Глава 2

Две долговязые фигуры, быстро перебирая ногами, шли сквозь разрушенный Лондон. Редкие прохожие, попадавшиеся им на встречу, предпочитали в столь поздний час шмыгнуть куда-нибудь в подворотню или затаиться за грудами битого кирпича. Немногие люди отваживались оставаться с наступлением темноты на улицах мертвого города. Смельчаков же, решившихся вечером покинуть свои дома, в городе ждало немало опасностей. Недобитые до конца вампиры и упыри предпочитали скрываться в лондонских руинах, используя в качестве лежек на день их пустующие нынче подвалы и разветвленные катакомбы.
- Ты уверена, что мы правильно идем?
Осторожный тонкий голосок принадлежал монашке, судорожно сжимающей в руках продолговатый сверток и еле поспевавшей за своей спутницей. Бросая вокруг настороженные взгляды, она поминутно поправляла очки и старалась держаться как можно ближе к вышагивавшей впереди девушке в строгом костюме.
Резко затормозив, Рип, а это была именно она, близоруко сощурилась и уставилась на табличку с указанием названия улицы. Закусив нижнюю губу, она еще раз прочитала название, а потом, неуверенно посмотрев на садящееся солнце, махнула рукой вперед.
- Туда! Еще пару кварталов и там должен быть сквер, а затем аллея. Пройдем по аллее и выйдем прямо к особняку.
Поправив лежащий на плече мушкет, Рип ван Винкль еще более бодро двинулась дальше. Такаги же, с сомнением сначала посмотрев на указатель, а потом на вышагивающую впереди девушку, горестно вздохнула и принялась ее догонять.

- Я им б…дь хто?
В хлам пьяная Зорин полулежала на мягком кресле и, закутавшись в громадный махровый халат, смотрела телевизор. Происходившее на экране ее совершенно не интересовало, важен был сам факт включенного ящика, и рядом с креслом уже стояла батарея из трех пустых бутылок из-под бренди. Четвертая бутылка, уже на половину пустая, находилась в правой руке старшего лейтенанта и периодически поднималась ко рту. Пепельница, стоящая тут же на маленьком журнальном столике, была с горкой заполнена окурками, и висящий в комнате дым можно было резать ножом.
Фрау Блиц вовсю нагоняла упущенное во время плена в сознании Серас.
- Ссссуки б… - заплетающийся язык с трудом слушался хозяйку.
- Ммменя б… Офффцра СС… Какх б… кхакую-та сссабаку… на павадхе тскать!
Зажмурившись, Зорин хлюпнула носом и, в очередной раз подняв бутылку, чуть не захлебнулась выпивкой. Кое-как прокашлявшись, она начала подниматься из кресла, намереваясь отправиться в ванную. Голову ощутимо кружило, но старший лейтенант, даже полностью пьяная, осознавала, что если она не сделает этого сейчас, то к утру эту комнату придется серьезно очищать от ее рвоты. Возможно даже брандспойтом.
Входная дверь с легким скрипом открылась и в комнату вошла леди Интегра. Увидев, в каком состоянии находится бывшая старший лейтенант, сер Хеллсинг удивленно изогнула брови.
- Ну, ты и свинья.
- Хрю… хрю… - согласно сказала Зорин и упала на четвереньки. Подняв мотающуюся из стороны в сторону голову, она попыталась сфокусировать взгляд на каменном лице Интегры и радостно оскалилась.
- Шшто?... Пбедили ссски… Раадуетьсь тперь б…?... А мне шшто тперь делать!!!
Сорвавшись на крик, Блиц не удержалась и завалилась набок. Икнув и проглотив подкатившийся к горлу комок, она снова попыталась продолжить прерванное движение к ванной комнате, однако враз онемевшие конечности с трудом слушались хозяйку, не желая ее нести. Брезгливо поморщившись, леди Интегра в три шага дошла до маленького закутка с расположенным там санузлом и, взяв оттуда ведро, поставила его перед слабо шевелящейся Зорин. Старший лейтенант дрожащими руками притянула к себе искомую емкость, и вскоре в комнате раздались характерные звуки.
Дождавшись, пока процесс прекратится, Интегра вдруг гневно обрушилась на сидящую перед ней вампиршу.
- Жить нужно! Вот что нужно делать! Не прошлым! Не иллюзиями! Не сумасшедшими бреднями, которые вдалбливали тебе в голову давно сдохшие позорной смертью безумцы! Жить настоящим, здесь и сейчас! И для начала перестать жалеть себя и понять: Миллениума больше нет! Монтаны тоже больше нет! Хватит этих идиотских сказок о бесконечной войне! Не может быть вечной войны, равно как не бывает и вечного мира! Война – это смерть, и если ты не хочешь, чтоб тебя снова прихлопнули, как навозную муху, научись жить в мире и охранять этот мир!
Развернувшись, словно робот, леди Хеллсинг, печатая шаг, покинула комнату и с грохотом захлопнула за собой дверь. Подняв из ведра голову, Зорин мутным взглядом посмотрела ей вслед и задумчиво икнула.
А затем новый спазм снова скрутил старшего лейтенанта, заставив покрепче обнять емкость.

Бернадотте, слегка покачиваясь, пробирался по коридору в сторону комнаты Серас. Встреча с “гусями”, несмотря на то, что из прежнего состава группы наемников осталось всего человек пять, произошла бурно и радостно. Едва увидев любимого командира живым и относительно невредимым, солдаты мгновенно сориентировались на местности и накрыли шикарный стол, большая часть на котором была отведена под спиртные напитки. Так что теперь пол под ногами бравого командира немного штормило, а на лице блуждала счастливая улыбка. Поправив шляпу, капитан поглубже вдохнул и более менее уверенно направил свои стопы, в надежде достойно продолжить удачно начавшийся вечер.
Неожиданно впереди по коридору с грохотом захлопнулась дверь и, бодро топоча каблуками, мимо Пипа, едва не сбив того с ног, буквально пролетела леди Хеллсинг. Задержавшись на мгновение рядом с капитаном, она скривила носик и затем, резко мотнув головой, заспешила дальше.
- Сговорились вы все что ли?!
Непонимающе посмотрев вслед убегающей хозяйке, Бернадотте пожал плечами и продолжил движение. Цель была уже в пределах видимости, и преодолеть оставалось всего ничего.
Наконец то, прошагав на нестойких ногах еще несколько метров, он оказался у вожделенной двери, украшенной громадным распятием. Выдохнув, капитан поправил слегка покосившийся мундир, достал из внутреннего кармана кителя немного помятую розочку и как можно корректнее постучал.
- Кто там?
В ответ на стук за дверью завозились, и послышались мягкие шлепки голых ступней по ковру. Секунду спустя в проеме показалась заспанная мордашка Серас, усиленно пытающаяся разлепить никак не желающие открываться веки. Спустя несколько секунд ей это удалось, и она удивленно вытаращилась на улыбающегося во все клыки Пипа.
- Капитан?
- Могу я… войти?
Глаза Виктории сделались еще более круглыми, когда в поле ее зрения попала розочка. Как назло именно в этот момент с нее вздумало отвалиться два лепестка. Хмыкнув, капитан сделал шаг вперед, невольно заталкивая Серас внутрь комнаты, и ловким броском отправил розу точно шикарную китайскую вазу, стоящую на столике у закрытого тяжелыми шторами окна. Не пожелав больше ютиться в подвале после восстановления особняка, Виктория все же смогла вытребовать себе просторную комнату на первом этаже и обставила ее в довольно хорошем вкусе.
Бедное растение после такого обращения окончательно растеряло все свои лепестки и превратилось в подобие маленькой шипастой палочки, сиротливо торчащей из шикарного розово-синего вазона.
- К-капитан!... Что вы делаете?!
Отчего то враз покрасневшая, как вареный рак, вампирша обеспокоено зашарила руками по пестренькой цветастой пижаме, пытаясь определить все ли в порядке с ее одеждой, и стала стрелять глазами по сторонам, ища пути к отступлению. Все еще продолжающий улыбаться Бернадотте подошел к ней и подхватил на руки.
- Помнится когда я обитал в твоей прелестной головке, там было одно довольно забавное воспоминание… О некоторых фантазиях девушки-полицейской… Мне они о-очень нравились.
Краснота Виктории приобрела ярко-пунцовый оттенок.
- Это всего лишь фантазии!... И вообще!... Какое это имеет отношение?!...
Улыбнувшийся еще шире, капитан поплотнее прижал к себе Серас и загляну ей в глаза.
- Так может… попробуем наконец воплотить все это в реальности?
Не говоря больше ни слова, Пип заткнул рот Виктории поцелуем, и, захлопнув ногой дверь, понес ее к кровати.

Взбешенная Интегра почти бежала по собственному особняку.
“Свинья! Грязная свинья!... И все эти нацисты такие же тупые свиньи! Сколько людей погибло, сколько труда пропало даром, сколько судеб разрушено, а эти уроды могут жалеть только себя! Ах, какие мы бедные-несчастные, ах, почему же мы проиграли?! Свиньи!!!”
Залетев в кабинет, леди Хеллсинг первым делом кинулась к коробке с сигариллами и, только раскурив никотиновую палочку, бросила свое тело в мягкую податливость кресла. Выходя с клубами дыма, напряжение медленно отступало, оставляя лишь ежедневную гудящую усталость и раздражение, и в конце концов, когда ярость окончательно улеглась, Интегра обратила таки свое внимание на творящийся на ее рабочем столе бардак.
“Уолтер, ну почему? За что ты оставил меня с эти один на один?”
Тоскливая мысль, крикнув в пустоту, бесследно растворилась, и глава протестантских рыцарей со вздохом принялась разгребать груды бюрократической писанины, которым, казалось, никогда не будет конца.
Отчеты, счета, счета, отчеты, извещения о неуплате, доклады, рапорты, чьи-то прошения, требования, мольбы о помощи, угрозы с заверениями “довести сведения до самого верха” и снова отчеты и счета. Интегра буквально чувствовала, как ее голова медленно, но верно, начинает превращаться в чугунную чушку для забивания свай. Ужасно хотелось кинуть все это в камин и с безумным хохотом наблюдать за тем как горят и чернея корчатся все эти несчастные бумажки.
Раздавшийся телефонный звонок разорвал тишину кабинета подобно пулеметной очереди. Недоверчиво уставившись на телефон правительственной связи, спустя секунду Интегра вновь увидела и услышала моргающий красный огонек вызова, сопровождающийся мелодичным бренчанием.
“Опять на ночь глядя гули покусали кого-нибудь за его толстый аристократический зад?”
Раздраженно фыркнув, леди Хеллсинг подняла трубку.
- Да!
- Добрый вечер, дорогуша. Что-то случилось? Ты такая нервная. Это не к добру дорогая моя, надо беречь свои нервы. Интегра, милая моя, почему я все еще не вижу ваше прелестное молодое личико во дворце? Или вы опять решили проигнорировать мой прием? Я, конечно, понимаю, что в это непростое время вы поуши нагружены работой, но все же не могли бы вы оказать услугу старой женщине и почтить ее своим присутствием? Нельзя же в ваши годы самой загонять себя в гроб бесконечной работой.
Чуть не подавившись собственным языком, леди Хеллсинг удивленно вытаращилась на телефонную трубку, из которой между тем продолжал вещать ласковый голос королевы.
- Ээээ… Вы сказали - прием, Ваше Величество?
Поправив очки и неуверенно пошарив по столу, Интегра, неожиданно для себя, выудила из кипы бюрократической писанины веселенькое светло-голубое приглашение.
“Блииииин…”
- Как?! Разве вы не получали приглашения?! С этим решительно надо что-то делать, в последнее время почта в Англии стала просто поразительно плохо работать.
Сидящая и держащая у уха телефонную трубку, леди Хеллсинг глупо улыбалась и чувствовала себя полной дурой.
“Боже мой, Ваше Величество, в Англии сейчас очень много вещей, о которых можно сказать, что с ними все поразительно плохо. Я бы даже сказала, что таких вещей просто до отвращения много. Практически все!”
- Ээээ… Аааа…
- Вот что, милая моя. В этот раз вам не отвертеться, так и знайте. Через полчаса за вами заедет лимузин, и я желаю, чтобы вы привели себя в порядок, надели на себя приличное платье и полагающиеся такому случаю украшения и немедленно, слышите, немедленно явились ко мне. Будьте же столь любезны, подарите нам хоть один вечер в вашем прелестном обществе.
Так и не нашедшая, что возразить, Интегра сидела подобно истукану и тупо пялилась в стену. Поставившая ее перед фактом королева еще минут пять рассыпалась в каких-то цветастых и ничего не значащих оборотах речи, а затем положила трубку.
“Вот черт!”
Придя наконец в себя от свалившейся на нее новости, леди Хеллсинг снова посмотрела на приглашение, а потом на непролазные горы бумаги, продолжавшие Эверестами громоздиться на ее столе.
“Да пошло оно все!”
Неожиданно повеселев, она вскочила и направилась в свою спальную, где тут же по пояс залезла в громадный гардероб.
“Где же оно?... Ну где?...”
Еще минут через двадцать леди Хеллсинг была готова к светскому выходу. Ее фигурку выгодно подчеркивал единственный костюм с юбкой, который ей удалось выудить из шкафа и который крайний раз надевался ею на школьный выпускной бал. Белую блузку украсил традиционный бант, крестик в котором Интегра на этот раз заменила красивой брошью с крупным кроваво-красным рубином, а ноги, вместо обычных туфлей, были с трудом упакованы в скромные туфли-лодочки обнаруженные на самом дне гардеробных ящиков. Решив, что теперь ее внешний вид более чем соответствует предстоящей цели выхода в высшее общество, Интегра Уинсгейт Файербрук ван Хеллсинг, неуверенно покачиваясь на высоких каблуках, двинулась к выходу.

- Проклятые куски мяса!!! Что они о себе возомнили!!!
Юмиэ в негодовании пыталась отчистить от своей рясы кровавые пятна, оставленные встреченными ею в скверике упырями. Тупые зверюги даже не успели понять, в какой именно момент времени трясущаяся от страха монашка неожиданно превратилась в яростно машущую стальной лопастью мельницу. Отодрав от подола платья так и не разжавшую пальцев ощутимо попахивающую мертвечиной руку, Юмиэ обтерла лезвие меча сорванными с ближайшего дерева листьями и, спрятав его, уставилась на свою спутницу.
- Что?!!
- Может, хватит уже?
У Рип был откровенно скучающий вид, берсеркерша столь быстро разбросала по окрестным кустам гулей, что на долю Волшебного стрелка развлечений уже не осталось, и ей пришлось довольствоваться только парочкой окончательно мертвых тел, которые она запинала подальше в заросли.
Пару раз глубоко вздохнув, Юмиэ виновато улыбнулась, и снова напялив на нос выуженные откуда-то из бюстгальтера очки, превратилась в мирную спокойную монашку.
- Нам еще далеко, сестра Рип?
Старшего лейтенанта аж перекосило от этого обращения.
- Юмико, сколько уже раз можно просить тебя не называть меня так?
Фыркну от возмущения, старший лейтенант еще раз пнула уже совершенно непонятное нечто, еще недавно бывшее гулем, и вылезла, наконец-то, из кустов обратно на дорогу.
- Давай быстрее, а то мы так до второго пришествия не управимся.
Юмико испуганно прижала ладошки ко рту и захлопала глазами.
- Не поминайте всуе, сес…
Резко развернувшись, Рип приставила указательный палец прямо к носу Такаги.
- Забудь! Это! Слово! Меня так больше не называть! Дойдем, там можешь Серас на шею вешаться или этой дылде Хеллсинг, а у меня сестер не было и нет. Понятно?
Лицо монашки сперва перекосилось, берсеркерша явно проснулась и чуть снова не выпрыгнула наружу, однако потом тихоне Юмико все же удалось одержать верх, и она покорно закивав, убрала руки ото рта и сложила их на груди.
- Давайте поторопимся, се… эээ… госпожа Рип.
Кивнув в ответ, Волшебный стрелок снова пошла впереди, весело насвистывая какую-то мелодию. Уже заметно стемнело, и листва окружавших аллею деревьев тревожно шуршала, перебираемая ночным ветром.
Внезапно к шороху листвы добавился звук шелеста автомобильных покрышек и мимо девушек пронесся шикарный лимузин. Такаги проводила умчавшуюся в ночную тьму машину широко открытыми наивными глазами.
- Ну, надо же! А вот архиепископ Максвелл никогда не ездил на таких машинах.
Еще раз возмущенно фыркнув, Рип лишь ускорила шаг и вскоре обе девушки уже стояли напротив входа в особняк Хеллсингов.
После нападения Валентайнов, а затем и вампиров Миллениума под предводительством Зорин, Интегра кардинально пересмотрела подход к охране родного жилища, и теперь периметр особняка обносила высокая крепкая стена из железобетонных блоков с тонкими лесками острейшей проволоки, натянутыми поверх нее. Ворота из простой ажурной формальности, которой они некогда были, превратились в мощную металлическую преграду, по бокам от которой из специальных бойниц выглядывали пулеметы. Всвязи с наплывом кровососущей нечисти многие состоятельные граждане Англии сейчас строили себе нечто подобное же, а потому особо объяснять кому-то изменения, произошедшие с родовым гнездом Хеллсингов, не потребовалось. Да и статус секретной организации сразу стал сохраняться на порядок надежнее.
- Кто такие? Цель визита?
Не слишком дружелюбный голос, раздавшийся из боковой башенки, сопроводил свои вопросы вескими аргументами в виде поворота пулеметов в сторону подошедших. Рип судорожно сглотнула и попыталась поправить враз ставший узким воротник, Такаги же просто остановилась сзади, мило улыбаясь и заглядывая прямо в ближайшее черное дуло.
- Аааа… Мы… Это… Привет!
Волшебный стрелок неуверенно улыбнулась и попыталась помахать рукой. Пулеметы дружно отследили ее движение.
Взяв себя в руки, Рип быстро выдала заготовленную фразу.
- Мы с новостями от господина Алукарда. Он велел передать, что хозяйке грозит большая опасность, и она должна знать, чего ожидать.
За воротами на какое-то время задумались. Через пару минут пулеметы вновь пришли в движение, и на этот раз они нацелились каждый на свою жертву.
- Оружие на землю и отойти на пять метров. Руки так, чтоб я видел.
После того, как монашка и вампирша выполнили полученные указания, в воротах открылась небольшая калитка и на освещенную площадку вышли три человека в тяжеленной на вид броне. Стальные пластины надежно защищали практически все тело, особенно сильно закрывая собой лицо, шею и грудь. Все части этих лат были скреплены между собой каким-то подобием хитрого механизма. Модернизация защиты коснулась не только особняка Хеллсингов, но и личной защиты солдат. Слишком мало их осталось и слишком ценны стали их жизни после учиненного Монтаной разгрома.
Подобрав оставленные девушками катану и мушкет один из солдат снова скрылся внутри, два же других оббежав немного по полукругу, так чтоб не перегораживать вид пулеметчикам, приветливо махнули своим оружием в сторону калитки.