Когда начинается новая жизнь, и ты не знаешь ещё, какая она будет, но видишь всё мутно, как бы через тусклое стекло, то понимаешь: всё равно, какая она будет. Она будет твоя. Работа делает из человека Человека. Тогда он не будет сидеть у церкви и попрошайничать, выставлять своих детей в переходе, чтобы они плакали от голода и давили на жалость, он не будет жаловаться на жизнь, якобы миром правят деньги и прочее в этом духе, он не будет думать, что все люди продаются и покупаются, а ещё он будет просто счастлив тем, что у него есть жизнь на работе и жизнь вне работы. Ведь у нас свои роли в разных ситуациях: то ты любимый/ая, то дитё, то друг, то просто прохожий, то коллега, то ещё кто-то из миллионов возможных ролей, которые мы незаметно для себя исполняем каждый день. Работа приносит нам то, что нам нужно. Каждому своё. И не надо её ругать.

В. Маяковский
ХОРОШЕЕ ОТНОШЕНИЕ К ЛОШАДЯМ

Били копыта,
Пели будто:
- Гриб.
Грабь.
Гроб.
Груб.-
Ветром опита,
льдом обута
улица скользила.
Лошадь на круп
грохнулась,
и сразу
за зевакой зевака,
штаны пришедшие Кузнецким клёшить,
сгрудились,
смех зазвенел и зазвякал:
- Лошадь упала!
- Упала лошадь! -
Смеялся Кузнецкий.
Лишь один я
голос свой не вмешивал в вой ему.
Подошел
и вижу
глаза лошадиные...

Улица опрокинулась,
течет по-своему...

Подошел и вижу -
За каплищей каплища
по морде катится,
прячется в шерсти...

И какая-то общая
звериная тоска
плеща вылилась из меня
и расплылась в шелесте.
"Лошадь, не надо.
Лошадь, слушайте -
чего вы думаете, что вы сих плоше?
Деточка,
все мы немножко лошади,
каждый из нас по-своему лошадь".
Может быть,
- старая -
и не нуждалась в няньке,
может быть, и мысль ей моя казалась пошла,
только
лошадь
рванулась,
встала на ноги,
ржанула
и пошла.
Хвостом помахивала.
Рыжий ребенок.
Пришла веселая,
стала в стойло.
И всё ей казалось -
она жеребенок,
и стоило жить,
и работать стоило.