Глава 15. Искажение реальности.

Часть 2

Настоящее

       Весь оставшийся день Эри сильно злится на меня. Нет, это не мордобой или оскорбления, он слишком силен, чтобы прибегать к тому или другому способу выразить свое недовольство. Нет, тут все гораздо тоньше и болезненнее для меня. Обиженно поднятые брови, надменный взглдя синих глаз, изящные плечи, раз за разом ускользающие от моих объятий. Можно, конечно, поднатужившись, сказать «Эх!», да и поприжать надменную куклу так, чтобы кости хрустнули и он понял, кто глава в нашей паре, но подобное изжито очень давно, если быть точным – сразу после возвращения с Дельвеза, и что бы ни случилось между нами, я к подобным методам никогда не прибегал… Противно это было и унизительно для меня и для него.
     Выходной полностью испорчен. И лицемерить уже более сил нет. Мои попытки хоть как-то скомпенсировать то, что произошло много лет назад, с треском провалились, причинив немалую боль все тем же любимым людям. Черт, ну не совсем людям, да не в этом дело-то! Да еще эта безумная выходка Эстебана, он ведь фактически поддержал действия своих сыновей. А ведь этого делать было нельзя! И так парни с Базы косовато посматривают на дальних потомков благородных идальго, упорно копающихся в черноземе Эсперансы. А те, в свою очередь, стерегут своих девушек как зеницу ока, а ну, уведет какой-нибудь голозадый лейтенант невинную овечку из стада!
     И, чтобы не сорваться, я просто ухожу в самый дальний угол сада, туда, где за весьма непрочной изгородью начинаются уже дикие джунгли Эсперансы, откуда в наш дом и приходят драконы, единороги, торо, псевдольвы. Уже темнеет, и наши маленькие ночные обитатели начинают готовиться к выходу на сцену. Ночные лианы встречают меня весьма нервно, с какой это стати громадное чудовище забрело в их маленький заповедник? Я просто сажусь на траву и прислоняюсь лбом к нагретому на солнце, резко пахнущему стволу какого-то дерева. Жаловаться некому, сам во всем виноват! И исправить свои ошибки я, видимо, уже не сумею. Теперь эта дурацкая жестокость кукол обрушится еще и на Свена, а он тут вообще не при чем! Виноват только в том, что оказался рядом с Дельвезом в самый тяжелый момент. От младшего Эрика ждать милосердия не приходится, он слишком больно был обижен.
        Тьма захватывает землю Эсперансы за одно мгновение, ночь падает, словно коршун с небес. Исчезает привычная картинка дневной жизни и медленно-медленно возникает совсем другой мир нашего дома, ночной, полный угроз, маленьких трагедий выживания, слабых шорохов, чьих-то шагов, шелеста листвы. Чужие звезды холодно смотрят на меня с небес, перламутровый свет лун Эсперансы искажает истинные очертания предметов, делая их только изломами света и тьмы. Ночь полна затаенной жизни, и находиться в лесу было бы страшновато, если бы… Я отучился бояться прямолинейности леса очень давно. Моя земля никогда меня не предавала.
       Легкие шаги, приближающиеся ко мне. Эри не надо было даже меня искать. Во-первых, когда я зол, он отлично слышит меня, во-вторых, это мое обычное место, куда я прячусь от всех, чтобы хоть немного привести мысли в порядок.
– Зигфрид, уже поздно, пора возвращаться…
Легкие нотки вины. Похоже, горячка злости прошла. Совсем рядом возникает легкий силуэт, он присаживается рядом, со вздохом кладет голову мне на плечо. Ну вот, все мое опять со мной.
– Ладно, идем…
      Эри поднимается первым, протягивает руку, чтобы помочь мне встать. И громко ахает, когда оказывается у меня на коленях… А вот не надо было так долго изводить меня! Губы, виски, дуги скул, надбровья, закрытые веки… Я целуюсь воровски-торопливо, словно боюсь, что его у меня могут отнять в любое мгновение. И чувствую, как расслабляется скованное обидой и злостью тело, как со вздохом он обнимает меня за шею, прижимаясь покрепче, теплое дыхание на своей щеке, тонкий прохладный запах серебристых волос. Черт! Совсем близко немного удивленные синие глаза, я уже успел подняться сам вместе с ним на руках. Да, подобные жесты в последнее время для нас были несвойственны, появление Дельвеза всколыхнуло не только память о прежнем, но и нашу любовь. Я вновь вспомнил, как боялся его потерять, боялся, что его у меня отнимут, да и сейчас продолжаю бояться, по большому счету. Надо же было нашему сыну заставить вспомнить меня, заставить вспомнить его. Судя по нежным прикосновениям, Эри тоже не забыл многое из нашей тогдашней жизни. Как странно, я жутко боялся потерять его почти семь лет, даже первые годы после перемирия, когда мы оказались на Эсперансе и стало ясно, что я уже в силах никогда подобного не допустить, и как быстро все это забылось среди нашей относительно благополучной жизни…
       Мне удалось донести его до нашей спальни и погрузить в шелковые объятия ложа, когда сработал вызов коммуникатора. Очень поздно, рассветет уже скоро… Дьволово семя, тревога, что ли? Кому я опять понадобился? Эри напряженно сводит брови, ну да, могут выдернуть в любое мгновение нашей жизни, с этим ничего поделать нельзя…
    Мертвенно-бледное лицо Эстебана, я ловлю полный ярости взгляд Лурдес у него за спиной.
– Колонель!
Это вместо традиционного долгого приветствия!
– Добрый вечер, Эстебан, что случилось? Помощь нужна?
– Соледад до сих пор не вернулась с прогулки. Средство слежения дома, мы не можем ее найти!
– Черт! Эри, набери код Базы, придется поднимать на поиски дежурную группу!
– Колонель, погодите поднимать бойцов… Братья говорят, что она ушла с вашим новым лейтенантом!
       Мне удается проглотить всю ту брань, которая так и рвется из сердца! Да что же это такое! Ведь запрет Эстебана был совершенно ясным!    Два идиота! Ну, Дельвеза можно понять, но Солнышко! О, господи, она ведь никогда не знала зла и доверяла любому. Так же, как не побоялась взять за руку белокурую машину для убийств людей и повести за собой, сказав Эри. Что хочет показать ему своего торо… Но Эри – это Эри… В синих глазах моего партнера – бешенство. Он никогда не упрекнет меня, но…
– Эри, ты сумеешь услышать Дельвеза?
Я-то могу, но мои способности несколько иного рода, да и в чаще ночью именно Эри сумел распознать неладное.
– Да…
       Лурдес что-то тихо шепчет мужу, плечо Эри у меня под рукой ощутимо вздрагивает. Я не знаю языка людей Эсперансы. Но отплатить злом за добро… Это очень жестоко. И совершенно в духе кукол.
– Лурдес, прошу вас, ведь Эрик мой сын. Я не верю, что он способен совершить что-то недоброе…
     Лживые слова падают в воздух, не давая облегчения ни моим собеседникам, ни мне. Они никогда не сталкивались с куклами, я же с ними воевал. И мой спутник из их племени. И мой сын несет на себе то же проклятие, что и Эри, и любой из его рода.
    Эри глухо бормочет проклятие на своем языке. За те годы, что мы вместе, я научился вылавливать из хаоса незнакомых звуков слова. Куклы настолько чужды нам, что даже их язык отошел от общепринятого так далеко, что мы не всегда в силах понять друг друга.
– Эстебан, мы найдем их. Я думаю, что ничего страшного не случится…
      Я думаю, я верю… Я лгу, понимая настоящую правду: куклы не умеют любить. И, видимо, Дельвез с холодной расчетливостью воспользовался неведением Солнышка. Конечно, девочка была польщена взрослым завороженным взглядом Дельвеза. Сплошное притворство!
      Чернота глаз моего собеседника сжигает. Он ничем не может помочь девочке. Запрет был дан. Запрет не был исполнен. Почему так горько страдает тот, кто пытался избежать неизбежного?!
– Эри, собирайся, нам уже давно пора быть в лесу. Эстебан, мы их найдем!
      Молчаливый кивок в ответ. Если бы он мог, то на ногах бы уже были все службы колонии… Но он не может. Потому что боится увидеть то, что, скорее всего, произошло уже. И тогда – неизбежный позор, павший на всю семью. И разрыв отношений с Базой, потому что я своих на расправу не выдаю. Улаживаем, уговариваем, покрываем неизбежное. Люди есть люди, и с этим толком ничего нельзя поделать. Суть человеческого сердца остается неизменной на протяжении веков. Все мы жаждем любви. Любой ценой. И, бывает, так дорого платим за свои прихоти…
– Идем…
    Холодный блеск синих глаз из-за забрала защитного шлема. Полная боевая выкладка. Эри ее не тяжело нести, зато мне, хоть умри, не хочется громоздить на себя панцирь и шлем.
– Нет… Хватит. Ты уже был ранен в схватке с ним…
     Твердое как сталь прикосновение руки. Да, лирика явно закончилась, начинается физика. Охота на куклу и человеческого ребенка.
– Оставь. Ты с ним в крайнем случае справишься и так, а мне…
    « Если он сознательно поднимет руку на меня, то это будет значить трибунал… Воинской дисциплины еще никто не отменял. И кодекса чести первопроходца – тоже…»
      Кривая усмешка моего партнера, разломанная на кусочки в прозрачных гранях забрала. Как быстро забываются минуты нежности. Зато боевые навыки не теряются никогда.
– Идем!
      Горький запах ночных цветов Эсперансы. И ее буреломы. Проходы в ветвях сегодня для нас закрыты. Наш дом не одобряет нашей охоты. А, значит, придется тащиться долго и мучительно, подчиняя себя слабому рисунку ауры Эрика младшего. Я ощущаю его очень плохо, возможно, Эри чувствует ярче, но и он сбивается с пути, плутает, возвращается на прежнее место, снова начинает поиск.
      Самое мерзкое не это. Свен соединился с нами буквально перед самым выходом из дома, и я выплеснул в растерянное веснушчатое лицо все, что думал о нем, его ночи с Дельвезом, себе самом… У моего лейтенанта хватило мудрости прервать мою истерику простым образом – выключив коммуникатор.
      И взгляд у него был в тот момент… Как тогда, когда мы стояли возле сожженного тела его партнера, и я думал, что он не выдержит и добьет меня рядом с ним за все: за любовь к врагу, за то, что я предавал Эда каждую ночь, за рождение моего сына не от земной женщины.
       Очень сильный ментальный отзыв моего сына в ответ на полные ярости мысли. Эри, похоже, тоже смог уловить направления поиска. Бег по обломкам деревьев и трупам травы. Болезненно-приторный могильный запах хищных цветов, есть на Эсперансе и такие…
        Мы одновременно вылетели на освещенную луной опушку и остановились. Эри качнулся вперед, я успел схватить его за руку. Дельвез сидел, прислонившись спиной к огромному стволу псевдосеквойи, а Санни мирно спала, положив голову ему на колени. На девчонке сверху была накинута форменная куртка Дельвеза, парень обнимал ее за плечо и удивленно смотрел на нас. А рядом сидел огромный рыже-седой детина и мрачно обозревал окрестности, охраняя парочку безголовых.
– Свен?!
– Эта пара придурков просто тупо заблудилась и решила переждать ночь здесь, чтобы утром по свету вернуться домой. Эту часть леса Санни знает плохо, ну а Дельвез тут вообще первый раз. Ладно, звери не пронюхали, что тут собралась неплохая компания для их ужина…
        Эри недоверчиво мотает головой. Впрочем, все приличия соблюдены, причем наличие взрослого свидетеля с Базы вообще снимает вопрос о причинах отсутствия Соледад дома. Другой вопрос, что Свен сумел опередить нас с Эри и предотвратить неизбежное…
– Свен, извини…
– Ага…
– Эри, колонель… Свен… Вы нас все-таки нашли? – Санни проснулась и немного растерянно смотрит в лицо Эри.
– Солнышко, тебя дома совсем потеряли…
– Да мы заблудились, хотели убежать от близнецов и заплутали в лесу…
        Понятно. А мерзкие щенки не нашли ничего лучшего в отместку за перенесенные унижения поднять по тревоге родителей, а потом меня и Эри.
– Ладно. Санни, давай-ка мы все-таки вернемся к тебе домой, а Эрик наконец отправится в казармы, где ему и надо быть. Утро уже скоро. Свен, доведешь его до базы?
– Довести-то доведу, да как бы чего не вышло…
– Свен!!! – Дельвез вовремя успевает заткнуть рот не в меру разговорчивому пантнеру.
       Солнышко тоскливо смотрит в серые глаза Эрика. Эри только зло вздыхает. Надо же, а ведь он ревнует девочку к Дельвезу!
– Колонель, я не…
       Помолчал бы ты, сероглазый! Ты даже не представляешь, какую крутую кашу заварил! Эстебан точно запрет дочь на пару недель в доме, не даст сделать и шагу без его ведома.
– Лейтенант Дельвез, должен вам напомнить о необходимости соблюдения дисциплины! Вы покинули расположение части без разрешения!
      Собственно говоря, покинул он дом Свена, а он вне территории базы, но кто бы разбирался!
      Сердитый вскрик малого в моем сознании в ответ на приказ о двухнедельном аресте. Возражать вслух он просто не посмел. Жестковатая усмешка Свена в ответ, точно будет пирожки таскать страдальцу. И отчаянный плач Санни. Погоди, дома тебе еще тоже предстоит разговор с матерью и отцом!
       И ледяное молчание Эри. Он уязвлен и разгневан. А что еще я мог реально сделать, чтобы нашего красивого глупого сына не подняли на ножи уже завтра ночью? Человеческое сердце так страстно стремится вырваться наружу, когда любит. Смешной мой сын!