Но в воздухе на высоте полутора тысяч метров Пёттген посмотрел на «Желтый 14» и потом вперед. Там находилась Белая Мечеть — немецкие рубежи. Дотянет ли? Кабину заволакивал дым. Что? Что сказал Ханс Йоахим? Дыхание ему перехватывало.

— Все... я... я больше не... не могу — и снова: — Я должен... должен выбраться. Делаю широкий разворот влево.


Когда Пёттген рассказывал об этом годами позже, на его лбу выступал пот, точно товарищ аса переживал все случившееся вновь.

«Марсель перевернул машину на спину, фонарь кабины сорвало, словно от удара некоего огромного невидимого кулака. Теперь он должен был прыгать. "Ханс Иоахим прыгнул", — сказал я по рации. Но что случилось? Дьявольщина, его машина шла в пологом планировании. Он оставался в ней. Когда он наконец прыгнул, его ударило о хвостовое оперение.

Он падал! Падал вниз камнем. Но где же белый цветок парашюта?

Через четверть часа мы приземлились среди дюн. Одного из нас с нами не было. Одного из 12-го звена...»

Капитан Францискет привез тело. Он нашел его в семи километрах к югу от Белой Мечети.


Пилоты звена сидели за столом молча. Маттиас, чернокожий из Трансвааля, денщик Марселя, исчез. С кухни, где он обычно трудился, не доносилось ни звука. Из пустыни он вернулся только вечером. Маттиас принес ожерелье из ракушек и протянул его Пёттгену.

— Что это, Маттиас?

— Пятьдесят семь раковин, господин. Пятьдесят семь побед с тех пор, как я пришел служить капитану в конце августа. Я их специально подбирал. Иногда долго не мог найти подходящей, но потом находил ту, что надо, белую и красивую.

Матиас гордился ожерельем, но слезы текли по его черным щекам.

— Положите это в могилу, - сказал он, повернулся и вышел из палатки.

Через 3 года Матиаса уже во Франции поймали и расстреляли маки. Его ожерелье из раковин положили в гроб Марселя. Когда его хоронили, ожерелье лежало на груди аса и сияло ярче, чем любые бриллианты, — знак любви чернокожего человека.

Эпилог

Всего Марсель совершил 388 боевых вылетов, проведя в воздухе в общей сложности 482 часа и 49 минут.

В 1954 году прах Ханса-Йоахима Марселя был перезахоронен на немецком мемориальном кладбище в Тобруке, а на месте его гибели был установлен новый памятник в виде пирамиды.

В 1975 году одна из казарм Бундеслюфтваффе была названа в честь Ханс Йоахима Марселя.

Мне лишь остаётся склонить голову перед мужеством и мастерством этого, не побоюсь этого слова «воздушного гения». 23 года, вдумайтесь только, не думаю, что нашим читателям намного больше…Просто, когда в очередной раз будете жаловаться на злодейку-судьбу, вспомните историю этого молодого лётчика…С Вами как обычно был я, солдат Sokol, до новых встреч, мир Вашему дому…