Сижу я и думаю, что "Жизнь взаймы" была лучшей книгой, которую я прочитала. 

А еще склоняюсь к положительному варианту. А там как пойдет. 

Хочется в какую-нибудь европейскую страну, где сейчас тепло-тепло и солнечно. Можно было бы носить красивые платья/комбинезоны из легкой полупрозрачной ткани пастельных цветов, шляпки с широкими полями, быть красивой. Хотелось бы пару дней жить, не думая о повседневном - расходах, времени, жизни. Можно было бы переезжать из одного города в другой, жить в прекрасных отелях, утром выпивать немного шампанского и гулять по набережным, переулкам и бульварам. Вечером я находила бы себе спутника - высокого брюнета с мягкими смеющимися глазами, в которых бы ясно были видны его сила, достоинство и гордость, с потрясающе красивым низким бархатным голосом и острым языком, - и в его компании шла бы в ресторан. Он бы рассказывал что-нибудь: то, что случалось с ним раньше, или древние легенды, или что-нибудь еще и красиво курил, чуть прищуриваясь и поглядывая при этом на меня. Я бы слушала, ничего не говоря. 

Клерфэ наклонился и увидел в соседнем окне Лилиан. Не замечая, что Клерфэ наблюдает за ней, она высунулась из окна и очень бережно и внимательно спускала вниз на бечевке плоскую корзинку. Как раз под ними, у двери кафе, расположился продавец устриц, рядом с ним стояли ящики. Эта процедура была ему, видимо, знакома. Когда корзинка спустилась, продавец выложил ее мокрыми водорослями и посмотрел наверх.

-- Вам каких устриц, морен или белон? Белон сегодня лучше.

-- Шесть штук белон, -- ответила Лилиан.

-- Двенадцать, -- сказал Клерфэ.

Лилиан повернула голову и рассмеялась.

-- А ты не хочешь позавтракать?

-- Я хочу устриц. И бутылку легкого пуйи вместо апельсинового сока.

-- Двенадцать? -- спросил продавец.

-- Восемнадцать, -- ответила Лилиан, а потом, обращаясь к Клерфэ, добавила: -- Иди сюда. И принеси вино.