Это цитата сообщения frau_Gringoire Оригинальное сообщение

Nec deus intersit: глава 2

[320x240]
глава 2. Мышите – не мышите.

Мы с Настей сломя голову выскочили из здания, т.к. тем милым розыгрышем дело не кончилось, и сейчас нам вслед из окна летело что-то тяжелое. Естественно, мимо. Зато очень точно ваза с цветами попала в чей-то БМВ. Давясь от смеха, мы перебежали на другую сторону дороги и там скрылись за поворотом. Настя легонько пнула меня, скорее даже в шутку, чем за этот проступок.
Вернувшись домой, я плюхнулась на раскладушку, и та, естественно, подкосилась. Но то, что придется ночевать на полу, меня не сильно расстроило. Во всяком случае, день удался.
Настя заперлась в ванной и, судя по звукам, говорила о чем-то с шефом. М-да, знатный нагоняй она получит из-за того, что интервью было сорвано.
Вдруг… до моего слуха донесся странный звук, повернувшись, я увидела, как моя сумка медленно придвигается ко мне.
Разумеется, любой нормальный человек дико заорал, вскочил и со всей дури пнул бы решившую погулять сумку. Но я – это я, и всем придется к этому привыкнуть. Даже шевелящимся сумкам.
И я, привстав на один локоть, с огромнейшим интересом наблюдала за «надвигающейся угрозой». Может быть, какой-нибудь домовой или что-нибудь в этом духе? Это было бы неудивительно – у всех магических существ своеобразное чувство юмора.
Сумка подползла вплотную к раскладушке, странное жужжание усилилось. Ни секунды не сомневаясь, я подхватила сумку, открыла её и вытряхнула все её содержимое. А потом расхохоталась.
Телефон.
Надрывался, вибрировал.
- Алло! – завопил в трубку кто-то. – Ну почему Вы так долго не отвечаете?
- Кто это?
- Софья Дитрих? – получив утвердительный ответ, собеседник продолжил. – Герр Кольт беспокоит. Я знаю, вы в отпуске, но очень нужна ваша помощь.
Что?! Я столько работала, можно сказать, горбатилась на благо Германии, а теперь и отдохнуть спокойно не дадут?!
- Мы возместим отсутствие отпуска материально, - мгновенно среагировал Кольт. – В размере двойной заработной платы!
- Даже не знаю… - хмыкнула я, надеясь, что от меня отстанут.
- Тройной, - тут же поправился герр Кольт.
- И в следующем году вы предоставляете мне отпуск в два раза длиннее, чем обычный!
- Заметано! Завтра в девять на рабочем месте! – скороговоркой проговорил Кольт и повесил трубку.
Я едва не поперхнулась: что же такое могло произойти, что жадный до невозможности немец согласился на грабительские, по сути, условия?
Я работаю психологом в одной из больниц Гамбурга. Работа приличная, приносит неплохой доход. Правда, иногда приходится тратить немало нервов – среди клиентов сплошные кадры, фрукты и овощи, не понимающие простейших вещей. Но мне даже нравится.
И, наверное, не пришлось бы уходить в отпуск, если бы не наша с Настей общая проблема… Впрочем, о ней позднее.
- Софья! – Берс влетела в комнату. – Представляешь, шеф даже не был в курсе, что кое-кто, - последнее слово было выделено особо, - сорвал интервью!
- А ты, естественно, покаялась? – не могла не съязвить я.
- Я тебе не самоубийца! – возмутилась Настя, подошла к шкафчику и отперла его ключом, который до того момента крутила в руках. Затем Берся взяла замораживающее зелье в одну руку и слабый яд в другую и, повернувшись, спросила:
- Как ты думаешь, каким лучше воздействовать на зазнавшегося домового?
Изумленно взглянула на подругу:
- Какие у вас теплые отношения! Лучше виагру…
Берся лишь отмахнулась:
- Да не наш, а офисный! Связался с какими-то мелкими бесами и пакостничает теперь в редакции. С теми гадами я поболтаю ещё, но сейчас главное – вправить мозги домовому!
Настя, посомневавшись, взяла обе скляночки, да прихватила ещё какие-то зелья. Бедняга домовой, земля ему пухом.
***
Истории болезни, справки и рецепты, набор ручек, которые заканчиваются в самый неподходящий момент, и очередная чашка горячего кофе – вот обычный день психолога Дитрих.
Смотрю на часы – через десять минут закончится обеденный перерыв. Все утро, как обычно, я занималась со своими постоянными пациентами.
Кольт сказал, что новый, очень важный пациент будет после обеда. Надо думать, что это либо капризный ребенок богатых родителей, либо известная персона, раз главврач так вцепился в этого человека. Надеется на большую благодарность?
Зло хмыкаю. Терпеть не могу ищущих во всем выгоду подхалимов. По сути, не люди – шакалы, вот кто они.
Отпиваю кофе и снова погружаюсь в мир психических отклонений. За полторы недели отпуска скопилось столько работы! И так пришлось забыть про священное слово «обед», видимо, придется вспомнить другое словосочетание - «сверхурочная работа».
Раздался тихий, робкий стук в дверь. Неужели новый клиент? Почему же тогда никто не врывается в кабинет, не стукает дверью об стену, не вопит истошно: «Доктор, только вы можете мне помочь!», не заливает слезами или желчью кабинет?
Что ж, вполне возможно, что клиент адекватен. Правда, верится с трудом.
- Войдите! – говорю я, не отрываясь от бумаг. Тем не менее, краем глаза замечаю, что в кабинет входит, смущенно опустив глаза в пол, парень. Пробежав взглядом по кабинету, он остановился перед моим столом.
- Раздевайтесь, - ну почему всем все надо не просто объяснять, а разжевывать? Парень удивленно посмотрел на меня, но спорить не стал. Слава Богу, не буйный.
На несколько минут я словно выключилась из реальности: не знаю, что захватывающего в историях болезни, но мне всегда интересно их читать. В общем, я немного увлеклась и, когда решила чуть-чуть попугать пациента строгим взглядом поверх очков, обомлела.
Передо мной все так же смущенно топтался юноша в одних боксерах. Ясно-голубые глаза бегали из угла в угол, явно не желая останавливаться на хозяйке кабинета. Руки парень сцепил на уровне паха.
Ничего себе… Кто-то там заикался про адекватность?
Может быть, я ошиблась? Но нет, в ежедневнике напротив имени пациента стояла пометка «психология». «Давид Лауден Бонк». Знакомое имя… Впрочем, с этим я разберусь позже.
- Кхм… Ты зачем разделся? – поправив очки, спросила я.
- Как? Вы же сами сказали… - закусив губу, проговорил Давид. Он был невероятно смущен. Я бы даже сказала, что он меня боится.
Ах, да, я же сама его запутала. Дело в том, что я также работаю хирургом. У меня две группы больных: одни лечатся у психолога Дитрих, другие – у хирурга. И, зачитавшись медицинскими картами последних, я сказала не совсем то, что надо.
- Ну, во-первых, я случайно перепутала «место работы», - я усмехнулась, безо всякого смущения разглядывая его тело. – А во-вторых, зачем вы меня послушали? Это выдает и без того явную неуверенность в себе.
- Ну… Эмм… - парень подобрал вещи и стал быстро одеваться. – Да, вы были правы, - усевшись в кресло, наконец-то сказал он. Я вздохнула и покачала головой: естественно, я права. Взяв медицинскую карту Бонка, я указала ему на кресло напротив себя:
- Присаживайтесь.
Давид сел, прежде удостоверившись, что из кресла не торчат отравленные иглы, поерзал и наконец-то посмотрел мне в глаза. И удивленно замер.
Я не знаю, сколько мы так сидели, тупо разглядывая друг друга, но я стала всерьез опасаться за свое здоровье. Может быть, он все-таки буйный? И вообще чего этот мальчик на меня так вылупился?
- Извините, а я не мог вас раньше где-либо видеть? – робко поинтересовался он вдруг. Я от злости едва не стукнулась лбом об стол. Мало того, что глазами меня едва не съел, так ещё и спрашивает что-то.
- Нет, не думаю, - ответив так, я поняла, что сказала неправду. А ведь я его где-то видела… Вот только где?
Я стала изучать медицинскую карту пациента и отметила про себя, что сильно интересую Давида. Слишком сильно.
В графе «профессия» значилось «музыкант». В переходах играет? Поглядела на Давида поверх очков, он смутился и сделал вид, что рассматривает узор на обоях.
Стоп.
Музыкант?!
Вновь посмотрев на графу «профессия», я поперхнулась водой, стакан с которой взяла несколько секунд назад. Теперь ясно, где я его видела. Парень обеспокоено вскочил с места и, обойдя стол, подбежал ко мне.
- С Вами все в порядке? – испуганно выговорил он.
Я отчаянно закивала головой, стараясь держать его подальше от своей юбки, в которой вчера вечером он меня и видел.
Я не знаю, существует ли закон подлости, или же меня настигло возмездие, но Бонк все-таки увидел мою юбку и мои ноги. И, похоже, узнал их. Пораженно поглядел мне в глаза и вдруг завопил:
- Так это ты!