Зажиревшая московская офисная жизнь. Они слушают Земфиру, печатают по "аське". Куда-то уходят, но, естественно, приходят обратно, сюда, они осёдлы, и для них она поёт. Неужели им нужно что-то объединяющее? Зачем им объединяться? Чтобы руки не дали провалиться вниз, да, именно для этого, а не потому, что "нельзя иначе". Я скорбею над ними, я знаю, что есть лучшее, потому что это всё, что мы имеем, у нас лишь фантазии и это. Но фантазии не в счёт, а посему надо выбирать лучшее здесь, но лучшее отнюдь не значит объединяться. К счастью, это не так, хоть и терзают сомнения. Жизнь доказывает, что так, а всё внутри доказывает обратное. На зажиревшую жизнь можно смотреть лишь глазами бродяги, валяться на постели в больнице тоже временно, и никто ни боже упаси не представит, что на всю жизнь. Они думают, что счастливы. Нет, они не до конца, но почти уверены. Кто "они"? Смутно чувствую, что "они" есть, а вот по фамилиям перечислить не могу. Но речь не о них. Сама песня "не взлетим так поплаваем" ох жирна. Никогда ей не растрясти этот жир, оказывается, зелёное умеет стекать, ох течёт маслянистая. Красива, она и тонка в лодыжках и широка в улыбке. Это даже не сексуальность, а воплощение реальной востребованности, воплощение! Но надо быть аскетом, чтобы влиться в оставшееся пространство. Но аскетом - не значит тощим. Таким аскетом, как Самойлов.