Это цитата сообщения Mila111111 Оригинальное сообщение

[169x250]
Мы дети Космоса. И наш родимый дом
Так спаян общностью и неразрывно прочен,
Что чувствуем себя мы слитными в одном,
Что в каждой точке мир -- весь мир сосредоточен...
И жизнь -- повсюду жизнь в материи самой,
В глубинах вещества -- от края и до края
Торжественно течет в борьбе с великой тьмой,
Страдает и горит, нигде не умолкая.
А.Л. ЧИЖЕВСКИЙ
Вселенная -- извечная загадка бытия. Манящая тайна
навсегда. Ибо нет конца у познания. Есть лишь непрерывное
преодоление границ неведомого. Но как только сделан этот шаг --
открываются новые горизонты. А за ними -- новые тайны. Так было
-- так будет. Особенно в познании Космоса -- бесконечного,
вечного, неисчерпаемого.
Великий немецкий философ Иммануил Кант заметил однажды,
что есть всего две вещи, достойные подлинного удивления и
восхищения: звездное небо над нами и нравственный закон внутри
нас. Древние считали: и то и другое неразрывно связаны между
собой. Космос обусловливает прошлое, настоящее и будущее
человечества и каждого отдельно взятого человека. На
философском языке это вековечное миропредставление оформилось в
виде фундаментальной проблемы взаимодействия Макрокосма
(Вселенной) и Микрокосма (Человека). При этом многие мыслители
считали, что основной составляющей данного неразрывного
единства является Человек. ...
Именно в нем природа
сконцентрировала в максимально сжатом виде наиболее важные свои
потенции. Говоря языком современной науки, в Человеке
закодирована вся информация о Вселенной. Мыслящий индивид --
своего рода голограмма, по ней можно при желании воспроизвести
любые закономерности Макрокосма, поскольку физические,
химические, биотические и другие объективные закономерности
повсюду и во всем одинаковые.
Жизнь и Космос нерасторжимы. "Живая Вселенная" --
центральная идея в учении великого русского космиста,
основоположника теоретической и практической космонавтики
Константина Эдуардовича Циолковского, чье имя стало символом ХХ
века и ознаменовало начало космической эры. В натурфилософском
плане -- жизнь не просто порождение Вселенной, но и ничто без
нее. Растения и животные не могут существовать без солнечного
света и излучаемой им энергии. Птицы при ночных перелетах
ориентируются по звездам и Луне, а во время сезонных миграций
-- по магнитным и иным космическим полям. Человек тоже всецело
планетарное, солярное и космическое существо. Homo sapiens --
это всегда Homo cosmicos.
Человек постоянно стремился к Небу. Сначала -- мыслью,
взором и на крыльях мечты, затем -- с помощью
воздухоплавательных и летательных аппаратов, космических
кораблей и орбитальных станций. При раскопках "Уральской Трои"
-- Аркаима, мощных укреплений близ реки Синташта на пути
древних переселений индоарийских племен с Севера на Юг, была
обнаружена удивительная фигурка человека, смотрящего в небо
(рис.1). Напряженная поза, задумчивый взгляд. Что ищет там, в
безграничной дали, наш далекий прапредок? Что увидел? Что хочет
понять или прочесть в небесной книге? Поразился ли он
хаотической россыпью звезд или магическими контурами
зодиакальных созвездий? Испугался ли при виде падающего
метеора, хвостатой кометы или затмения Луны? Или же он
восторгается браком Зари и Солнца? Ведь по представлениям
древних ариев каждое утро Заря рожала Солнце (и оно тотчас же
становилось ее мужем), подобно тому, как птица сносит яйцо.
Чисто внешне это так и выглядит, если не знать законов движения
планет и светил: небо постепенно краснеет, и из-за кромки
горизонта, точно огненно-светозарное яйцо, появляется солнечный
круг.
Но каковы они на самом деле -- законы Вселенной? Ведь
раскинутый перед нашим взором звездный ковер дает заведомо
искаженную картину. На небесном экране еженощно перемещаются
Луна и "хоры стройные светил" -- планеты и звезды. Утром встает
Солнце, пересекает небосклон с Востока на Запад и вечером
прячется за горизонтом. Но на самом деле это все кажущиеся
движения. В действительности перемещаются не звезды и светила.
Медленно вращается Земля, а на ее поверхности -- тысячи и
миллионы наблюдателей. Многие из них даже не задумываются над
тем, что десятки таких знакомых и с глубокой древности
известных созвездий -- всего лишь случайное сочетание звезд,
так они видятся земному наблюдателю. Окажись он на другой
планете или в ином участке Вселенной -- и знакомой звездной
картины как ни бывало.
То же с Галактикой, о ее существовании еще в прошлом веке
никто даже не подозревал. Млечный Путь никем не воспринимался,
как рукав гигантской космической спирали. Даже обладая
современными знаниями, невозможно воочию увидеть такую спираль
изнутри. Нужно удалиться на много-много световых лет за ее
пределы, чтобы увидеть нашу Галактику в ее подлинном спиральном
обличии. Впрочем, абстрактно-теоретическое мышление,
астрономические наблюдения и математические расчеты,
графическое и компьютерное моделирование позволяют сделать то
же самое, не выходя из дома. Но стало это возможно лишь в
результате долгого и тернистого развития науки.
Сказанным, однако, "вопросы к Небу" (так называется
знаменитая поэма древнекитайского поэта и мыслителя Цюй Юаня)
не исчерпываются. Как возникла Вселенная? Как она устроена? Как
ее постичь? Почему она именно такая, а не другая? Что было в
начале и что будет в конце? Что в самых глубинах? Как
распределена материя в космическом пространстве? Действуют ли в
удаленных галактиках те же законы, что и в нашей? Откуда
берется колоссальная энергия, питающая все живое и неживое?
Какова роль и в чем миссия Человека -- этой вообще-то почти что
невидимой песчинки в необъятных просторах мироздания? Что
обеспечивает единство Макро- и Микрокосма? Что мы знаем и чего
не знаем? Было ли известно нашим далеким предкам нечто
неведомое сегодня? Есть ли такое, чего не дано узнать никогда?
И почему? Вопросы, вопросы... Чем больше мы узнаем, тем больше
новых вопросов.
Вселенную можно осмысливать по-разному --
личностно-заинтересованно, поэтически, абстрактно, мистически,
религиозно. У каждого подхода есть своя история и свои
традиции. В целом же все они объединяются в емком понятии
космизма. Космизм -- не просто знания -- донаучные или научные,
а в первую очередь -- отношение к Космосу, особое
прочувствование Вселенной -- научно-осмысленное,
эмоционально-личностное или философско-эвристическое.
Космизм обусловлен самой природой человека как
планетарного, солярного и космического существа. Ощущение
неразделенности с бесконечной и неисчерпаемой природой было
присуще людям всегда. Великий русский космист В.И. Вернадский
называл это неотъемлемое человеческое качество вселенскостью.
Вселенcкость -- далеко не одно лишь рациональное свойство. Она
просто не может быть исключительно таковым, ибо, помимо
сознания и всеохвата разумом окружающего мира, предполагает и
другие начала -- эмоциональное, эстетическое, волевое,
целеустремленное, -- направленные на настоящее, прошлое и
будущее. А в прикладном плане она имеет еще и технический
аспект, реально-действенное освоение человеком Космоса. Вот
почему космизм -- особенно русский -- никогда не выступает
наукой в чистом виде. Он непременно еще -- чуточку психология,
чуточку поэзия, чуточку искусство и чуточку религия.
В прошлом космические устремления людей нередко приводили
к космизации различных сторон общественной жизни. Так, в
зороастрийстве и манихействе борьба добра и зла представлялась
движущей силой космической эволюции. Практически все мировые и
немировые религии восприняли представление о воздаянии за
праведную или греховную жизнь, имеющую божественно-космическую
предопределенность. У Платона и неоплатоников в качестве
первосущной энергии Космоса выступает Эрос. Космическая
гармония долгое время служила образцом для гармонии
человеческого устроения. В развитых же идеологиях космизм
получает философский статус, становится ядром мировоззрения и
методологии.


В самом деле, масштабы Вселенной, внутренняя гармония ее
законов сами по себе представляют тайну. Изящную гипотезу
предложил профессор Ю.А. Абрамов (ее изложение дается с
любезного согласия автора). Размышляя о единстве и
иерархическом устройстве Вселенной в том виде, в каком оно
представляется сейчас в научной картине мира, можно подметить
некоторую любопытную закономерность. Если выразить средний
порядок массы объекта каждого структурного уровня в граммах, то
на верхних ступенях четко прослеживается уменьшение массы в 10
000 раз. Вся масса наблюдаемой Вселенной -- 1056 г;
сверхскопления галактик (по Вокулеру) -- 1052 г; гигантские
скопления галактик, которые входят в сверхскопление, -- ...1048
г. Средняя масса отдельной галактики сейчас оценивается как
величина ...1044 г.
Далее пропуск -- звездные скопления обладают средней
массой порядка 10з6 г. Но оказывается, что существует еще такое
образование, как гигантские пылевые облака с порядком массы
1040 г, так что этот пробел закрывается. Теперь сами звезды,
несмотря на их ошеломляющее разнообразие, все-таки
концентрируются по величине массы в пределах 1032 г. О планетах
представление более расплывчато, поскольку нам известна, к
сожалению, только одна семья планет. Но если отбросить крайние
значения (Юпитер и Плутон), взять усредненную величину, то
таким полномочным представителем окажется Уран 8,8Ч1028 г. Со
спутниками планет немного проще, потому что известно несколько
семей, по количеству и по размерам удивительно разных.
Проанализировав их массовые параметры, мы приходим к выводу,
что наиболее часто встречающиеся спутники планет имеют массу
порядка 1024 г.
Племя астероидов чрезвычайно растянуто и распылено по
интервалу размеров и масс. Но все исследователи единодушно
указывают, что существует две области концентрации планетоидов
на диаграмме их распределения -- в интервале 1020 г для крупных
и 1016 -- для мелких. Неужели это совершенно слепая
случайность? Затем идут космические тела, которые проявляют
себя, ударяясь в планетную твердь и оставляя метеоритные
кратеры. По земным метеоритам, конечно, трудно делать
какие-либо заключения, так как они сильно преображаются,
проходя сквозь земную атмосферу. Впрочем, некоторая статистика
на этот счет имеется, и по ней можно реконструировать порядок
массы влетающих в атмосферу тел. Но зато это дает более ясное
представление о метеоритах, бомбардирующих Луну, безатмосферные
спутники планет и оставляющих свои "автографы" на века и
тысячелетия. Удивительно, но результаты расчетов по метеоритным
кратерам, кажется, ложатся очень близко к порядкам 1012 и 108
г. Все! Далее испытывать природу на такое совпадение
случайностей просто несправедливо. Хотя существуют еще ледяные
кольца Сатурна с наиболее частым поперечником 0,6 метра и,
следовательно, с порядком массы 9Ч104 г.
Но еще более удивительно, что и на другом конце мировой
шкалы в микромире показатели степени подчиняются такой же
закономерности. Масса электрона -- 9,1 Ч10-28 г, масса протона
и нейтрона -- 1,6 Ч10-24. И даже масса покоя нейтрино по
предварительным результатам имеет порядок величины 10-32
грамма. Таким образом, структура макромира имеет естественное
деление на 14 ступеней (56:4). Как в старой России -- 14
классов чиновников! Но интересно, что цифры 7, 14, 28 -- как
раз те самые предпочтительные числа природы, которые выведены
Г.М. Идлисом из совершенно других фактов и принципов. Все это
заслуживает пристального внимания, с целью создания
непротиворечивой и естественной иерархической системы
мироздания.
Подмеченная закономерность была выведена Ю.А. Абрамовым
еще в 1987 году, за истекшие 10 лет он увидел, что "ряд"
продолжается -- и в сторону с отрицательными степенями: 10-4,
10-8 ... и так до 10-32. Итого получается 22 уровня иерархии
строения Вселенной -- от 1056 г, через каждые 104 раза -- до
10-32 г. Интересно, что близко к такому же числу ступеней
иерархии мироздания подошел и Э.К. Бороздин*.

Космологи-релятивисты ставят себе в заслугу тот в общем-то
бесспорный факт, что им удалось преодолеть так называемые
космологические парадоксы -- затруднения (противоречия),
возникающие при распространении законов физики на Вселенную в
целом. К классическим космологическим парадоксам обычно относят
три: фотометрический (или парадокс Шезо -- Ольберса),
гравитационный (иначе парадокс Зелигера, или Неймана --
Зелигера) и термодинамический.
Для любого наблюдателя -- профессионала и непрофессионала
- совершенно естественно, что повсюду в бесконечной Вселенной
всегда имеются излучающие звезды и что их средняя
пространственная плотность (количество звезд на данный объем
пространства) в целом отлична от нуля. Однако просчитано, что в
таком случае вся поверхность неба должна была бы быть
ослепительно яркой, подобной, например, Солнцу. В этом и
заключается фотометрический парадокс. И никакого темного неба
по ночам не должно быть и в помине. В действительности же
подобное не наблюдается: поверхностная яркость ночного неба в
миллионы раз ниже, и мы имеем возможность наблюдать его во всем
звездном великолепии. Выше уже приводились пояснения и расчеты
В.П. Селезнева, которые позволяют разрешить противоречия
данного парадокса.
При аналогичных условиях возникает и гравитационный
парадокс. Если повсюду в бесконечной Вселенной имеются
тяготеющие массы и средняя плотность распределения их при
переходе ко все большим областям пространства не стремится к
нулю достаточно быстро, то Ньютонов потенциал тяготения от этих
масс не имеет определенного конечного значения; абсолютные
ускорения движения тел, вычисленные на основе Ньютоновой
теории, могут получаться неопределенными или неограниченно
большими и т. п. Из существования этих парадоксов раньше
нередко делались выводы, что необходимо отказаться от
применения ко Вселенной известных нам законов физики или даже
отказаться от самой идеи бесконечности Вселенной. К числу
классических относится также термодинамический парадокс --
вывод о неизбежности тепловой смерти Вселенной, преодоленный
уже в рамках классической физики.
Парадоксы, возникающие в рамках дорелятивистских
представлений, не имеют места в релятивистской космологии. В
частности, фотометрический парадокс преодолевается в рамках
модели расширяющейся Вселенной и концепции Большого взрыва.
Однако, как мы видим, космологические парадоксы снимаются
вполне естественным образом и с позиций органическо-целостного
понимания Вселенной и законов ее развития, что представляет
одно из ключевых положений космистского мировоззрения.
Многие ученые пытаются предсказать не только прошлое, но и
будущее Вселенной. В прошлом веке (да и в начале нынешнего)
доминировала пессимистическая картина тепловой смерти Солнечной
системы. Научно-популярные книжки по астрономии пестрели весьма
впечатляющими картинками на эту тему. Крупнейшие астрономы мира
соревновались в создании все более и более мрачных картин,
рисующих безысходный конец Земли и Солнца.

Если бы сила света Солнца уменьшилась всего лишь на 3%,
оно попало бы как раз на край главной ветви [диаграммы
Герцшпрунга -- Ресселла] и устремилось бы к состоянию белого
карлика. Но при этом излучение видимого света и тепла упало бы
столь значительно, что жизнь была бы изгнана с Земли. Среди
известных нам белых карликов спутник Сириуса есть тот, на
который Солнце могло бы больше всего походить; но он, как мы
знаем, испускает в четыреста раз меньше света и тепла, чем
Солнце. Повторяя все это на менее техническом языке, мы должны
сказать, что Солнце находится теперь очень близко от того
ненадежного состояния (если только оно уже не пришло к нему), в
котором звезды подвержены опасности начать сокращаться, доводя
при этом свое излучение до весьма малой части того, которое
Солнце испускает теперь. При таком сокращении Солнца наши
океаны превратились бы в лед, а наша атмосфера в жидкий воздух;
представляется невозможным, чтобы жизнь на Земле могла
продолжать существовать. В обширном небесном музее должны быть
несомненно представлены экземпляры таких сжавшихся Солнц,
вокруг которых обращаются планеты вроде нашей Земли. Но вопрос
о том, несут ли на себе эти планеты замерзшие остатки жизни,
некогда столь же кипучей, как теперь жизнь на Земле, остается,
конечно, совершенно неприступным для нас.
Дж. Джинс. Вселенная вокруг нас





http://lib.ru/DEMIN/tajnws.txt