Часть II

Героями не становятся, героями рождаются...

Прапор Петров сдержал слово. В 6:45 наш бобон покатил прямо к первому пути железнодорожной станции "Алма-Ата I". В ожидании поезда в Будущее, отправление которого было запланировано на 07:00 на перроне стояла пестрая толпа - призывники и провожающие их рыдающие невесты, гордые отцы и траурные мамы... Меня провожали прапорщик Советской Армии Петров и капитан милиции Бериков. Подавляюще большая часть будущих защитников Родины была еще "под парами". Я слышал, что Гастелло был жутко пьян, когда направлял свой самолет на вражеский эшелон - видимо любовь к Родине острее всего действительно ощущается в состоянии "аффекта" и глаза прапорщика Петрова отчетливо подтверждали эту теорию.  На какую-то секунду показалось, что каким-то образом мне вдруг стало его чисто по-человечески жалко... Он ведь тоже мог в принципе быть нормальным мужиком, да вот только судбюа-злодейка занесла его в жернова стальной машины Совковизма… Сам дурак, короче...

Пока я выискивал глазами в толпе знакомые лица (скорее я выискивал ребят с гитарами), прапор Петров уже нашел нужного ему человека - командира экспедиционного корпуса подполковника Максименко. Мои симпатии к Петрову резко улетучились когда он, грубо схватив меня за запястье, подтащил к Максименко. Тот, в отличие от Петрова, производил впечатление вполне порядочного офицера, был гладко выбрит и даже трезв.

- Товарищ подполковник, разрешите обратиться! – козырнул Петров.

- Разрешаю. Обращайтесь. - Максименко брезгливо окатил Петрова своим суровым взглядом.

- Этот оболтус бегает от нас уже третий призыв. Иванов Максим Юрьевич, студент КазПТИ, 2 курс. С чувством выполненного долга разрешите передать его в ваши надежные руки... - Петров снова козырнул, задержав дыхание, чтобы не свалить командира своими огнедышащими парами.

- Идите. Вы свободны...

Петров к моему величайшему удовольствию сиесекундно испарился, напоследок зачем-то пригрозив мне кулаком.

- Иванов? ПолиТех? - спросил Максименко, ковыряясь в длинном списке призывников, отыскивая мою фамилию... - У меня там тоже дочка учится…

К сожалению, моя фамилия действительно была в списке. В отдельном списке „особо опасных“, то есть тех, кто особо активно игнорировал повестки в военкомат. Им предусмотрительно была приготовлена «особо сладкая» жизнь в Армии.

- Ну что, преступник, - ласковым отцовским голосом обратился ко мне Максименко, - сигареты есть?

- Есть. Курите на здоровье...- сказал я и протянул ему свою пачку «Мальборо», мама поддерживала мою пагубную привычку подпитывая меня отравой из Германии - оставьте себе, товарищ подполковник, я наверно брошу курить...

Максименко осмотрел меня с ног до головы, аккуратно вытащил одну сигарету, поводил ей под носом и глубоко вдохнув вернул мне пачку назад.

- Трофейные… в Армии есть только три важные вещи, сынок… Устав, сигареты и жопа. Устав – хер с ним… А жопу и сигареты – береги... Оставь сигареты себе. Жизнь говно без сигарет… Да где-же этот чертов поезд?!?

Максименко нервно посматривал на часы... Я тоже посмотрел на свои, ибо официальные часы, на здании вокзала остановились лет n-цать назад (в то время только Куранты имели привилегию показывать точное время) и показывали час Апокалипсиса - 00:20, примерное время, в которое прапор Петров грубо вторгся в мою жизнь. На моих было уже 07:35...

- Фройндин… значит…. Подруга… Я сам в ГДР служил… Музиму прикупил на память об интернациональном долге... только вот с тех пор она у меня и висит на стене, Подруга дней моих суровых … а ты видимо серьезно играешь? – совсем уже фамильярно спросил Максименко, трогая мою гитару…

- Да нет, товарищ подполковник, играют женщиной, а я ЖИВУ ей… - сказал я, нежно обняв гитару.

Я протянул ему еще одну сигарету. Сам я не закурил, зная, что в пачке оставалась лишь одна последняя. Чтоб накуриться перед смертью...

Пока Максименко жадно и нервно пыхтел сигаретой, к нему подбежал сопливого вида дежурный и стал что-то возбужденно нашептывать ему на ухо...

- ГрЁбанный городовой!!! – Максименко сплюнул окурок, выхватил у дежурного мегафон и заорал в него:

-Внимание призывники, команда СМИРНО!!! По техническим причинам, прибытие поезда задерживается до завтрашнего утра! Повезло вам, сосунки... Радуйтесь жизни - она дарит вам еще один день... НО ЗАВТРА!!! - Подполковник перешел на крик, чтоб перекрыть радостный гул толпы - ЧТОБ ВСЕ ДО ЕДИНОГО! ШТЫК В ШТЫК! НА ЭТОМ ЖЕ САМОМ МЕСТЕ!!! Отправление в 7:00 утра!!! Вольно! Разойдись!

- Ура!!! - завопило человеческое стадо и хаотично ринулось в направлении здания вокзала... Подполковник Максименко грозно посмотрел на меня, сделал круг головой, видимо в поисках Петрова, который, по всей видимости, уже давно похмелялся в своем военкомате, еще раз посмотрел на меня и, равнодушно махнув рукой, быстрым шагом пошел вслед за дежурным...

Я закрыл глаза и вдохнул воздух... Это был САМЫЙ свободный вздох, САМОГО свободного в мире человека. Я думаю, что это был мой самый первый вздох в Жизни вообще. Я буквально пьянел от воздуха. 24 часа СВОБОДЫ (О! это сладкое слово)! Это несколько раз по два года… Да это целая жизнь!!! Это знак сверху и я, будучи духовным родителем, главным крейтером, идеологом, двигателем своей группы на месте решил переименовать ТяжМетПром в Freedom. Я кайфовал от того, что это может быть последний день моей старой жизни, и первый в моей Новой... Он даст мне билет в Новое Завтра. Там меня ждут новые приключения... «Лишь бы не встретить Петрова…», подумал я и поплелся к автобусной остановке.

Большая часть призывников и их провожающих уже разъехалось по своим домам для того, чтоб опять утонуть в море водки. Изредка там и тут еще встречались отдельностоящие группы молодняка. Поезда в этот утренний час ходили видимо редко, поэтому я преспокойно сел в абсолютно пустой "ЛиАЗ" 34 маршрута, который должен довести меня до другой конечной остановки - микрорайона "Орбита". У меня был примерно час на дорогу для того, чтобы полюбоваться просыпающимся городом и обдумать план дальнейших действий. .Самым реальным казался вариант с папой. Проблема заключалась в том, что самолет из Москвы прибывал лишь поздно вечером. К тому же, папа был на все 100% уверен, что служба в Армии лишь пойдет мне на пользу и сделает меня Человеком Нового Типа, а заодно и выбьет напрочь всю „музыкальную дурь“ из моей головы... Следующий... Можно было провести спонтанный концерт на «Огнях», локальной рокерской тусе, и собрать с нищей коммуны пару сотен «откупных», чтоб попытаться дать взятку Петрову. Но при одной только мысли о новой встрече с ним, по коже побежали мурашки... Следующая идея...

- Следующая остановка - "Центральный стадион" - я оглянулся по сторонам. Автобус постепенно наполнялся серыми, спешащими на работу людьми... И среди них я замечаю грациозно поднимающуюся в автобус Богиню... 

O, my god... Есть ли что-то прекрасней женщин на Земле? Это был один из тех ангелов, перед которым хочется упасть на колени ползти за ней на край неба. Но самое удивительное заключалось в том, что я ее видел не впревые... Она училась в моем институте на первом курсе, только по какой-то причине, я абсолютно ее не рассматривал раньше как женщину. Она действительно была божественна... И сейчас она идет в мою сторону... Она садится рядом...

Я не заставляю себя просить дважды.

- Привет! Я знаю... Ты учишься в МЦИ-90-1... - я первым начинаю разговор. Несмотря на то, что мои рваные джинсы никоим образом не подходили к ее белоснежному платью, она ниспустилась ко мне на землю...

- «светлая голова»… Кто же тебя не знает… Ты ведь тоже металлург? …тебя нельзя не заметить… Ты один у нас такой… неповторимый… даже наверно во всем городе…

Я перебиваю…

- … уверяю тебя, что и на всей планете я тоже весь такой весь единственный и неповторимый. И, кстати, я не металлург, а «металлист»... и скорее по зову души... Слушай! Я готов отдать за тебя два года...

- ?!? Это как???

-... Я тебе потом объясню... Зови меня Майк... Просто Майк - сказал я, вытягивая из нее имя.

- Ира...

- Неподступная Ireen … Можно я буду звать тебя Айрон? Ну соври мне, что тебе это нравится – тебе ничего не стоит, а мне будет приятно! Мне кажется, что клевей звучит Айрон, the Maiden. Почти как Iron Maiden, надеюсь, ты в курсе?!? Тем более, что мы с тобой одной крови – металловой… Ты и Я… нет…. Все же Я и Ты…

Ира попыталась было что-то возразить, но я ковал Iron, пока было горячо…

- Айрон, меня завтра забирают в Армию, где меня побреют совсем-совсем налысо... Я сейчас отдаю два года жизни за вечер с тобой, и следующие два года я отмотаю в Армии. Вчера я уже потерял два года... Так что 6 лет за два дня... А пофиг... Напиши мне вот сюда свой номер телефона...

- А зачем тебе в Армию, просто Ма...Майк... Не ходи если не хочешь... Я тебя точно ждать не буду...- от улыбки у нее воцаряется такой лучезарный лимб, что я готов заплатить вдвойне и отдать ей еще два года. Или даже нет, три... Она пишет мне свой телефон...

- Милая Айрон, Я бы очень хотел не идти в Армию... Но понимаешь, меня не уже совсем не спрашивают... Сегодня нам с тобой придется пройти два года за один день экстерном...

- …а??? – Айрон не смогла произнести ничего больше и заколебавшись в смятении, это я понял по ее нервному ерзанью, вопросительно посмотрела на меня…

Этого момента я и ждал. Краем глаза я замечаю блеск в ЕЕ глубочайших голубых глазах и продолжаю давление на нее …

- Ну как бы, все, абсолютно все, что могло между нами случиться за два сложных года отношений, мы должны с тобой скомпоновать в один день… Все будет как по настоящему – первое свидание, первый поцелуй, первый поход в кино, первая ссора, первое примирение, первый романтический ужин, ну и первая но… - я обламываю ее на самом интересном месте… - Беги!!! Run, rabbit, run!!! Это твоя остановка!!! Я тебе позвоню... Помни, у меня есть только Сегодня... Я позвоню...

Я смотрел ей вслед и благодарил БОГа за этот день... За нее, и за данную отсрочку длиной в один день... - Спасибо, господи!!! В последний раз… Я это шанс не упущу...

***

Я позвонил в дверь уже упомянутой мной the A, Адамски должен был сдать ключи именно ей.

- Ктоооо тааааааааам? - ее старушечий голос всегда поднимал мне настроение... Мой визави - главный конкурент по локальной сцене, сексуальному фронту и хитопроизводству, но тем не менее, мой очень большой друг Татарин, лидер звезд первой величины - группы «Молот Ведьм», с которыми мы вместе экспериментировали и импровизировали довольно часто, мог так медленно произнести эти два слова из шести букв с той же «скоростью» только после изрядной порции «плана». Я их уважал. «План» за воздействие, Татарина за клевые тексты, а The A за возраст - 82 года - я не собирался проживать и половины из них...

- Это я, Зоя Александровна, Май...ксим...

- Как Максим? Тебя разве вчера в армию не забрали???

- Нет, не забрали… Таких не как я в Советскую Армию не берут, Зоя Александровна... Такие там не нужны... Там нужны Настоящие Мужчины.

- Кхе-кхе-кхе... - так умеют смеяться только бабуси. – А у меня нет твоих ключей...

Я звоню в свою же дверь... Мне жаль терять время на дискуссии с полуумной, но очень доброй девственницей. У меня были серьезные подозрения, что она за все свои годы ни разу не встречалась с мужчиной. В СССР секса нет. Это было видно по ее фригидным глазам. Я в этом дока... Я вижу многое...

- Адамский, открывай!!!

Через секунду я вижу сонного Адамского...

- Братан, я что, два года спал??? Бля, как время быстро летит... - мы по-братски обнимаемся, как будто действительно не виделись два года...

- Короче... Отсрочка приговора на 24 … нет, уже на 22 часа... Надо что-то делать... Какие будут идеи? Есть предложение сломать мне ногу или ребро…

- а…

-Нет, руку нельзя, я хочу еще отыграть на следующей неделе концерт в «Боспагере». Есть другие предложения??? - не успев выслушать, возражения я перебиваю...

- Томский, ты что свихнулся? Я тебе не буду тебе ни ногу, ни руку ломать... Давай лучше Калача-костолома тогда позовем...

Насчет костолома он явно переборщил. Коля Калайчиди – милейший души человек, организм которого не почувствовал действия даже капли алкоголя. Это человек с девственными легкими, не видевшими дыма ни то, что анаши, они не знали даже никотина! И главный нонсенс - это был человек, не испытывавший абсолютно никакого другого чувства удовлетворения собственного либидо, кроме пубертенских ночных поллюций. И это до 23 лет жизни! Но по принципу – opposites attract! – он мне больше чем друг… И этот друг живет всего лишь двумя этажами выше... Но когда счет идет на секунды, мне некогда идти... Мне даже некогда ему звонить... Я опасно высовываюсь по пояс в окно 3его этажа (дай бог упасть и сломать себе что-нибудь) и ору:

- Калач!!! Выручай... Погибаю!!! Спасай!!!

Через 10 минут в зале уже сидит комиссия из 4ех человек - кроме меня с Колей и Адамски, с нами сидит моя другая соседка, которая в теории всего лишь на 4 года старше меня, но, как показала  практика, в четыре раза опытнее меня в сексуальном плане. Комиссия бурно обсуждает дальнейший ход событий. Юля, так зовут соседку, по профессии медсестра... Она принесла с собой медицинскую энциклопедию. И прямо как в книге моего любимого писателя Джерома К. Джерома "Трое в лодке...", я листаю энциклопедию, внимательно перечитывая описание каждой болезни и, примеряю ее на себя...

АБСЦЕСС... беспонтово...
АНГИНА... слишком банально...
АППЕНДЕЦИТ...

ЁБТ!!! ВОТ ОНО!!! Я НАШЕЛ ВЫХОД!!!

С победоносным видом я декларирую:

- Прекратить дискуссию. Слово берет Председатель комиссии... АППЕНДИЦИТ. Воспаление слепого отрезка... бла-бла-бла... Протекание воспаления имеет ...бла-бла-бла... О! Симптомы: Тошнота. Рвота. Острая боль в правой части... Короче. Закосить - как два пальца обоссать...

Коля вопросительно смотрит на Юлю... Адамски крутит пальцем у виска... Я не обращаю внимания и победоносно продолжаю:

- Решение окончательно и обжалованию не подлежит... Теперь – все в сад! У меня еще сегодня двухгодичная встреча, папа прилетает в восемь, я хочу чтоб меня прооперировали около семи... Юля, тебе приходилось иметь дело с больными с воспаленным аппендицитом???

Юля объясняет мне, где и как у меня должно болеть... Мы репетируем... Я непрерывно смеюсь и, это меня раздражает... Меня впервые раздражает собственный смех. Успех всей акции, да и будущей жизни зависит только лишь от того, рассмеюсь я в самый ответственный момент или нет. Я знаю, что я дерьмовый актер. Я не умею скрывать свои чувства... Я выгоняю из дома всех. Я остаюсь один и думаю о своей Жизни. О НОВОЙ Жизни. Впервые в жизни я думаю о Завтрашнем дне. Будет ли завтра армейская быдлота полировать мой анус или буду ли я утопать в миллионах рук своих поклонников... Все зависит лишь от того насколько силен сидящий в моей утробе Томский. Я навожу порядок и звоню Айрон... Ее нет дома... А жаль... Я планирую свою жизнь без Айрон и опять таки, впервые в жизни не отнимаю, а прибавляю себе четыре года жизни - два за то, что я не переспал с ней и два года Армии, куда я не пойду...

***

18:00
It's a final countdown...

Я делаю „Final Countdown“ Европы немного тише, мысленно извиняясь перед надрывно кричащим из колонок Джойем Темпестом...

18:01
- Алле, Скорая? Срочно! Микрорайон «Орбита» дом 7 - квартира 32. Умирает человек! - голос Коли правдоподобно дрожит... - Скорее!!!

18:05
Я бегу в ванну вызывать ихтиандра. У меня никак не получается... Я нервно развожу марганцовку и сую два пальца в рот. Я облегчен в полном смысле слова... Следы так и остаются на умывальнике - через два с половиной часа их должен увидеть мой папа и разволноваться, - Yes! Все учтено могучим ураганом...

18:25
Долгожданный звонок в дверь...
Точность и вежливость королей. Если учесть, что в секунду на земле умирает 5 человек, то почти 10000 мертвых человек спустя, наконец-то на пороге появляется наша доблестная Советская «Скорая» (!). Спасибо что вообще приехали!!!

- Ну, где тут умирают???

- Там, в зале... Проходите... - Коля гостеприимно распахивает двери бригаде медиков...

Мне уже не смешно... До меня доходит, на что я иду и, на что я решился... Я ТВЕРДО уверен в том, что Армия, ее олицетворение прапорщик Петров, мой папа и весь Совок никогда не заполучат меня. Вот вам мой кукиш!!!

18:27
Я корчусь от боли при каждом прикосновении в области живота... Меня спрашивают, нужны ли носилки... Я говорю, что смогу доковылять до кареты сам... Коля едет со мной…

18:29
Ошарашенные соседи провожают меня непонятливыми взглядами из своих окон... Вчера меня забирала машина с синей полоской, а сегодня уже с красной...

Эх вы, земные люди... Вы старше и опытнее, но вам еще многого не понять... Вам никогда не понять меня... Вы не понимаете, что скрывается за словом DREAM и переводите это то, как слово «сон», то как слово «мечта», хотя ни то ни другое неправильно... Вам никогда не понять полета мысли... Вы всегда останетесь на Земле...

18:30
Мы несемся с маячками по готовящейся ко сну Алма-Ате.

Я приветствую эти улицы и уповаю ЗАВТРАШНИЙ День. I'm fucking alive... For the first time ever I'm fucking ALIVE...

18:46
Меня заносят на носилках в приемное отделение 1-ой Гор. Больницы...

18:50
Дежурный врач делает мне пальпацию живота своими длинными гибкими пальцами. Я отмечаю про себя, что он мог бы быть гениальным клавишником… А может быть, судьбой и было предначерчено стать наследником Чика Кориа и вот он, передо мной, новый Бог клавишных… только он только засунул занятие музыкой себе в задницу и идет семимильными шагами по карьерной лестнице. Того и глядишь, уже через пару лет будет Министром Здравоохранения. Получит служебную Волгу и кожаный портфель. Будет закупаться в СпецРаспределителе, этакий - more equal animal. Как мой папа. Только не я. Я – Томский…

Размышляя, я корчусь от боли. И мне действительно больно... Но это не аппендикс - это боль рождения Нового Меня... Я уже в другом измерении... Врач предлагает мне последний тест - показывая пример, он заставляет меня кричать вместе с ним...

- Слава СССР! Слава КПСС! Слава Михаилу Сергеевичу Горбачеву!

Вместо этого у меня из глотки вырывается какой-то непонятный гортанный звук... Я плачу... и все всякого сомнения, это были самые искрение слезы моей жизни... Меня рвет... Уже по-настоящему...

- У вас резкое обострение аппендицита... Нужно срочно оперировать!!!

Но я его уже почти не слышу... I am dreaming… Я уже слишком далеко... Я уже в Завтрашнем дне... Тем не менее, ко мне возвращается чувство юмора...

- Я не могу, товарищ Дежурный Доктор. Мне завтра в 7:00, как штык в Армию... Партия приказала. На перроне меня будет провожать прапорщик Петров. И меня, даже может быть будет ждать и хранить ангел по имени Ирина два года... Я не могу...

- И речи быть не может! Срочно на операцию...

18:53
Я безэмоционально раздеваюсь и, инструктируя Колю по поводу торжественного посвящения папы в мою Операцию, передаю ему свои вещи... Коля - типичный землянин. Он смотрит на меня как-то тоскливо, но не зло… Явно завидует мне, моей дерзости и моему самопожертвованию… Ирония судьбы - я жертвую собой ради самого же себя. Он бы никогда и не подумал о подобном. Не говоря уже о том чтобы сделать что-то подобное... Таким какой он есть я был вчера, а таким каким я буду завтра он, как впрочем, и все остальные, не станет никогда… Тем не менее, он мне больше чем друг. Мы обнимаемся...

18:55
Меня вкатывают на каталке в Операционную. Я одет только в довольно сексуальный, простиранный до прозрачности но все еще со следами чужой крови, фурацилина, и еще бог знает чего короткий халатик, который едва прикрывает ли мои достоинства. Еще пару минут уходит у медсестры на то, чтобы обрить нижнюю область моего живота... Она смущена и абсолютно неумело колдует тупой опасной бритвой вокруг моего члена... Течет кровь… Осторожно!!! Концентрируйся на работе! Он мне еще пригодится!!! А может быть и тебе...

18:59
Ко мне подходит the sister of mercy, и одевает кислородную маску, облегчая тем самым мои страдания в последние секунды жизни... Напоследок, я успеваю заметить, что она, достаточно молода и необычайно красива. Ах, как жаль, что она нацепила на меня этот намордник... Наркоз еще не подействовал и теоретически, у меня было еще несколько мгновений, чтоб показать ей свой фирменный Zasos®. В следующий раз ты просто так от меня не уйдешь... В подтверждение своих слов, я успеваю заметить как она, пользуясь моей слабостью, приподнимает край халатика и внимательно изучает мои groin' areas. Я отрубаюсь...

***

Резкий запах нашатыря возвращает меня к жизни... Я медленно открываю глаза и вижу знакомые черты лица... Настя... Айрон... Юля... Рита!!! Впрочем, ее имя я узнал только пару дней позже, когда она в час ночи вытянула меня в процедурную "на перевязку"…

Оперировавший меня врач машет перед моими глазами чем-то жутким. Видимо моим аппендиксом... Теплая липкая кровь капает с него мне на шею...

- Какое чудо!!! Посмотрите, как он у вас воспалился!!! Как вам повезло!!! Благодарите Советскую медицину!!! Представляете себе, если бы такое случилось с вами завтра в поезде!!! Вы бы могли умереть!!!

Бедняга. Он еще не в курсе, что тот, кого он только что успешно прооперировал, уже мертв... На его месте лежит уже совсем другой человек. И этот другой произносит:

- Сообщите пожалуйста прапорщику Петрову, начальнику призывной комиссии Алатауского райвоенкомата, что призывник Май...ксим Иванов не сможет завтра приступить к выполнению своего гражданского долга. Скажите ему, что он умер на операционном столе с песней о Родине на устах. Со словами благодарности М.С. Горбачеву, Партии и Советской Армии...

Видимо я действительно внушил себе воспаление аппендикса настолько сильно, что он поверил... "Тупиков нет, есть тупые люди..." повторял я в полубреде с чувством невиданного доселе наслаждения... Я был несомненно горд собой... Я уже никогда не вернусь туда, где я был... Я прошел последнюю "точку невозвращения" в нормальную жизнь. Я не стал Настоящим Мужчиной Максимом Ивановым, который бы мог с достоинством носить отчество своего отца Юрия.... Но тяжелый разговор с отцом мне еще только предстоял...

Тепленького Майка Томского катили в палату... Рита постоянно танцевала вокруг каталки и даже смогла выхлопотать для необычного пациента самую лучшую и спокойную палату в самом конце коридора, недалеко от своей процедурной... Lovеly Rita…

21:30

Приехал папа... Я первым начал разговор...

- Папа, извини я не смог... Это поступок недостойный офицера... Боже, папа... – каждое слово действительно давалось очень тяжело - … как мне противно смотреть тебе в глаза... Я так хотел пойти в Армию... Я так хотел исправиться... Я так хотел стать похожим на тебя, Настоящим Человеком... Я так хотел быть таким как ТЫ - Настоящим Мужчиной, но... Но я не смог... Не смог... Не смог... Прости меня, папа... - нажитое за последние пять часов актерское мастерство, помогло мне при этом не рассмеяться …

Папа было открыл рот, но в дверь снова постучали. Папа было открыл рот, но в дверь снова постучали...

Я приподнял голову... В дверях стояла... Айрон!!! Этим же вечером, я узнал, что ее фамилия Максименко… Но путь, которым я прошел, оказался гораздо интереснее, чем мог бы быть… И я не жалею, что не дозвонился ей – возможно, иначе Томский так бы и не родился…

 

А что касается нас с Айрон… Впрочем, это уже совсем другая история