История города Томска: Underground
20-08-2010 20:19
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
Давным-давно, в одной далёкой Сибири жило-было татарское племя эушта. Татарских племён там было не одно и не два, но эти отличились повышенной пронырливостью. Численность эуштинцев была сугубо небольшая - 300 душ, всей занимаемой территории – земля под нынешним Драмтеатром, и, даже собравшись с силами, они не смогли бы напугать и одного больного медведя. И вот при такой собственной малозначительности в 1604 году глава племени хан Тоян отправился в Москву и бил там челом царю Борису Фёдоровичу Годунову. В дипломатической ноте хан, как великий государь великому государю, сетовал на нескладное своё житьё и на бесчинства соседних алтысарских кочевников, а в конце предлагал принять свой сильномогучий народ под власть Москвы. Дабы мог он, князь Тоян «всех государевых непослушников сказывать и приводить... под государеву царскую высокую руку». Не слишком рассчитывая на умственные способности царя, хан особо упирал на рентабельность концессии: «ясак с них имати можно будет». «С них» - это, понятное дело, со всех сибиряков, кроме эушты, потому что двум братским народам между собой делить нечего. Гуртом продавая единоверцев, хан не забыл преподнести «поклонных соболей, да горностаев, да бобров добрых». При этом повелитель трехсот татар умолчал о том, что Сибирь – это не только ласковые бобры и сотни нефти, но и Васюганские болота (300 км. в поперечнике), комары-убийцы и морозцы под пятьдесят.
Царь Борис Фёдорович долго не думал. Сглотнув слюну, он оценил стратегические ресурсы, пощупал украдкой «бобров добрых», кликнул писаря и, не сходя с места, надиктовал указ: «Великий государь их пожаловал, велели у них в земле в Томи поставить город, и велели их от недругов от дальних земель оберегати, чтобы им ни от кого насильства и обиды никоторыя не было».
Жизнь города с того момента пошла обычным провинциальным ходом. Первым делом, чтобы подданство не показалось татарам мёдом, на место были присланы двести казаков, мужчин строгих и деятельных. Они привлекли аборигенов к строительству 53-х двухэтажных бараков на нынешней Воскресенской горе и стены вокруг них. Любопытствующим кочевникам, желающим посмотреть, как будет гореть такое количество дерева, грозили пушками и нехорошими словами.
[показать]
Первая карта Томска, нарисованная казаками.
У природы с дарами строго: либо рисовать, либо убивать киргизов.
В 1608 г. из-за Урала в качестве пробника пригнали первую партию ссыльных, 38 человек. Вскоре, в связи с перманентно протекавшим в метрополии Смутным временем, поставки каторжан и ссыльных сделались бесперебойными. Под влиянием криминальной кармы приезжих местные тоже проявляли недобрые наклонности: согласно проверкам, неунывающие томские казаки исправно продавали пищали и порох степнякам. Рубить за такое головы было как-то слишком, ссылать ещё дальше попросту некуда, поэтому казаки стремительно утратили остатки совести. Так, согласно документам, они периодически требовали от центральной власти доставить им девок. Половой вопрос, или, по-научному, безбабье действительно отравлял городскую жизнь вплоть до начала XIX века. По статистике 1880-х годов из 18 000 томских обывателей 15 000 были мужского пола. Причиной такому пердимоноклю было равнодушие центра: в тот, первый, раз оторопевшее руководство и впрямь выслало служивым «полторы сотни девок», но потом опомнилось и на нахальные виш-листы отзываться навсегда перестало.
[показать]
Воскресенская гора, колыбель города. Реконструкция по мотивам первого острога.
Отличные виды: казаки понимали толк в навесном огне по площадям.
С самого начала истории томские жители отличались пытливым и беспокойным нравом. Они привезли из Китая первый в Европе чай, а городской воевода князь Ромодановский раньше других додумался оставлять себе стрелецкую зарплату, за что, правда, потом поплатился.
Из России в Томск в это время вёл Московский тракт, уходил на восток уже Иркутский, но ни на том, ни на другом приличных людей было не сыскать: в одну сторону гнали конвои арестантов, в другую возвращались ночами беглые, проезжали ямщики-дальнобойщики.
В 1711 г. царь Пётр порешил обзавестись собственными д`Артаньянами, для чего учредил в Томске мушкетёрский полк. Затея не удалась, так как полк состоял из кондовых мужиков, не склонных к благородному обхождению, дуэлям и прочему баловству. В анналы военной истории томские мушкетёры особого назначения вошли за особые заслуги в Бородинской битве, обороне Севастополя, боях под Мукденом и в разных других местах.
В 1714 г. транзитом через Тобольск прибыли пленные шведы, участники Полтавского сражения. С их участием был образован сначала Ансамбль европейской музыки, а затем Шведское кладбище.
Чуть позже в течение трёх лет здесь бедовал в ссылке Ибрагим Петрович Ганнибал, прославившийся как прадед А.С. Пушкина и главное действующее лицо фильма «Сказ про то, как царь Пётр арапа женил». В Сибири ему не понравилось из-за холодов и того, что неполиткорректные местные жители, видя его, всякий раз кричали «Негр!» и показывали пальцем.
Из прочих примечательных личностей в Томске побывали, например, Г.С. Батеньков, А.Н. Радищев и А.П. Чехов. [показать]Первый оставил своё имя площади в центре города, второй не оставил ничего, а третий не только не оставил, но и наговорил гадостей. Чуть не утонув в Томи, злопамятный Антон Павлович написал о городе, который ничего плохого ему не сделал, следующее: «Томск – город скучный, нетрезвый. Красивых женщин совсем нет, бесправие азиатское. Замечателен сей город тем, что губернаторы в нём мрут, как мухи… Грязь невылазная… Томск – это свинья в ермолке». Вовсе уж гнусно показал себя писатель в отношении томских барышень, про которых сообщил: «..сибирская женщина не колоритна, холодна, не умеет одеваться, не поёт, не смеётся, и, как выразился один старожил: «жестка на ощупь». Каких песен и колорита хотел литератор от томских проституток, по которым судил обо всех местных женщинах – бог весть, но стерпеть такого было нельзя: в назидание всем хулителям в 2004 году скульптор и хороший человек Леонтий Усов на деньги властей сваял и установил бронзовый памятник Чехову.
В 1830-е годы в Томских ручьях обнаружилось золото и с небес в тот миг ударили фанфары. Если раньше на Дикий Запад намекала только близость фронтира с киргизами, то теперь брутальность нравов установилась окончательная. Трапперы, старатели и прочие натаниэли бампо шатались по всем окрестным лесам и делились на тех, кто промышлял мытьём золота и тех, кто промышлял мойщиками золота. Чуждый пассионарным развлечениям журналист писал спустя 50 лет: «Кротостью в нашем городе отличаются, кажется, только грудные младенцы, остальные представители сильного пола, включая сюда интеллигенцию, находят самое большое удовольствие в мордобойной забаве».
В это самое время благодаря золотоискателям Томск приобрёл немеркнущую славу второго по количеству борделей города в Российской империи после Санкт-Петербурга. На начало XX века бардаков было 140 штук и располагались они в центре, поблизости от главных храмов, присутственных учреждений и домов отцов города, замыкая перечень главных социальных институций.
[показать]
1886-й год, сибирский Дедвуд, центр города: салуны, бардаки, буйный разврат и кипение жизни
На исправление репутации Томска XIX века направлена общероссийская легенда про преподобного старца Фёдора Кузьмича. Под этим именем в 1825 году здесь укрылся царь Александр I. Неутешительная логика, правда, приводит к мысли, что целью государя было отыскать такую патентованную пердь, где его не узнают в лицо даже по портретам и деньгам.
В 1804 году Томск сделался губернском городом. Именно на XIX век приходятся времена томской славы, когда город неуклонно строился и рос. Как раз тогда родился на свет план веерной застройки, отчего нынешняя планировка города выглядит так, будто дома разбрасывали с самолета. Другим наследием той чудной эпохи являются непоправимо узкие улицы и планомерно гниющие и поджигаемые «резные терема» (aka «деревянное зодчество»). В это время было положено начало периодически опухающему чувству местной самости. Сладко, но сдержанно переживаемая собственная избранность проявляется в убеждении, что соседние Новосибирск и Кемерово - суть рассадники мещанства и гопоты, тогда как у нас сугубые духовность и экология.
Обречённым на духовность город сделался после двух событий. Первое из них понятно и логично – это основание в 1878 году Первого Классического Императорского (и никак иначе) Университета.
[показать]
Первеюшшой Анператорской Оневерстет, градообразующее предприятие
Вторым событием стала ужасная, нелепейшая трагедия: в 1893 году Транссибирская магистраль пролегла мимо города. [показать]Причём легенда гласит, что произошло это усилиями самих же всё тонко рассчитавших томичей: громыхающая шайтан-арба была нам с нашим православным конным извозом ни к чему. Особенный накал анальных страданий до сих пор вызывается тем, что при прокладке Транссиба на ближайшем к Томску участке дороги, сначала сугубо в виде вёшки «Томск – 250 верст» появился никчемный городишко Ново-Николаевск. Позже он получит имя Новосибирска и будет досадливо презираться за неджентльменское нуворишество и подлое использование чужих просчётов. Последствия неправильной прокладки Транссиба описаны спустя двадцать лет в энциклопедии Брокгауза-Ефрона: «Санитарное состояние города плохо: много незамощённых улиц и площадей; протекающая в центре города р. Ушайка сильно загрязнена, хорошей воды для питья недостаточно; инфекционные заболевания не переводятся, естественного прироста населения нет».
Кроме Университета вдовья добродетель города подпитывалась обилием храмов, что всегда роднило Томск со столицей, где, как известно, тоже духовность и храмов чуть меньше, чем жителей.
Революционная идея лихих 1910-х томичей увлекла не слишком: земля на болотах ни во что крестьянам не упиралась, а фабрик для изъятия пролетариатом имелось мало. Зато томичей увлекла идея грабить караваны на Транссибе, потрошить кассы и получать гуманитарную помощь от винных лабазов и публичных домов. Поэтому в городе и окрестностях, как в старые добрые времена, объявились многочисленные сталкеры с бородами, обрезами и радикально-аполитичными взглядами. Большевиков, белочехов, колчаковцев и прочих они равно воспринимали как неприятных орков и аннигилировали из чувства прекрасного. Главное, что помогло потом Советской власти в свою очередь вывести этих сибирских ультрас в ноль – морозы, в которые выжить в лесу невозможно со сколь угодно густой бородой. После зачистки политического поля всё вернулось на круги, описанные Брокгаузом, с тем дополнением, что в Томске были полностью уничтожены конные заводы, на которые сегодня печально намекают гербы города и области.
[показать]
Российские Советские полицейские милиционеры маршируют по проспекту Ленина улице Миллионной мимо будущего кинотеатра им. Горького. Март 1917 г.
Не изменяя своей традиции наживаться на чужом горе, город начал вторую жизнь в 1930-е, когда через него пошли репрессированные. Когда-то в 1912 году Иосиф Виссарионович бежал из Нарыма через Томск, и теперь экскурсионный маршрут возродился в новых масштабах.
Помогла и другая беда: в Великую Отечественную в таёжную шамбалу единожды в истории по-настоящему рванули европейцы. С оккупированных территорий перевезли 30 заводов и в городе впервые появилась не только спичечная и бордельная промышленность.
В 1962 году на севере области нашли нефть, газ и наркоманское счастье. С тех пор Томск занимается в основном тем, что стимулирует эрогенные зоны, называя себя Сибирскими Афинами и умным городом, всё больше погрязает в дорожных пробках и бытовом неудобье, потихоньку сдаёт Новосибирску научные позиции, снижает уровень столь обожаемого высшего образования, стынет на сквозных январских ветрах и не рекомендует соваться ночью на окраины. При этом неуклонно строится, богатеет, делается красивее, настаивает, что он не такая уж дыра и что в нём даже живут люди, держит первое место в России по количеству студентов, аспирантов, кандидатов и докторов наук (что представляет ценность только обилием студенток) и продолжает являть собой маленькую Швейцарию.
Талисманами города являются белый конь на зеленом поле (что в 2010-м году бессмысленно чуть менее, чем челябинский верблюд), Егор Кузьмич Лигачев (организовавший добычу нефти и вообще много полезного, но, подобно коню, утративший актуальность), вялотекущая футбольная команда «Томь» и странные памятники, натёртые ладонями в самых неожиданных местах.
День города является плавающей датой, почти как Пасха, и празднуется на растафарианский манер: под настроение. По-пионерски неунывающая википедия сообщает: «К 7 октября 1604 года все строительные работы были завершены, и эта дата и считается днём рождения Томска (День города отмечается 7 июня, так как осенью плохая погода часто мешает проведению праздника)».
Вообще же Томск со своей историей – это сибирский Макондо. Вопреки времени, войнам, дуракам, умникам, наводнениям, начальству, безденежью, нефти, провинциалам, метросексуалам, медведям, инновациям и дурному новосибирскому влиянию – город хранит себя. По нему, как по мирку вне времени, проходит, пряча голову в плечи, беглый ссыльный Коба, в нём строит дома на добрую память обывателям декабрист Батеньков, располагает своё недолгое правительство адмирал Колчак, гаснет в келье Рождественского монастыря невеста Петра II княжна Долгорукая, засыпает на лекциях в Меде будущий академик Бурденко, отрабатывает трудовой семестр в Политехе конструктор Камов, и уходит на очередную войну вечно непобедимый 39-й пехотный полк.
________________________________________
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
Давным-давно, в одной далёкой Сибири жило-было татарское племя эушта. Татарских племён там было не одно и не два, но эти отличились повышенной пронырливостью. Численность эуштинцев была сугубо небольшая - 300 душ, всей занимаемой территории – земля под нынешним Драмтеатром, и, даже собравшись с силами, они не смогли бы напугать и одного больного медведя. И вот при такой собственной малозначительности в 1604 году глава племени хан Тоян отправился в Москву и бил там челом царю Борису Фёдоровичу Годунову. В дипломатической ноте хан, как великий государь великому государю, сетовал на нескладное своё житьё и на бесчинства соседних алтысарских кочевников, а в конце предлагал принять свой сильномогучий народ под власть Москвы. Дабы мог он, князь Тоян «всех государевых непослушников сказывать и приводить... под государеву царскую высокую руку». Не слишком рассчитывая на умственные способности царя, хан особо упирал на рентабельность концессии: «ясак с них имати можно будет». «С них» - это, понятное дело, со всех сибиряков, кроме эушты, потому что двум братским народам между собой делить нечего. Гуртом продавая единоверцев, хан не забыл преподнести «поклонных соболей, да горностаев, да бобров добрых». При этом повелитель трехсот татар умолчал о том, что Сибирь – это не только ласковые бобры и сотни нефти, но и Васюганские болота (300 км. в поперечнике), комары-убийцы и морозцы под пятьдесят.
Царь Борис Фёдорович долго не думал. Сглотнув слюну, он оценил стратегические ресурсы, пощупал украдкой «бобров добрых», кликнул писаря и, не сходя с места, надиктовал указ: «Великий государь их пожаловал, велели у них в земле в Томи поставить город, и велели их от недругов от дальних земель оберегати, чтобы им ни от кого насильства и обиды никоторыя не было».
Жизнь города с того момента пошла обычным провинциальным ходом. Первым делом, чтобы подданство не показалось татарам мёдом, на место были присланы двести казаков, мужчин строгих и деятельных. Они привлекли аборигенов к строительству 53-х двухэтажных бараков на нынешней Воскресенской горе и стены вокруг них. Любопытствующим кочевникам, желающим посмотреть, как будет гореть такое количество дерева, грозили пушками и нехорошими словами.
[показать]Первая карта Томска, нарисованная казаками.
У природы с дарами строго: либо рисовать, либо убивать киргизов.
В 1608 г. из-за Урала в качестве пробника пригнали первую партию ссыльных, 38 человек. Вскоре, в связи с перманентно протекавшим в метрополии Смутным временем, поставки каторжан и ссыльных сделались бесперебойными. Под влиянием криминальной кармы приезжих местные тоже проявляли недобрые наклонности: согласно проверкам, неунывающие томские казаки исправно продавали пищали и порох степнякам. Рубить за такое головы было как-то слишком, ссылать ещё дальше попросту некуда, поэтому казаки стремительно утратили остатки совести. Так, согласно документам, они периодически требовали от центральной власти доставить им девок. Половой вопрос, или, по-научному, безбабье действительно отравлял городскую жизнь вплоть до начала XIX века. По статистике 1880-х годов из 18 000 томских обывателей 15 000 были мужского пола. Причиной такому пердимоноклю было равнодушие центра: в тот, первый, раз оторопевшее руководство и впрямь выслало служивым «полторы сотни девок», но потом опомнилось и на нахальные виш-листы отзываться навсегда перестало.
[показать]Воскресенская гора, колыбель города. Реконструкция по мотивам первого острога.
Отличные виды: казаки понимали толк в навесном огне по площадям.
С самого начала истории томские жители отличались пытливым и беспокойным нравом. Они привезли из Китая первый в Европе чай, а городской воевода князь Ромодановский раньше других додумался оставлять себе стрелецкую зарплату, за что, правда, потом поплатился.
Из России в Томск в это время вёл Московский тракт, уходил на восток уже Иркутский, но ни на том, ни на другом приличных людей было не сыскать: в одну сторону гнали конвои арестантов, в другую возвращались ночами беглые, проезжали ямщики-дальнобойщики.
В 1711 г. царь Пётр порешил обзавестись собственными д`Артаньянами, для чего учредил в Томске мушкетёрский полк. Затея не удалась, так как полк состоял из кондовых мужиков, не склонных к благородному обхождению, дуэлям и прочему баловству. В анналы военной истории томские мушкетёры особого назначения вошли за особые заслуги в Бородинской битве, обороне Севастополя, боях под Мукденом и в разных других местах.
В 1714 г. транзитом через Тобольск прибыли пленные шведы, участники Полтавского сражения. С их участием был образован сначала Ансамбль европейской музыки, а затем Шведское кладбище.
Чуть позже в течение трёх лет здесь бедовал в ссылке Ибрагим Петрович Ганнибал, прославившийся как прадед А.С. Пушкина и главное действующее лицо фильма «Сказ про то, как царь Пётр арапа женил». В Сибири ему не понравилось из-за холодов и того, что неполиткорректные местные жители, видя его, всякий раз кричали «Негр!» и показывали пальцем.
Из прочих примечательных личностей в Томске побывали, например, Г.С. Батеньков, А.Н. Радищев и А.П. Чехов.
[показать]Первый оставил своё имя площади в центре города, второй не оставил ничего, а третий не только не оставил, но и наговорил гадостей. Чуть не утонув в Томи, злопамятный Антон Павлович написал о городе, который ничего плохого ему не сделал, следующее: «Томск – город скучный, нетрезвый. Красивых женщин совсем нет, бесправие азиатское. Замечателен сей город тем, что губернаторы в нём мрут, как мухи… Грязь невылазная… Томск – это свинья в ермолке». Вовсе уж гнусно показал себя писатель в отношении томских барышень, про которых сообщил: «..сибирская женщина не колоритна, холодна, не умеет одеваться, не поёт, не смеётся, и, как выразился один старожил: «жестка на ощупь». Каких песен и колорита хотел литератор от томских проституток, по которым судил обо всех местных женщинах – бог весть, но стерпеть такого было нельзя: в назидание всем хулителям в 2004 году скульптор и хороший человек Леонтий Усов на деньги властей сваял и установил бронзовый памятник Чехову. В 1830-е годы в Томских ручьях обнаружилось золото и с небес в тот миг ударили фанфары. Если раньше на Дикий Запад намекала только близость фронтира с киргизами, то теперь брутальность нравов установилась окончательная. Трапперы, старатели и прочие натаниэли бампо шатались по всем окрестным лесам и делились на тех, кто промышлял мытьём золота и тех, кто промышлял мойщиками золота. Чуждый пассионарным развлечениям журналист писал спустя 50 лет: «Кротостью в нашем городе отличаются, кажется, только грудные младенцы, остальные представители сильного пола, включая сюда интеллигенцию, находят самое большое удовольствие в мордобойной забаве».
В это самое время благодаря золотоискателям Томск приобрёл немеркнущую славу второго по количеству борделей города в Российской империи после Санкт-Петербурга. На начало XX века бардаков было 140 штук и располагались они в центре, поблизости от главных храмов, присутственных учреждений и домов отцов города, замыкая перечень главных социальных институций.
[показать]1886-й год, сибирский Дедвуд, центр города: салуны, бардаки, буйный разврат и кипение жизни
На исправление репутации Томска XIX века направлена общероссийская легенда про преподобного старца Фёдора Кузьмича. Под этим именем в 1825 году здесь укрылся царь Александр I. Неутешительная логика, правда, приводит к мысли, что целью государя было отыскать такую патентованную пердь, где его не узнают в лицо даже по портретам и деньгам.
В 1804 году Томск сделался губернском городом. Именно на XIX век приходятся времена томской славы, когда город неуклонно строился и рос. Как раз тогда родился на свет план веерной застройки, отчего нынешняя планировка города выглядит так, будто дома разбрасывали с самолета. Другим наследием той чудной эпохи являются непоправимо узкие улицы и планомерно гниющие и поджигаемые «резные терема» (aka «деревянное зодчество»). В это время было положено начало периодически опухающему чувству местной самости. Сладко, но сдержанно переживаемая собственная избранность проявляется в убеждении, что соседние Новосибирск и Кемерово - суть рассадники мещанства и гопоты, тогда как у нас сугубые духовность и экология.
Обречённым на духовность город сделался после двух событий. Первое из них понятно и логично – это основание в 1878 году Первого Классического Императорского (и никак иначе) Университета.
[показать]Первеюшшой Анператорской Оневерстет, градообразующее предприятие
Вторым событием стала ужасная, нелепейшая трагедия: в 1893 году Транссибирская магистраль пролегла мимо города.
[показать]Причём легенда гласит, что произошло это усилиями самих же всё тонко рассчитавших томичей: громыхающая шайтан-арба была нам с нашим православным конным извозом ни к чему. Особенный накал анальных страданий до сих пор вызывается тем, что при прокладке Транссиба на ближайшем к Томску участке дороги, сначала сугубо в виде вёшки «Томск – 250 верст» появился никчемный городишко Ново-Николаевск. Позже он получит имя Новосибирска и будет досадливо презираться за неджентльменское нуворишество и подлое использование чужих просчётов. Последствия неправильной прокладки Транссиба описаны спустя двадцать лет в энциклопедии Брокгауза-Ефрона: «Санитарное состояние города плохо: много незамощённых улиц и площадей; протекающая в центре города р. Ушайка сильно загрязнена, хорошей воды для питья недостаточно; инфекционные заболевания не переводятся, естественного прироста населения нет». Кроме Университета вдовья добродетель города подпитывалась обилием храмов, что всегда роднило Томск со столицей, где, как известно, тоже духовность и храмов чуть меньше, чем жителей.
Революционная идея лихих 1910-х томичей увлекла не слишком: земля на болотах ни во что крестьянам не упиралась, а фабрик для изъятия пролетариатом имелось мало. Зато томичей увлекла идея грабить караваны на Транссибе, потрошить кассы и получать гуманитарную помощь от винных лабазов и публичных домов. Поэтому в городе и окрестностях, как в старые добрые времена, объявились многочисленные сталкеры с бородами, обрезами и радикально-аполитичными взглядами. Большевиков, белочехов, колчаковцев и прочих они равно воспринимали как неприятных орков и аннигилировали из чувства прекрасного. Главное, что помогло потом Советской власти в свою очередь вывести этих сибирских ультрас в ноль – морозы, в которые выжить в лесу невозможно со сколь угодно густой бородой. После зачистки политического поля всё вернулось на круги, описанные Брокгаузом, с тем дополнением, что в Томске были полностью уничтожены конные заводы, на которые сегодня печально намекают гербы города и области.
[показать]Не изменяя своей традиции наживаться на чужом горе, город начал вторую жизнь в 1930-е, когда через него пошли репрессированные. Когда-то в 1912 году Иосиф Виссарионович бежал из Нарыма через Томск, и теперь экскурсионный маршрут возродился в новых масштабах.
Помогла и другая беда: в Великую Отечественную в таёжную шамбалу единожды в истории по-настоящему рванули европейцы. С оккупированных территорий перевезли 30 заводов и в городе впервые появилась не только спичечная и бордельная промышленность.
В 1962 году на севере области нашли нефть, газ и наркоманское счастье. С тех пор Томск занимается в основном тем, что стимулирует эрогенные зоны, называя себя Сибирскими Афинами и умным городом, всё больше погрязает в дорожных пробках и бытовом неудобье, потихоньку сдаёт Новосибирску научные позиции, снижает уровень столь обожаемого высшего образования, стынет на сквозных январских ветрах и не рекомендует соваться ночью на окраины. При этом неуклонно строится, богатеет, делается красивее, настаивает, что он не такая уж дыра и что в нём даже живут люди, держит первое место в России по количеству студентов, аспирантов, кандидатов и докторов наук (что представляет ценность только обилием студенток) и продолжает являть собой маленькую Швейцарию.
Талисманами города являются белый конь на зеленом поле (что в 2010-м году бессмысленно чуть менее, чем челябинский верблюд), Егор Кузьмич Лигачев (организовавший добычу нефти и вообще много полезного, но, подобно коню, утративший актуальность), вялотекущая футбольная команда «Томь» и странные памятники, натёртые ладонями в самых неожиданных местах.
День города является плавающей датой, почти как Пасха, и празднуется на растафарианский манер: под настроение. По-пионерски неунывающая википедия сообщает: «К 7 октября 1604 года все строительные работы были завершены, и эта дата и считается днём рождения Томска (День города отмечается 7 июня, так как осенью плохая погода часто мешает проведению праздника)».
Вообще же Томск со своей историей – это сибирский Макондо. Вопреки времени, войнам, дуракам, умникам, наводнениям, начальству, безденежью, нефти, провинциалам, метросексуалам, медведям, инновациям и дурному новосибирскому влиянию – город хранит себя. По нему, как по мирку вне времени, проходит, пряча голову в плечи, беглый ссыльный Коба, в нём строит дома на добрую память обывателям декабрист Батеньков, располагает своё недолгое правительство адмирал Колчак, гаснет в келье Рождественского монастыря невеста Петра II княжна Долгорукая, засыпает на лекциях в Меде будущий академик Бурденко, отрабатывает трудовой семестр в Политехе конструктор Камов, и уходит на очередную войну вечно непобедимый 39-й пехотный полк.
[показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать]
Комментарии (1):
Комментарии (1):
вверх^
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник История города Томска: Underground | Пумпхут - Зарубка на приклад |
Лента друзей Пумпхут
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»