Глава 23
Брайан
Я открыл дверь и посмотрел вверх. И вверх.
Передо мной стоял парень, чей рост явно и намного превышал два метра, а мышцы у него были, как у быка. Кроме всего этого, у него было самое уродливое лицо из всех, что я когда-либо видел. Но он не дал мне шанса даже раскрыть рот: он сграбастал своей громадной рукой воротник моей рубашки от Версаче, подтянул меня вплотную к своему переломанному носу и устрашающим бровям так, что я едва доставал ногами до пола, и рявкнул:
- Где, чёрт подери, мой малыш?
Я мог только болтаться в воздухе, издавая какое-то жалкое мяуканье в попытках вдохнуть немного кислорода, и тогда он отпихнул меня в сторону и оглядел лофт.
- Джастин! – взревел он. – Где ты?
Я отступил назад, оглядываясь и пытаясь сообразить, что можно использовать как оружие; в голове билась паническая мысль, что это, должно быть, тот самый псих, с которым Джастин жил и который толкнул его под машину; я схватил первое, что под руку подвернулось - это оказался хромированный дизайнерский кухонный стул – и решил, что если со всей силы ударить им этого амбала по голове, то, возможно, это отвлечёт его ненадолго… никакого другого способа остановить его не пришло мне в голову. А потом я увидел лицо Джастина – на нём не было страха… а только радостная улыбка.
- Бут! – хрипло позвал он.
Клянусь, я слышал, как под ногами этого громилы скрипит пол, когда он быстро пересёк лофт всего лишь парой громадных шагов, и притянул Джастина в осторожное объятие.
- Чтоб меня, Солнышко, стоило только на минутку отвернуться, и смотри, что случилось! Я просто поверить не могу, клянусь!
Я осторожно поставил стул на место, чувствуя, что сердце всё ещё колотится как ненормальное. Парень, похоже, не желал Джастину зла. Смотреть на них было забавно, словно на какую-то сцену из фильма «Властелин Колец» - потому что Джастин, уткнувшийся носом этому парню в живот, выглядел как хоббит, а тот возвышался над ним, словно гора. И хотя они выглядели весьма довольными в объятиях друг друга, я уже понял, что они никогда не спали вместе – мне даже не нужно задействовать свой гей-дар, чтобы понять, что никто настолько уродливый не может быть голубым. Все ещё держа Джастина за плечи одной огромной рукой, он теперь уставился на меня изучающим оценивающим взглядом. Я упёр кулаки в бёдра и, в свою очередь, оглядел его с ног до головы.
На нём были джинсы, высокие рабочие ботинки и потёртая кожаная куртка. Боже, его голова по форме напоминала пулю, а волос почти совсем не было – едва заметные прядки над ушами и, наверное, на затылке. У него были серые внимательные глаза, смотрящие на меня с открытым подозрением и осуждением. Ему, вероятно, около пятидесяти, и фигура уже не та, что раньше, но легко понять, что в молодости он выглядел как какой-нибудь танк. И имя ему очень подходит – он похож на старый изношенный башмак.
- А это, по всей видимости, членоголовый бойфренд, так? – наконец пренебрежительно выдал он. – Берни, верно?
А Джастин, этот пиздёныш, засмеялся.
- Это Брайан… Брайан Кинни!
- Ну, не жди, что я тебе руку пожму, дружок, - пренебрежительно дёрнул плечом амбал. – Ты просто хрен собачий, ясно?
Это, по-моему, всем уже ясно. Но это не повод выслушивать подобное от незнакомца, даже если он здоровее Дрю Бойда. Я подошёл поближе и сказал:
- Слушай, приятель, я не знаю, кто ты, и, честно говоря, мне плевать. Но я не позволю какому-то незнакомому парню оскорблять меня в моём собственном доме. Так что проваливай, пока я тебя не вышвырнул.
Он в ответ только улыбнулся, как ребёнок:
- Я тебя не оскорбляю, я тебя информирую. И если хочешь попробовать вышвырнуть меня – давай. Хоть развлечёшь немного.
Тут Джастин попытался отвлечь парня, подёргав его за рукав.
- Ну же, Бут, Брайан ведь совсем тебя не знает, - и самодовольно посмотрел на меня. – Это мой хороший друг из Нью-Йорка. Его зовут Бут.
- Да, я уже и сам это понял, - я одарил его красноречивым взглядом. – Но мне интересно, что, блять, он здесь делает?
- Да, кстати! – подхватил Джастин. – Что ты делаешь в Питтсбурге, Бут?
- Ищу тебя, что же ещё! – парень улыбнулся поднявшему голову Джастину, и лицо его внезапно смягчилось. – Возвращаюсь я из старушки Англии, а вокруг только и разговоров, что этот мудозвон Дилан бросил тебя под машину, и как тебя увезла «скорая». Я решил разыскать его, порасспросить, что происходит.
- Ты же… - Джастин, похоже, не на шутку встревожился, - ты же не сделал ничего Дилану, правда? Потому что это всё случайность… он не хотел, просто выпил… да мы оба выпили…
- Я его не нашёл, - в голосе Бута звучало сожаление. – Похоже, старик его сообразил, что малыш вляпался по самое брюхо, и засунул в реабилитационный центр, как только тот объявился, весь в слезах и соплях, причитая, что же он наделал. Боялся, наверное, что ты легавых на него натравишь.
- Я не стал выдвигать обвинения, - сказал Джастин. – Мы поссорились, и ситуация вышла из-под контроля, так бывает.
- Ага, как скажешь. Но ему лучше бы не попадаться мне в ближайшие лет двести, и плевал я, сколько бабла у его старика, - Бут сжал кулаки и нахмурился, как грозовая туча.
Хм, а парень-то вроде ничего.
- Ну вот, а в больничке мне сказали, что твой партнёр прилетел, как птичка, и забрал тебя под крылышко, - в его голосе зазвучала ирония, направленная в мой адрес. – Ну, я подумал, прокачусь-ка я до Питтсбурга, недалёкий путь, прыгнул в грузовичок и пару часов назад прибыл. Поспрашал, где тут голубки обитают, мне сказали, что на Либерти Авеню. А тут уж я спросил парнишу… по-моему, это был парниша… где находится знаменитый лофт, потолкался немного внизу, пока дверь не открылась – и вот я здесь.
Я никак не мог прогнать назойливую картинку, так и крутящуюся у меня в голове – как этот громила спрашивает у какого-то незнакомого парня, где в Питтсбурге обитают голубки. Мне это в кошмарах сниться будет. Никак не пойму, этот парень просто тупой или полностью безумен? Блять, педики, конечно, любят поболтать, но чужаку они ничего не скажут, особенно если он выглядит как наёмный убийца.
- Тебе кто-то сказал мой адрес?
- Слушай, дружок, - недобро улыбнулся в ответ Бут. – Если я задаю вопрос, я ожидаю получить ответ. И чаще всего именно так и происходит.
В этот момент зазвонил телефон, я снял трубку:
- Да?
- Брайан! Слава Богу, ты дома! – это Эммет, он что – заикается? – Тебя ищет ужасное чудовище, оно направляется прямиком в лофт! Скорее, забаррикадируйся там, я вызову полицию!
- Поздно, Эм, - вздохнул я. – Он уже здесь.
Когда мне удалось отговорить Эммета от немедленного звонка в службу спасения, я снова повернулся к Джастину и Буту (неужели его и правда так зовут?) – они всё так же сидели на диване и выглядели теперь расстроенными, оба. Бут тихонько говорил:
- Да, Солнышко, ну и неделька у тебя выдалась.
Джастин посмотрел на меня.
- Я рассказал Буту о маме, - я внезапно почувствовал необъяснимую вспышку ревности: Джастин рассказывает такие вещи человеку, которого я первый раз в жизни вижу. Но у него же тоже должны быть друзья, верно? Надеюсь, что этот не окажется таким же дерьмом, как Фогарти.
- Ну, у меня есть одна хорошая новость, которая тебе подбодрит, - попытался отвлечь его Бут. – Подружка твоя, Дафни – шлёт свою любовь.
- Так ты с ней виделся? – у Джастина и вправду немного посветлело лицо. – Как у неё дела?
- Рассказала, что дел по горло, - ухмыльнулся Бут. – А парней просто палкой от себя отгоняет.
- Скорее, расскажи мне всё от начала и до конца, - приказал Джастин.
Бут внимательно на него посмотрел.
- Давай лучше она сама тебе расскажет. А ты расскажешь ей о маме и о том, что с тобой случилось.
- Ей, наверное, и без меня проблем хватает, - покачал головой Джастин.
- Чушь! – хмыкнул Бут. – Она девчонка что надо, ей всё можно рассказать. Она же твой друг, негоже её обманывать. Ты же не думаешь, что она станет от тебя что-то скрывать?
Чёрт, он и Дафни знает? Я что-то совсем выпал из курса событий.
- Вообще-то, - продолжил Бут. – В Лондоне сейчас сколько, часов десять? Она ещё не спит. Позвони ей сейчас и поговори, а мы с Кенни пойдём, пропустим по стаканчику.
Стойте, стойте – это вообще чья квартира? И что ещё за Кенни? Что, блять, он о себе возомнил? Я сжал челюсти, пытаясь остыть и взять дело в свои руки.
- Джастин сейчас не на многое способен сам, - решительно возразил я. – Не стоит оставлять его одного.
- Он же не ребёнок, - снисходительно осадил меня Бут. – Я думаю, что с ним ничего не случится за пару часов.
- Я бы с этим поспорил, - пробормотал я.
- Ну конечно, ничего не случится, - убеждал меня Джастин. – Бут прав, мне нужно поговорить с Дафни. А вы пока прогуляетесь и узнаете друг друга получше.
Бут смотрел на меня с таким выражением на лице, по которому становилось ясно, что, если я немедленно не соглашусь, он поволочёт меня за собой за шкирку. Чёрт, он ведь и правда так сделает! Так что я просто посмотрел на Джастина, взглядом обещая ему всяческие кары, если, вернувшись, не обнаружу его в точно таком же состоянии, в каком оставляю. Бут недоумённо хмыкнул.
- После тебя, Брендон, - после этих его слов у меня не оставалось иного выхода, кроме как взять куртку и двинуться к выходу.
Оказавшись за дверью, я запер замок, ощущая на себе взгляд Бута, однако он ничего не сказал, и я этому рад, поскольку на любезности у меня не хватило бы терпения. Потом я решительно двинул к ступенькам – вряд ли мой лифт выдержит этого парня. Но не успел я сделать пары шагов, как он остановил меня.
- Ты уж извини, что я на тебя так наезжал; вообще-то у меня неплохие манеры. Я почти два дня не спал и за малыша перенервничал. Последний раз я слышал о тебе, когда ты съехался с каким-то парнем, так что просто не знал, чего мне ожидать. Так что извини.
Я прикусил язык, с которого уже готов был сорваться язвительный комментарий, и обдумал свои слова ещё раз.
- Извинения приняты, - сказал я спокойно и пошёл вниз по ступенькам. – И ты назвал меня хреном собачьим.
- За это извиняться не стану, - тут же ответил он. – По крайней мере, пока не докажешь, что ты этого достоин. А пока – нет, Байрон.
Я замер на месте.
- Меня зовут Брайан, - я оскалился, изображая улыбку, а он только приподнял брови.
- Я ещё не решил, как тебя называть. По именам я зову друзей; тех, кого уважаю, зову Мистер; а всех остальных – Эй, ты. Ты пока к последним и относишься.
Я вышел на улицу, он догнал меня, и мы пошли бок о бок. Я глянул на него.
- С чего бы мне об этом беспокоиться?
Он невозмутимо глянул в ответ.
- Да ни с чего, конечно. Но так, для записи: не так уж много людей, о которых я забочусь, кроме своей семьи. А уважаю я и того меньше – потому что уважение надо заработать, а купить нельзя. Так что на меня не произвели впечатление ни твоя одежда, ни твоя квартира. Видал я деньги, видал я и класс… И величие видал. Так что для меня ты просто ещё один перец в оборках.
- Что? Как ты меня назвал?
Он снисходительно глянул на меня:
- Разряженный в пух и прах.
Я смотрел на него несколько секунд, а потом до меня дошло.
- Это что, рифмующийся слэнг Кокни? [1]
- Подловил ты меня, корешок.
- Что?
- Корешок, кореш, друг. И давай уже двинем куда-нибудь? А то я сейчас здесь ласты склею.
Я даже не стал спрашивать, просто выжидающе приподнял брови.
- Задницу, говорю, сейчас отморожу! – пояснил Бут, и я не смог удержаться от смеха.
Но он прав, нужно уже решить, куда идти. В кафе нельзя, в «Вуди» - тоже. А потом я вспомнил про «Трилистник», ирландский бар – я туда не ходил, он напоминал мне то местечко, где любил зависать мой отец. Но сейчас я направился прямиком туда, а Бут последовал за мной, не обращая ни малейшего внимания на шокированные взгляды и вскрики ужаса, которые испускали все проходящие мимо королевы.
- Так ты Кокни?[2]
- Ну да, для вас, японские танки, каждый лондонец – непременно кокни, - хмыкнул Бут.
- Японские танки?
- Японские танки – янки.
Я потряс головой.
- Ты полон дерьма!
- Да ни разу, постное масло не в моём вкусе.
Я шёл молча, пытаясь сообразить, что он теперь имеет в виду. Масло? Поскользнуться? Скользкая дорожка? Он просто играет со мной, и я не стану больше в этом участвовать. Не стану, видит Бог.
- Ну всё, я сдаюсь. Говори.
- Чепуха, - объяснил он. – Чепуха на постном масле.
Блять, я из последних сил сдерживался, чтобы не пнуть его от души.
- Но ты кокни?
- Нет, - он потряс головой, - кокни из Ист-Энда, они с младенчества слышат колокола. Для лондонца важно, на каком берегу реки ты родился. Я вот с южного берега, из Туикнема, это к юго-западу. Папаша мой учился вместе с Чарли Ричардсоном.
- С кем?
- Про братьев Крэй слыхал?
- Я видел фильм, - кивнул я. – Мартин Кэмп был хорош.
- Ну, тогда ты имеешь представление, о чём я говорю. Близнецы Крэй подгребли под себя северную часть, а южная принадлежала Ричардсону. Школу я бросил в шестнадцать, а они спали и видели, как бы меня к рукам прибрать – и совсем не ради дружбы с моим папашей, - он нахмурился. – Но мне никогда не нравились методы, которые они применяли, так что я выбрал собственный путь.
С каждой минутой все лучше и лучше. Джастин не только связался с психом-наркоманом, он ещё и подружился с сыном лондонского мафиози. Так держать, Солнышко! Мы добрались, наконец, до «Трилистника», я толкнул дверь и с облегчением нырнул в тепло бара.
- И я совсем не удивлён, что ты знаешь Крэев, - прибавил Бут, шагая за мной. – Ведь Ронни Крэй тоже был голубком.


[1] про рифмующийся сленг кокни можно почитать здесь: http://www.2uk.ru/articles/art99
Но перевести его не представляется возможным, к сожалению.
[2] В соответствии с поверьем, истинный кокни — это житель Лондона, родившийся в пределах слышимости звона колоколов церкви Сент-Мэри-ле-Боу. Для диалекта кокни характерно особое произношение, неправильность речи, а также рифмованный сленг. Некоторые англоязычные актёры для комического эффекта используют в своей речи фальшивый акцент, похожий на кокни, который довольно часто называют «мокни».
Сейчас кокни - пренебрежительно-насмешливое прозвище уроженца Лондона из средних и низших слоев населения.