ХОЗЯЙКА МЕДНОЙ ГОРЫ

В самом сердце гор Уральских низких
Спрятан мой таинственный дворец.
Путь сюда опасный и неблизкий –
Не один тут сгинул молодец.

Редко здесь наступит лапа зверя,
Птица не совьёт себе гнезда,
И скрывают вход резные двери
В царство меди, мрамора и льда.

Замирает гость мой у порога,
Поражённый дивной красотой.
Своды малахитовых чертогов
Ввысь уходят длинной чередой.

Нет конца подземным галереям,
Здесь мои сокровища лежат.
Цену их никто ещё не мерил,
Это сказочно великий клад.

Как сапфиры светлые лучисты!
Как прозрачны слёзы хрусталя!
А с гореньем ярких аметистов
Не сравнится ясная заря.

Мелкий бисер весело искрится,
Серебро бросает тусклый свет…
Знать, богаче Каменной Царицы
Ни одной невесты в мире нет.

Возлежу я на гранитном ложе,
Пью вино из кубков золотых.
Ящерки с узорами на коже
Тихо повелений ждут моих.

Косы чёрные, как будто змеи,
Обвивают гибкий, стройный стан.
И менять узоры сам умеет
Мой расшитый шелком сарафан.

Днём я обхожу свои владенья,
Родники мне сказки говорят.
Склоны, как волшебные виденья,
Чудные загадки здесь сулят.

А когда осенний вечер тает,
Горные мелодии слышны –
Ветер мне негромко навевает
Песни, что печальны и нежны.

Люди говорят, что я жестока…
Правда, сердце – камень у меня.
Не согреет ту, что одинока
Сладкий жар земной любви огня.

Старый мир успел смениться новым,
Над землёй столетия бегут…
Горы лишь в безмолвии суровом
Мою тайну тихо берегут.

ТИРАНОЗАВР-РЕКС

На закате меловой эпохи
Из глубин загадочных лесов,
Где хвощей таинственные вздохи
Проникали в тени мрачных снов,

Разметая брёвна, словно прутья,
Продираясь через топь низин,
Вышел и застыл на перепутье
Грозный, жуткий чудо-исполин.

Высотою тела непомерной
И ударом мощного хвоста
Нагонял он страх неимоверный
На природу явно неспроста.

Он – смертельный ужас мезозоя,
Не встречая равного себе,
Стал других он ящеров грозою
В дикой их, безрадостной судьбе…

Не спеша, выходит хищник к морю,
Тень свою бросая на песок.
С затаённым блеском в алчном взоре –
Он силён, спокоен и высок.

Сразу вверх взвились птеранодоны,
Что вздремнуть присели у воды,
Зная – лишь в просторах небосклона
Им найти спасенье от беды.

А тиранозавр идёт лениво,
Он – хозяин суши и болот,
Ищет жертву и неторопливо
К скалам грузный направляет ход.

Исчезает в предвечернем свете
Крепкий и высокий силуэт,
И заносит пылью тёплый ветер
На песке огромной лапы след.

Юная земля дивилась зверю,
Видя в нём могущество одно.
Не могла она тогда поверить,
Что ему исчезнуть суждено.

Да, эпоха ящеров проходит,
Здесь иным чудовищам ступать,
Радоваться силе и свободе,
Гнать добычу и в болотах спать.

Но пока он здесь, и он – владыка,
Папоротник ждёт его домой…
И сомкнулись ветви чащи дикой
С громким треском за его спиной.

ПЕРВЫЙ БОЙ

Утром щемило сердце волненье,
После молитв читали приказ.
Конницу перед большим сраженьем
Вывели спешно в тот грозный час.

Справа и слева стройно, рядами
Пёстро тянулись наши полки.
Ветер тревожно стонал над нами,
Мысли свободны, чувства легки.

Враг впереди, у лесного края,
Шумен и весел французский стан.
Где-то вдали чуть заметно таял
Светло-молочный зыбкий туман.

Это сраженье я точно б вспомнил,
Даже спустя и тысячу лет:
Всадники мчались на нас, и кони
Верно несли их к славе побед.

Русские смело к ним устремлялись,
Слыша приказ: «Ребята, вперёд»!
Странно, нелепо тогда казалось
Думать, что кто-то из нас падёт.

Видел я храброго командира,
Что, вдохновляя, вел за собой.
Слаще любви и желанней пира
Мне показался мой первый бой.

Пламя ещё не ведомой страсти
Жгло мою душу, пронзало ум.
И, повинуясь незримой власти,
Я прорывался сквозь адский шум.

Мчал меня конь по чёрным просторам,
Топот терзал осенний покой.
Выхватил я, упоён восторгом,
Саблю из ножен твёрдой рукой.

Сердце стучало, и кровь кипела,
Этот порыв я сдержать не мог:
Ярость росла, наполняя тело,
Молнией острой был мой клинок.

Слышал сквозь гул я врагов проклятья,
Видел, как стлался косматый дым.
Смерть раскрывала свои объятья
Нам, ей назло бесстрашным, живым.

Что-то кричал я гневно и резко,
Сотни огней слепили глаза.
Дрогнул противник надменно-дерзкий,
Русской рукой теснимый назад…

Помню мучительную усталость,
Кровь на плече, где задела сталь…
Только победно-звонкая радость
Превозмогала боль и печаль.

Многое в жизни потом томило,
Крепко судьбу я связал с войной.
Сердце от юности не забыло
Самый восторженный, первый бой.