Мужики в ресторане сидят, выпивают.
Замечают за соседним столиком обалденную женщину...
Ну оч-ч-чень красивую! Один из них говорит:
- Hеделю бы ничего не ел, только бы с ней переспать.
А она возьми, да и услышь!
- Давай, - говорит. - Сидишь у меня дома неделю,
ничего не ешь, потом переспим!
Он согласился... прошла неделя.
Заходит Она к нему. Одета соответственно, т.е. раздета,
само вожделение. Он подходит, трогает ее грудь и говорит:
- Мя-я-ягка-а-ая, ... как хле-е-ебушек!!!
Идеальная женщина выглядит, как ангел.
Трахается, как чертовка. А после секса превращается в 2 друзей, и ящик пива.
****
Погода такая, что хочется сдохнуть.
А водка такая,
Что хочется жить,
И встретить мужчину,
И, тронув за локоть,
Сказать: «Кучерявый, давайте дружить!»
****
Да, я люблю Вас – а то Вы не знали,
А то Вы лишь только вчера родились,
А то Вы считали, что руки дрожали
Лишь только у крупных и мелких актрис.
А то Вы решили, что можно спокойно
Прожить свою жизнь, никого не сгубив,
Что, правда – не правда, а больно – не больно, –
Чудесная песня, но гнусный мотив.
Вы верите в Бога? – хотя бы немного,
Хотя бы настолько, чтоб страх обуял
При виде крутого чужого порога,
Чужих простыней и чужих одеял?
И ежели – да, то Вам будет спасенье –
Мерцающий свет, путеводная нить,
И светлая радость, и дивное пенье...
А ежели – нет, то не мне Вас учить...
****
Ах, да... Ты опять хочешь правды.
Её я имею – полнó!
Но только из длинной цепочки
Одно выпадает звено...
Потом выпадает другое,
И мы уже вяжем узлы,
И речь осторожной дугою
Скользит, огибая углы.
А вечер уж близится к ночи,
И не было этого дня,
И ты уже правды не хочешь,
И нету её у меня.
****
Мне кошка вслед кричала: «Дура!»
И пыль слетала с абажура,
Когда я хлопала дверьми:
Ты этого хотел? – Возьми!
Меня крутило и вело,
И я искала помело –
Нашла. Слетала. Помогло –
И отошло, и отлегло...
Инам ли, милый, быть в печали –
Цветы и ужин со свечами...
Хотелось жить, хотелось петь,
Хотелось лечь и умереть.
И слёзы капали в вино.
А свечи гасли. И темно...
Соседка знает за стеной,
Что мы живём как муж с женой.
****
Утро вечера мудренее –
Но дряннее
И длиннее.
Утром вечера –
Словно не было,
И не спрашивать
больше «Где была?»
Я во сне была –
Там Вас не было.
****
Вот была б я молоденькой, худенькой –
Я б такие носила платьица!
А тут в зеркало глянешь – Господи!
Ну, на что тут, скажите, тратиться...
А с тех пор, как между нами всё кончено,
Мне повсюду мерещатся белочки,
Тараканы и всякие прочие
Быстробегающие мелочи.
И я даже была у доктора.
Доктор выслушал – и расстроился,
Говорил мне про симптоматику,
И про то, что за этим кроется...
Вот была бы я старенькой, кривенькой –
Я взяла бы тебя на жалость,
Я б схватила тебя,
Тряслась бы вся –
И держалась, держалась, держалась...
****
А с Майклом Дугласом ничего у нас не было.
И, видно, не будет. Теперь уже – нет.
Одни только грешные помыслы беглые.
А годы проходят. Десятки лет.
И столько сбывалось – а после не сбылось,
И столько случилось ненужных вещей,
Но Божия милость – есть Божия милость,
И Бог в мелочах.
Я боюсь мелочей –
О них разбиваются хрупкие мысли,
О них спотыкается жизнь на бегу,
Они превращаются в длинные числа,
Которые я сосчитать не могу...
А с Майклом Дугласом мы ещё встретимся –
В том хороводе, где пенье и свет –
Ах, как мы закружимся, как мы завертимся,
Его я узнаю, а он меня – нет.
****
А вообще-то я из «погорелого»,
Я вам – нараз:
От стона тихого до взгляда белого
Остывших глаз.
Мои картинки все – сплошь акварелями:
Поплюй – и нет,
А вы, как маленький, всему поверили –
Вам сколько лет?
Бежать вам от меня, да не прихрамывать,
Чтоб never впредь,
А мне всю жизнь, видать, её доламывать,
Мою комедь.
****
Слова — хорошие-хорошие,
Поскольку мы едва знакомы.
Ещё не видел ты подножия,
Поскольку очень высоко мы.
Глаза весёлые-весёлые,
Поскольку ты ещё не понял,
Что мы с тобою разнополые —
Там тонут все. И мы утонем.
****
Господи! Сердце – всего лишь моторчик –
А почему так швыряет и корчит?
– Это не порча?
– Это не порча.
Это проходит, но терпится молча.
****
Он смотрел в трубу подзорную
На свою большую жизнь,
Если видел птицу чёрную —
Выстрел влёт — и птица — вниз.
Его руки не канючили —
Раздавив кадык судьбе,
Он из женщин выбрал лучшую
И привёл её к себе.
А Судьба смеялась гаденько:
«Ой, неправда ваша, дяденька!»
****
А на сладкое у нас – сладкое
А на горькое у нас – горькое
А на горькое я – падкая
Но зато на сладкое стойкая
****
Я хочу к тебе –
каждой клеточкой,
каждым листиком своим,
каждой веточкой
Ты бы звал меня своей деточкой,
Бил по праздникам табуреточкой,
То Мариночкой бы называл меня,
то Светочкой,
А я бы вздрагивала каждый раз
каждой веточкой
****
Мне без тебя – не можно и ненужно.
Мне у тебя – недолжно и нельзя.
Я не из тех, кому судьба на ужин
Даёт вино и режет порося.
Да, про свиней... ведь ты мне не ответил
На два письма (то, третье – не в счёт:
Я знаю, что однажды этим третьим
Меня Господь при встрече попрекнёт).
Ах, да, Господь... я тут ходила в церкву,
Но как-то не дошла до алтаря:
Меня вдруг затошнило, всё померкло,
И девки мне несли нашатыря.
Да... девки...
девки ходют табунами...
И табунами ходят, и поврозь,
И смотрят ненасытными глазами
Хотящих в небо бурлаковых фрось.
Блин, Фрося...
я ведь, знаешь, денно-нощно –
Прям как она: тарам-тарам-пам-пам...
Мне очень помогают, между прочим,
Таблетки под названьем тазепам.
****
Можно я к Вам просто приеду —
Без надежды, без последствий и слёз,
Что-то типа «почитать Кастанеду»,
Не пуская поезда под откос...
А вчера я к вам во сне залетала.
Хорошо, что разбудить не смогла:
Вы б увидели, какая я стала,
И забыли бы, какая была.
****
А радость — всего лишь полдела,
И горько её торжество:
Она достигает предела,
А дальше — незнамо чего.
А дальше одни разговоры.
А после — один разговор,
Что, мол, подъезжал под Ижоры
И ваш мне припомнился взор...
****
А я сама не знаю, зачем оно мне надо:
Я просто разбежалась и всё ещё бегу,
И щит я свой повешу у врат такого града,
Куда войду Петлюрой, а выйти не смогу.
И если я такая, то значит, я такая,
И здесь уже не властен никто и ни над чем,
И я не притворяюсь, что просто жду трамвая,
А я сижу напротив и вас глазами ем.
****
И вот мы приходим к Нему чебурашками,
Со всеми своими немыслимо тяжкими,
Со всеми своими, такими огромными,
Спиной неподъёмными,
Смертными, тёмными...
И тихо сидим у воды, аки заиньки,
И тяжкие наши ложатся в мозаики,
На ровное-ровное белое дно –
И те, что недавно, и те, что давно...
И так безобидно лежат они рядом,
И слёзы так странно идут снегопадом,
А нам говорят:
«Вам пора, уже ждут.
А это пока что останется тут»
****
Ну да, я запиваю рыбу
Вином неправильного цвета.
Зато я говорю «спасибо»
Закату, а потом – рассвету.
Ну, да, я не люблю старушек,
Когда от них ненужным пахнет,
Зато я млею от «восьмушек»,
Дробящихся в кантатах Баха.
А Вы – пройдоха и безбожник.
Но победителей не судят.
Зато у нас сегодня дождик.
И завтра тоже что-то будет...
****
Бешеной собаке – семь вёрст не крюк,
А уж мне – подавно рукой подать.
У меня их, знаете, этих рук –
Даже и не пробуйте сосчитать.
Мне ведь было сказано: берегись Тельца!
А я – дура дурою – в два конца
Бешеной собакой, верста к версте,
Да с консервной банкою на хвосте...
****
Да кто сказал, что ты в ответе
За тех, кого ты приручил? –
Ну, пел ты им про всё на свете,
Стихи читал, мозги лечил.
Открыл им выси, глуби, дали –
Они летели, трепетали
И в предвкушении судьбы
Сходили медленно с резьбы.
Но даже там, тогда, в начале
Ты знал, что всё имеет срок.
И даже дал себе зарок...
Но ты хранил их от печали,
Надеждой душу бередил
И в летний сад валять водил.
****
Ты не ждал? А я пришла.
Здравствуй, милый, как дела?
Ты совсем уже не тот.
Как ты прожил этот год?
Да, любимый, в самом деле
Ровно год и две недели...
Я соскучилась, родной...
Познакомь меня с женой.
****
Если лодочку оттолкнуть,
так она же ведь – поплывёт...
Если море во след встряхнуть –
море лодочку зажуёт.
Хорошо в октябре уснуть,
а проснуться под Новый Год,
горькой лодочку помянуть...
И себя. И других сирот.
****
Таких, как я – ага... отличники,
Которых нынче днём с огнём,
А я в таком красивом лифчике...
Да нет, не так чтоб только в нём,
Я в этом лимбо, в этом городе,
В плаще до пят, в поднятом вороте
Стряхнувши дождь, сижу у стоечки
И пью добавочку настоечки.
Мой слабый мозг со мной играет
В моя твоя не понимает,
Он говорит: пять-шесть настоечек –
И за тебя заплатит троечник.
****
Я – то под маленькую дуру,
То под большую,
Я – то надену эту шкуру,
То освежую.
Я – то взгляну, как украду,
На свет небесный,
То без разбега упаду
Обратно в бездну.
А наигравшись в ту игру,
Что не от Бога,
Легко-легко его беру,
Барьер порога.
****
Похоже, дошла до точки:
Ни боли какой, ни злости
И взвизгнул под молоточком
Последний забитый гвоздик
И всё уже в среднем роде
И мир даже стал огромней
Лишь низ живота сводит
Когда о тебе вспомню
****
Бешеной собаке – семь вёрст не крюк,
А уж мне – подавно рукой подать.
У меня их, знаете, этих рук –
Даже и не пробуйте сосчитать.
Мне ведь было сказано: берегись Тельца!
А я – дура дурою – в два конца
Бешеной собакой, верста к версте,
Да с консервной банкою на хвосте...
****
Обратите внимание, милый,
как цветы поменяли цвета:
с нами кружатся тёмные силы,
а на вас даже нету креста.
И у вас даже нет оправданий,
а мои – никому не нужны,
кроме этой несчастной герани,
почерневшей у белой стены.
Вы прислушайтесь,
слышите – песни:
эта ночь переходит в январь,
мы, наверно, останемся вместе –
каждой твари положена тварь.
****
В тихом омуте, в тихом омуте,
В тихом омуте – тихий ад.
В этой комнате, если помните,
Я вас выбрала – наугад.
Я подумала: "Вот и встретила."
И не думала ни о чём.
Как же я тогда не заметила
Эту женщину в голубом?
****
Сгубить мою душу
За ради забавы –
Как вы не правы, как вы не правы…
И что мне осталось? –
Греха не бояться,
Над глупыми шутками глупо смеяться,
С трудом засыпать после тех вечеринок,
Завидовать лёгкому счастью блондинок
И простужаться от вашего взгляда –
Так мне и надо, так мне и надо…
****
Я ненавижу вас –
И в профиль и анфас,
Я ненавижу вас,
Ваш свитер, ваши джинсы,
Самодовольный бас
И перстень на мизинце –
Десятки тысяч раз
Я ненавижу вас.
Но я вас ненавижу
Ещё сильней
Тогда, когда я вижу
Вас рядом с ней.
****
У вас там как?
Вступают в брак?
А вот у нас, обычно, так:
Сначала – падают к ногам.
Потом – пускают по рукам
Прекрасных дам.
И никогда не помнят имя –
Лишь временами,
Но вечно путают с другими
Именами…
А небо смотрит сквозь метель –
Хмуро,
И мы рожаем им детей
Сдуру.
****
Мы вряд ли будем целоваться,
Когда мы будем расставаться.
Скорей всего, мы гнусным тоном
Заговорим об отвлечённом –
О том, что отпуск пролетел,
О том, что юг осточертел,
О том, что дома ждут дела…
Как жаль, что я с тобой спала.
****
Это ты, положим, врёшь,
Ты от горя не умрёшь –
Потому что есть, что кушать,
Потому что мир хорош,
Потому что перламутром
Серебрятся скаты крыш,
Потому что завтра утром
Ты в Палангу улетишь,
Потому что править балом
Ты намерен до седин,
А таких, как я – навалом.
Это ты у нас один.
****
Мужчину звали… Впрочем, это тайна.
А женщину – зовите как угодно:
Она была им встречена случайно.
Она была печальна и свободна.
Мужчина думал: «Всё идёт по плану…»
А женщина запела про любовь.
Мужчина много пил. Чудной и пьяный,
На край земли звал женщину с собой.
А женщина молчала и смеялась –
А что ещё ей делать оставалось?
А утром он не ждал, пока разбудят:
Проверил нож и оседлал коня.
А женщине сказал, что не забудет.
Но очень скоро он забыл меня.
****
Вы зачем–то куда–то пропали.
Я зачем–то сошла с ума:
Я всем вру, что вы мне прислали
В прошлом месяце два письма... –
Это трудно сказать словами –
Позовите меня – я с вами
На край света пойду, – а там уж
Вы возьмите меня замуж.
****
Вы были старше и умней,
Вы почему–то были с ней,
А я следила.
Вы говорили так умно’,
А ей ведь было все равно,
Она курила.
Вы ей шептали о судьбе,
Она жевала курабье,
А я следила.
Я не о вас.
Я о себе.
Я вас любила.
****
У белой ограды, у чёрной ограды –
У самой преграды мы будем стоять.
И Вы никогда не узнаете правды.
Вам и неправду лучше не знать:
На голос раздумий приходят печали,
На голос печали приходит беда...
Когда бы Вы знали, как Вы устали –
Вы б никогда, никогда, никогда...
Екатерина
Горбовская
Ты лучшее, что есть в моей судьбе.
  |