Фендом: Блич
Название: "Как пришить Ичиго".
Автор: k8
Бета: Саатера
Бета-чтение: Samishige, Mister_Key
Рейтинг: NC17
Жанр: PWP, drama
Примечание: написано для сообщества "Блич-кинк" по заявке "Ичиго/Ишида, у последнего дома, с использованием швейных принадлежностей."
Действие фика происходит между 109 и 110 сериями аниме, то есть между баунтовой и арранкарной арками.



Очередное прощание с Сейретей - очередное возвращение в Каракуру. С Баунтами покончено, новые приключения пока не грозят, а может и совсем не грозят. Пока их ждёт обычная, мирная жизнь. А что занимает первое место в мирной жизни школьника? Правильно, школа и занимает.

Список школьных долгов вызывал только горестный вздох. Ичиго всегда был хорошим учеником и не боялся учёбы, но с тех пор, как он стал жить двойной жизнью, в тайной своей ипостаси выполняя обязанности шинигами, на уроки не оставалось достаточно времени и сил.

Рассудив, что учебник - это не тот противник, с которым надо вести бой один на один, Куросаки решил обратиться за помощью к лучшему ученику, который, по счастливому стечению обстоятельств, находился ровно в том же плачевном положении и по тем же самым причинам, ибо потратил все каникулы, вместо учёбы, на бои с Баунтами бок о бок с Ичиго.

Они с Ишидой договорились заниматься у него дома. Первое занятие выпало на дождливый вечер, было невыносимо сонно, и собственно занятия получались крайне плохо. Но оба парня обладали изрядным запасом упрямства и целеустремлённости, поэтому сегодняшнюю порцию гранита науки они благополучно отгрызли, после чего не грех было чаи погонять.

- Закончились наши приключения, теперь вернёмся к нормальной жизни.

- Ага, до следующего раза. Хотя ты, конечно... - Ичиго прикусил язык, жаль, что поздно. Верх бестактности - напоминать квинси, что тот потерял свою силу. - можешь сосредоточиться на учёбе, - неуклюже вывернулся он, - а мне нужна будет твоя помощь и дальше. Я ведь всё равно временно исполняющий обязанности шинигами. Пока Рукия не вернётся.

Ишида сделал вид, что не заметил заминки в речи Куросаки. Просто продолжил светскую болтовню:

- А, так Кучики-сан к нам вернётся? Представляю эту картинку - опять появится на пороге класса, как новая ученица. Хотя, нет, она ведь училась в школе из-за тебя. А если она сама будет выполнять обязанности шинигами, вряд ли мы её даже увидим...

- Вы-то вряд ли, а вот я, наверное, такого счастья не дождусь... Опять придётся каждый раз стучаться, когда надо что-то взять в шкафу...

- В шкафу? Ты о чём?

- Ой. - Ичиго понял, что проговорился. С другой стороны, что тут особенно скрывать? - Ну просто Рукия жила у меня в шкафу.

Глаза Урюу за очками стали едва ли не больше самих очков.

- Это как, в шкафу?

- Ну в шкафу, в шкафу, на полке. Есть у меня такая большая полка, а Рукия - ты же знаешь - мелкая и лёгкая. Она в этот шкаф пробралась, ещё пижаму у моих сестёр украла. Ну, я, понятно, это сразу обнаружил, но мне жалко, что ли? Хотя иногда она так доставала! У неё привычка была вслух читать какие-то старинные романы. Старинные! Только у неё это почему-то называлось "изучать современный язык".

Когда ты сам - квинси, общаешься и сражаешься вместе с шинигами, видишь души, скачешь то и дело по разным мирам, кажется, что мало что может тебя удивить. Кажется так ровно до тех пор, пока не начинаешь плотно общаться с Куросаки.

- То есть она жила у тебя в шкафу. Молодая девушка, в комнате молодого парня. И читала из шкафа вслух любовные романы.

- Какие любовные? Я сказал, старинные. Ты как девчонка, Ишида - всюду романтические истории чудятся.

- Ты знаешь, если бы у меня несколько недель в моей комнате жила бы такая красивая девушка, романтика у меня бы из головы не выходила бы. И не только романтика...

- Да о чём ты? Я что, по-твоему, невоспитанный хам? Девушка не может находиться в моём обществе без опаски?

- Нет, конечно, я так не думаю. Но неужели ты за ней не ухаживал?

- Ну нет. Зачем?

- Куросаки! Рядом с тобой такая девушка - мало того, что вы Пустых вместе гоняли по всей Каракуре, вы ещё и жили бок о бок! Неужели ты в неё не влюбился?

- Блин, ну ты точно как наши девчонки! Если парень и девушка дружат или одним делом занимаются, всё - срочно их надо поженить! Нет, не влюбился!

- Не верю. Ты же всё Общество душ перевернул с ног на голову ради её спасения. Неужели только из дружбы?

- Я ей обязан. Она меня спасла... И не один раз даже, если честно считать. По-твоему, спасать можно, только если потом мечтаешь трахнуться? Ты же сам пошёл её спасать - неужели не просто так?

- Я так не выкладывался. И у меня были свои причины, личные.

- Ну да, какие-то заморочки квинси. Помню, помню. Но всё равно обидно, знаешь ли, что ты думаешь, будто я Рукию спасал только из грязного интереса.

- Про грязный интерес вообще никто не говорит. Но вообще... Она же замечательная девушка. Красивая, умная и добрая. Неужели она тебя совсем не привлекает?

- Да привлекает она меня, привлекает! Как друг. И девушке этой сто пятьдесят лет, кстати. Так что не такая уж она и девушка. Да и красоты в ней особой... Где ты её видишь? Мелкая, невзрачная.

- А тебе нравятся фигуристые женщины?

- Ну конечно!

- С большой грудью, как Инуэ-сан?

- Орихиме? - Ичиго с недоумением уставился на Ишиду. - Ну да, она, конечно, красивая... Блин, ты из меня Кона делаешь! Это он у нас всё старается к чьим-нибудь сиськам прижаться. Я не такой извращенец.

- Нет, не такой... Конечно, страшное извращение - в пятнадцать лет на пышные сиськи заглядываться. Тебе, наверное, даже если голую женщину под самый нос подсунуть, ты внимания не обратишь.

- Ну почему же, - Ичиго покраснел, вспомнив, как однажды голая женщина действительно оказалась прямо перед его носом.

- Неужели всё-таки заметишь? - Ишида ехидно посмотрел на красного Куросаки. - А, я знаю - ты попросишь её одеться!

- Да, попрошу. Это зрелище смущает, знаешь ли.

- Смущает? Погоди, ты что, о каком-то реальном случае говоришь?

Ичиго мрачно посмотрел на пытливого очкарика. Врать было как-то унизительно.

- Да. Ёруичи при мне из кошки в женщину перекинулась.

- Ну и?

- Что ну и? Кошки одежды не носят.

- И ты попросил её одеться.

- Да! Попросил! Мне неловко было, что эта стерва передо мной голая вертелась!

- Ичиго, ты в своём уме? Она же красоты необыкновенной! Я бы умер от счастья! А ты одеться попросил!

- Чего ты ко мне привязался, а? Когда каждый день рискуешь своей жизнью, и тем более когда боишься за чужую, как-то не до голых баб!

- Ну да, ты всё время только о высоких целях думаешь.

- Да ну тебя к чёрту, - устав ругаться, Ичиго бесцеремонно развалился на диване, закинув руки за голову.

Урюу с минуту сосредоточенно его разглядывал, а потом, что-то для себя решив, вдруг подошёл к шкафчику и вынул из него свою незаменимую коробку со швейными принадлежностями. Продев в иголку очень длинную нитку, он подошёл к Ичиго и склонился над ним.

- Что там? - лениво поинтересовался рыжий.

- Да так, ничего. Лежи, как лежал.

Ичиго какое-то время безмятежно терпел возню швеца, который что-то колдовал над обивкой рядом с его боком, пока наконец, попытавшись пошевелиться, не понял, что квинси колдовал вовсе не над обивкой - он пришивал его, Ичиго, свитер к дивану!

- Ты что, блядь, делаешь?

Ишида словно с цепи сорвался. Он мигом уселся Ичиго на ноги, со всей своей невозможной скоростью дошил шов до конца рукава, обездвижив левую половину Ичиго, и тут же переключился на правую руку. Ичиго, попытавшись вырваться, сразу укололся.

- Ай, чёрт!

- Не дёргайся, и больно не будет, - свихнувшийся квинси не останавливался ни на секунду, уже заканчивая пришивать правый бок.

Куросаки чувствовал себя по-идиотски. Ничего нигде не сжимало, не давило, он по-прежнему лежал в удобной одежде на мягком диване - вот только изменить свою позу он не мог. Маленькие стежки прочно удерживали его на месте, с каждым стежком в отдельности справиться было бы легче лёгкого, но все вместе они оказались сильнее Ичиго. Он попытался вытащить руки из рукавов, но свитер был слишком облегающим, он и в нормальной-то обстановке стягивался с трудом.

А живая швейная машинка уже пристрачивала к дивану его джинсы. Непонятно, как Ишида при этом умудрился не пришить самого себя, ведь он по-прежнему сидел верхом на ногах Куросаки, прижимая их своим весом. Но квинси недаром гордился не только мастерством лучника, но и талантом швеца - прошло не больше двух минут, и вот, пожалуйста, Ичиго может только нелепо извиваться, не в силах встать, а коварный Урюу спокойно стоит и созерцает плоды своего труда.

- Ты чокнулся! Нахера ты это сделал?

- Сейчас поймёшь.

Вжикнула молния на джинсах. Ичиго, и так несколько потерявший душевное равновесие, сейчас уже просто похолодел от страха.

- Ай-яй, совсем тесные штаны. Так же ничего не получится, - проворчал Ишида.

Он отошёл к своей коробке и вернулся с каким-то жутковатым инструментом в руках - крючок не крючок, шило не шило - какой-то маленький двузубец с неодинаковой длины зубьями. Во внутренней стороне дуги, соединяющей зубья, отчётливо блестело лезвие. Ишида поднёс эту штуку к штанам Куросаки - тот сжался в ожидании боли или чего-то другого ужасного, но послышался только тихий треск распарываемых швов. Штаны Куросаки перестали быть тесными в бёдрах, и Ишида получил свободный доступ к беленьким хлопковым плавкам.

- Извини, Куросаки, но с твоим нижним бельём я уже не буду церемониться, - предупредил он бедного друга, помахивая перед его носом ножницами.

Операция по разрезанию трусов в клочья и извлечению этих клочков из распоротых штанов была проделана, как и всё до сих пор, быстро и ловко. Ичиго даже почти не опасался боли - он уже понял, что квинси не собирается пытать его при помощи своих швейных инструментов, он рационально применяет знакомые приспособления для своей цели. А целью этой, всё более очевидно, был секс.

- Ты извращенец!

- Нет, не очень. Всяко не такой большой извращенец, как ты.

- А я, выходит, извращенец? Это я что ли пришил своего друга к дивану и лезу к нему в штаны?

Квинси, который в этот момент, справедливости ради заметить, был занят своими собственными штанами - раздевался - не уклонился от ответа на возмущённую реплику:

- Ну что же поделать, Куросаки, я пока не вижу другого способа заставить тебя взглянуть правде в глаза.

- Какой правде? О чём ты?

- О тебе, о твоей ориентации. Ты голубой.

Голый, в одних очках квинси снова оседлал Ичиго, заёрзав прямо по самым чувствительным местам. Член, бестолковый орган, отреагировал на невольное удовольствие очевидным и неуместным образом.

- Я не голубой, просто...

- Просто как раз не получается, Куросаки. Ты помнишь, о чём мы только что говорили?

- О девушках. И из того, что я не бросаюсь на них так, как ты на меня сейчас, ты делаешь вывод, что я голубой?

- Да, делаю. Одна из этих девушек спала почти что рядом с тобой в течение многих дней. Вторая голышом вертелась перед твоим носом. А третьей даже раздеваться не нужно, чтобы всех с ума сводить своей грудью. И каждая из них готова на тебя повеситься. И что? Разве на них у тебя стояло так, как сейчас на меня?

- Они меня там не трогали.

- У нормального пятнадцатилетнего парня и так хронический стояк, безо всякого "трогали". От одного только вида девчонок. От одной мысли о них.

Голос у Ишиды приобрёл мечтательный оттенок, глаза его закрылись, а его член... Мгм, да, Куросаки было видно и эту подробность тоже. У голого парня, сидящего на нём верхом и мечтающего, если верить его словам, о девчонках, начиналась эрекция. Куросаки бросило в жар. Он сам не понимал, почему его так волнует это зрелище, и что вообще означает это волнение.

Но тут квинси очнулся от своих грёз и сверкнул очками на Ичиго:

- Да только ты, Куросаки, о девчонках вспоминаешь в единственной ситуации - когда их могут убить. Вот это да, это дело тебе по душе - хлебом не корми, дай куда-нибудь отправиться кого-нибудь спасать. А для спасения надо драться и драться, верно? - Голос Урую стал совсем низким, бархатным, дразнящим, а сам он наклонился почти к лицу Ичиго. - Драться с такими великолепными противниками, с настоящими мужчинами, ты только вспомни их: Ичиносе, Карию. И шинигами - крутейших шинигами - ты же победил пачками, да? Зараки, Бьякую. А Ренджи-то теперь твой лучший друг, верно? Очень близкий друг, - во время этой речи Ишида не переставал тереться промежностью о член Куросаки. Того уже просто мутило от жара, страх и растерянность совсем заблокировали мозг, но член стоял как каменный.

- И ведь когда ты дерёшься, когда смотришь на противника, когда изучаешь каждый жест, каждую позу, когда ждёшь, пока тот откроется - вот в эти моменты у тебя и стоит, верно? Можешь не отвечать, я знаю, что стоит.

Ишида вдруг отсел немного назад, его ладони обхватили член - оказалось, они были в чём-то скользком. Смазывает. Откуда взялась смазка, Ичиго не представлял себе, но он уже не удивлялся волшебной ловкости квинси. Хотелось бы только надеяться, что уж это-то в шитье не применяют.

- И ведь как тебя не метелят, ты всё равно встаёшь и дерёшься дальше. До победы, никакой другой расклад тебя не устроит. Любишь быть сверху, верно? Извини, сейчас буквально сверху буду я, но на роль сэме я покушаться не собираюсь.

И правда, Ишида взял в руки член Куросаки, прошёлся по нему пару раз, а потом принялся тыкать им себе в задницу. Выходило как-то не очень. Ичиго видел и чувствовал, что Урюу приходится плохо, тот явно испытывал боль. Впервые Куросаки задумался, какого чёрта нужно Ишиде. зачем он затеял это изнасилование. Но додумать мысль не получилось - Ишиде наконец удалось загнать внутрь себя член Куросаки, и последнего просто затопило волной удовольствия.

Ишида корчился, насаженный на его член. Стоны квинси пробирали Ичиго до самых костей. Ограниченный в движениях, он только и мог, что подаваться бёдрами навстречу Ишиде, когда так мучительно хотелось обхватить парня руками, заставить его опускаться на себя сильнее, глубже...

- Быстрее... быстрее... - не замечая это сам, он стал требовать от своего насильника... любовника...

- Что, Куросаки, хорошо? Смотри на меня! Смотри - ты имеешь парня, парня...

Ишида обхватил себя за член. Куросаки, словно заворожённый, смотрел как рука квинси гуляет вверх-вниз по стволу, он невольно стал двигаться в том же ритме, каждое движение ладони отдавалось ему собственным удовольствием.

- Парня, и как же тебе это нравится... Очень нравится... Очень... - но Ичиго уже почти не слышал бессвязную болтовню, он просто жадно чувствовал, - Ведь ты об этом всегда мечтал, Ку-ро-са-ки...

Произнося его имя, квинси кончал. Как только Ичиго увидел первый выплеск спермы, он почувствовал, что и сам изливается.

Когда они отдышались, и к Ичиго вернулась способность хоть как-то соображать, он попытался сбить гонор с квинси:

- Ты всю дорогу рассуждал о моей голубизне. А сам? Только не говори, что тебе сейчас было не в кайф.

- Честно говоря, - квинси попытался было поправить очки привычным жестом, но уставился на перепачканую спермой ладонь. Вздохнув, он поправил очки другой рукой, - честно говоря, мне было очень хорошо. Но должен тебя огорчить, Куросаки. Мне нравятся девушки.

С этими словами Ишида слез с него и ушёл вглубь комнаты. Через минуту он вернулся, опять с маленьким двузубцем в руках. С той же сноровкой, с которой он пришивал Ичиго к дивану, теперь Урюу порол швы.

- Девушки? Что, правда? Какие, интересно? - поддразнил Куросаки.

- А ты их знаешь. - Взгляд Ишиды ожёг, стало ясно, что шутки кончились. - Ты их знаешь, они знают тебя, и, самое ужасное, ты им нравишься.

- Им или ей? Тебе нравится сразу несколько девушек, что ли?

- А это уже неважно, сколько девушек нравится мне. Важнее, что ты нравишься нескольким. Очень хорошим девушкам. И сколько бы ты ни говорил, что относишься к ним как к сёстрам, что тебе рано думать про любовь, что пока ты всех не спас, личная жизнь подождёт - сколько бы ты не делал этих отговорок, они так и останутся в тебя влюблены. Но когда ты признаешься себе, а потом им в том, что ты голубой, и не столько дерёшься ради высоких идеалов, сколько сублимируешь, то такое признание, я надеюсь, их отрезвит.

- Я тебя убью. - Ярость затопила Ичиго, только что освобождённой рукой он схватил Ишиду за горло. Тот молча стоял, пока Ичиго не опомнился и не отпустил. Прокашлявшись, невыносимый зануда продолжил издеваться:

- Мы только что имели секс в непосредственном виде. Сублимация сублимацией, но если для тебя такой способ удовлетворения становится основным и без него уже жизнь не в радость - это явно нездорово. Ну вот, руки свободны, штаны ты отпорешь сам.

С этими словами Ишида вручил инструмент Ичиго. Тот попробовал что-то отпороть, ковыряясь вслепую где-то в районе бёдер, но проще оказалось сначала выползти из штанов, а потом уже заняться поркой. Голый по пояс (снизу!), Ичиго, скрючившись, пытался отделить свои испорченные штаны от дивана.

- Брюки отдашь мне, я зашью. А трусы... Могу одоложить свои.

- Обойдусь, - Ичиго зло орудовал двузубцем.

- И будь поосторожнее с обивкой. Потому что если ты наделаешь дыр...

Пауза. Ичиго взглянул на Урюу, искра понимания мелькнула в его взгляде. но зловредный квинси, оказалось, только ждал возможности разочаровать:

- Не думай, что таким способом ты заставишь меня повторить сегодняшнее. Нет, я просто научу тебя шить и заставлю заштопать дыры самому.

Диван остался цел. Через полчаса Ичиго, облачённому в только что заштопанные джинсы, не терпелось уже покинуть дом сумасшедшего квинси. Но в дверях обернулся:

- Ишида, а ты не находишь, что твой способ объяснить мне, что я голубой был черезчур уж экстремальным? Особенно если, как ты утверждаешь, ты натурал.

- Мне просто хотелось, чтобы до тебя дошло.

После паузы Ичиго мстительно произнёс:

- Так вот, у тебя ничего не получилось. Нихрена ты меня не убедил.

Урюу спокойно поправил очки:

- Ничего, ты признаешь мою правоту позже.

И захлопнул дверь.

Всю дорогу домой Ичиго мысленно спорил с Ишидой. Настроение стремительно портилось, противно сосало под ложечкой.

"Да правду он тебе сказал, правду! Я всё ждал, когда ты сам это поймёшь, но ты, как обычно, ничего толком сделать не можешь," - раздался в голове противный дребезжащий голос. Тварь внутри него зашевелилась. Ичиго похолодел. Пустой грозил вырваться на свободу - перед этим меркли любые проблемы с ориентацией.

Больше бравые ученики вместе не занимались. Доклад, который надо было сдать после каникул, Ичиго так и не написал. Стресс, который устроил ему Ишида, наверное, и послужил причиной того, что Хичиго начал пытаться подмять под себя ослабевшего хозяина. Для Куросаки начались мрачные дни борьбы за контроль над собственным телом и сознанием. Он будет тяжело переживать случившиеся вскоре поражения от арранкаров, и, как будто ему мало будет бед с Пустым, душу будет грызть и эта мысль тоже - неужели он действительно хочет своих противников? В такие мгновения он безуспешно будет пытаться вытравить образ Гриммджо из своего сознания.

Ишида быстро раскаялся в том, что совершил. Видя, как мучается Куросаки, он клял себя, что наивно надеялся, будто Ичиго быстренько согласится со своей гомосексуальностью и только скажет Урюу спасибо за полезную информацию. Похоже, ничего хорошего не вышло, а сами отношения между Ишидой и Куросаки, и раньше не слишком нежные, теперь свелись только к прохладным "Привет!"-"Пока!" Поэтому, когда отец Урюу потребует от него не иметь никаких дел с шинигами, парень недолго будет колебаться, прежде чем согласиться. Похоже, шинигами и сами не захотят иметь с ним никаких дел. Местный исполняющий обязанности шинигами так точно.

Пройдёт ещё много времени, пока парни снова окажутся вместе. Пойдут, естественно, спасать девушку. С которой Ичиго связывал долг дружбы, а квинси... Впрочем, кто его разберёт, этого квинси? Ичиго не скоро ещё рискнёт заводить с ним откровенные разговоры наедине.