«Сказать по правде, говорить о моей красоте мне гораздо интереснее, чем о моих теле- и киноработах», – заявляет Иван Ургант с деланным нахальством. Он с детства воспринимал свою внешность как достояние
общественности и готовил себя к роли всероссийского любимца. Ему казалось, что добиться амбициозных целей поможет «сексуальный ленинский прищур», заметный на всех его студенческих фотографиях. «Микки Рурк щурился, Клинт Иствуд щурился, я щурился», – выстраивает Иван логическую цепочку. Правда, когда Урганту было шестнадцать лет, судьба показала ему, что привлекательность решает не все. Как-то, уходя от девушки, он баловался с лифтом, который в конце концов сломался, и ему зажало голову дверьми. Столь нелепый вид бойфренда охладил пыл подруги, и их отношения прекратились. Теперь та девушка, наверное, жалеет, что упустила такого кавалера: со временем остроумие и находчивость сделали его одним из самых обаятельных телеведущих. «Если бы вы знали, с каким удовольствием я пою для дам и играю на музыкальных инструментах! Нельзя отказываться от исторического опыта пения серенад под окном». Но Иван категорически против шаблонов и клише в искусстве обольщения: «Соблазнение должно происходить непредсказуемо, неожиданно для всех, включая самого соблазнителя».