[434x650]
Е. С. Кругликовой

Из страны, где солнца свет
Льется с неба жгуч и ярок,
Я привез себе в подарок
Пару звонких кастаньет.
Беспокойны, говорливы,
Отбивая звонкий стих,-
Из груди сухой оливы
Сталью вырезали их.
Щедро лентами одеты
С этой южной пестротой:
В них живет испанский зной,
В них сокрыт кусочек света.
И когда Париж огромный
Весь оденется в туман,
В мутный вечер, на диван
Лягу я в мансарде темной,
И напомнят мне оне
И волны морской извивы,
И дрожащий луч на дне,
И узлистый ствол оливы,
Вечер в комнате простой,
Силуэт седой колдуньи,
И красавицы плясуньи
Стан и гибкий и живой,
Танец быстрый, голос звонкий,
Грациозный и простой,
С этой южной, с этой тонкой
Стрекозиной красотой.
И танцоры идут в ряд,
Облитые красным светом,
И гитары говорят
В такт трескучим кастаньетам.
Словно щелканье цикад
В жгучий полдень жарким летом.

Июль 1901, Mallorca, Valdemosa , Майорка. Вальдемоза (исп.).

Елизавета Сергеевна Кругликова (31 января 1865, Санкт-Петербург — 21 июля 1941, Ленинград) — русская советская художница, график, мастер гравюры и силуэта. Её учеником являлся и М. А. Волошин.
"Сохранились воспоминания Кругликовой о появлении в ее ателье Мак-
симилиана Александровича Волошина и о том, как с его приходом мастер-
ская превратилась в один из центров «русского Парижа»: «1901 год. Ранняя
весна. Париж, ул. Буассонад, 17. Ателье Давиденко и Кругликовой. Позиру-
ет модель-итальянец. Работают Е. Н. Давиденко, Б. Н. Матвеев и я. Стук в
дверь. "Entrez!"4 Стремительно появляется толстый юноша с львиной шеве-
люрой, в пенсне на широкой ленте, и заявляет с изысканно-вежливым по-
клоном, что он имеет рекомендации со всех концов мира к Елизавете Сер-
геевне Кругликовой. — "Я Макс Волошин". — "Милости просим" — отвечаю
я, прерывая работу. "Садитесь..." — "А можно и мне тоже порисовать? Я ни-
когда не пробовал" Даем ему мольберт и бумагу, и он, пыхтя, усердно при-
нимается за рисунок. В перерыве вопрос: "Ну как?" Указываю ему ошибки...
Он еще усерднее работает и все спрашивает: "А теперь уже хорошо?" К кон-
цу сеанса — дружба на всю жизнь. С этого дня мы стали почти неразлуч-
ны. Прогулки по Парижу и его окрестностям. Музеи, выставки картин, те-
атры, кафе, кабаре, фуары, рынки и т. п. Макс очень быстро изучил Париж
до мельчайших подробностей и придумал интересные прогулки. Я неред-
ко бранила его за выбор "кратчайших путей", оказывавшихся самыми длин-
ными. Иногда прибежит ночью, перелезет через ограду и неистово стучит в
дверь. Заставит подняться и тащит нас в Halles Centrales, то на Монмартр,
то еще куда-нибудь, к восходу солнца. Очень скоро Макс становится цен-
тром моего круга знакомых, бесконечно увеличивая его. В мастерской по-
являются новые лица, русские и французские поэты и писатели — К. Баль-
монт, В.Брюсов, Вяч. Иванов, Алексей Н.Толстой, Аничков, Иван Стран-
ник, Гофман, Гумилев, Боборыкин, Ковалевский, Александр Мерсеро, Рене
Гиль, <...> Ромен Роллан, Меродак и многие другие. Из художников в этот
период постоянными посетителями бывали: Н. В. Досекин, Б.Н.Матвеев,
Шервашидзе, Александр Бенуа, Яремич, <...> Сабашникова, Тархов <...>. Ча-
сто посещали мы лекции русского университета (Мечников, Де-Роберти,
Макс Ковалевский, Боборыкин, Аничков, Бальмонт и др.). При участии
Макса создался Русский артистический кружок в Париже»
Из книги "СУДЬБЫ ЛИТЕРАТУРЫ СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА И РУССКОГО ЗАРУБЕЖЬЯ"

картина http://artnow.ru/ru/gallery/3/18945/picture/0/456993.html