Название: Желания.
Автор: Naerin.
Бета: Keine Sorge
Фендом: "Наруто".
Статус: Закончен.
Размер: Ваншот.
Жанр: PWP.
Пейринг: Наруто/Саске.
Саммари: Трах, просто трах и все.
Рейтинг: NC-17.
Размещение: Вы серьезно об этом думаете? Обращайтесь, обсудим.
Предупреждения: AU, жутчайший ООС, BDSM, жестокость, попытки мозготраха, авторские глюки.
Дисклаймер: Масаси Кишимото.
От автора: Амечка, как ты и просила я написала пвп, но я же предупреждала, что будут извращения?
Благодарности: Спасибо akino_ame - моему творческому двигателю - за вдохновение и Keine Sorge - моему бету - за то, что взялся за «это»


***
Он еще не переступил порог, но знает, что Лис уже ждет его. Высокий, подтянутый, мускулистый, одетый в черную безрукавку, такого же цвета облегающие штаны и высокие сапоги на толстой подошве. Золотистые, с легкой рыжиной, волосы небрежно спадают на плечи, топорщатся как грива. На шее висит множество украшений из гематита – любимого камня Лиса. В ушах огромное количество колец разных размеров, но их объединяет одно: неизменное сочетание серебра и черного, с маслянистым блеском, гематита. Одна серьга – очень большое кольцо с тонкой резьбой – скорее женская, но на Лисе она таковой не кажется. На правой руке несколько перстней, на левой – широкий, плотно прилегающий браслет с тонким узором. Все украшения – сочетание серебряного и черного – еще больше оттеняют золотистую смуглость кожи.
Когда Саске приходит, Лис всегда сидит в тяжелом дубовом кресле с высокой спинкой, развалившись в удобной позе. Его взгляд лениво-равнодушный. И лишь иногда в небесно-синей глубине его глаз вспыхивают искры.
— Пришел все же, – не вопрос, даже не утверждение, простая констатация факта.
В ответ лишь молчание: нечто настолько очевидное не нуждается в подтверждении.
— Интересно, – протянул он все тем же низким рычащим голосом, – интересно. Ты вот скажи, – когда Лис оказался у него за спиной, брюнет даже не успел заметить. – Скажи, зачем ты приходишь?
Саске нахмурился. Ответа на этот вопрос не было. Очевидного, четкого ответа. Были лишь смутные подозрения, неясные и размытые мысли.
— Ведь каждый раз «уходя», – Лис ухмыльнулся, как бы выделяя последнее слово, беря его в кавычки. – Каждый раз, уходя, ты клянешься, что ноги твоей больше здесь не будет, – он провел рукой по бледной коже щеки, очертил контур губ, легко царапнув нижнюю серебристым когтем. – Но, тем не менее, ты опять и опять возвращаешься. С завидной регулярностью. Ты приходишь всегда, возвращаешься ко мне. В чем причина?
Брюнет закусил губу, все еще пытаясь найти рациональный ответ, который бы удовлетворил… Что?
Впрочем, задуматься серьезно он не успел, он всегда не успевал. Думать вообще не надо было. Это было бесполезно и даже опасно.
Сильная рука сжала его плечо, заставляя выгнуться, когти вонзились в тело, разрывая тонкую ткань, царапая кожу.
— Молчишь? – низкий голос, казалось, заполнял всю комнату, все окружающее пространство. – Правильно, молчи – время кричать, еще не пришло.
— Я…
— Молчать! – последовавший за тем хлесткий удар заставил Саске отшатнуться, когти оставили на плече две длинные царапины, которые тут же набухли, наливаясь кровью. – Я не разрешал тебе говорить. Или ты забыл правила?
Брюнет лишь покачал головой.
— Хороший мальчик, – загорелая рука потрепала его по волосам как любимую собаку. – Но все же, – хватка в волосах стала жестче. – Ты кое о чем забыл.
Саске непонимающе уставился на Лиса.
— Одежда, – милостиво пояснил тот. – Или… Или тебе нравится, как я ее с тебя срываю. Наверное, нравится, раз ты каждый раз медлишь. Так ведь?
Парень не смог сделать ни единого движения головой, чтобы подтвердить или опровергнуть вышесказанное. Но, очевидно, Лис и не ждал ответа. Он провел рукой по груди и смял тонкую ткань, разрывая ее когтями, оставляя тонкие царапины на мраморно белой коже. Рубашка лохмотьями повисла на полуобнаженном торсе парня.
— О да, – пробормотал Лис, – мне нравится.
Он дотронулся ладонью до подтянутого живота, чуть сжимая пальцы, нежно подушечками погладил ключицы, провел указательным пальцем по груди, вырисовывая узоры, а затем схватил розовый сосок, сжимая его, перекатывая пальцами, посылая искорки удовольствия по всему телу. Другой рукой он оттягивал голову парня, чтобы видеть его лицо. Синие глаза пристально следили за реакцией брюнета, и, когда с губ того сорвался легкий стон, пальцы сжались сильнее, теперь уж причиняя боль. Вдоволь наигравшись с одним соском, Лис взялся за второй, но в этот раз сразу сжал его, сильно выкручивая, оттягивая, а затем внезапно легко погладил, смешивая боль и удовольствие.
— Хорошо, – произнес Лис. – Очень хорошо.
Он выпустил черные волосы и легонько подтолкнул парня в спину. От этого «легонько» брюнет чуть не упал.
— Ты знаешь, что делать? Так вперед, – Лис уселся в кресло с высокой спинкой. – У меня мало времени, так что возиться с тобой как всегда я не намерен. Ну, чего же ты ждешь?
Саске лишь сглотнул, увидев опасный огонек, вспыхнувший в темно-синих глазах, и начал быстро раздеваться.
Оставшись без одежды, он замер ожидая дальнейших приказаний.
— Покажись мне, хочу рассмотреть тебя получше.
Брюнет медленно повернулся вокруг себя.
— Хороший мальчик, – раздалось у него прямо над ухом, – такой послушный. Мой мальчик, – загорелая рука опять скользила по бледной коже, изучая, исследуя. – И эти следы на твоем теле, они прекрасны, о да, прекрасны. Тебе они нравятся? Можешь не отвечать, я же знаю, что нравятся. Скажи, а ты рассматриваешь себя в зеркале, когда приходишь домой? Прослеживаешь ли ты эти великолепные красные полосы своими развратными пальчиками? Любуешься синяками? Ты ведь это делаешь. Так ведь? – рука опять скользнула в волосы, сжимая в кулаке черные пряди, оттягивая голову назад, открывая взгляду изящный изгиб шеи, на котором так и хотелось поставить засос. Лис этому желанию не противился – он вообще не противился своим желаниям. Впиваясь губами в нежную кожу, он с наслаждением слушал шумное дыхание, которое на секунду прервалось, когда он пустил в ход зубы.
Лис отстранился, с удовольствием рассматривая красный след, который уже начал наливаться багровым.
— Хорошо, – в голосе слышалось явное удовлетворение. Повернувшись, Лис направился к своему креслу, нисколько не заботясь о парне, которого он практически тащил за волосы за собой. Саске старался не отставать, иначе это грозило ему потерей большей части шевелюры, но от резкой боли на глазах выступили слезы.
Лис выпустил волосы брюнета и уселся в свое кресло в весьма фривольной позе: закинув одну ногу на подлокотник. Яркие глаза остановились на парне:
— Ты ждешь особого приглашения? – в голосе ощущалось недовольство и едва ощутимая угроза.
Саске, словно очнувшись от сна, рухнул на колени, осторожно потерся щекой о голенище сапога и вопросительно посмотрел в голубые глаза. Лис медленно барабанил пальцами одной руки по колену, другая же, согнутая в локте, подпирала подбородок. Брюнет заворожено смотрел, как опускаются один за другим длинные ловкие пальцы: мизинец, с надетым на него перстнем, закрывающим все три фаланги и оканчивающимся кривым когтем; безымянный с таким же перстнем; средний с широким кольцом со сложным узором; указательный с несколькими гематитовыми кольцами. Большой палец был практически неподвижным, на нем так же был перстень-коготь, но он был немного короче.
— Итак, – задумчиво произнес Лис, – что же мне с тобой делать–то, а? Даже не знаю. Даже не знаю. А чего бы тебе хотелось? – с веселым прищуром спросил он парня.
Брюнет лишь на секунду замер словно решая.
— Впрочем, я и так знаю, чего тебе хочется. Но вот заслужил ли ты? Как думаешь, малыш? Я думаю – нет, но ты можешь заслужить. Ты знаешь как?
Саске, не колеблясь ни секунды, приподнялся и осторожно, неторопливо начал расстегивать ремень и пуговицы на штанах, стягивая их вниз. Зрачки Лиса сузились, он внимательно наблюдал за действиями брюнета, пристально следя, как тот осторожно высвобождает его член, проводит по нему пальцами, кончиком языка оставляет дорожку поцелуев от основания до головки. Он изучает языком венки, скрытые под бархатистой кожей, обхватывает губами головку, заглатывая член все глубже и глубже – до самого основания.
Лис не шевелится, его дыхание по-прежнему ровное и спокойное, кажется, что происходящее его совершенно не волнует, и только твердая плоть во рту Саске говорит об обратном. Брюнет самозабвенно ласкает языком и губами напряженный член, прикрывая глаза от удовольствия. Это не столько сексуальное наслаждение, а, скорее, моральное. Ощущение превосходства, ощущение собственной власти над другим. Ведь если что, всего лишь одно движение челюстями, и сидящий перед ним человек уже не мужчина, даже случайное касание зубами может причинить вред и сильную боль, может заставить эти невероятно синие глаза расшириться в изумлении и легкой панике. Но за тем наверняка придет боль, резкая, внезапная, но все равно, ожидаемая боль. Любой, самый мелкий проступок всегда несет за собой наказание, а что уже говорить о том, что чьи-то зубы, пусть и непреднамеренно, ранят, даже не ранят, а просто легко задевают самую нежную часть тела? Это повлечет за собой наказание, жестокое, безжалостное. Он будет кричать и извиваться, унижаясь, прося прощения, молящее заглядывая в злые глаза, будет валяться в ногах, умоляя простить его, будет целовать голенища сапог, обтягивающих сильные икры, будет содрогаться от ударов под ребра, отлетая в сторону, плакать, упрямо подползая, как провинившаяся собака, к ногам хозяина. Но это будет потом, после того, как Лис, схватив его за волосы и намотав их на кулак, грубо отымеет его в рот, совершенно не заботясь об его удобстве, не обращая внимания на то, что ему трудно дышать, а в глазах стоят невольные слезы. Лису все равно, ведь главное – это его удовольствие, и Саске будет стараться – судорожно вдыхая воздух короткими глотками, будет стараться приять член как можно глубже, расслабляя горло – делать все, чтобы доставить другому удовольствие.
Лис лениво и немного рассеяно наблюдает за тем, как парень у него в ногах самозабвенно сосет его член, ощущает движения его языка и руки на своих бедрах, легкие поглаживания на золотистой коже – единственная ласка, которую он себе позволяет, единственная, которая ему позволена. Лису скучно. Да, он чувствует возбуждение, да, ему нравится, как парень работает ртом, за несколько месяцев регулярной практики он уже делает минет вполне профессионально. Да, он чувствует приближающийся оргазм, но это все не то. Чего-то не хватает, чего-то такого, чтобы сделало все ощущения ярче, острее, чего-то такого, что заставит разум, тело и чувства скользить по краю острого, как бритва, лезвия ножа, того, что заставит все слиться в единый безумный коктейль, заставит потерять голову и кричать от удовольствия, смешанного с болью.
— Хватит, – движение ногой и парень, ловко извернувшись, отстраняется, но носок сапога все же мазнул по ребрам, вызвав вспышку боли, так как удар пришелся на едва заживший синяк, оставшийся от прошлого (или позапрошлого?) раза.
Саске молчит, не поднимая глаз.
— Скучно, – произносит Лис. – Скучно. Вот скажи, что мне сделать, чтобы развеяться?
— Не знаю, – отвечает брюнет.
— Заткнись! Я давал тебе право говорить?
Саске замотал головой и сжался, в ожидании удара, которого, впрочем, не последовало.
— Что-то я добрый сегодня, – задумчиво произнес Лис. – Тебе так не кажется? Ты ведешь себя так нагло, а я даже не наказываю тебя за это. Странно, не правда ли? – он наклонился вперед, взял брюнета за подбородок, приподнял, заставляя смотреть себе в глаза. – Ты такой хорошенький, – Лис провел пальцами по бледной щеке. – С этими распухшими покрасневшими губами, которыми так увлеченно целовал мой член, с этими блестящими глазами, с этими бледными щечками с легким румянцем смущения на них. Да, красивый, как девочка, и так же мило смущаешься. Мне это нравится. А еще эти слезы, – он наклонился вперед и провел языком по влажной щеке, собирая солоноватую влагу, а затем впился в губы жестким поцелуем, безжалостно сминая и кусая губы, врываясь языком в чужой рот.
— Вкусно, – облизываясь, как зверь, почуявший кровь, произносит Лис и отстраняется.
А затем он хватает парня за плечи и тянет вверх, на себя, заставляя сесть себе на колени, широко расставив ноги, притягивает ближе, так, что их члены соприкасаются. Руки Лиса скользят по мраморно-белым бедрам, поглаживают их, легко похлопывают. Саске чуть прогибается в спине, пальцы спускаются все ниже и ниже, дразняще поглаживают впадинку между ягодицами, по-кошачьи осторожно приближаясь к розоватому колечку мышц, и замирают буквально в миллиметре от него. Брюнет невольно подается назад, а Лис лишь хищно улыбается, кладя одну руку на талию парня, заставляя сидеть неподвижно, а другой продолжает дразнить складочки нервных мышц, которые судорожно сжимаются. А затем, без предупреждения, в сухую проталкивает внутрь сразу два пальца. Саске вздрагивает, хрипло выдыхает и пытается отодвинуться от жестких пальцев, движущихся внутри, но рука на талии держит крепко. Лис пристально всматривается в лицо брюнета, пытаясь поймать взгляд полу прикрытых черных глаз. Он ухмыляется при виде слезинок, собирающихся в уголках этих прекрасных обсидиановых глаз, и задвигает пальцы еще глубже. Улыбка Лиса становится шире, когда он слышит легкий стон, срывающийся с искусанных покрасневших губ, когда он нажимает на узелок нервов внутри. Парень опять дергается, но в этот раз, уже навстречу, желая получить еще больше ощущений. Лис чуть наклоняется и мягко, почти нежно целует приоткрытые от наслаждения губы, чувствует неуверенный ответ и добавляет еще два пальца, ловя своими губами болезненный стон, втягивая в свой рот чужой язык, прикусывая его.
Саске извивается, то ли в попытке слезть с жестких пальцев, то ли насадится сильнее, он чувствует их движение в себе и, когда подушечки задевают простату, тихо стонет прямо в терзающие рот его губы. Неожиданно пальцы внутри него замирают, и Саске невольно подается бедрами вперед, желая возобновить движения, и задыхается от жаркой волны прокатившейся по всему телу. А затем еще и еще раз, стараясь уловить, удержать наслаждение. Лис чувствует, как тугие мышцы сжимаются вокруг его пальцев, стискивают их почти до боли, он слышит, как парень нетерпеливо хнычет, трется своим возбужденным членом о его, нетерпеливо ерзает, но пальцы внутри неподвижны.
Лис хищно улыбается, наслаждаясь беспомощностью брюнета, перстни-когти царапают талию, ему нравится эта игра. И, пожалуй, он знает, как именно он хочет ее продолжить. Лис вытащил пальцы из растянутого пульсирующего отверстия, напоследок широко разведя их в стороны, и услышал болезненный стон.
— Ну, чего ты, малыш? Тебе ведь это нравится. Я же знаю, – он убрал руку с талии брюнета и опустил ее на возбужденную плоть парня, легонько царапнул когтем, улыбнувшись гримасе боли проскользнувшей на красивом бледном лице. – Да, нравится. Но ведь этого мало, да? Скажи мне: чего тебе хочется, скажи, я тебе разрешаю.
— Мне хочется? – эхом повторил Саске.
— Да. Тебе.
Брюнет облизнул губы, не решаясь выразить свое желание. Это было слишком… Слишком откровенно и унизительно.
«Хотя куда уж унизительней», – мелькнула мысль.
— Мне хочется, – неуверенно начал парень, а затем добавил, – мне хочется этого. – Он осторожно прикоснулся к внушительного размера эрекции, окруженной золотистыми волосами.
— Да, а подробней? – синие глаза сузились.
— Хочу это внутри себя.
— Что-то слабо верится. Ты так неуверенно и нечетко это произносишь, что я сомневаюсь, чего именно ты хочешь.
— ТРАХНИ МЕНЯ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! – отчаянно выкрикнул Саске, заливаясь краской стыда.
— Вот это правильно.
Лис на секунду отклонился в сторону, что-то ища рукой, затем вернулся в прежнее положение и тихо приказал:
— Повернись и приподнимись на коленях, – брюнет выполнил приказ и ощутил легкий запах алое, а затем почувствовал влажное прикосновение меж бедер.
— Готов? – спросил Лис и, не дожидаясь ответа, потянул парня на себя, проталкивая свой член внутрь.
Брюнет выгнулся, глухо застонав, когда почувствовал давление на свой проход. Хоть он был растянут, но все же даже четыре пальца по сравнению с членом Лиса – это мало, поэтому Саске хрипло выдыхает и старается замедлить движение, но сильные руки неумолимо тянут его вниз, не давая времени привыкнуть и приспособится. Наконец, с протяжным стоном он принял в себя плоть Лиса целиком, до самого основания. Саске замер, прислушиваясь к своему телу. Но много времени ему не дали, тут же загорелые руки потянули его бедра вверх, брюнет почувствовал, как член практически выскользнул из него, а затем опять опустили резко вниз, он откинул голову назад, на загорелое плечо, открывая рот в немом крике. И опять вверх-вниз, еще и еще раз. У Саске кружилась голова от ощущений: боль, легкими искорками проскальзывающая при каждом движении, только добавляла остроты, поэтому слова Лиса он понял не сразу:
— Я что, должен все за тебя делать? Ты сегодня и так ленишься, так что неплохо было бы и тебе немного потрудится ради моего удовольствия.
Сильные руки выпустили его бедра и опустились на талию, легко сжимая и не предпринимая никаких действий. Брюнет не сразу понял, что он него требуется, а когда понял, не смог сдержать румянца.
— Ну, давай же, чего ты замер? Ты ведь так резво скакал на моих пальцах, так почему бы тебе не поскакать на моем члене? Он ведь гораздо лучше пальцев. Ты сам сказал, что хочешь этого, – Лис потянул Саске к себе за волосы и прикусил мочку уха, одновременно подбросив бедра вверх, с наслаждением наблюдая, как напряглись мышцы спины. – Давай же, малыш. Покажи мне, как ты этого хочешь.
Саске неуверенно приподнялся, опираясь руками о подлокотники кресла, и медленно опустился, чувствуя скольжение внутри себя. Затем опять, вверх и вниз, уже смелее, увереннее. И еще раз, постепенно ускоряя ритм, наслаждаясь длинной твердой плотью, которая двигалась внутри него, казалось, заполняя его до краев. Он резко, со всей силы опустился вниз, ощущая трение жестких волосков, сделал круговое движение бедрами, одновременно сжимая внутренние мышцы, и испытал небывалый восторг, услышав тихий сдавленный стон, вырвавшийся из груди Лиса. Брюнет повторил этот фокус еще раз, и наградой ему стал еще один стон и тихой рычание, которое свидетельствовало о высшей степени возбуждения.
Боли уже почти не было, было лишь всепоглощающее желание, дикое и неистовое, не оставляющее место мыслям. Лис ласкает его шею, перемежая поцелуи с укусами, руками гладит бока, надолго задерживается у сосков, сжимает их, терзает удовольствием и болью. Он наслаждается податливостью прекрасного тела, испытывает почти животный восторг, каждый раз погружаясь в жаркую тесноту, ощущая давление на своем члене, видя, как брюнет изгибается и приоткрывает губы каждый раз, когда он задевает простату. Саске выгибает спину и сильнее насаживается на него, ощущая каменно твердую плоть внутри себя, и сходит с ума от желания получить еще больше болезненно-сладкого удовольствия. Сильные руки спускаются по груди, вцепляются в его бедра, оставляя на коже красные отметины – предвестники синяков, но ему все равно. Лис начинает подбрасывать бедра навстречу, желая войти еще глубже, еще сильнее. Он в нетерпении сбрасывает брюнета на пол и переворачивает его на спину, заставляет широко развести ноги. Затем опускается на колени, подхватывает одну ногу, закидывая ее себе на плечо, отводит другую еще дальше, тянет тело парня на себя, так, что Саске опирается о пол лишь одними лопатками, но ему все равно, он лишь выгибается еще сильнее, раскрывается еще больше. А Лис вновь входит в него и сразу начинает двигаться размашисто, сильно, размеренно погружаясь в трепещущее тело глубокими толчками.
— Да, – рычит Лис. – Да.
Он наклоняется вперед, прихватывает нижнюю губу парня, прокусывая ее до крови. Красная капля стекает по подбородку и шее. Запах крови, ее вид приводит Лиса в совершенно неистовое состояние: его движения становятся резкими, непредсказуемыми, он рывком выходит из парня, переворачивает его на живот, заставляя поднять бедра, и буквально врывается в него вновь.
Саске лишь стонет, подаваясь назад, чтобы Лис мог войти еще глубже, напряжение внутри него нарастает, накатывает волной, требует выхода. И в какой-то момент измученное тело не выдерживает: боль, наслаждение, желание, дикая страсть сливаются в одно целое, сплавляясь как при термоядерном синтезе, и огромная энергия этого соединения прорывает все плотины сознания, души и тела, затопляет все, переливается через край. Саске напягается, все мышцы его тела судорожно сжимаются, а затем расслабляют вместе с сокрушительной волной оргазма, заставляющего его кричать, срывая голос. Движения Лиса становятся еще более яростными и грубыми: невероятное давление шелковых мышц дарит ему несравнимое ни с чем удовольствие, он хрипло рычит, сильнее вцепляясь в бедра выгибающегося под ним парня. Несколько толчков, и он тоже кончает с громким рыком, от которого, казалось, зазвенели стекла.
Саске падает на пол, придавленный весом чужого тела, он тяжело и часто тышит. Лис лежит на нем, не двигаясь, его член все еще внутри в приятной тесноте, и он не спешит вставать, наслаждаясь ощущениями.
— Слезь с меня, – требовательно произносит брюнет.
— Почему же это? – лениво спрашивает Лис.
— Ты тяжелый, – сквозь зубы.
— Тебе, что, не нравится подо мной лежать? – Лис все же чуть приподнимается, невольно двигая бедрами вперед, от этого движения брюнет резко выдыхает и вздрагивает. Для Лиса это не осталось незамеченным, и он с безумным оскалом повторяет это движение еще раз и еще. И, хотя внутренности горели от вновь пришедшей боли, Саске с изумлением обнаруживает, что он опять возбужден, а внутри все сжимается в пердвкушении новой порции удовольствия и боли.
— Никогда, – задыхаясь, произносит он, – никогда… Ахххх… больше ноги моей здесь не будет. Никогдааааа…. аааххх…
— Да не уже ли? – Лис еще резче подается вперед. – Ты всегда так говоришь, всегда, – шепчет он на ухо, чуть прикусывая мочку. – Но так же всегда ты возвращаешься, всегда.


***
— Ненавижу тебя, Узумаки, – уже закрыв дверь и уперевшись лбом в дубовую поверхность, шепчет брюнет.
Он не знает, что с другой стороны двери, прислонившись спиной и затылком к прохладному дереву, сидит человек, известный в определенных кругах как «Лис». Он сидит согнув одну ногу в колене, положив на нее согнутую в локте руку и смотрит куда-то вдаль. Пальцами, унизанными перстнями, он как будто перебирает воздух, и искорки света вспыхивают на серебристых гранях. Наруто не надо видеть человека по ту сторону двери, не надо слышать его слов, чтобы ответить ему:
- Я знаю Саске, я тебя тоже.
Он просто знает.