Абсолютно не связанные друг с другом сюжеты, абсолютно бредовые иногда ситуации, иногда смешные, иногда нет. Короче, то, что случайно или не очень взбрело мне в голову и что я решил написать. Вот такая фигня =)

Сражение первое – Гонки.

Интегра неуверенно поерзала в кресле багги и немного нервно прикурила сигариллу.

 - Уолтер! Эта штука надежна?!

Чопорный английский дворецкий, расположившийся на заднем сиденье, невозмутимо сверкнул моноклем.

 - Да, леди Хеллсинг. Эта… штука абсолютна надежна. Я лично занимался доведением ее до ума последние две недели.

Сидящая рядом с Дорнезом Виктория неуверенно сглотнула и поглубже натянула на белокурую головку тяжелый шлем для американского футбола. Уолтер, известный тем, что создал своими руками большую часть оружия, которым пользовались боевики организации протестантских рыцарей, запросто мог превратить безобидный с виду гоночный багги в настоящий оружейный склад, и теперь полицейская чувствовала себя сидящей на настоящей пороховой бочке, к которой вот-вот поднесут фитиль.

 - Чудесно! Просто чудесно! До начала гонки чуть больше десяти минут, а он только явился! Алукард!

Как всегда улыбающийся во всю пасть, древний вампир вальяжной походкой прошествовал к месту пилота, и словно заправский гонщик перемахнув через борт машины, плюхнулся в кресло. Повернувшись к Интегре и оскалившись еще больше, носферату нагло уставился ей прямо в глаза.

 - Приказывайте… моя хозяйка.

Всего на мгновение на лице леди Хеллсинг мелькнуло напряженно-гневное выражение, тут же сменившееся безразличной миной истинной аристократки. Готовые сорваться с губ, привычные слова: “Найти и уничтожить”, тут явно не подходили, и потому, немного подумав и выдохнув клуб дыма прямо в лицо наглому вампиру, Интегра царственно немного вяло махнула рукой вперед.

 - Заводи.

Ключ повернулся в замке зажигания.

Зорин напряженно всматривалась в лобовое стекло, словно надеясь просверлить в нем взглядом дыру. Стоящему рядом майору даже почудилась некая ненависть в этом взгляде, словно иллюзионистка рассматривала сейчас в мутноватом отражении солнечных бликов никак не меньше, чем заклятого врага, которого она преследовала всю свою жизнь.

 - Право, фрау Блиц, не стоит так мандражировать перед гонкой.

Заботливо похлопав пухлой ладошкой по мускулистому плечу, Монтана тут же отдернул руку, когда коротко стриженная голова резко повернулась в его сторону.

 - Мы уничтожим их, майор! Никто из этих жалких червяков не уйдет!

 - Ну-ну… право слово… сосредоточьтесь лучше на управлении машиной.

Поспешно отойдя в сторону, Макс обошел багги вокруг и приблизился с другой стороны к заднему сиденью. Капитан, как обычно возвышающийся невозмутимой горой, на этот раз предпочел отказаться от водительского кресла в пользу места стрелка. Специально для него на верхнюю раму изукрашенного камуфляжем и крестами фашистского болида водрузили настоящий зенитный пулемет, от чего общая устойчивость машины заметно снизилась, но зато заметно возросла огневая мощь.

Полюбовавшись немного на это чудо инженерной мысли третьего Рейха, Монтана обратил свое внимание на увлеченно ковыряющегося в каком-то пульте Дока. Пульт занимал практически все переднее сиденье, таким образом оставляя собственному творцу весьма немного места чтоб расположиться. Время от времени из недр этого чуда техники раздавался приглушенный немецкий мат и запах подпаленной изоляции.

 - Ну что, профессор? Где наш  сорванец?

Даже не показавшись из-под пульта, Док выпростал вверх руку с зажатой в ней отверткой и бодро помахал той в воздухе.

 - С минуты на минуту будет, герр майор.

 - Э-э-э-э… м-м-м… А вы успеете со своими приготовлениями? До старта всего лишь десять минут.

Рука уверенно кивнула отверткой и снова скрылась где-то в технологической начинке того, что лишь недавно было безобидным гоночным багги, а ныне превратилось в грозную боевую машину бесконечной войны.

Гордость за готовых встретить любые трудности и опасности подчиненных переполнила майора. И именно в этот момент прямо из воздуха сформировалась худосочная чумазая фигурка с зажатым в правой руке гаечным ключом и перепачканной машинным маслом шевелюрой.

Грохот, еще более интенсивный запах паленой изоляции и новая порция приглушенного немецкого мата возвестили о том, что вновь прибывший приземлился прямо на шею продолжающему заниматься неизвестными работами Доку. Немало не стесняясь, Шредингер тут же вскочил по стойке смирно, очевидно используя в качестве опоры узкую спину последнего светила нацистской науки и бодро отрапортовал.

 - Шарфюрер Шредингер с секретного задания явился, герр майор!

Поглядев на служебное рвение своих подчиненных, Монтана чуть не пустил скупую слезу отеческого умиления.

 - Ну, чтож! Раз все в сборе, то полагаю пора начинать! На вас смотрит весь Рейх, господа! Вперед! К победе!

Возмущенный вопль Дока утонул в реве заводящегося мотора.

 - Что вы делаете, падре?

 - Молюсь, дочь моя.

Хейнкель нервно барабанила пальцами по баранке новенького багги, приобретенного Ватиканом на пожертвования специально для участия в этой гонке. Заботливо расписанная Юмико цитатами из Библии и украшенная огромными серебряными распятиями машина смотрелась более чем внушительно. Однако Вольф с тоской во взгляде проследила за болидом нацистов, вышедшим на старт.

 - А вам не кажется, падре, что пулемет на крыше нашей машины поспособствовал нашей богоугодной победе в этом состязании более, чем молитва?

 - Не богохульствуй!

Прекративший наконец свое занятие, отец Андерсон гневно воззрился с заднего сидения на сидящую на месте пилота Вольф.

 - Все мы лишь прах и тлен, и чтобы не свершилось, все свершится по воле Его!!! AMEN!!!

Хейнкель лишь вяло отмахнулась.

 - Да-да… Но пулемет все ж таки не помешал бы.

Сидевший до того молча на переднем сиденье Максвелл, с видом сельского учителя воздел вверх указующий перст.

 - Запомни, дочь моя нерадивая, молитва никогда не бывает лишней. К тому же…

Гадко ухмыльнувшись, епископ достал из-под сиденья продолговатый мешок, и миру явился заботливо упакованный в непромокаемый пакетик РПГ.

 - …неужто ты думала, что слуги Господни настолько наивны, чтоб полагаться в этом жестоком мире лишь на слово?

Хмыкнув, Вольф повернула ключ в замке зажигания и багги медленно подкатился к стартовой черте.

Красный свет на светофоре сменился сначала желтым, потом зеленым и Хейнкель, вдавив педаль газа в пол, отпустила сцепление.

 - С Богом, дети мои!!! – на распев прокричал Максвелл.

И в тот же миг у багги искариотов отвалились колеса.