Город умирал. Мостовые задыхались под тяжестью снега. Люди сидели в теплых квартирах, некоторые уже садились за стол, кто-то уже спал пьяный с блаженной улыбкой на губах.

По главному проспекту Псова шел человек. Подошел к памятнику, попытался закурить, но закашлялся. Глупо улыбнулся и весь сжался, пытаясь сохранить драгоценное тепло.

- Подарков ждут все. Девочки. Мальчики - повторял он, переминаясь с ноги на ногу.

По пустой дороге промчалась машина. В хлопьях снега она выглядела как настоящий белый паровоз. Новогодний.

- Новогоодний паравооз - глупо хихикнул человек и натянул красную шапку почти на глаза.

Шли минуты. Он стоял и пытался хоть что-то разглядеть в усиливающемся снегопаде.

Он стоял так час, и, когда понял, что совсем околел, направился туда, откуда пришел. В никуда.

Шел снег. Драгоценные снежинки, увеличиваясь, все быстрее падали на землю. Город терпел, не произнося ни звука. Лишь редкие деревца порой выражали свое возмущение дикому ветру, пытавшемуся то ли повалить их, то ли поиграть с ними.

- Этот город... - прошептал водитель Новогоднего Паровоза, сворачивая во дворы.

- Этот город. - подтвердили сзади два голоса.

- Эти люди. - продолжил он.

- Эти. - ответили ему.

Водитель остановил машину рядом с осевшей пятиэтажкой.

- Посмотри на них... - обратился он ни к кому. - Они позволяют сердцу биться в такой грязи.

- Этот город. - ответили ему с заднего сидения.

- Эти люди. - покачал головой он и посмотрел на часы.

Окно пятого этажа с треском открылось. Кто-то показался в нем на секунду, а затем стал частью снегопада. Его тело упало рядом с Новогодним Паровозом, не издав ни единого звука.

- Милость людям. - сказали на заднем сидении.

Водитель вновь покачал головой и, наклонившись к соседнему креслу, достал из бардачка нож.

- Не сегодня.

До нового года оставалось всего несколько часов. Кое-где в окнах уже светили всеми цветами гирлянд нарядные елки, кто-то смеялся, где-то собирались в гости. Кому-то повезло настолько, что он только собирался родиться.

Человек в красной шапке сидел на большой трубе парового отопления и, глупо улыбаясь, перебирал короткими ногами в воздухе.

- Мама-мама-мама - нараспев произнес он и громко засмеялся. Затем втянул голову в плечи, словно испугался кого-то. - Папа.

Так он и остался сидеть, поглядывая одним глазом из своего укрытия на заброшенный завод и вслушиваясь в постанывание труб.

- Напаподний Папавоз! - наконец, произнес он слипшимися от холода губами, завидев вдалеке снежную машину.

Водитель Новогоднего Паровоза заглушил мотор.

- Ждущие люди, - прошептал он, глядя на высокие трубы завода. На глазах его выступили спокойные и безжалостные слезы.

- Но люди. - ответили ему с заднего сидения хором три голоса.

- Люди - согласился он и щелкнул пальцами.

В ту же секунду седой сторож, пьющий спирт в каптерке, схватился за сердце.

- Люди? - задал вопрос водитель, глядя на свои пальцы.

- Да - ответили ему с заднего сидения.

Водитель щелкнул пальцами еще раз. Сердце сторожа - пенсионера остановилось. В третий раз за последние два года.

- Люди. - водитель вытер слезы, успевшие растечься по его лицу, и завел машину.

Ветер продолжал усиливаться. Снегопад грозил превратиться в бурю - на радость тем, кому было бы тепло смотреть из окна. В глазах появлялась надежда. Она отражалась в елочных игрушках, в расставленных на столе бокалах, в экранах телевизоров и мониторов.

Новогодний Паровоз бесшумно остановился на автобусной остановке. Сквозь белую пелену из машины едва различался силуэт, нетвердой походкой шедший ему навстречу.

- Если глупость... - задумчиво произнес водитель, доставая из кармана бутылку водки.

- Если цена, - ответили ему четыре голоса сзади.

Силуэт подошел к машине и постучал по стеклу. Водитель молча открыл окно и протянул ему бутылку.

- Мы не ждем. - промямлил старческий голос с заднего сидения и закашлялся.

Водитель ничего не ответил. Он смотрел на то, как силуэт уселся на скамейку, осушил бутылку и через пятнадцать минут затих под белым покрывалом.

Оставалось пять минут. Всего каких-то пять минут до новой жизни. Ждали скатерти, ждали подарки под елками. Ждали люди. Ждала надежда. Ждала для того, чтобы на мгновение пощекотать согретые алкоголем сердца, а затем покинуть их. Буря за окном превратилась в сплошную стену снега, отрезав обитателей квартир от остального мира.

- Трам-пам-пам... - раздавалось в ней беззаботное пение. - Как вам там, как вам там?

Коротконогий человечек уже не видел, куда идет. Укутавшись в свою потрепанную куртку и натянув красную шапку на бесполезные теперь глаза, он, приплясывая, вышагивал в белом тумане.

- Трам-пам-пам, - слушал он свой голос, трясясь всем телом. - Пам-пам.

Из пустоты вынырнул бампер Новогоднего Паровоза и больно ударил его по ноге. Упав, человечек улыбнулся, насколько ему позволяло замороженое лицо, и хрипло засмеялся.

- Нов... Паравз... Нов! - пищал он, ползя на локтях к машине. - пар! Нов!

Часы пробили ровно двенадцать. Город ожил тысячами радостных криков и салютов. А затем странно затих.

Новогодний Паравоз растворялся. Его не заносило снегом - он просто исчезал в воздухе. Вскоре он пропал.

Человечек в красной шапке лежал на снегу и сучил ножками.

- Мама. Папа-мама? - ревел он звериным басом, размазывая по лицу слезы вперемешку со снегом. - Новогодний! Паровоз! Новогодний! Папавоз и мамавоз! Новогодний!

Самые яркие окна поглядывали на него сквозь бурю и молчали.

LI 7.05.22
[576x432]