Раб:

Пока твоя смиряющая плеть
ласкает кожу молнией, и я
не знаю сколько мне ещё терпеть,
больным животным в клетке затаясь,
пока ещё удара ждёт плечо -
я вещь твоя, возьми и заклейми! -
и между нами слишком горячо,
то мне не вспомнить были ли людьми
все те во мне, что воют и скулят,
и вожделеют, ползая у ног.
Я просто жду. Удар. Ожог. Разряд.
Хочу ещё... Я выстоял, я смог!
Но ты - уходишь. Ты пренебрегла.
Ты недоступна. Я не понимаю.
И озаренья входит в мозг игла,
впиваетя туда, где вся больная,
собачья суть живёт, где раб, скукожась,
в могильнике из каменных "нельзя",
с собою - человеком - ищет схожесть
покуда змеи алые скользят.
...И в глубине, под тяжестью камней,
я нахожу всё то, что ты просила:
там, в основаньи - ящера древней,
мне спину распрямляющая сила."