Четвертый день флеш-моба и небольшое дополнение.

Я сегодня впервые за довольно долгий срок наконец-то сходила в театр.Боже, какое это все таки наслаждение! Мне нравится наш русский драматический театр, я все-таки по нему соскучилась. Соскучилась по нему и по как таковому театру. Мы с Н. жутко ностальгировали по временам нашей игры в театре и смотрели не взглядом зрителя, а взглядом актера. Думали, как они сделали то, как это, шилась ли на заказ эта блуза, или ее кто-нибудь принес, наливают ли воду после каждого спектакля в графин заново, пишется ли каждый раз письмо. Думали о том, что в этом театре актеры видят зал, а у нас зал был обычно погружен во тьму. А потом, в самом конце мы одни из первых встали и стоя аплодировали и кричали им благодарности. Это очень здорово, до мурашек. А еще, нам встретилась девочка и я подумала, что если бы это было выдуманной историей, она бы отлично сошла за призрак этого театра. 

***

Джек оглядывался по сторонам. Он почти не помнил, как оказался в этой части города. Сначала, он побежал за соседской кошкой, потом его привлек запах жареного мяса, потом ему понравились полы пальто высокого мужчины, потом он радостно вылизывал руки какой-то девчушке в синем платье, а потом, опьяненный лаской, побежал куда глаза глядят и оказался здесь.

Кажется, это был порт. Здесь пахло рыбой, но как-то противно, незнакомо, еще деревом, солью, какими-то тряпками и еще кучей незнакомых запахов. Он был здесь всего один раз, когда его отвозили в ветеринарную клинику, а потом они пошли гулять здесь. Порт еще тогда не понравился Джеку. Но сегодня здесь было лучше: меньше людей, меньше огромных посудин, меньше шума и ни одной другой собаки.

Джек подошел ближе к воде и зачарованно смотрел на нее. Она тихо плескалась и блестела, в ней отражались рыжие лучи закатного солнца. Обычно, собаки не занимаются подобной ерундой, вроде созерцания воды, но Джеку это зрелище показалось чем-то особенным. Он сидел так долго, пока солнце почти не скрылось и какой-то мужик не прикрикнул на него. Он торопливо отбежал подальше и с грустью взглянул на воду. Он не знал, был ли это океан, море или какой-то иной водоем, потому что считал, что это не его собачье дело.

А потом он стал пытаться найти дорогу, ведущую к дому и обнаружил, что незаметно наступила ночь. Он никогда не оставался ночью один на улице. Его всегда впускали домой, кормили чем-нибудь вкусным и он заваливался спать. Вспомнил о своей хозяйке, доне Филиппе, которая была худой улыбчивой женщиной с теплыми руками. Джек заскулил. Эти мысли с утроенной силой погнали его к дому. Но нашел он свой дом только на рассвете, усталый и голодный. Дона Филиппе стояла у ограды с заплаканными глазами. Увидев Джека она всплеснула руками и бросилась навстречу псу. Она не спала всю ночь, переживая за ним, как за сыном, потому что у нее никого не было, кроме него. Она опустилась на колени рядом с ним, сумасшедшим от счастья псом, отчаянно лижущим ее лицо в теплых соленых потоках. 

-Джеки, хороший мой, никогда, никогда не оставляй меня одну, никогда, -и уткнулась в лохматую шерсть лицом.