Глава 37
Мой друг – его я не встречал –
В мечтах своих лишь пропадал,
Попробуйте его отвлечь,
В наш мир его привлечь.
Но помни: лишь любви
Подвластно сердце.
Не забудь: подвластно сердце.
И если мир вдруг ускользнёт?
- Лишь любовь может разбить твоё сердце – Нейл Янг
Брайан
- Ты в курсе, что можешь просто записаться ко мне на приём, как все нормальные люди? – сообщил Алекс, усаживаясь напротив. – Консультации в гей-барах ужасающе непрофессиональны, не говоря уже об отвлекающих факторах, - он улыбнулся мускулистому блондину, кружащему рядом.
- Но тогда мне и оплачивать его придётся как нормальному человеку, - указал я.
- Вместо того чтобы просто купить мне выпить, - понимающе ухмыльнулся он. – Так значит, ты беспокоишься за безопасность Гаса?
- Если бы беспокоился – здесь бы не сидел, - тряхнул головой я. – Линдси скорее зубы себе щипцами повыдергает, чем применит физическое насилие. Но вот беда – она не понимает, что навредить можно не только физически. Я думаю, когда мы раскрыли её наполеоновские планы, ткнули её носом во всё это дерьмо, она просто опустила руки и сдалась… в смысле, она всегда была такой собранной, организованной. А теперь она ни с чем не может справиться: ни с работой, ни с собственной жизнью… квартира её просто дыра, она кричит и ругается при Гасе, даже когда он ей что-то рассказывает, ей, похоже, плевать. И мне кажется, что её злость и обида только растёт. Она до сих пор не признала, что была не права.
Алекс глотнул пива и задумчиво поджал губы.
- Возможно, она и не считает, что была не права.
- Ой, да ладно! В кои-то веки мы с Мел абсолютно единодушны. Она прекрасно знает, что натворила!
- О, если бы наш разум работал так просто! – патетически воскликнул он. – Скажи-ка, Брайан, что ты надеешься извлечь из нашего разговора?
- Я хочу понять, почему! Почему после всех этих лет, когда я думал, что знаю, её, что могу ей доверять, она вдруг так изменилась?! Она думает, что я идиот? И почему чёртова терапия ей не помогает?
- Брайан, ты практически шантажом вынудил её ходить к психологу. Конечно, она отвергает терапию… и не станет раскрываться. И до тех пор, пока она не позволит Мелани посещать занятия с ней, мы даже не знаем, что она на самом деле рассказывает психологу.
- Думаешь, что она ему врёт?
- Ну, откуда мне знать? – он нервно пробежал ладонью по своим серебряным волосам. – Господи Боже, Брайан, ты просишь меня проанализировать человека, с которым я даже никогда не разговаривал! О какой точности вообще может идти речь?
- Мне просто нужно твоё мнение, и всё. Я должен всё исправить, ради Гаса.
- Брайан, - уставился он на меня, - твои друзья - не машины, а я – не автомеханик!
- А я не идиот! Ты понимаешь, о чём я, - я опустил руки на стол ладонями вверх. – Пожалуйста, док. Дай мне хоть что-нибудь, ведь я словно в потёмках брожу!
- Ты неисправим. И как только Джастин тебя терпит?
- Немного помогает моя неотразимость, - я упёр язык в щёку, а он хмыкнул в ответ.
- Если бы ты не был таким, платил бы мне мою обычную ставку и являлся бы в приёмные часы. Ладно… так ты говоришь, что Линдси питает на твой счёт бредовые иллюзии. Будто она убеждена, что вам судьбой предназначено быть вместе, а она лишь приближает сиё светлое событие. С другой стороны, она отвергает любые инсинуации в свой адрес, утверждая, что желает лишь нормальной семьи для Гаса – с родными папой и мамой. По-моему, это нормально.
- Ты в своём уме? Я, бля, гей! И никогда не полюблю её так, как она того хочет! Это была бы не жизнь, а сплошное притворство! Разве жизнь во лжи может быть нормальной для ребёнка?
Он оперся локтями на стол, сплёл пальцы, умостил на них подбородок и внимательно посмотрел на меня.
- С нашей точки зрения - не может. Но мы же пытаемся влезть в голову Линдси, так? И, ты уж меня извини, но с её точки зрения - она всегда была, есть и будет для тебя особенной.
- С чего бы? – я не поверил ему. – Я трахнул её один раз, ещё в колледже. Пятнадцать лет назад. И с тех пор, за исключением Гаса, рождение которого целиком и полностью её идея, я относился к ней точно так же, как и к остальным своим друзьям.
Он смотрел на меня так, словно у него взгляд был рентгеновский.
- Когда ты первый раз встретил Линдси, ты знал, что она лесбиянка?
- Блять, нет, я думал, что она натуралка. Она любила быть в центре внимания, всегда флиртовала с ребятами… она и сейчас такая. Я удивился, когда она мне сказала, но, в конце концов, у меня гейдар, а не детектор дайков.
Он засмеялся.
- Она думала, что ты запал на неё?
- Линдси с самого начала знала, что я голубой, - я отрицательно качнул головой. – Мы, блять, друзьями были… мне нравилось, как она всегда боролась за себя, всегда против системы. Она вроде как заняла место Майки на время… мы часто зависали вместе, трепались о политике, накуривались… как обычные студенты. А потом однажды пошли на вечеринку, напились там в хлам… Господи, до сих пор помню свой ужас, когда проснулся и обнаружил рядом голую бабу! Но с той ночи ни хера не помню, слава яйцам.
- Значит, она единственная женщина, с которой ты переспал?
- Меня на женщин никогда не тянуло.
Он откинулся на спинку стула.
- Другими словами, ей удалось то, что не под силу ни одной женщине – переспать с самым убеждённым геем на всей планете. Это большое достижение.
- Я же сказал, напились в хлам, - я подтверждающе глянул на него. – Это не считается.
- Но это не всё, - нетерпеливо продолжил Алекс. – Она убедила тебя, ярого противника семьи, стать отцом её ребёнку; а ведь ты не верил ни в любовь, ни в брак, ни даже в отношения или партнёрство. Разве удивительно, что она считает себя особенной? Что вообразила, будто ты считаешь её привлекательной – её, единственную из всех женщин – и тебе нужно лишь время, чтобы осознать это?
- Она всегда по-особенному относилась ко мне. Но в этом никогда не было сексуального подтекста… в смысле, она же никогда не ревновала меня к моим трахам… наоборот, ей это казалось забавным. И потом, она же была счастлива с Мел почти десять лет. Блять, да она же дайк!
Он скривился:
- Это всего лишь ярлык, Брайан. Гей, лесбиянка, натурал… в жизни нет абсолютов, есть только люди. Как стопроцентный натурал никогда не почувствует влечения к человеку своего пола, так и гомосексуалисты с юности знают свои потребности. Но ведь есть и другие… бисексуалы, которые чувствуют влечение к обоим полам, или которые скорее решатся на гетеросекуальные отношения, но не смогут отрицать и привлекательности людей одного с ними пола, и вероятности каких-либо отношений с ними. И, конечно же, не стоит забывать о тысячах мужчин, состоящих в гетеросексуальном браке, хотя изначально их больше привлекали мужчины, но они прячут или отрицают собственные желания в угоду нашему обществу.
- Линдси тоже так поступила, когда они с Мел разбежались несколько лет назад, - вспомнил я. – Был один лягушатник, которому грозила депортация. Линдс согласилась выйти за него, чтобы ему дали зелёную карту… они, бля, даже венчание в церкви оплатили. Чтобы её отговорить, мне пришлось пожертвовать своими родительскими правами.
Алекс от удивления распахнул рот, меня такая непрофессиональная реакция даже насмешила.
- Да не бойся, парень был голубым.
- А, это, конечно же, в корне меняет дело, - иронично сказал он. – Господи Боже, Брайан, да на твоих отношениях с близкими можно написать докторскую диссертацию!
- Просто живот надорвать можно от смеха.
- Но это же отличный пример того, как Линдси уходила от реальности, воспринимая твои поступки через призму собственных надежд!
- Ага, а я о чём говорю? Она всегда так, знаешь, как в песне Билли Джоэла: «Она не сдалась, а просто передумала». Я никогда и не пытался её понять… она же женщина! Я с ними почти не общался, только с матерью и Деб, а они, сам понимаешь, вряд ли типичные представители своего пола.
- Ты уверен, что между ними не было секса?
- Он точно голубой, - пожал плечами я. – Хотя он же француз… хер его разберёт. Смотрелись-то они как натуральная парочка.
- Но она бросила его в то же мгновение, как ты попросил. Вот тебе и альтруизм, - он задумчиво сделал ещё глоток пива. – Боюсь, сколь бы чисты ни были твои намерения, ты лишь подтвердил своё особое отношение к ней. Ведь ты был готов пожертвовать столь многим… чтобы только не позволить ей выйти замуж за другого.
- Да не за любого же другого! А за этого француза!
- Видимо, ей так не показалось.
- Джастин тоже так сказал, - умный пиздёныш. Я вздохнул. – Думаешь, она би?
- Даже если опустить эту неоднозначную дружбу с французом, есть ещё трое мужчин, с которыми она спала – и это только те, о которых мы знаем. Вероятно, ты был обычным юношеским экспериментом или удовлетворением любопытства. Но два других случая нельзя рассматривать в таком ракурсе. Это были отношения, которые полностью её устаивали – и на эмоциональном, и на физическом уровне.
Я решил не обращать внимания на эту шпильку в мою сторону.
- Почему же она, блять, так и не сказала? За каким хреном было столько лет скрываться?
Он пожал плечами.
- Бисексуалам приходится сложнее, чем любой другой группе – их отвергает как мир натуралов, так и мир гомосексуалов, поскольку они не принадлежат ни к одному из них. С обеих сторон по отношению к бисексуалам возникает либо подозрение – что они слабы и не могут определиться, что же им нужно, либо неприязнь, поскольку очевидно, что бисексуалам вообще безразлично, с кем трахаться, - он склонил голову к плечу и спросил: - Просто ради любопытства – как Мел отнеслась к тому, что Линдси изменила ей с мужчиной?
- Просто взбесилась, - ответил я. – Не думаю, что она бы так психовала, если бы Линдс переспала с женщиной… ведь у неё и самой рыльце в пушку. Но с мужиком? Мел чувствовала, будто Линдси её предала.
- Вот тебе и доказательство, - кивнул Алекс. – Возможно, Линдси и не осознавала свою бисексуальность… не лгала тебе и Мел осознанно. Вовсе не обязательно, особенно если принять во внимание её способность смешивать реальность и фантазии. Когда она была молода, тяга к собственному полу была сильна, и это вполне оправдано для любого ребёнка не зависимо от ориентации. Когда она вошла в пору сексуальной активности, это притяжение не ушло – она наслаждалась как физическим аспектом однополых отношений, так и репутацией и скандальной знаменитостью, которую они ей приносили. А потом она встретила тебя – Прекрасного Принца. Вероятно, ты не был первым мужчиной, которого она нашла физически привлекательным, но ты точно был первым, с кем она переспала и в кого влюбилась. Но после вашей пьяной возни ты не проснулся изменившимся, ты не воскликнул: «Ого, Линдс, я вижу свет! Выходи за меня!». Нет, ты был в шоке, даже в ужасе. Представляешь, какой удар по её самолюбию нанесло то, что мужчина, которому она подарила своё сердце и свою девственность, с отвращением взирал на её обнажённое тело!
Я постарался припомнить то утро пятнадцать лет назад, когда проснулся с раскалывающейся головой и Линдси, прижимающейся ко мне на моей узкой кровати в общаге, а рядом валялось безмолвное латексное доказательство того, чем мы занимались ночью… В шоке? Бля, да я в ахуе был, и совершенно однозначно об этом высказался. Но и Линдси тоже была в замешательстве… или я думал, что была.
- И она приняла твою версию, - продолжал между тем Алекс, – глупый перепих по пьяни, которого не должно было быть – и похоронила свои чувства. Так было проще для тебя, так было проще для её гордости; так она могла сохранить твою дружбу, не создавая неловкости в отношениях. Она была лесбиянкой, ты был голубым, но это не значит, что вы не могли любить друг друга… как друзья, конечно же. Она жила дальше, строила отношения и карьеру, вила гнездо. Осознанно или нет, но она создавала жизнь такой, какой она могла бы быть у неё с тобой… стала женой, достойной тебя. Даже ребёнка тебе родила. Неважно, что всё это было с Мел; ведь все её намерения и чаяния были направлены на тебя, и она чувствовала себя в абсолютной безопасности, на особенном положении. И все свои чувства к тебе она сублимировала в чувства сестры и друга.
Я скривился.
- Я всегда думал, что она самый уравновешенный и счастливый человек из всех, кого я знаю.
- А с чего бы ей было не быть такой? Она жила словно в пузыре… у неё был твой сын – а, значит, гарантированное присутствие тебя в её жизни, твоя поддержка, твоя любовь. Она жила в фантазии о вашей идеальной семейной жизни, и была, вероятно, так счастлива, как только могла быть. Она достигла всего, чего хотела, и была счастлива, поскольку ничто не могло разрушить её идеальный мир. Но потом что-то случилось, что превратило её мечту в наваждение… что-то, что заставило её предпринять определённые шаги для претворения мечты в реальность.
- Мел говорит, что это был Сэм Ауэрбах.
- Художник? – удивился Алекс.
- Тот самый. Линдс организовывала для него выставку… он был первым, кто её трахнул, после меня. Настоящий мужик. Мел говорит, что он сделал из неё натуралку.
Алекс недовольно глянул на меня.
- Брайан, не может быть такого, чтобы Линдси переспала с мужиком и на следующее утро проснулась «настоящей» женщиной. Так могут рассуждать только ограниченные натуралы. Сэм Ауэрбах, возможно, пробудил её дремлющее желание к тебе, но он уж точно не создал его. Конечно, её проснувшаяся сексуальность не проблема, хотя и повлекла за собой множество сложностей. Даже её бисексуальность не проблема. А вот её неспособность разделить фантазии и реальность – настоящая проблема.
- Но если это был не Сэм, то что же? – спросил я.
- Ревность, конечно же. Самая сильная из всех человеческих страстей.
Я вздохнул, ведь я точно знал ответ.
- К Джастину.
- Да. Твои отношения с Майклом её не задевали, поскольку никогда не простирались в область физическую. И твои трахи её не трогали, поскольку эмоциями там и не пахло. Но Джастин… тут было совсем другое. Вероятно, сначала она отрицала свою ревность… она говорила себе, что счастлива за тебя, как и должен был быть счастлив хороший друг. Но когда ты сделал ему предложение… хотел на нём жениться… тут её буквально носом ткнули в тот факт, что ты любишь его так, как не любил её, так, как ты даже Гаса не любил. Ей оставалось только признать, что все эти годы она заблуждалась, что прекрасный мир Брайана и Линдси существовал лишь в её мечтах. И… она не смогла, - он пожал плечами. – И она спроецировала свои эмоции, некий импульс на тебя. Ты убеждённый гей, но спал с ней. Ты клялся никогда не заводить детей, но стал отцом для Гаса ради неё. Ты любил его не ради его самого, но потому, что именно она была его матерью. Ты был готов отказаться от своих родительских прав, только бы не позволить ей выйти замуж за другого мужчину. Ты был с Джастином, потому что он похож на неё. Ты собирался жениться на нём, потому что не мог жениться на ней. Ты отпустил его, потому что она так захотела. В мире Линдси ты одержим ею точно так же, как она одержима тобой, и ей всего-то осталось помочь тебе осознать это. И тогда все её поступки абсолютно оправданны, поскольку нацелены на единственно верное дело – воссоединиться с тобой, и тем самым сделать тебя счастливым, наполнить твою жизнь смыслом. Сделать тебя целым.
- Господи, - я поверить не могу, ведь я знал её столько лет и никогда ничего не замечал. Ведь Линдси всегда… поддерживала, оставалась верна, надёжна. Меня просто затошнило. – Но почему она вымещает злость на Гасе? Ведь он ни в чём не виноват.
Алекс снова изучающее посмотрел на меня.
- Может, она думает, что виноват. Он же был её козырем, но в итоге подвёл её. И что теперь? Ей приходится растить его одной… не так она себе всё представляла. И отреагировала она ожидаемо негативно, когда её носом ткнули во всё это. Мне жаль это говорить, но, похоже, ваше единодушие с Мел сыграло отрицательную роль, - он нахмурился. – Тебе стоило сначала поговорить со мной. Боюсь, что такой резкий толчок в реальность мог только глубже погрузить её в фантазии.
- Так, значит, во всём я виноват, - простонал я. – Так я, блять, и знал.
Он помолчал некоторое время, размышляя.
- Позволь мне задать тебе один вопрос, Брайан. Я не сомневаюсь, что ты любишь своего сына, ведь совершенно очевидно, что тебе небезразлична его судьба, и ты готов сделать всё возможное, чтобы ситуация разрешилась как можно безболезненнее для него. Но скажи, зачем ты вообще согласился стать его отцом?
Когда-то, целую жизнь назад, я бы сполна отвесил ему циничных острот в стиле Брайана Кинни, намекнув на свою неизбежную смертность и необходимость улучшить генофонд нации, пока еще не поздно. Но Алекс за годы нашего знакомства завоевал моё уважение, так что я считал его достойным правды. Вероятно, теперь я даже смог бы отнести его в категорию друзей.
- Потому что Линдси только об этом и твердила. А я был настолько высокомерен, что находил идею появления в этом мире эдакого мини-меня чертовски привлекательной… такой своеобразный посыл на хуй для этого самого мира. Да и обдолбан был порядочно.
Он смотрел мне прямо в глаза.
- Едва ли можно подобрать худшие причины… ты ведь понимаешь это, правда?
- Я бы ничего не стал менять, даже если бы смог… - я не отводил от него взгляда. – Теперь нужно помочь Гасу.
- А если бы всё получилось по-другому? – допытывался он. – Если бы ты не почувствовал ничего к собственному сыну? Если бы ты просто ушёл и забыл о его существовании? Оставил бы ребёнка один на один с этим миром? Ведь точно так же поступал твой отец. Только тебя бы не было рядом даже физически.
- Пошёл ты! – я грохнул бутылкой по столу. – Какого хера мы обо мне разговариваем?
- Потому что всё дело именно в тебе… тебе и Линдси, - он успокаивающе опустил руку мне на запястье. – Брайан, ты сам спрашивал меня, твоя ли это вина. В сложившейся ситуации нет твоей вины, но некоторая ответственность всё же лежит на тебе. Ты совершил необдуманный, незрелый и эгоистичный поступок, когда согласился зачать ребёнка… и только благодаря счастливой случайности всё не обернулось намного хуже, чем есть сейчас.
Я подумал, каким засранцем был тогда, и страшная мысль о жизни, в которой не было Гаса, пронеслась в моём мозгу.
- И Джастин, - тихонько сказал я. – Я не верю в судьбу, но, по-моему, странно, что два самых важных для меня человека появились в моей жизни в одну и ту же ночь.
- Если бы я верил в судьбу, то не был бы психологом, - усмехнулся Алекс. – Потому что тогда все мои усилия не имели бы ровно никакого смысла. Я хочу сказать, что, хотя ты принял изначально ошибочное решение, последствия у него оказались как плохие, так и хорошие… но такое можно сказать о любом нашем выборе, верном или нет, любом, который мы делаем ежедневно. Единственное, что теперь остаётся – рассмотреть все вероятные последствия, взвесить их и действовать сообразно ситуации. Решение, принятое тобой несколько лет назад, привело к тому, что в представлении Линдси на данный момент ты находишь её сексуально привлекательной, что завёл с ней ребёнка, что любил этого ребёнка ради неё, что ты отказался от родительских прав ради неё. Но не ты ответственен за её собственные бредовые иллюзии, которые позволили ей трактовать твои поступки таким образом.
- А кто тогда в ответе?
- Это вопрос на миллион долларов, и я не могу на него ответить. Ты описываешь Линдси как весьма противоречивую личность: она убеждённая феминистка, но готова стать верной женой и домохозяйкой. Она отрицает ценности среднего класса, но стремится к покою и стабильности, которую он гарантирует. Она восстаёт против собственных родителей, но нуждается в их любви и одобрении. Даже будучи лесбиянкой, она выбрала себе в партнёры человека, который имеет все характеристики мужчины – властность, амбициозность, стремление добиться успехов в работе, - он замер, словно сам был поражён пришедшей ему на ум мыслью. – Ты говорил, что Линдси обвиняла тебя в том, что ты используешь Джастина как некий мужское подобие её самой… а можно ли то же самое сказать о Мелани? В смысле, что она такой Брайн Кинни в юбке?
Точно. Бля, у меня просто волосы на голове зашевелились, когда я понял, что это всё правда, всё, до последнего слова. И что Мел я этого никогда не смогу рассказать.
- Но на самом деле это не такая уж редкость, - продолжил Алекс, понимая всё по моему выражению лица. – Большинство из нас представляют из себя парадоксы, успешно совмещая на первый взгляд противоположные вещи… и видение себя формируется под влиянием не только заложенных с детства ценностей, но и стремлений нашего подсознания. Большинство людей успешно осознают этот конфликт и вырабатывают некий баланс. Но Линдси это, похоже, оказалось не под силу. Она подчиняется всем своим импульсам, не стараясь разобраться, где реальность, а где фантазия. Почему так происходит… я не могу объяснить, - он беспомощно развёл руками. – К тому же все наши выкладки основывались на твоём восприятии, которое тоже субъективно, и все наши выводы могут не стоить и выеденного яйца.
Я глянул на него.
- Сначала ты мне весь мозг выебал, а теперь говоришь, что всё это чушь?! Скажи, мой сын сейчас в руках нервной стервы или психопатки?
Алекс легко улыбнулся:
- Вероятно, истина лежит между этими двумя понятиями.
- И что мне теперь делать?
- Ждать. Наблюдать. Быть внимательным к Гасу. Оказать необходимую ему моральную поддержку. Попробовать держать на привязи свой ядовитый язык. И никогда не допускать даже тени сомнения по поводу твоих слов… никакой двусмысленности. Чтобы она была на сто процентов уверена, что ты будешь с Джастином, что твоё будущее рядом с ним, а не с ней.
- И тогда ей станет лучше, правда?
- Хотел бы я тебя в этом уверить, - вздохнул он.- Но, к сожалению, не могу. Но точно ничего не выйдет, если она сама не осознает, что ей требуется помощь.
Блять.