– Вот ты говоришь, что авиационное горючее у немцев негодящее для морозов, а там и в танках смазка у них замёрзнет, а там, может, по-твоему, и орудийные системы у них откажут, и автоматы начнут заедать. Может быть, повторяю, и так: ты химик, тебе виднее, – но я вот лично на всё это не надеюсь. Ты надеешься, а я – нет. Больше того скажу: ты надеешься на то, что в морозы техника у немцев откажет, а я нисколько на это не надеюсь, я исключительно на тебя, на Михнецова, надеюсь. Надеюсь на тебя, что у тебя граната при любой погоде душа не дрогнет, и винтовка, и граната, и всё, что тебе в руки попадёт, – ничто не откажет, потому что если у тебя душа не дрогнет, то немцы, пусть у них вся техника и в тридцатиградусный мороз как часы работает, всё равно до Москвы не дойдут. А если у тебя душа откажет, вот тогда они при всех обстоятельствах в Москве будут, с техникой, без техники, в мороз, без мороза – всё равно!

(с) Константин Симонов. Живые и мёртвые