Когда я служил в Хамовниках, помню, появилась у нас новая прихожанка. Спросил ее, откуда она, в какой храм раньше ходила. Она рассказала, что в храм она прежде никогда не ходила, а была воспитана в атеистическом духе отца. А мама у нее была верующая, и она над мамой смеялась, иконы и книги выкидывала, если мама стояла на коленях, старалась ее толкнуть. Но мама была очень терпеливая. Как-то мама поехала к сестре, заболела там и умерла. Маму хотели просто похоронить, но сестра настояла на отпевании. Отпевали здесь, в Хамовниках. «На само отпевание, – говорит, – я не пошла, а стала ждать на улице, пока гроб вынесут. В это время полил проливной дождь и все, кто был рядом, бросились под крышу храма. Эта толпа «внесла» и меня. А потом людей стало набиваться все больше и больше, так я оказалась в глубине храма. Постояла немного, и вдруг у меня полились слезы. Все думают, что я маму оплакиваю, а со мной происходит что-то другое. Слезы льются и льются. Поехали на кладбище, потом поминки, и на следующий день я была уже другая. Прохожу мимо храма, и меня туда тянет. Один раз, другой, так и стала ходить». Вот так мама ее вымолила, хоть и после смерти.
Протоиерей Владимир Диваков.