III

Проснулась я около полудня. Здешний воздух плохо на меня действует – он слишком чистый по сравнению с воздухом мегаполиса. Мне хотелось спать постоянно. Солнце было уже высоко. Давно я не видела его таким ярким из-за городского смога. А тут все почти в первозданном виде. От столь новой обстановки дико хотелось есть! Казалось, что я съем быка, прежде чем наемся.

В доме никого не было. Папа, должно быть, ушел на пленер, мама – гулять. На столе меня ждала вечная яичница и стакан молока. Когда успели молоко купить?! Живот заурчал, прервав мои размышления. Уплела завтрак я за пять минут, но желудок, вроде, остался доволен.

На улице было тепло, после обеда наверняка будет жарко. Солнце палило. Воздух был сухой, но приятный. Вокруг резвились стрекозы и бабочки, на вишне пела птица. Это было похоже на рай – все безмятежно и спокойно. Никто никуда не торопится, не несется сломя голову. Все было даже слишком спокойно.

Мама шла мне навстречу.

- Поедешь с нами в город? – спросила она с моей любимой улыбкой.

Сейчас я поняла, что мне нечем заняться. И я умру со скуки, если не поеду с родителями.

- Да, да! Я поеду!

Собралась я в одну минуту. Легкое голубое платье, открытые босоножки, короткие волосы в хвост, и вуаля – я готова!

Городские автобусы оставались желать лучшего. Маленькие, душные и дребезжащие. Правда люди тут добрее, кондукторша нам широко улыбнулась, когда мы вошли в заднюю дверь. Мы выглядели по-другому, нежели местные жители.

Ехали мы минут тридцать. Проехав городище и церквушку у маленького моста, я поняла – мы в городе. Много воды, очень много воды было вокруг. Будто бы автобус привез нас не в город, а на остров. Озеро на озере. Несмотря на раннее и не очень жаркое лето, горожане уже вовсю купались. Мне захотелось тоже прыгнуть прямо с моста и поплыть. Люди подумали бы, что я самоубийца. А не все ли равно, что подумают люди?

Характер у меня весьма странный: я делаю так, чтобы меня не осуждали окружающие, но при этом я не слушаю их мнение, мне все равно. Наверное, это плохо… Конечно, одобрение и уважение людей, которые учатся, работают с тобой, очень важно для меня. Но критику их я не слышу. И хочу, чтобы все делали правильно, то есть так, как я считаю нужным. Признаюсь, я редко ошибаюсь – интуиция еще не подводила. Но прислушиваться к другим тоже надо. Вот я мыслю правильно. А поступаю ли я так же? Нет…. Людям свойственно ошибаться – это их натура.

А легкая волна озера все еще манила меня к себе. Интересно, что чувствуют самоубийцы, когда прыгают с высокого моста? Наверное, они идут на зов стихии…. Но моя стихия не вода, а воздух! А если полететь? Далеко-далеко…. Кружить над гладью воды, поднимая вихри брызг, взлетая выше и выше, а потом снова парить у самой воды…. Я представляю себя птицей – легкой и изящной, но не вычурной.

А гладь изумрудного озера звала за собой…

Странная штука эта – жизнь. Вот стою я на маленькой площади в центре этого городишки и думаю: «Что я тут делаю?». Зачем мне нужна эта деревня? Наверное, это самопожертвование, ведь родители стали выглядеть счастливее….

- Встречаемся на этом месте через три часа! – прервала мои мысли мама. «Почему сегодня все перебивают меня?» - возмутилась я про себя, но не стала этого говорить.

Ну вот. У меня три часа времени без родителей. Город я знала плохо, вернее не знала вообще! Вот рынок, вот магазины мобильной связи, хозтовары, одежда. «Ни одной сувенирной лавки» - проворчало второе «Я».

Я повернула в сторону рынка. В конце концов, магазины и у нас есть, получше некоторых. А рынки все позакрывали!

Рядом друг с другом, очень тесно стояли лавки с овощами, фруктами. Дальше продавали кондитерскую продукцию и творог с молоком. Еще дальше шли развалы. Я двинулась к ним.

Я стояла в самом центре небольшого участка, вокруг которого стояли различные торговцы. Людей было очень много, ярмарка здесь, похоже, была не часто. Платки, фартуки, шапки и варежки (летом!), картины, резные цветы. Мое внимание привлек старичок с длинной бородой. Сразу вспомнился старичок-лесовичок или старый гриб из сказок, он был таким же маленьким и добродушным с хитрым и мудрым взглядом. Ноги сами несли меня к нему. Вокруг никого не было – только он и я. Он улыбнулся. На его прилавке стояли деревянные шкатулки с резными узорами, подносы, ложки, чаши. Я провела рукой по всем предметам сразу. На пальцах почувствовалось тепло и неповторимый узор дерева.

Боль пронзила меня неожиданно. Палец ныл. Капля крови выделилась на подушечке пальца. Шкатулка, которая травмировала меня своими острыми и прекрасными краями, не была новой. Ее когда-то яркий рисунок поблек и покрылся чернотой. Но он оставался прекрасным. Тяжело было разобрать в темных узорах их…. Незабудки смеялись над моей пустяковой раной, от которой я скорчилась, словно в меня всадили осиновый кол. Да! Они вздрагивали от приступа смеха. Но они смеялись по-дружески, без презрения.

- Что-нибудь выбрали? – спросил старик. Его взгляд говорил, что это мое, и я не уйду без нее.

Я собралась сказать нет и развернуться, но что-то острое внутри меня кольнуло прямо в сердце. Продавец видел это, и он знал больше, чем я. Он знал что-то очень важное.

- Я знаю – вы заберете ее!

Я не сопротивлялась. Шкатулка была у меня на руках, когда я оказалась на том же месте, где стояла, когда увидела прилавок. Она гипнотизировала меня. Вокруг метались люди – они бежали, мчались, неслись. А я стояла в самом центре и была наедине со своими мыслями, которые таились в этой шкатулке. Подняв руку, чтобы открыть острую крышку, я ощутила сильный толчок. «Что я делаю опять неправильно?!». Но это была боль не изнутри меня. Это была физическая боль.

- Вы в порядке? – окликнул меня приятный мужской голос.

Я обернулась, чтобы посмотреть на своего обидчика, но смогла выдавить и слова возмущения. Из меня вырвалась только нежная и добрая улыбка…