Сначала мы считали до пяти и шли искать. Я это хорошо помню - жёлтую шершавую стенку нашего дома на Малой Пионерской улице, свою тень на ней и этот медленный счёт - раз и, два и, три и ... пять. И я тебя всё время находил. Я находил, мы бегали наперегонки, хохотали, потом ты злилась, что я слишком быстро тебя нашёл, и просила считать подольше. Чтобы ты могла как следует спрятаться. И я считал до десяти. Потом до двадцати, тридцати. Ты стала прятаться всё дальше и дальше. От Казани до Астаны. От Тулы до Архангельска. От Перми до Красноярска. Но я всё равно находил, узнавал и догонял. Потому что я помню тебя по снам из детства. Не по цвету глаз, а по взгляду. Не по голосу, а по интонации. Не по губам, а по улыбке. И мы опять хохотали и бегали. А потом ты опять злилась и просила считать ещё дольше. Я стал считать до пятидесяти. Ты стала прятаться ещё лучше. От Питера до Киева. От Москвы до Бреста. Я находил. А потом я начал считать до ста. Просто, потому что уже надо хотя бы прийти в себя после этих напряжённых поисков, после сумасшедшего бега, хохота и споров - кто выиграл. Теперь ты спряталась очень хорошо. Очень. Просто гениально спряталась.Ты молодец. Я больше не знаю, где искать. Иногда мне ещё кажется, что вот он - этот взгляд, эта улыбка... но нет. Сны так мимолётны, я боюсь, что забыл, какими они были на самом деле.
Пожалуй, я вернусь к жёлтой стене. Встану к ней лицом и буду считать до ста тысяч миллионов.