Открыла для себя этого поэта, а он оказался с Нобелевской премии по литературе... Делюсь:))

http://magazines.russ.ru/inostran/1993/3/DerekUolkott.html


Итоги

Я живу у воды.
Один. Без жены и детей.
Я кружил не по одной дороге,
чтобы выйти сюда:
низкий домик у серой воды,
окна всегда открыты
на привычное море.
Не вольные выбрать себя,
мы — плоды наших дел.
Годы проходят, мы стряхиваем страх,
но жажда к преодоленью остается.
Любовь — это камень,
осевший на морском дне.
И теперь я не требую от поэзии ничего,
кроме искренности —
ни жалости, ни славы, ни исцеления.
Молчаливая жена — с ней можно сидеть у серой воды
и оставаться скалой среди волн,
выносящих на песок мусор бездарности.
Мне следует разучиться чувствовать,
забыть свой дар.
А это труднее того, что принимают за жизнь.


Окончания

Не взрываются вещи —
высыхают и блекнут,
как плечо гасит луч
или пену песок.
Даже молния страсти
не кончается громом
и с беззвучьем цветов
увядает, как кожа,
отслоенная пемзой.
Все в природе похоже,
пока мы не услышим тот звук
тишины — как Бетховен,
теряющий слух.


Автопортрет

Одинокость Ван Гога.
Затравленность Ван Гога.
Ужас Ван Гога.
Он всматривается в зеркало
и поднимает кисть.
В зеркале никого,
кроме Винсента Ван Гога.
Этого мало.
Он отсекает ухо.
Всматривается опять:
в зеркале Винсент Ван Гог
с перевязанным ухом.
Это уже ближе к портрету,
он пытается остаться,
но сначала нужно исчезнуть,
он явится из сокращений,
недоступный более ужасу,
единственным способом,
когда зеркало отразит
что-то: ни славу, ни боль
ни нет, ни да,
ни может быть, ни когда-нибудь или
никогда. На холсте никого.
Нет Винсента Ван Гога,
затравленного, испуганного и одинокого —
только
вымысел. Суть.


Сила

Жизнь не устанет вколачивать в землю острия трав.
Я восхищаюсь таким насилием —
любовь тверда. Прекрасна
беспощадность, с которой обмениваются ударами
отбойный молоток и скала.
Они понимают друг друга.
Я даже могу оправдать договор
между мчащимся львом и замершей ланью
допускающий ужас в ее глазах.
Но мне никогда не понять
того существа, которое пишет об этом
и требует, чтобы его признали средоточием бытия.