Я всё еще помню, как ехал в Братск. Как проспал поезд в Тайге. И не проспал даже, а по-глупому просидел в буфете, спутав три времени: томское, московское и кемеровское. Какое-то помрачение невероятное наступило в тот момент. От страха ли, от чего другого, но приключилась некая прострация, транс, состояние невероятной целеустремлённости. Всё-таки ночью принимаются странные решения и делаются странные дела. Я рванулся к первому таксисту, прыгнул в машину и велел гнать до Мариинска. С великолепной уверенностью, что там-то догоню поезд. Потому что не может же поезд ехать быстрее машины. Хотя нет, об этом я не думал, это уже потом аберрация психики сработала. Оказалось, поезд-таки может быстрее машины. Потому что поезд скорый и едет по прямой. Чтобы удивить меня ещё сильнее, по прибытии в Мариинск таксист запросил шесть тысяч рублей, в два раза больше, чем у меня было. Ччёрт, в 2005-ом это было не так уж мало! Пришлось отдать ему все деньги и сотовый телефон в придачу. Оставить меня без телефона - это был сильный ход судьбы. Жаль, что и в этот момент не нашлось никого, кто хрястнул бы меня по уху и сказал три мудрых слова: "Пиздуй домой, долбоёб!". Было ещё не поздно. Но нет, бес путал дальше.

К сожалению, билет мой был в купейный вагон. Его приняли в кассе за неплохие деньги. Лучше б не принимали. Из всех поездов на восток в ближайшие сутки оказался только плацкарт до Красноярска. Естественно, я в него сел, в полтретьего ночи, и двинул дальше в свой Великий трек. Блядь, блядь, блядь, я же даже географии себе не представлял в тот момент, я же даже не знал, где там Братск и как до него можно доехать, но пёрся в этот гребаный экибастуз, как лемминг в сторону фиордов!

В Город-на-Енисее прибыл после обеда. Пометался было по железнодорожному вокзалу, но прямых поездов не нашёл. В Красноярске ж/д и автовокзал талантливо размещены в разных концах города. Очередной таксист прокатил меня до автобусной станции и обратно, взяв за это мероприятие по сто пятьдесят в каждую сторону, невзирая на мои попытки изложить свою феерическую историю. Как по заказу, мало-мальски пригодных автобусов тоже не сыскалось. Зато в здании вокзала удалось ознакомиться с грандиозной картой Восточной Сибири и в целом сориентироваться на местности. Вернувшись в лоно РЖД, я решил ехать на перекладных и приобрел плацкартный до Тулуна.

В Тулуне - в два часа ночи. Поезд на Братск - в пять двадцать утра. На дворе - нечеловеческий сибирский ноябрь, дождь со снегом, ветер, промозглая безнадега. Двухэтажная станция заброшена и безлюдна, только пара колонистов спят на мешках в разных углах маленького верхнего зальчика. Какой-то паренёк с видом среднестатистического гопника присел рядом. В ходе разговора он выдал мне трубку телефона, чтобы я позвонил. Уже не помню куда, но сам факт радует до сих пор. В моей стране - живые люди. Особенно по мере удаления от столиц.

В Братск мало было приехать, там нужно было разместиться в гостинице и заплатить за неё. А денег не было не то что на жилье, денег не было уже на еду. При том, что рывок на восток продолжался вторые сутки. Но и здесь нашлись люди. Которые поселили меня в номер без регистрации, под честное слово, как препода. Ещё двое суток я прожил без денег, добираясь до работы пешком за два километра. На нашем востоке всё же очень широко расстроенные города. Ну и пары, естественно, вёл. С желудком, который не то чтобы урчал, а выл истошно. После чего возвращался в гостиницу, где, лёжа на кушетке, глядел в потолок, держась за живот от боли и от невозможной бредовости ситуации безостановочно смеясь и распевая во весь голос. Этаким прохладным ветерком сумасшествия потянуло по босым пяткам.

Ну и, конечно, эта моя суматошная переписка с Машей. С криками "мы все умрём" и мольбами положить на карточку денег. Для этого ещё нужно было найти в Братске интернет-салон, которых там попросту нет. Дикость, гнусность, свинство. Почему - к ней, почему - не родителям, не Димке, не брату, не знаю кому ещё? Ну при чём здесь Маша, которая за пять тысяч километров из-за моей тупости потеряла покой и бегала в банк, искренне пытаясь положить деньги на счет, для которого она не знала реквизитов, как не знал их и я сам?! Ладно, от дополнительных двухсот лет в аду общая картина не слишком изменится.

А потом было чудо. Спустя двое суток, ровно в одиннадцать тридцать вечера, заслышав звуки моего безумного пения, в двери вошел Игорь Борисович Медведев, ныне проректор по административно-хозяйственной работе Томского гос. педагогического университета. В правой руке у него была сумка. А в сумке - еда. Колбаса, сыр, помидоры, огурцы, сало, что-то ещё. А над головой у него светился нимб. Это я точно помню.

Завершился этот эпос замечательной сценкой. К тому же, по законам жанра, завершился там, где и начался. Через две недели я возвращался домой. Бог знает как, на перекладных, без еды, без сна, в общих вагонах, дыша носками и туманами, но возвращался. Поезд "Владивосток-Москва" благодаря усилиям томских купцов и ямщиков ссадил меня в г. Тайга. До электрички на Томск часа три, не больше. Сижу на лавке на перроне, солнышко, хорошо. Вдруг подходят двое парней отпетого вида, обсаживают меня с обеих сторон и спрашивают денег. Пролетариат, соль земли. Денег у меня нет, но я понимаю, что им все так говорят, поэтому они привыкли проверять. В Кемеровских городах издавна царит обезоруживающая простота нравов. Рассказываю им чистую правду - что добираюсь домой, сам второй день не ем, и тут парни, что характерно, уходят.

Через полчаса камрады вернулись, сели на лавку, вытащили булку хлеба, полуторалитровую бутылку молока, и пригласили меня разделить их стол. Это было очень сильное ощущение. В какой-то момент даже показалось, что Господь Бог специально все это надо мной проделал, чтобы я понял про людей что-то важное. Потому что если бы не странные люди, которые всю дорогу помогали мне просто так - всё сложилось бы иначе.


* * *
Город Братск определенно строили романтики. Названия улиц выдают их с головой. Вот, к примеру, улица Мечтателей, на которой я жил. Или улица Приморская, названная так сдержанно исключительно в честь того, что проходит вдоль Братского водохранилища. Или вот еще улица Декабрьских событий. Какие там были события, в котором декабре - кто бы знал, но это ж надо с эдакой конфуцианской отвлеченностью от подробностей поименовать прешпект. Некоторые из романтиков, похоже, так тут и остались насовсем и дали доброе потомство. Прямо с утра пара человек вслух одобрила широту моего командорского шага, когда я их обгонял по дороге. По коридорам школы, никем не беспокоимый, расхаживает серьёзнейший котофей, натурально - хвостатый преждерождённый. Искреннее удивление в магазине, торгующем сотовыми, тому факту, что я из Томска. Аборигены всерьёз считают свой город изрядно криминальным, а не понимают того, что по высокообразованному Томску ночью просто так не погуляешь. А еще молоко в заповедных стеклянных бутылках с широким горлом, ворованное "Агентство Лунный свет" по местному телевидению и никаких человеконенавистнических камер хранения в книжных магазинах. Вообще как-то напряжения поменьше в людях.

Хорошее место - иркутские края. Сообразное.