Настроение сейчас - "дышим ровно, наслаждаемся видами"



Особняк встречал Интегру затаившейся серой громадой, словно верный пес, почуявший плохое настроение хозяина. Известие о причине плохого самочувствия леди Хеллсинг облетело принадлежащую ей организацию со скоростью доступной только летящему вперед тайфуну и распространяющимся слухам. И теперь, когда она словно сошедший с постамента памятник, вышагивала по длинным коридорам, ее всюду сопровождали осторожные шепотки и удивленные взгляды.
С одной стороны все, кто уже достаточно давно окружал главу протестантских рыцарей, не могли не радоваться тому факту, что древний, но как-то сам собой захиревший род не закончится таки на своей последней, пусть и самой яркой представительнице. С другой стороны причиной всеобщего удивления был без труда читаемый в глазах всех встречных немой вопрос: “Как?”. Зная характер своей хозяйки, ее безразмерный фанатизм и преданность работе, подчиненные просто не могли связать воедино эту “железную леди” и такое слово, как любовь, да и вообще как-то примерить к ней понятия обычных отношений между мужчиной и женщиной.
Все еще пребывая в состоянии близкому к взрыву, Интегра поднялась в свой кабинет, и грохот двери возвестил особняку, что первая угроза миновала.
Пройдя к своему столу, леди Хеллсинг с ненавистью уставилась на телефон правительственной связи. Гневно фыркнув, она подняла трубку, и через пару минут услышала елейный голос секретаря Его Величества.
- Слушаю вас.
- Мне нужна королева!!!
- Секундочку.
Яростный рык произвел на чиновника ровно такое же впечатление, что и кошачье мяуканье на глухого. Привыкнув за несколько десятков лет держать круговую оборону кабинета главы государства от посетителей всех мастей, старый пэр с одинаково ровным выражением лица и благодушием в голосе отвечал и рыдающим и гневно кричащим.
Нервное ожидание продлилось еще несколько минут, а затем в трубке наконец-то раздалась уже ставшая привычной за эти месяцы речь королевы.
- Дорогая моя, поздравляю вас от все души! Это такое счастье! Наконец-то вам будет ради кого продолжать свое дело и кому передать это по наследству. Это просто чудо…
- Ваше! Величество!
Голос Интегры дрожал и звенел, словно крошащаяся под гнетом пресса сталь клинка.
- Возможно! Да! Возможно, вы и правы! Возможно, мне следовало раньше заняться… вопросом продолжения моего рода! Но сейчас я себя чувствую, словно выставленная на посмешище дура, которая даже не знает имени отца своего будущего ребенка!!!
В трубке на некоторое время повисло удивленное молчание. Леди Хеллсинг же, между тем, распалившись еще больше, практически кричала в трубку.
- Прием, Ваше Величество!!! Тот замечательный прием, который вы устраивали три месяца назад!!! Я хочу знать кто он!!! Кто был со мной в тот вечер?!! Я уверена, что это он!!! И я хочу видеть его сердце перед собой на серебряном подносе!!!
- Но милая моя…
Голос королевы был полон безмерного удивления.
- Этот молодой человек все эти три месяца ищет с вами встречи. Неужто вы не звонили по номеру с той визитки, что передавал вам мой секретарь? Я, конечно, понимаю, что вы загружены работой, но право слово, вам нужно больше внимания уделять и личной жизни. Но если уж обстоятельства зашли столь далеко, то я немедленно распоряжусь о вашей встрече. Вам действительно давно уже пора подумать о семье...
Выслушивавшая все это, Интегра попеременно меняла цвет лица от пунцово-красного к мертвенно-бледному, а потом слегка зеленоватому. Память, вновь начав услужливо развязывать свои узелки, принялась выталкивать на поверхность сознания многочисленные разговоры с королевой и все более и более настойчивое желание той в эти последние три месяца ее с кем-то познакомить. В конце концов, бессильно осев в свое кресло, девушка аккуратно положила трубку на место и с ненавистью воззрилась на Эвересты папок и стопок бумаги на своем столе.
- Визитка?...
В горле мгновенно пересохло и жутко захотелось пить. С некоторой растерянностью посмотрев на коробку с сигариллами, леди Хеллсинг, скривившись, достала из кармана один из напиханных туда Викторией кислых леденцов, и, закинув его в рот, принялась разгребать бумаги в поисках нужного ей сейчас пластикового квадратика.

Тяжелый черный лимузин въехал во двор особняка, и из его открытой двери показалась высокая худая фигура мужчины в длинном плаще. У ожидавшей гостя на пороге Виктории удивленно вытянулось лицо, и затем, с трудом взяв себя в руки, она как-то неуверенно проблеяла.
- Ээээммм… Ааа… Месье де Фруа?...
Молодой человек остановился и достаточно вежливо кивнул в ответ.
- Николя де Фруа к вашим услугам мадмуазель. Могу я увидеть хозяйку этого дома, леди Интегру Хеллсинг?
Все еще сохраняя глуповато-растерянное выражение на лице, Серас развернулась и, сделав приглашающий жест рукой, повела прибывшего джентльмена на второй этаж.
Гнев леди Интегры к моменту прибытия гостя уже несколько поутих. Проведя большую часть дня за попытками освежить собственную память, она припоминала все больше и больше странных моментов, когда Ее Величество в разговорах косвенно или прямо давала понять, что ее внимания кто-то добивается. Каждый раз, загруженная текущими проблемами, она отмахивалась от этих слов, как от роя надоедливых мух. И вот теперь…
Ощущение было странное. С одной стороны она оказалась в самом незавидном для девушки ее статуса положении. Любовь мимоходом и рождение наследника непонятно от кого были больше достойны поведения беспутного французского дворянства, чем чопорных английских сэров. Мысль об аборте и решении назревшей проблемы подобным способом леди Хеллсинг даже не посещала.
С другой стороны отец ребенка вроде как никуда и не терялся, и судя по утверждениям многочисленных свидетелей все это время искал с ней встречи. Однако, если бы события не повернулись такой стороной, то сама Интегра уже врятли вспомнила бы о мимолетном увлечении, обстоятельства которого, к ее величайшему стыду, имели весьма смутное отражение в ее памяти.
Пребывая в смятении, леди пыталась решить, как же ей теперь вести себя с тем, кто сейчас войдет сквозь двери ее кабинета. Наконец, в коридоре послышались шаги, и сначала внутрь сунулась какая-то донеобыкновения глупая мордашка Серас.
- Ээээ… Хозяйка… Я его привела…
Непонимающе посмотрев на свою подчиненную, леди Хеллсинг только фыркнула.
- Ну так впускай.
Двери раскрылись, и в кабинет наконец вошел гость. Глубоко вдохнув и приготовившись выдать полную холодной сдержанности и даже некоторого презрения речь, Интегра подняла глаза и застыла с перекошенным ртом. Выражение ее лица сейчас напоминало лицо Виктории секунду назад.
“Не может быть… Он?!!!...”
Но потом первый шок прошел, и глаза стали замечать мелкие различия. Чуть ниже, заметно моложе, не столь циничные глаза, совсем не презрительная улыбка… Мелочь к мелочи и становилось понятно, что это совершено другой человек.
“Но как похож…”
Серас же, между тем, неслышно прикрыла двери и, оставив хозяйку и гостя наедине, тут же прильнула к замочной скважине ухом с другой стороны. Сзади раздался насмешливый голос Бернадотте.
- Стрельбы не было?
Полицейская только шикнула на развалившегося в кресле и изображающего заинтересованность газетой капитана.
- Ты не поверишь. Он так похож на Хозяина…
Из-под свежего номера “Таймс” показались австралийская шляпа и насмешливый правый глаз. Выпустив клуб дыма, Пип широко оскалился.
- Офигеть... Прям любовный роман с продолжением. Надо будет у тебя спереть пару книжек. Посмотреть, как это они умудряются.
Снова шикнув на тихо ржущего Бернадотте, Виктория опять прильнула к тяжелым дубовым створкам, однако ни выстрелов, ни криков, ни даже звуков битья посуды и швыряния тяжелых предметов из-за них не доносилось. Последняя в Англии неприступная крепость выбросила белый флаг без единого выстрела.