Запретить. Надоело. Кровь, насилие, грязь. Создается впечатление, что о нашем ТВ только этими словами и рассуждают. Хочется кого-то привлечь к ответу за телик. Что он показывает, зачем, почему?

 

Эти вопросы - президенту компании «СТС Медиа», продюсеру сериалов «Моя прекрасная няня», «Не родись красивой» и больших картин «9 рота», «Обитаемый остров» (фильм выйдет в прокат через несколько месяцев) Александру РОДНЯНСКОМУ.

 

- Если открыть ТВ-программу, создается впечатление, что ничего, кроме сериалов, у нас и не показывают...

 

- Конечно, сериал, причем российский сериал, - безусловный король на нашем ТВ.

 

- А иностранные никто особо не смотрит... Это навсегда?

 

- Все происходит циклично. Иностранные сериалы могут прижиться, но для этого что-то должно произойти в обществе. Были же этапы, которые мы прошли как зрители. Еще недавно с огромным интересом смотрели съезды народных депутатов. И это объяснимо, когда после десятилетий патоки на ТВ прорвались страсти, эмоции. Это была реальная жизнь. А потом на нас обрушился поток фильмов и сериалов, накопленных за сорок лет! Яркие, хорошие, качественные фильмы. И мы поглощали их в огромных количествах. Американцев до сих пор удивляет уровень популярности в России того же Чака Норриса. Ведь у нас он звезда уровня Шварценеггера, чего в США даже представить себе нельзя! Он же герой фильмов так называемой категории «В». А у нас «вовремя попал». Похожая ситуация складывалась с иностранными сериалами.

 

Но в какой-то момент вдруг бац! - и закончился успех этого потока. Появился интерес к своему герою. Появились внятные правила игры для зрителя, свои узнаваемые персонажи, которые удерживались на экране максимально долго. Понравились в середине 90-х «Улицы разбитых фонарей» - и живут до сих пор. Тогда и взошла звезда русского сериала как жанра.

 

- При этом  по качеству, по уровню, по игре актеров русский сериал далеко не всегда идеален... В чем секрет успеха?

 

- Да потому что столько всего с нами за последнее время произошло, что разобраться в этом совершенно невозможно. Жизнь изменилась радикально и быстро. Так много появилось вокруг нового - и во власти, и в быту, и у соседей за стеной. Изменились цели в жизни, появились новые приоритеты, этические нормы, роль денег, брака, карьеры. Мы и отношения выстраиваем по-другому. И по большому счету никто, кроме телевидения и СМИ, не может ответить на внутренний запрос человека.

 

- То есть сериалы выполняют роль психологического ликбеза?

 

- Да нет, еще шире! Телевидение, кино всегда были своего рода инструментарием. Мы учились одеваться, разговаривать. «Крестный отец» подарил криминальному миру целый запас фраз, моделей взаимоотношений. По сериалам «Беверли Хиллз» и «Мелроуз Плейс» люди учились обычным вещам - как разговаривать, как «здороваться-прощаться». Но я говорю уже не о практическом ликбезе. У любого человека, даже у самого неискушенного, есть потребность «проговорить» время.  Разобраться, кто эти люди вокруг, в чем секрет успешных, продвинутых, богатых. Почему они, а не я? И отечественный сериал в известном смысле должен выполнять роль такого социального моделирования.

 

- С трудом представляю, как создатели сериалов сидят и думают, как бы нам социальную модель построить...

 

- Существует некая потребность общества, социальное ожидание. И продюсеры по идее должны его угадать. Я не люблю спрашивать у людей: что вы хотите посмотреть? Ответы всегда будут из прошлого. Штирлица попросят, «Место встречи изменить нельзя»... Человек же не видел еще нового, зато знает, что ему нравилось раньше. А надо найти что-то новое, то, что зацепит. Сюжетов немного, их постоянно одевают в новые одежды. Материалы одни. Но некоторые фильмы идут очень хорошо, а некоторые проваливаются. Профессионалы любят объяснять провалы неудачной режиссурой, игрой актеров. Но, по моему глубокому убеждению, это абсолютная неправда. Среди успешнейших проектов некоторые сделаны откровенно плохо! Конкретных примеров приводить не хочу. Но там есть история, что-то точно угаданное, что-то, что позволяет зрителю сказать очень простую фразу - ой, а у меня так тоже было! Это из области химии человеческих отношений. Сериал удовлетворяет некую внутреннюю потребность.

 

- А внутренних потребностей у общества очень много...

 

- Чудовищно много! Если реально посмотреть, литературы современной и полноценной в стране почти нет. Героев нет. Это любимая дискуссия в обществе - нет героев! Так их и правда ведь нет. Настоящего, сегодняшнего героя. Такого, каким сумел стать персонаж Сергея Бодрова из «Брата».

 

- А от страны успех зависит? Сериал «Чемпион», насколько я знаю, в России показал довольно скромные результаты, а на Украине стал событием, возглавив рейтинг.

 

- Это сложная тема, стык двух очень схожих культур... По «Чемпиону» трудно сравнивать - все-таки в России мы показывали его на СТС, а на Украине фильм шел по одному из двух главных каналов. И потом это вопрос брэндирования каналов. СТС любим своим зрителем за легкое отношение к жизни. А «Чемпион» - это драма, история мести, ревности. Не совсем наша интонация...

 

- Получается, не угадаешь с интонацией - и все, прощай, зритель?

 

- Конечно. А дальше, если использовать музыкальную терминологию, будет даже не интонация, не фраза, а нота. Сейчас у каждого канала своя интонация, и, щелкая пультом, вы даже не задумываетесь, почему не хотите смотреть «вот это», просто переключаете - и все. И если канал выбивается из своей мелодии - успеха не будет. Каналов становится все больше, скоро их появится больше сотни. И каждый попытается предложить свою ноту.

 

- А сериалы, где бы их ни показывали, в последнее время становятся все сказочнее...

 

- Но это же социальная сказка. Значит, вы сказки требуете... Когда доминировала публицистика, мне  казалось ненормальным, что миллионы людей живут чужой жизнью. Я надеялся, что появится прослойка людей, для кого на первом месте своя жизнь. Для них ТВ играет не роль дискуссионной площадки, а является источником развлечения, хорошего настроения, информации.  И в этом контексте ТВ превращается в неотъемлемую часть потребительского общества. И отпадает вся критика - мол, почему ТВ несодержательно, непублицистично... Оно - сфера услуг.

 

- Ну правильно, что телевизор, что кофеварка...

 

- Я тоже из того поколения, которому от ТВ хочется чего-то большего. Но я понимаю отношение некоторых коллег к телевизору, как к утюгу или холодильнику. Чего вы хотите от мира, где все - не более чем потребительская услуга? Но мы-то «отравлены» социальной и общественной ролью ТВ. И я, шесть лет отдавший абсолютно развлекательным каналам СТС и «Домашний», всегда пытаюсь придать телику какой-то смысл.  И вижу в сериалах социальные модели... От ТВ хочется чего-то нового, сильного, провокативного. Хочется испытывать адреналин от ТВ, но его нет...

 

- Много чего нет. Хочется нормального новостного канала, шоу, юмора, хоть немного публицистики...

 

- Ну да... С больших и спрос большой. Трудно говорить о нормальном многоканальном предложении в стране, где большинство населения принимает от 3 до 10 каналов, а кабельное ТВ не покрывает и 20 процентов страны. Так что получается, что вся ответственность лежит на каналах - лидерах эфира. Они-то давно уже не универсальные, но тематически направленные, развлекательные каналы и действуют в рамках своей направленности. От них всего и требуют. А на вопрос «Что вы смотрите?» люди чаще всего отвечают: канал «Культура», канал «Спорт». Очень хорошие каналы, но смотрят их куда реже, чем говорят об этом. Почему? Просто вы хотите разнообразия, у вас меняется настроение, вы сами меняетесь, и меняются ваши предпочтения. И в телевидении вы не находите ответа на свои запросы. И голосуете тем, что смотрите альтернативное лидерам ТВ. Или хотя бы заявляете об этом.

 

- Кто-то же должен контролировать телевидение?

 

- Тут нельзя лукавить. Ответственность за то, что мы делаем, - принципиальное положение профессии. Перекладывать на ТВ функцию воспитания - глупость и нонсенс. Но говорить, что на общество нельзя повлиять, мол, оно уже сформировалось - тоже крайность. Как будто мы никогда не встречались на улице или в офисе с продуктами медийного влияния! Да, воспитание, как активный процесс, не входит в обязанности телевидения. Но ответственность за то, что там появляется, никто снять не может. ТВ, конечно же, влияет на общество. Это оружие массового поражения. Оно может обратить образованный народ в неучей или в неучах вызвать страстное желание заниматься, получать образование.  На американском ТВ все пронизано чувством политкорректности. Люди думают, как показать преступника, какого он цвета кожи... Я сторонник жесткой ответственности. При этом я не верю в полицию нравов. Не верю в цензуру.

 

- То есть внутренней ответственности тех, кто делает ТВ, достаточно? Все-таки в Америке система политкорректности формировалась десятилетиями. Причем не факт, что хорошо получилось...

 

- Точно не хорошо... А мы неизбежно придем к системе категорий: что и когда можно показывать. Скажем, в Германии, Словакии, на Украине она уже действует. Любой фильм имеет категорию - до 10 вечера, после... У нас пока можно показывать что угодно и когда угодно. Есть вероятность получить предупреждение от контролирующих органов, но четкой системы - вот это можно, а вот это нет - у нас не существует. Это дает возможность спекулировать на тему полиции нравов. Но я верю в здоровье нашего ТВ-сообщества. Оно профессионально и культурно. Просто надо договориться о правилах игры и соблюдать их.

 

- А на деле, как у нас принято, скорее всего, сколотят какой-нибудь комитет из мрачных депутатов, они и будут вас контролировать...

 

- Вот этого бы не хотелось. Хотелось бы профессиональных людей, способных внятно обсуждать какие-то правила. Скажем, как отличить порнографию от искусства? Есть Бертолуччи, а есть немецкое порно из соответствующих магазинов. Что запретить, что разрешить? Это, конечно, должны решать профессионалы. Я больше верю в самоорганизацию.

 

- Раньше появлялись программы, которые становились культовыми. Сейчас такое возможно?

 

- Так раньше и каналов было три-четыре... Конкуренция. Культовая передача - это мгновенный ответ на социальный запрос. У нас на СТС были такие удачи - это сериалы «Моя прекрасная няня» и «Не родись красивой». Получался актуальный разговор о современной жизни на правильном и понятном языке. А вот как сейчас сделать такую передачу для людей, предпочитающих актуальные новости, диалоги и социальные программы, я не знаю. Знал бы - обязательно бы сделал. Найти что-то неожиданное, чтобы ответить на социальный запрос, сейчас очень сложно. Чтобы вы торопились домой, боялись вовремя не включить телевизор...

 

- Ой, правда, было же такое забытое чувство...

 

- Боюсь, навсегда забытое. Есть Интернет, сотни газет, десятки каналов. Даже если появится некий суперведущий - он станет популярным, влиятельным человеком. Но не больше. Ни у нас, ни в той же Америке этого нет. Прошли те времена. За океаном много передач «на стыке». Ведущий обсуждает какие-то новости с юмором, использует обаяние актуального разговора. Но цифры этих программ не удовлетворят сейчас ни один лидерский российский канал. В Америке, кстати, считается аудитория от 18 до 49 лет, а у нас «старше 4». И из этой аудитории тот же Первый канал у нас смотрят почти 25 процентов. Впрочем, сейчас появляется масса каналов, набирающих по полпроцента аудитории. Но эти полпроцента они, конечно, отбирают у лидеров.

 

- Вы ссылаетесь сейчас на рейтинги... Но ведь правда же, что все рейтинги составляются на основе исследований 500 семей?

 

- Ну нет, не 500. В России - это где-то 1800 домохозяйств. В Америке, где работает точно такая же система, 10 000. Измеряется все так называемыми «пиплметрами» - приборами, установленными в конкретных семьях. Многие берутся судить об этой системе. Я не возьмусь, я не социолог, а это все-таки наука. Понятно, что система несовершенна. Но другой нет и, видимо, не будет. Ее можно разве что улучшать технологически. И при всей своей погрешности рейтинги все-таки довольно точно показывают тенденции.

 

- Одна из тенденций - у нас явно не хватает звезд...

 

- Но искусственно их создать нельзя. Тут важно угадать что-то. Звездой становится не тот, кто умен, красив и остроумен. Просто неожиданно какой-то персонаж становится важен для нас.  И несколько раз нам это почти удалось. Скажем, в случае с моим другом Федором Бондарчуком. Есть загадка в Константине Хабенском, иначе не было бы у него такого количества успешных проектов... Впрочем, у нас института звезд и не было. И западные звезды тоже не слишком популярны. Почему? В мире прежде всего ценят успех. Это в традиции западного общества. То, чем принято гордиться и возводить в абсолют. Но для всех ли жителей России финансовый успех является причиной для уважения и обожания? Думаю, что нет. Все хотят быть богатыми. Но уважать ли человека за богатство - большой вопрос. У нас нет внятной буржуазной системы ценностей в обществе.

 

И чтобы получить всеобщее уважение, надо либо рано умереть, либо дожить до глубокой старости. Когда ты стар и не являешься чьим-либо конкурентом, тебя с удовольствием будут уважать...

KP.ru