Оговорив питательную среду, энергетический источник постсовременного движения культуры, стоит узреть основных агентов, ведущих персонажей этого «story-повествования». В производстве и потреблении («вебдванольно» переплетенных) информации чтобы не забивать голову лишними деталями или условными классификациями, я вижу чистейшую двойственность, классический «бинаризм», подразделяющий «творцов» культуры. Исходя из личностного восприятия, фиксируется два вида человеческих «машин» по продуцированию текстов. Это «скучающие» профессионалы и «любопытствующие» профаны, популяризаторы и ниспровергатели, узкие исследователи и алчные экстремисты. Основываясь на первичном описании, скажем, что среднестатистический профессионал – это скромный делец, зарабатывающий частичным знанием специализированной дисциплины (чаще всего, это устоявшиеся трюизмы, общие формулировки, «железобетонные» высказывания, постоянно обращаемые как в «медиа» пространстве, так и в локальном институциональном «озерце»), полностью социализированные, включенные в настоящее сообщество, верно и неосознанно служащие доминирующей идеологеме, буржуа. Чтобы не говорил «профессионал» о своей привязанности к контркультуре, собственных маргинальных качествах, он всегда остается приверженцем трезвого «академичного» подхода и одним из армады «служащих», равномерно поддерживающих «хитрющую» доминирующую культуру. «Хитрость» последней заключается в ее патологической всеядности. Через минимальный промежуток времени культура трансформирует непримиримых врагов в своих друзей и даже единокровных родственников: иллюстрацией к этому парадоксальному действу служат, например, музеи и библиотеки «футуристов» (Маринетти с «машиноподобных» небес тысячекратно выругался), «постмодернистские» методики построения «строго научных» текстов, интеллектуальный успех «неомарксистских» концептов в рамках сугубо капиталистического сообщества и т. д. Сотни и тысячи подобных примеров говорят о фундаментальном конформизме культуры, которая даже самую радикальную и антипатичную идею готова преобразить в благообразный музейный экспонат, коммерчески безупречный книжный бестселлер, исторически запоминающийся прецедент, сочную визуальную картинку, подкрепляя тем самым и собственную жизнеспособность. Что же говорить о несознательных «служителях муз», своей невинностью и человеческой энергетикой подпитывающих толстеющего монстра. Было бы совсем обидно, если бы за этим транжирящим «энергопотреблением» стояли бы только убежденные волонтеры, не помышляющие о вещественном вознаграждении. К счастью, это далеко от настоящей действительности, замешанной на корыстных мотивациях. Да здравствуют, профессионалы! Итак, дискурс первых – профессионалов – всегда интуитивно понятен и подспудно знаком каждому стороннему, так как речевое движение осуществляется в одном – строгом, сухом, «академичном» – направлении, усеянным на слух близкой по «-измам» и «-циям», но совершенно неизвестной в смысловом отношении, лексикой. Сейчас стандартизированный «гуманитарно-научный» текст не способен к кардинальным революционным заключениям, неочевидным открытиям, сложным закономерностям и даже не ставит перед собой целей к их достижению. Его динамика обусловлена специфической логикой и предполагает соблюдение плотного свода правил. Тонкое скрещивание доказательств и аргументов, иллюстраций и примеров, обусловлено сложной механикой «эзотеричной», имеющей силу в «малых» кругах, регламентации. «Профессионалы» – всегда узкие специалисты – захватили структурированную территорию «компетенции» и, как добропорядочные зажиточные фермеры, вырабатывают из некогда плодородной земли все полезное до остатка. Но любая культивация, учрежденность, «конвейерность» в местах пребывания идей смертельна для таковых. Вместе эффективной производительности настанет полнейшая эрозия почв. Узость, сегрегация, сегментация предполагает четко прописанную судьбу «профессионала»: он – царь и бог в своих поселениях, и поэтому посягательства на собственный «лен» отражает злостным осмеянием, отборной руганью, терминологической трелью, означающими жестокую дискредитацию врага в глазах завороженной «публики». «Профессионалы», оперирующие несколькими сотнями специфических категорий, прикрывающие собственную несостоятельность десятком другим звучных имен прошлого, пользующиеся «человеческим» (обыденным) языком в качестве цементирующей связки будущих комбинированных строений из терминов и знаменитостей, чинно стоят в дозоре, на страже собственных границ. «Профессионалы» – чада глобальной «институции», устроенной по «универсальным» принципам и процедурам, поддерживаемой нескончаемыми финансовыми потоками, питаемой людскими ресурсами. «Учреждение», из которого выходят дрессированные умы, вызубрившие ограниченный набор текстовых последовательностей, свободное оперирование которыми, правда, обладает твердой стоимостью на глобальном рынке идей. Действительно, «компетенцию» следует отнести к ним, ведь кто как не они оптимальнее («картографичней») всего ознакомлены со своими территориями – землями «души», «общества», «веры», «смысла жизни». Те земли, которые изначально были безродными и не входящими в собственность ни одного из владельцев, вдруг стали огорожены и обнесены терминологическим забором, наветами истинности и научности. «Специалист» – тот, кто не занимается открытиями, изобретениями, дальнейшим продвижением, а кто поддерживает существующую институцию и господствующую картину мира.