Странным шагом, неверным, как голос в тумане,

В странном платье из странной неведомой ткани,

Мимо наших ворот человек проходил - 

Точно лес можжевеловый взгляд его был.

И сказала ты: "Что у него за душой?

Отчего он тут бродит так поздно?

Чужой!"

Но собака признала нежданного гостя.

Он ей кинул болотный огонь вместо кости.

"Пьет ли жаба в хлеву молоко по утрам? 

Кстати, как ее звать?" - обернулся он к нам.

И сказала ты: "Что у него за душой?

Что за речи завел он так поздно?

Чужой!".

"А горят ли концы ваших пальцев свечами?

Мое сердце из золота - поделиться ли с вами?

И которую вам половину отдать - 

Ту, что вам непонятна? Ту, что можно понять?"

И сказала ты: "Что у него за душой?

Отчего он тут бродит так поздно?

Чужой!"

И прохожего мы не пустили в ворота...

А теперь ждем-пождем, ожидаем кого-то...

Но всегда - день как день, ночь как ночь, дом как дом...

Жаба в хлев не торопится за молоком.

Подъедает корова стог сена за год...

Никаких незнакомцев возле наших ворот.

(с) Андрей Мисин