Сегодня делала сообщение по эстетике про арабо-мусульманскую эстетику.
Собственно, делюсь. Может, кто интересуется.
Золотой век» мусульманской цивилизации пришелся на IX–XII вв., когда именно мусульманская культура стала определять уровень мировой культуры – как духовной, так и материальной. Высокая степень экономического и культурного развития халифата во многом была обусловлена ростом и статусом городов, ставших процветающими центрами политико-административной, торгово-ремесленной и духовной жизни. Именно в Арабском халифате с его границами от Атлантического океана на западе до Индии на востоке была создана великая арабо-мусульманская культура.
Когда мы используем словосочетание “арабо-мусульманская эстетика”, речь идёт о некоем синтезе в культуре, искусстве и т.д., выработанном народами Ближнего и Среднего Востока в период средневековья на основе традиций этого района и принципов Ислама.
В эпоху мусульманского средневековья была разработана новая эстетическая концепция. Понятие «прекрасного» рассматривалось в рамках естественнонаучных, философских, литературно-критических и искусствоведческих теорий. Ученые и поэты, философы и теологи, мыслители давали свое представление об этом понятии. Прекрасное определялось как качество, вызывающее к себе влечение, очищенное от утилитарных соображений, а также как проявление соответствия предмета своему идеальному, совершенному образу. Наслаждение красотой видимых форм и звуков объяснялось их особой близостью к «человеческой природе»; специально рассматривались ассоциативные механизмы тяготения людей к определенному кругу объектов эстетического созерцания, психофизиологические основы восприятия видимых форм. Философы и поэты писали о красоте мироздания, которая иногда толковалась в пифагорейском духе и усматривалась в гармонии космоса, пластических форм, цветов и звуков. Бог, отождествляемый с бытием, становился предметом эстетической оценки в качестве средоточия всего прекрасного и возвышенного у мыслителей и поэтов мистико-пантеистического направления.
Ученые арабо-мусульманской культуры сформировали новую концепцию искусства: искусство рассматривалось ими как одно из важных средств общественного развития. Среди разнообразных эстетических проблем, которые они анализировали на страницах своих книг, ключевыми являлись такие вопросы, как установление довольно строгих правил творчества, вопросы, связанные с тонким пониманием красоты и эстетического наслаждения. Ученые ислама последовательно утверждали приоритет духовного содержания искусства, а главное – предназначение искусства они видели в преображении окружающего мира силой человеческого духа. Как в личной сфере, так и в сфере общественной жизни искусство утверждалось ими как фактор нравственно преобразующей деятельности, возвышающего влияния духовности и разума, чувства и воли верующих людей. Они учили мусульман, что движущей силой развития личности служит именно высокая духовность, призывали через просвещение людей и развитие их творческих начал помочь им очиститься от всего случайного, житейски-мелочного и ничтожного. Благодаря своей необыкновенной эрудиции и тонкому пониманию прекрасного, они предопределили начало новой художественной эпохи в мировом искусстве, для которой были свойственны широчайший охват и глубокое понимание жизни, художественное осмысление всех ее противоречий
Согласно Корану, красота - высшее по своей духовной ценности проявление творческой деятельности Аллаха: "Он сотворил небеса и землю по истине и придал вам форму (саввара) и наипрекраснейшие для вас образы (суар) (Аль Кур’ан 64:3). Соответственно красота-джамаль воспринимается как необходимая принадлежность и один из признаков божественной природы художественного образа, замаскированной визуально доступной оболочкой, внешняя красота которой - наилучшая для человека, но не для Бога. Истинная красота, несущая в себе идею Бога и выражающая абсолютную правильность, полезность и мудрость его творчества - это красота внутренняя, облеченная метафорой "скрытого сокровища".
Искусство Ближнего и Среднего Востока отличает идея неизобразительности Бога, с одной стороны и, с другой стороны, образная система средневекового арабо-мусульманского искусства, которая строилась на выработанных исламской идеологией и общих для мусульманской культуры принципах.
Основополагающим из них является принцип единства и единственности Бога - таухид, который пронизывает все формы исламской цивилизации и все виды порожденных ею духовных ценностей, не исключая, однако, их многообразия. Подчеркивая эту особенность, современный эстетик Сейид-Хосейн Наср образно определил исламское искусство как "результат манифестации Единства на равнине множественности" .
В практике средневекового арабо-мусульманского искусства под изображением понимается все то, что создается рукой художника (по-арабски, мусаввир - буквально тот, кто придает чему-то вид, форму). Слово мусаввир по форме идентично одному из Прекрасных имен (эпитетов) Бога, что само по себе накладывало на художника-мусульманина определенную нравственную ответственность.
С одной стороны, изображение могло иметь сюжет, как, например, известные мозаики Большой мечети Омейядов в Дамаске или миниатюры багдадской или сирийской школы XIII в. С другой стороны, это могли быть и внешне декоративные, бессюжетные изображения, такие, как, мозаичные узоры, оконные решетки и витражи в убранстве Куббат ас-Сахры (Купола Скалы) в Иерусалиме или орнаментация стенных поверхностей любого здания, михраба, минбара, ковра, лампы для мечети, страницы или переплета рукописи. Однако и сюжетное изображение, и орнамент в действительности оставались лишь видимой частью многослойной структуры воплощения художественного замысла
Любая изобразительная композиция - будь то сценка, иллюстрирующая эпизод басни, пышный цветочный узор или абстрактный орнамент - для средневекового мусульманского художника была не целью, а средством ассоциативно-образной передачи религиозной идеи. Для выражения этой идеи тонко использовался язык намеков и метафор, направленных на визуальное выявление средствами пластических искусств атрибутов и признаков, прямо или косвенно характеризующих божественную сущность Творения и прославляющих Творца.
Доступный изображению художника земной материальный мир с его конкретными внешними признаками в представлении мусульманина не более чем временная среда обитания человека (жизнь ближняя - только пользование обманчивое), где все только забава и игра. Здесь все преходяще, зыбко, изменчиво, иллюзорно и, следовательно, не может служить художнику объектом подражания, источником вдохновения, подлинным идеалом красоты.
Инспирированное этим миром-иллюзией изображение может пониматься, поэтому как воображаемый, мыслимый образ (сура), представленный в виде художественно оформленного предмета (тимсаль). Помыслы художника-мусаввира в соответствии с данным ему от Бога даром придавать чему-либо форму, вид должны быть устремлены к постижению истинной (а не иллюзорной), духовной (а не материальной), вечной (а не преходящей), абстрактной (а не конкретной) красоты (аль-джамаль), которая есть не что иное, как один из атрибутов Бога.
Исламская литература питалась из того же источника жизненного многообразия и оптимизма, который прославил исламскую философию. Во всех аспектах этой литературы – в стилях изложения, средствах, форме, содержании и этических традициях – чувствовалось влияние Корана.
Благороднейшим из изобразительных искусств в мире Ислама является каллиграфия - письменное выражение Корана. Она играет роль более или менее аналогичную роли иконы в христианском искусстве, поскольку представляет видимую плоть Божественного Слова. Арабская каллиграфия обладает исключительными декоративными возможностями благодаря двум "измерениям" - вертикальному, придающему буквам благородство, и горизонтальному, объединяющему буквы в непрерывном течении. Как и в символике плетения, вертикальные линии соответствуют неизменным сущностям вещей, незыблемому характеру каждой буквы, а горизонтальные выражают становление, или материю, которая связывает вещи между собой воедино. В священных надписях арабские буквы плавно переплетаются с арабесками, особенно с растительными мотивами, символизируя древо жизни: листья этого дерева соответствуют словом Священной Книги.
Поэтому обильно разукрашен коранический текст, затейливы обороты поэтической речи, изыскана философская мысль, абстрактен и обобщен геометрический орнамент, самоценной выразительностью художественной формы наделено искусство изображения Божественного слова - каллиграфия.
Отношение к письму как к искусству складывалось на протяжении многих лет и получило отражение в специализированных трактатах, содержащих разнообразный материал о развитии каллиграфии и включающих сведения об искусных мастерах калама и кисти. В музейной коллекции хранится известный трактат Кази Ахмада Куми (XVI в.), посвященный лучшим мастерам каллиграфии, миниатюры, переплета и орнамента. Из всего перечня имен лишь немногие являлись современниками автора, остальных он отметил, следуя традиции. Как написано в анонимном арабском трактате по искусству письма XI века — «искусство каллиграфии — редкий дар. Именно поэтому на каждое поколение приходится только один выдающийся мастер-каллиграф». Выдвигая положение «чистота письма — чистота души», средневековое мировоззрение предъявляло мастеру-переписчику суровые требования аскетизма.
Особых знаний и навыков требовало изготовление письменных принадлежностей. Писали на бумаге «самаркандского» или «восточного» типа, китайской («хатаи») и др., качеству которой уделялось большое внимание. Ценилась бумага различных оттенков—«для письма приличествует полуцвет, чтобы от него глаза успокаивались». Перед использованием бумагу тщательно подготавливали, лощили на специальной доске, используя гладкий камень или раковину. Сложные правила существовали для обрезки калама. Калам всегда полагалось держать отточенным, кончик его должен быть расщепленным. «Каждый калам, который сегодня был в употреблении, на следующий день вновь следует очинить, дабы влажность чернил с него сошла полностью». Для изготовления цветных чернил и туши существовали разные рецепты, но были и общие правила — «чернила должны быть не густыми, а текучими и блестящими, дабы писец не утомился при письме». В чернила иногда добавляли ароматические вещества, например розовую воду, чтобы от рукописи исходил приятный запах. Полагалось сразу писать чисто и правильно, исправление ошибок допускалось только каламом — «не делай исправления перочинным ножом, каллиграфы не хирурги».
Ранняя арабо-мусульманская письменность воспринимала и принимала различные фигуры, становясь зооморфной и антропомофной, однако эстетическим представлениям древнеарабских племен в целом был чужд антропоморфизм. Линии были выполнены при помощи читаемых фраз или предложений. Этот стиль не задавался целью оживить объекты, но использовать письменность и буквы для обрисования и начертания таких объектов. Он развивался в Оттоманской Турции, Индии, Иране.
Образная система арабо-мусульманского искусства, аниконическая в своей основе, является следствием отвлеченного (облеченного в условные формы) мифологического мышления, исконно присущего древнему населению Аравийского полуострова и прилегающих областей - Заиорданья и Палестины в сочетании с принципами Ислама.
Подтверждением сознательного обращения средневековых мусульманских художников (в широком смысле этого слова) к языку метафоры служат стихи андалусского литератора и философа XI в. Ибн Хазма, произнесенные героем его сочинения "Ожерелье голубки" по поводу увиденного во сне прекрасного образа:
Мысль ли это ума, созданная размышлением,
Или образ души, рожденный думами,
Или это образ мечты моей, в душе возникший,
его представил и постиг мой взор.
Или же нет всего этого, и она - превратность,
с которой пришла судьба, чтобы причинить мне смерть?
(Ибн Хазм. Ожерелье голубки / Пер. М.А. Салье. М., 1994. С. 66.)
Иллюстрации во вложении