ИМПЕРАТОР И ДЕВОЧКА

- Я – Император, - сказал император и гордо скрестил руки на груди.

- А я – просто Алиса, - сказала девочка, поправляя передничек.

- Хм, - сказал император, - А ты меня не боишься?

Девочка не нашлась, что ответить, но, на всякий случай, спрятала конфету в карман. В несколько затянувшейся паузе явно сквозило что-то театральное. Первым это почувствовал император – всё же, он был уже видавшим всякие виды немолодым мужчиной.

- Ладно, не будем об этом.

Император покачался с пятки на носок и обратно, потом почесал себе скипетром пониже левой лопатки. Это выходило за рамки этикета, но император подумал, что так он будет выглядеть немного ближе к подданным в лице девочки.

- А Вас что, муравей укусил? – спросила Алиса, - Меня вчера тоже, вот, смотрите, какой прыщ на ноге.

Алиса приподняла левую ногу и опустила гольф. Император перестал чесать спину и с интересом наклонился к девочке.

- Да, здорово он тебя. А зачем ты сама в муравейник лазала? Надо было генерала послать.

- Генерала? – Алиса фыркнула, едва сдерживаясь, - Генерала у меня нет. У меня только бабушка и кошка Машка. Но она ленивая, ни за что в муравейник не полезет.

- Да, генералы у меня тоже ленивые. Вот я их на войну посылал неделю назад, так они до сих пор собираются. На прошлую войну и вовсе опоздали. Там уже все разошлись по домам. Тьфу!

Император в сердцах махнул скипетром, и случайно сшиб герб со спинки трона. Пытаясь подхватить падающий символ державы, император споткнулся о ступеньку возвышения, запутался в мантии и растянулся во весь рост.

- Ох, что-то я сегодня не в форме, - сказал он, покраснев, когда немного пришел в себя и надел на место корону. И действительно, форма сидящего на полу, в короне набекрень и торчащих из-под мантии войлочных домашних тапочках императора вызывала у девочки изрядные сомнения.

Но, будучи очень доброй девочкой, Алиса подбежала к императору и поправила ему корону.

- Ноги вот что-то стали мерзнуть последнее время. – ни с того ни с сего сказал император и натянул мантию на колени. Подумал немного, и продолжил – И бабушки у меня нет. Сенат есть, а бабушки – нет!

Глядя на совсем расстроившегося и почти плачущего императора, Алиса и сама начала хлюпать носом. Прошло несколько тягостных минут.

- А давай меняться! – император перестал сопеть и ухватил Алису за край передника. – Сенат на бабушку, идет? И еще двух генералов, каких хочешь – таких и выбирай. Больше не могу, иначе некого будет на войну посылать.

Император с надеждой заглянул Алисе в глаза, но девочка отодвинулась немного, и вытащила передник из рук императора.

- Нет, бабушку никак. Она без меня пропадет. Обязательно чего-нибудь забудет или перепутает. Или вовсе потеряется. Нет, никак! – повторила она на всякий случай, заметив попытку императора что-то возразить.

Расстроенный, император с трудом поднялся на ноги и бурчал себе под нос, что-то негромко считая. Наконец, зачем-то согнув и по одному разогнув пальцы левой руки, решительно продолжил:

- …Девятнадцать сундуков с серебром, два тюка шелковых платьев, швейная машинка, почти как настоящая, и коньки для фигурного катания. Ну, пускай не насовсем, пускай на неделю. Поживёт старушка во дворце, отдохнёт. У нас тут сад красивый – не хуже ботанического. Птицы поют…

Император мечтательно зажмурился.

Алиса молча погладила его по руке, подняла закатившийся под трон скипетр и прислонила его к баллюстраде. Потом вытащила из кармана конфету и протянула императору. Ей было очень его жалко.

- А давайте-ка лучше Вы к нам, - неожиданно сказала она чуть погодя. – Рыбы наловим. Машка знаете как свежую рыбу жрет! С хвостом и чешуёй. А еще у меня есть волшебный шарик. В нём все видно, что где поисходит. Только смотреть надо не мигая, вот так.

Алиса уставилась на императора не мигая и глядя ему прямо в глаза. Тот смутился, отвел взгляд, потом в задумчивости засунул в рот подтаявшую конфету прямо в фантике, разжевал и съел.

А что, может и вправду – к бабушке?

…Зашедший в тронную залу через полчаса обер-камергер обнаружил на пустом троне корону, скипетр, мантию и записку неровным детским почерком:

- Уехал к бабушке. Буду не скоро. Войну без меня не начинать. Варить вишневое варенье с косточками, а сенаторам выдать по конфете.

Внизу стояла императорская печать и размашистая подпись.

Это была самая могущественная Империя в Истории.
 

ИОГ И МУХА

Рамачандра Праванакришна был иог. Он легко мог не спать неделю, не есть две, и не пить совсем, питая свое жилистое тело из мировой праны, а пронзительный дух – из дхармы. Или – наоборот. В детали он никогда не вдавался, да это и не важно для нашей истории.

Муха была просто мухой. Единственно, что она умела делать – это есть, жужжать и размножаться. Причем последнее описывалось какой-то умопомрачительной формулой, открытой сто лет назад профессором Кембриджского университета во время посещения общественной уборной в Ньюкасле.

Иог Рамачандра, или, как его звали соседи по инкарнации – Рама, висел в позе лотос, но вниз головой где-то на высоте буфета в своем маленьком домике на берегу Ганга. Висел уже давно, часа два, или четыре. Часов в домике не было по принципиальным соображениям – познавшему Вечность часы не нужны.

Муха только что пообедала отличной свежей коровьей лепешкой, немного пожужжала для настроения и присела на край подоконника, размышляя, что делать дальше – то ли ещё поесть, то ли поразмножаться немного.

Иог Рама как раз начал входить в третью сферу постижения. Это сегодня, почему-то, давалось непросто. Чакры цеплялись за мантры, и тени усталых, но, тем не менее, злобных демонов заслоняли светлый путь. Это мешало ему совсем выйти из мира буфета, хотя он и старался, как мог.

Муха, подумав, решила свою философскую диллему. Поразмножаться, поев ещё. Неожиданно, её похожий на мозаику левый глаз поймал что-то странное. В воздухе, недалеко от буфета, на котором лежал очень аппетитный, хотя и немного подпорченный плод манго, обнаружилось странное дрожание.

Пожужжав немного и продолжая размышлять, муха полетела к буфету. Неожиданно, прямо перед ней, как бы из ничего, возникла босая грязная пятка. Со всей дури муха врезалась в препятствие и едва не свалилась на пол. Но, всё же, успела уцепиться лапками за левую ногу Рамы (а это был, конечно, он, наш незадачливый герой), и, обиженно жужжа, поползла вперед по подошве.

Иог щекотки не боялся. Ведь всем известно, что даже самые начинающие иожата свободно переносят такие простые упражнения, как шебуршание травинкой в носу или поглаживание стопы гусиным перышком. Но сегодня Рама был явно не в форме. Плюс – фактор неожиданности.

Иог напряг мизинец левой ноги, и сосредоточил все свое внимание на левой пятке. Муха, простая черная навозная муха возникла перед его внутренним взором. Муха повернулась немного и удивленно уставилась на внутреннее Я иога. Впрочем, эти гляделки ей быстро надоели, и она поползла дальше в сторону большого пальца.
Иог попытался представить образ зеленой ветки и согнать этой веткой надоедливое насекомое с ноги. Но ветка никак не попадала по мухе, а только щекотала стопу, что еще более мешало сосредоточению. Тогда иог представил себе хорошую английскую мухобойку. Конечно, это было вопреки всем традициям, но, согласитесь, и мухам не положено ползать по просветленным пяткам. Мухобойка была тяжелая, и всё время выпадала из рук внутреннего Я, пока совсем не свалилась в тёмную пропасть под буфетом.

И, в этот момент, иог остро почуствовал что-то новое, доселе неведомое ему. Будто огненный шар вспыхнул перед ним, переливаясь хрустальными глазами-фасетками и медленно поворачиваясь вокруг всех своих восьмисот шестнадцати осей. Этого мига просветления иог ждал всю свою жизнь, и, может быть, все свои жизни. Не муха, но сам Кришна-Будда снизошёл к нему, и подавал ему знак своим божественным жужжанием. Рама напрягся в последнем освобождающем усилии – и вышел из своей кармы в другие плоскости бытия.

Ведь нет ничего невозможного, если очень захотеть.

С тех пор Рамачандра добился в жизни всего, или почти всего, на зависть соседям. Он женился (четыре раза), у него восемнадцать детей (официально), двенадцатиэтажный дом в Мумбаи, лимузин с шофером и яхта. Его недвижимость в эмиратах приносит неплохой доход, и он подумывает о покупке небольшого нефтепровода. Или танкера. Он ещё не решил. Ест он много и вкусно, пьёт только минеральную воду из Швейцарии и хороший коньяк. Для снижения веса у него есть массажер. И – массажистка. О его успехах жужжит вся желтая пресса. Недавно он дал миллион или два долларов в фонд Кембриджского университета на исследования развития мух. Также, он спонсировал установку небольшой, но очень элегантной мемориальной доски на стене старинной общественной уборной в Ньюкасле.

Да, жизнь – удалась!

Муха ползла все выше и выше. Давно остались позади сферы демонов и дивов, да и сферы богов тоже бросали последние отблески на её тропку. Она могла бы гордиться собой, если бы ещё помнила, что это значит. Но чувства давно покинули её. Как и воспоминания о прежних мирах, где ей довелось побывать. Кроме одного, странного образа, или, скорее, даже не образа, но отблеска, тени, миража...

...Иог в навозной лепёшке...

<04/02/09>