Когда я был младше и ставил весь мир по местам, то наивно думал, что большинство людей искренне хотят разобраться в происходящем, ищут ту самую правду, в коей скрыта сила. Но потом, пообтесавшись, пообщавшись с коллегами, политиками, журналистами, людьми публичными, понял – они убедили меня в этом, хотя я отчаянно сопротивлялся, – что подавляющее большинство давно уже служит Маммоне, и зло дня них – повседневность.
После того, как началась эта тупая бойня, я ещё наивно продолжал думать, что так обстоит только с теми, кто более или менее известен, а вот простые люди – душеньки. Но оказалось, что публика, действительно, как писал Флобер, жаждет трупов, ибо они тешат её иллюзии.
Ведь, казалось бы, мир – нормальное желание любого человека. Особенно сейчас, когда столько погибло. И вот – подписали минский меморандум.
Но читаю статьи, ленту, комментарии, общаюсь, и вижу, в основном, мракобесную кровожадную ересь. И душеньки, вставляя туда оскоминные маркеры «слили», «хунта», «путлер», «фашисты», жаждут продолжения бойни. Не им ведь погибать.
Антоний Сурожский говорил: «Справедливости нет в мире. Ибо если Бог был справедлив, то ты бы давно горел в аду». Происходящий ад, к сожалению, логичен. И это не столько результат чьих-то алчных геополитических амбиций, сколько следствие человеческой злобы и тупости. Скотской тупости и бесовской злобы.
Отвратное чувство попадания в стадо голодных разъярённых свиней, бегущих к пропасти. И ноги мои уже сбились в кровь.
Отсюда
И мои ноги сбились в кровь. Я больше не бегу сама и не прошу, чтобы не бежали другие.
Я хромаю, и уже не побегу, даже если вдруг мозг мой повредится, и я решу догнать.
Видимо, камни, которые режут ноги - это средство остановить тех, кто не должен добежать до пропасти.
Я изранила ноги, но умываю руки. Без меня, пожалуйста...
Происходящее действительно логично, и я ни разу не удивляюсь.
Но!
Всё, что я могу сделать - отстать, и попытаться выжить. Ибо и бежать, и мешать бежать - всё равно участвовать.
А участие в самоубийстве в мои планы не входит.
[650x640]