- Так. Теперь посмотри в сторону и сделай задумчивое лицо... Да не грустный ебальничек, а задумчивое лицо... Уже лучше, но все равно не то. Умножь 13 на 94... (Щелк!) Оп. Другое дело. Теперь спрыгивай вниз. Я заберусь и сверху сделаем кадр... Смотри в объектив. Сделай агрессивный фейс. Сложи пальцы пистолетом и направь на меня. (Щелк). Охуенно! Я словил момент. Так. Все остальное стираю. Оставляю только эту фотку. Смотри...
Мы гуляли по Болотной площади и Спайк меня фотографировал. Если вы подумали, что имя "Спайк" больше походит на кличку для собаки, я с вами соглашусь. Если вы еще подумаете, что это имя точно не подходит для русского человека, то и тут я с вами соглашусь. И Спайк согласился бы. А вот у его родителей на этот счет видимо было другое мнение.
С другой стороны, имя Спайк экзотическое и среди девчонок в старших классах Спайк имел грандиозный успех. Да и внешне он тоже удался. Высокий, стройный, с дредастой головой и загадочной улыбкой, не сходившей с его лица. Бесконечно веселый днем. Составляющий мрачные фотоколлажи из своих снимков по ночам.
Таким был Спайк
Фотография была его страстью. Он никогда не выходил из дома без своего Кэнона. Практически каждый день он отснимал около сотни фотографий на гигабайтную флешку, обрабатывал их в фотошопе. Собирал коллажи и отсылал по электронной почте друзьям и на всевозможные сайты. Его мрачные фотоколлажи пользовались популярностью на всевозможных порталах, посвященных киберпанку, стимпанку, пост-апокалипсису, мистицизму. У меня на рабочем столе стоит его работа - древний паровоз, вплетенный в индустриально-апокалиптический пейзаж. Небо цвета мокрого картона. Все остальное в мягкой сепии.
Меня всегда смущало, почему он пользуется такой маленькой флешкой. Ведь на нее так мало снимков влезает. Спайк ответил, что таким образом он себя ограничивает, стесняет свою свободу. Это нужно для того, чтобы не снимать каждое понравившееся говно, как любой другой фотограф-любитель, а искать действительно крутые кадры.
Спайк редко фотографировал людей. Вернее - никогда. Но ему внезапно во сне стукнула какая-то безумная идея, которой он загорелся, для реализации которой необходимы снимки людей. Так он мне сказал, не вникая в подробности. Помимо меня в тот день Спайк договорился поснимать еще пару человек.
Мы пересеклись с ним пораньше. Погуляли по болотке и Спайк меня пофотографировал. Это было за несколько часов до его смерти. Был июль. Погода стояла пасмурная, но было тепло. Дождя не предвиделось. Прекрасный летний день. Такие дни явно не подходят для того, чтобы умирать. Но у кого-то на этот счет было другое мнение...
Мое мнение отличалось от большинства. Если практически все винили в гибели Спайка того незадачливого водителя, мое мнение состояло в том, что не был виноват никто.
Отсняв остальных "подопытных кроликов", Спайк отправился домой, обрабатывать фотографии. На одном из пешеходных переходов произошло ДТП, У маршрутной "Газели" на полном ходу лопнуло переднее правое колесо. На мгновение водитель потерял управление. "Газель" резко свернула с проезжей части на тротуар, подскочила на поребрике, перевернулась, буквально смела Спайка и размазала его по асфальту. Опознать его удалось только по татуировкам на чудом уцелевших ногах (К слову, по иронии судьбы в самом маршрутном такси никто не пострадал). На одной ноге иероглиф "мгновение". На второй татуировка была сделана недавно и даже еще не успела зажить. Там тоже был иероглиф и означал он...
- Вечность..
- Мгновение и вечность?
- Yes, sir.
- И что означает это сочетание?
- Для меня это означает фотографию. Ведь фотография - не что иное, как попытка сделать мимолетное мгновение вечным. Ведь так?
- Не знаю. Не думал об этом. Хотя, вроде как, да. Наверное.
- Вся наша жизнь состоит из множества мгновений. Грустных, веселых, скучных и бесполезных. Большинство из них человек сразу забывает, но есть такие, которые он будет помнить всю жизнь. Их я и стараюсь запечатлеть. Хотя это очень трудно.
- Например? Мгновения триумфа?
- Не обязательно, скорее наоборот.
- То есть?
- Ну смотри. Подумай, не торопись, посчитай. Сколько хороших моментов ты идеально помнишь? Первый поцелуй? Первую победу в каком-нибудь соревновании? Первый концерт? Когда хорошего становится много или часто - это постепенно переходит в разряд обыденного и ты перестаешь это хорошее запоминать. Обычно в памяти откладываются только первые впечатления. Первый секс. Верно? А теперь попробуй посчитать, сколько всего уже в твоей жизни было такого, что ты бы очень хотел забыть, но не можешь?
Я никогда не забуду тот момент, когда нас позвали на заднее крыльцо морга рядом с отпевальной, и предложили проститься со Спайком.
Я никогда не забуду прокуренный голос жирного священника, бесконечные всхлипы, стоны и плач со всех сторон.
Я никогда не забуду неприятный липкий косой дождь, который доставал до заколоченного гроба, обшитого багровой тканью, с позолоченным распятием на крышке, стоящего под металлическим настилом.
Дождь барабанил по навесу крыльца. Капли звонко разбивались о металлическую крышу. Все держали в руках свечки. Мне не нашлось места под навесом и я защищал пламя свечи, прикрывая его ладонью. Свеча сильно коптила и довольно быстро моя ладонь почернела.
Казалось, время зациклилось. Мы все попали в одну бесконечную секунду, которая проигрывалась снова и снова. И нам всем предстоит состариться и умереть под этим бесконечным проливным дождем, рядом с останками Спайка. Больше всего мне тогда хотелось закрыть глаза, а потом открыть их и оказаться в другом месте, где не будет дождя, багрового гроба и всех этих людей.
- А как же люди? Ты говоришь, что стараешься запечатлеть ключевые моменты в жизни людей, но при этом самих людей не фотографируешь, как так?
- Потому что в таких мгновениях люди бывают редко. Представь, что ты - безумный фанат Майкла Джексона. Ты просыпаешься утром, включаешь телевизор и узнаешь, что твой кумир умер. Это мгновение ты запомнишь навсегда. Быть может, ты тогда будешь стоять на кухне и наливать себе кофе. Голос диктора будет доносится из динамиков телевизора, стоящего в комнате. У тебя будет ступор, из которого тебя выведет сигнал микроволновки, оповещающий, что подогрелись сосиски. С виду кажется, что я описал все красочно, но в этот момент тебе покажется, что мир потускнеет. Вот такие кадры я и стараюсь ловить.
- А зачем тебе понадобились фотографии людей сейчас?
Мы сидели на болотной площади и пили пиво, которое притащил с собой Спайк. Спайк залпом допил первую и откупорил вторую:
- Знаешь почему я не люблю снимать людей? Потому что людей может не стать, а фотография останется. Это... это просто неправильно. Фотография - это что-то мертвое... Я не могу даже объяснить.
- Но я кажется понял.
- Надеюсь...
- Так все же. Для чего ты сейчас заснял меня?
- Это очередной фотоколлаж. И это проект на долгое время. Мало того, все эти снимки мне нужны временно. В конечном итоге они задействованы не будут.
- И что это за коллажи?
- Узнаешь через несколько лет... или десятков лет.
- Если мы столько проживем, - улыбнулся я.
- Нет. Для меня это главная работа в жизни. Смешно звучит, но я это, правда, чувствую.
Я ничего не чувствовал после похорон Спайка.
Я был пустым. Пустота эмоций. Пустота мыслей.
Я был словно на автопилоте. Принял душ. Хотелось смыть с себя ощущение того неприятного дождя. Сварганил что-то поесть. Проверил страничку вКонтакте (статусы пестрили тремя буквами "R.I.P."). Включил для фона телевизор.
Внезапно раздалась трель мобильного телефона. Это помогло немного встрепенуться. На то, чтобы определить, что мобильник гудит из карманов джинс, брошенных стирку, ушло некоторое время. Телефон уже перестал звонить.
Незнакомый номер. Уже 4 пропущенных звонка. Я перезвонил по этому номеру. Практически сразу взяли трубку и на том конце послышался взволнованный мальчишеский голос:
- Привет. Ты - Саша, друг Спайка? - тут же выпалил он.
- Да. А кто интересуется?
- Он тебя фотографировал три дня назад?
- Что?
- Он тебя фотографировал три дня назад?
- Допустим, а...
- Проверь свою почту, - перебил меня собеседник, - там просто пиздец.
В трубке послышались гудки. Я удивленно глянул на свой мобильный телефон и бросил его на кровать. Тем не менее, почту проверять я полез сразу.
Пришло новое письмо от "spike.raggae@list.ru". На мгновение мне показалось, что сердце в груди оборвалось и куда-то исчезло. Потом застучало снова. К письму было прикреплен файл. Я сразу нажал на скрепочку и высветилось окно сохранения файла-изображения. Меня сразу же удивили размер и вес картинки. Я нажал на кнопку "Сохранить". Сбросил картинку на рабочий стол, как всегда это делал, и полез его открывать.
В себя я пришел только через десять минут. Когда опять зазвонил телефон.
- Телефон звонит? Кажется твой.
Спайк не любил, когда его отвлекают на фотопрогулках, и телефон свой он вечно держал только на виброзвонке.
- Угу. Сейчас, отвечу, оке? - Он вопросительно глянул на меня. В ответ я развел руками, мол, ну раз звонят. - Яволь, мой фюрер, ты уже освободился? Ну и отлично. Сейчас я закончу с первым экспериментальным образцом и примчусь к тебе. Помнишь граффити-дворик и спортплощадку на "Чистых прудах". Ты же там недалеко обитаешь? Ага. Вот там через полтора часа. Ну если он будет занят откроем свой граффити-дворик с блэк-джеком и шлюхами. Без блек-джека тоже будет канать. Ну все, до встречи. Бай-бай, май дарлинг... Так. - Спайк вновь повернулся ко мне, - о чем мы говорили?
- Может намекнешь в чем суть коллажа? Вдруг ты его не доделаешь, забросишь или еще что-нибудь?
- Типа, непредвиденные экстренные факторы вроде инвалидности, смерти или помутнения рассудка?
- Ага.
- Я так думаю, даже когда я сдохну, я ведь не знаю, что будет после того, как умру, но, - он сделал на этом "но" отдельный акцент, - но, если у меня будет хотя бы малейший шанс доделать свою задумку. Я ее исполню.
- Неужели даже из могилы? - Спросил я с улыбкой. В тот момент разговор казался беззаботным и шуточным. Вроде как и серьезный, но вроде как и нет. Тем не менее, Спайк посмотрел на меня очень серьезно. Лоб его по центру пересекли две вертикальные морщины.
- Если будет хоть малейший шанс. Не сомневайся!
Сомнений не было. Это не могло быть чьей-то злой шуткой. Это была работа Спайка. Я не сразу сообразил в чем суть. Эта огромная по размерам картинка состояла из множества маленьких, каждая из которых заставляла мое сердце подпрыгивать. Там было все. Я словно даже чувствовал запахи. Ромашковое поле и лишение девственности, летом накануне семнадцатилетия. Разбитый в моей первой драке нос на переменке в школе. Первое похмелье. Смерть матери. Смерть отца. Ни на одной фотографии не было ни одного человека, но я словно знал (даже не "словно", я точно знал), что вот именно таким было небо, когда мне позвонил дядя и сказал, что маму увезла скорая. Именно такие продукты были в холодильнике, когда я услышал странный глубокий вдох, донесшийся из комнаты, а затем как об пол грохнулось что-то большое. У отца был рак крови. Его смерть была делом времени, но он все равно старался оставаться активным. Когда я услышал этот грохот, я как раз стоял у открытого холодильника. Мне даже не требовалось времени, чтобы понять что произошло. Там даже была фотография в виде моего монитора и нераскрытого письма Спайка. В этих маленьких фотографиях была вся моя жизнь. Ключевое мгновение за ключевым. Местами зияли черные пустые пространства.
Второй шок пришел, когда я отдалил по максимуму картинку.
Это была та самая фотка меня: с озлобленным фейсом и пальцами, сложенными на манер пистолета.
Фотография меня, сотканная из всей моей жизни. Не хватало только нижней части лица и трети фона.
Сердце было готово выпрыгнуть из груди. На какой-то миг, мне показалось, что я в комнате не один. Что Спайк где-то рядом. И я, естественно, очень боялся. Я боялся повернуться назад и увидеть останки Спайка, сбежавшие из закопанного гроба. Я боялся, что он протянет ко мне свои руки и его извечно спокойный голос произнесет: "Ну как тебе? Ты же хотел, чтобы я завершил работу".
- Я надеюсь, ты все же завершишь работу, и я увижу из-за чего ты все же изменил своим принципам.
- Я им не изменял. Я же объяснил, что в конечном итоге фотки этой не будет. Она мне нужна как... впрочем, не скажу. Пусть это будет сюрпризом.
- Засранец ты, Спайки
- А ты сомневался, дурачье колхозное? Ладно, был ну очень рад тебя видеть, Алекс. Мне пора по чуть-чуть собираться и валить. Допиваем быстренько пиуко. Время не резиновое. Фотосессия is over. Заканчиваем.
Для меня все закончилось полгода спустя. Когда я увидел, в чем же заключен весь фатализм, присланной Спайком картинки.
Я сделал ночную вылазку из дома к ближайшей палатке за пивом и наткнулся на пьяную буйную компанию. Короткий разговор с ними закончился для меня двумя ножевыми ранениями и реанимацией.
Я помнишь лишь, как блеснуло лезвие в свете уличного фонаря, а потом только мерное попискивание кардиоаппарата в больнице. Чуть позже я припомнил, что пока я был в неглубокой коме, я видел Спайка. Он стоял рядом и фотографировал меня.
Когда через некоторое время, уже выписавшись, я вновь посмотрел на тот коллаж Спайка - он немного изменился. Появилась часть лица и фона. Фотоснимки блестящего лезвия и крахмально-белая больничная палата с зелеными простынями на койках.
Руки мои затряслись, а в горле встрял комок.
Первой пронесшейся в голове мыслью-вопросом было: "Почему не занятого места на коллаже так мало?"
- Маловато все же. Надо чаще видеться, Спайк. Бывай, - сказал я ему на прощание, когда пиво было допито.
- Есть такое. Ну ничего. Спишемся, bro.
- Так когда ждать результаты твоего проекта?
- Поживем-увидим...
Это были последние слова от него, которые я услышал. Спайк вскинул кулак, таким образом прощаясь, развернулся и ушел. Мы только что закончили фотосессию для его нового проекта, о котором он толком ничего не рассказал. Был июль. Погода стояла пасмурная, но было тепло. Дождя не предвиделось. Это был прекрасный летний день. Такие дни явно не подходят для того, чтобы умирать.
Но у кого-то на этот счет, к сожалению, было другое мнение...