В редакции, в которой я сейчас работаю, только два человека с профильным журналистким образованием. Остальные инженеры, философы, педагоги, чего-то там культурного веды и прочих наук и искусств веды, а наш главред - врач. Я вовсе не считаю, что журналистское образование - это что-то необходимое для работы в газете или в журнале, тем более в электронном СМИ. Во многом согласна с Димой Соколовым, который высказался о журналистском образовании в своем ЖЖ так: "Вот многие спрашивают про журфак. А нужен ли он вообще, чтобы стать репортером в частности и журналистом вообще?
Я сам закончил журфак, но ответ на этот вопрос дам неоднозначный.
Не знаю, как в других университетах, но в моем МГУ журфак был самым бестолковым из всех факультетов. Учиться на нем было одно удовольствие — потому что на нем можно было и вовсе не учиться. Но именно по этой причине учиться хотелось и лично я на журфаке научился многому, но только не тому, как работать журналистом.
И дело тут даже не в профессиональном уровне преподавателей предметов, связанных с профессиональной ориентацией (хотя Прохорова вспоминаю с содроганием). Дело просто в том, что журналистика — это не наука, а сфера чистой практики. Тут трудно чему-то научить теоретически. Это ремесло. Ну, можно дать какие-то профессиональные азы, заставить вызубрить закон о СМИ и привить нормы журналистской этики. Но это все помещается в один семестр, а потом надо просто тащить людей в редакции и погружать в работу. Или же наоборот — приглашать в аудитории известных журналистов, чтобы они делились собственным опытом, пусть противоречивым, но заставляющим задуматься о профессии всерьез и надолго. А совсем хорошо — делать и то, и другое.
Лучшие из наших преподавателей так и делали — например, Галина Викторовна Лазутина, у которой я учился.
В «Русском репортере», где я сейчас работаю, выпускников журфака ровно двое — я и Юля Гутова. Остальные — бывшие и действующие педагоги, философы, социологи, биологи, военные переводчики и еще хрен знает кто. И это нормально. Во многих передовых странах мира, например, вообще нет никаких журфаков. В СССР они появились искусственно — это был такой фильтр, через который пропускали будущих журналистов, чтобы у них были правильные головы. В постсоветское время на волне моды факультеты журналистики страшно расплодились, но я вобщем-то не против. Пусть будут.
Журфак — вещь абсолютно безвредная. Это такой филфак-лайт, он помогает будущему журналисту быть не совсем идиотом. На моем факультете, например, была очень сильная кафедра русского языка (спасибо Розенталю), не менее сильная кафедра литературоведения (спасибо Богомолову), хорошая кафедра зарубежной литературы (да, да, Балдицын) и еще много чего замечательного.
Кроме того, после факультета журналистики психологически легче входить в профессию. Ты избавлен от комплекса неполноценности и у тебя есть друзья, с ними прорубать себе дорогу проще. Журфаковские дружеские связи — они будут помогать на протяжении всей жизни.
Но вот главная ловушка журфака — это комплекс ПОЛНОЦЕННОСТИ. Это когда, закончив вуз, будущий журналист приходит в редакцию и говорит: я журналист, вот диплом, берите меня на работу, но только на хорошую зарплату, потому что диплом красный. Это очень смешно.
Диплом журфака — это вообще такая вещь, которую надо сразу после получения засунуть в укромное место и вспоминать про него только при оформлении ипотечного кредита. Я не знаю ни одного вменяемого редактора, который, общаясь с потенциальным сотрудником, попросил бы его показать документ о профильном образовании."
А я еще бы поставила в заслугу нашему с Димой журфаку МГУ отличную кафедру истории зарубежной литературы, классных профессоров на кафедре стилистики, которых Дима в силу своей молодости уже, скорее всего не застал (Вомперского, Толстого, Розенталя) и классную физкультуру со Светланой Михайловной. Между прочим под ее чутким руководством наша мелкая (за исключением Юльки Бордовских) команда по баскету стала чемпионом МГУ и все мы получали повышенные стипендии в размере 100 рублей, что было в конце 80-х все-таки деньгами. Ну, к примеру, мы могли каждый день ходить в Националь или в г-цу Москва обедать. Можем мы теперь себе такое позволить? Дудки. Была в Национале в этом году на фуршете, организованном одной богатой компанией, и поняла, что ни разу не смогу на зарплату замглавного посетить тамошний ресторан. Ни раз в месяц на зарплату почти топменеджера! А тогда хоть каждый день на повышенную благодаря баскету стипендию! В Национале обед типа комплексного стоил 5 рублей, а в Москве шведский стол был, кажется 3.
Нет, все-таки хорошо мы плохо жили. Эх, Горби!