— Василий Петрович, вы же утопнете! *Василий Петрович, полуобернувшись, стоит одной ногой на сходнях, а второй — на ослепительно-белой искрящейся льдине и уверенно балансирует. Каждое его отточенное движение выдает в нем старого и опытного морского волка.* — Валечка, душа моя, ступайте обратно в нужник, иначе застудите зрение, да и по женской части нехорошо получится. Ступайте, ступайте. — Василий Пе..! — Блять, уйдешь ты или нет, дура? Я перед смертью поссать хочу! *Валечка, всплеснув ручками в белых меховых варежках, закрывает страдальчески свое личико и заливается горючими слезами* — Вас... Вас-силий Пе... *Василий Петрович, молодцевато ухмылясь, лихо подкручивает кавалерийский ус. Валечка, не переставая сладкоголосо реветь, неловко выпускает из рук свой пятикилограммовый ридикюль в зеленый горошек со сменными ботиками. Ридикюль легонько бьет Василия Петровича прямо по уху. Василий Петрович от неожиданности теряет равновесие и принимается неловко размахивать руками. Чайки, вспугнутые его резкими движениями, дружной стайкой срываются с леера, разом, как по команде, стреляют испражнениями в Василия Петровича. Василий Петрович крепко, но сдавленно матерится, и головой вниз с хлюпом уходит под воду.* — Бульк, бл..! *Беленькие меховые варежки от слез потом примерзли к бледному личику Валечки. Отдирали всей командой.* Занавес.