В полк, которым командовал Покрышкин, пришло пополнение. Среди них был солдат Сухов (без звания), который до этого воевал в кавалерии, на верблюдах! Парень этот был озорной, смышлёный и к тому же, прекрасный рассказчик… Не кого не напоминает? Да, да, это сын того самого солдата Сухова, из «Белого солнца пустыни». Весь в отца! Он окончил авиационное училище, но немцы наступали, и их, курсантов, срочно бросили на фронт, не успев присвоить звания. Покрышкин 47 раз упоминает его в своей книге «Небо войны». Он с ним двумя двойками почти всегда летал на задания.

А вот слова Константина Сухова, сына знаменитого героя:

– Отец признался, что во время боевых действий Гражданской войны записей не вёл, а восстановил события по памяти уже в мирное время. Причём надиктовывал свои боевые истории знакомому студенту (две общих тетради в 96 листов, исписанных мелким почерком в каждую клетку – прим. авт.). А во время войны, подобно Фёдору Сухову из фильма, писал все мысленно. Иногда по вечерам отец усаживал нас с братом к себе на колени и рассказывал, рассказывал.

Отец был общительным человеком, у него было много знакомых, – продолжает Константин Сухов. – Если я не ошибаюсь, в 1927 году он познакомился с пролетарским писателем Александром Серафимовичем, который заинтересовался его дневниками. Они договорились на равных условиях издать военную повесть о походах Ковтюха и жизни красноармейца Василия Сухова. С этого момента судьба отца пошла наперекосяк. В конце 1929 года его арестовали за какие – то нарушения на работе и осудили на четыре месяца. Не успел он выйти на свободу, как на него было сфабриковано новое дело об экономическом саботаже. В то время отец работал завхозом в Новочеркасском сельскохозяйственном техникуме, и при проверке на складе не досчитались шести килограммов (!) каустической соды, применявшейся для мытья посуды и полов. В 1932 году его осудили за эту недостачу на 10 лет! Гораздо позже я узнал, что вскоре после ареста отца увидел свет роман Серафимовича «Железный поток».

Далее он продолжает:

В августе 1941-го я поступил в Ростове в авиационную школу. Долгим был мой путь в лётчики, но в конце концов, попал в полк, которым командовал Александр Покрышкин (позже он командовал и дивизией, и воздушной армией). В общем, с конца 1942 года я стал лётчиком знаменитого полка, а уже к весне 1943-го летал на боевые вылеты вместе с Александром Ивановичем Покрышкиным. Вместе с ним я сделал 240 боевых вылетов, а за всю войну совершил 297. Так что со знаменитым асом мы воевали плечом к плечу. И вот в октябре 1944 года, когда наша часть находилась в Польше, меня вызывает к себе Покрышкин (тогда уже командир дивизии) и говорит:

– Сухов! Бери У-2 и лети в Жешув. Там тебя встретят и отвезут в… особый отдел армии.

Больше Покрышкин ничего не сказал, а у меня аж похолодело внутри. В общем, прилетел я в Жешув, где меня встретил майор-особист:

– У Вас, Константин Васильевич, отец был?

– А как же! – а у самого нервы на пределе. Думаю, неужели решили припомнить, что я сын врага народа?

– Когда вы его последний раз видели? – продолжал особист.

– Больше десяти лет назад.

– Узнали бы вы его сейчас?

– Конечно, узнал бы, отец все же.

Майор позвонил куда-то и через полминуты в комнату, где мы беседовали, завели отца – исхудавшего, постаревшего, в поношенной армейской форме, без погон и ремня. В первые секунды наряду с радостью в душе появилась тревога. Я подумал, что отец дезертир или был в плену. Но тут майор развеял мои опасения:

– Забирайте своего отца в дивизию.

Мы с отцом обнялись, расцеловались, расплакались. Мне аж не верилось, что отец рядом. Я к офицеру, мол, где вы его нашли. Офицер НКВД сообщил, что стрелковая часть отца вела бой с бандеровскими отрядами у Перемышля. Наших там здорово прижали, но вовремя подоспевшие отряды энкавэдистов выручили пехоту. После боя отец разговорился с офицерами, рассказал им, что ищет сына, который служит лётчиком в знаменитой покрышкинской дивизии (ему об этом сообщили мои родственники из Новочеркасска). Энкавэдисты оказались нормальными ребятами, забрали отца с собой и по своим каналам переправили в особый отдел 2-й воздушной армии, где мы и встретились. Уже в разговоре с отцом я узнал, что в 1941 году он должен был освободиться. Когда началась война, он подал рапорт с просьбой отправить его на фронт. Но отцу отказали и за какие – то дисциплинарные нарушения «впаяли» ещё два года. Освободился он в 1943 году и сразу пошёл на фронт. После встречи мы приодели отца в форму получше и отправились к Покрышкину. Я доложил: так, мол, и так. А он смеётся: «Я тут уже три дня веду переговоры со штабом армии о переводе к нам твоего отца…». Оказалось, что, посылая меня на У-2 в особый отдел армии, он уже знал, что там меня ждёт отец. Переговоры закончились успешно, и отца взяли на должность мастера по вооружению. Он очень быстро изучил оружие американского истребителя «Аэрокобра», на которых мы тогда летали, и стал одним из лучших оружейников полка. Молодые лётчики его полюбили. Он, как бывалый воин, помогал всем в каких-то бытовых мелочах, по службе, да и просто добрым словом.

Конец цитаты Константина Сухова.

Нет смысла говорить, что после помощи Покрышкина, Василий (Фёдор по фильму) Сухов воспрял духом, почувствовал себя в «своей тарелке»! Ему это явно придало силы и веру в добрых людей!

Далее с другого сайта:

Но и после окончания войны красноармейца ждали новые испытания. После демобилизации он какое-то время прожил в Новочеркасске, после чего решил переехать на Кубань. Там он собрал бригаду, вместе с которой делал веники и поставлял их на все хозяйства области. В скором будущем за неправомерную трудовую деятельность бригада была разогнана, а Сухов, являвшийся её организатором, сослан на поселение в Казахстан.

Из ссылки Сухов вернулся только в 1960 году. Именно тогда, в поезде по дороге к сыну он встретил сценариста Рустама Ибрагимбекова, проговорил с ним весь путь и рассказал о своих похождениях в ходе гражданской войны. Впоследствии история Сухова ляжет в основу культовой киноленты, но сценарист ни в одном интервью и словом не обмолвится об этой судьбоносной встрече. А спустя всего семь лет Сухова не станет.

Конец цитаты.

Всего в тюрьмах и ссылках он проведёт 29 лет…

Ещё через три года выйдет в свет фильм «Белое солнце пустыни» и станет талисманом отечественной космонавтики. Станет её Ангел-хранителем. Как наши космонавты стали смотреть «Белое солнце пустыни», не было ни одной смерти в космосе, ни одной серьёзной ситуации, ни одной катастрофы!