Глава не вычитывалась, извиняюсь.

Название: Мой Порочный Капитан
Автор: Kaiyara
Бета: 
Фендом: Naruto
Пейринг: Сасу/Нару/Сасу, Наруто/Мицуо и другие
Рейтинг: от G и выше 
Жанр: яой, angst, романс, экшн
Состояние: в процессе
Дисклеймер: все права на персонажей принадлежат Кисимото Масаси
Примечание: ООС, АУ, курсивом выделен флэшбэк


Саске передвигался по лесу со всей доступной ему скоростью, стремясь как можно быстрей добраться до Наруто. Разговор с Шикамару, состоявшийся несколько часов назад, многое объяснил, но в тоже время породил еще больше вопросов о событиях, изменивших Узумаки. Например, теперь Саске понимал причину всеобщей тревоги и не просто понимал – сам испытывал нечто сродни панике, когда представлял, что могло произойти с Наруто и обязательно произойдет, если не поторопиться и вовремя не вмешаться. 
По словам Шикамару, в группе дождевиков был некий Нисаки Тиро, человек, которому удалось расшифровать печать Четвертого, запирающую Девятихвостого, но не полностью – вскрыть клетку ему все равно было не под силу, однако, благодаря полученным результатам, он сумел создать уникальную технику, которая предназначалась исключительно для Узумаки. Под ее действием Наруто оказывался скованным чужой волей, фактически, становился безвольной марионеткой в руках пользователя техники, и не на короткий период времени, как, например, окажись он под действием обычного дзюцу повиновения. Дело в том, что Тиро не надо было использовать свой запас чакры для поддержания техники, она насильственным путем отбиралась у Девятихвостого, который в свою очередь оказывался отрезанным от сознания Наруто. Таким образом, выходило, что в руках врага сосредотачивался контроль не только над самим Узумаки, а также и над бесконечным запасом демонической чакры. Но и это было еще не все. На теле Наруто существовала особая метка, поставленная тем же Тиро, которая реагировала на ауру хозяина и в непосредственной от него близости активировала печать автоматически. Единственной защитой для Наруто служила техника, разработанная Пятой Хокаге, способная некоторое время блокировать реакцию метки, но его было недопустимо мало для сражения, и едва хватило бы на то, чтобы успеть скрыться от врага. Однако большего никто сделать не мог - ни Цунаде, ни специалисты отдела исследований не сумели расшифровать печать Тиро и снять ее с Наруто. 
У Саске возникло предположение насчет того, при каких обстоятельствах шиноби вражеской страны удалось создать столь уникальную технику – Узумаки скорей всего провел немало времени в плену, однако Шикамару отказался хоть как-то это комментировать. По его мнению, предоставленной информации было более чем достаточно для того, чтобы помочь Наруто. А когда Саске заявил, что вообще не обязан ставить под удар свою карьеру ради безумств их ненормального капитана, чертов умник только нагло усмехнулся ему в лицо. 
И злиться было бесполезно – Шикамару видел его насквозь, а Наруто явно не собирался отступаться от своего плана, вопреки всяким доводам разума. Саске эта его одержимость казалась подозрительной: либо Узумаки таким образом хотел свести старые счеты с обидчиком, либо ему настолько был важен этот информатор, ради которого, собственно, он и шел на риск. Второе предположение выглядело более правдоподобным – Наруто всегда готов был расстаться с жизнью ради первого встречного; с другой стороны, прошедшая неделя для Саске была полна таких шокирующих открытий, что он не стал бы так сразу исключать вариант с местью в качестве мотива. Как бы там ни было, Наруто в любом случае грозила опасность, поэтому оставалось только смириться с хитростью Нары и помочь ему защитить недотепу-капитана, отложив раскрытие тайн до более благоприятного времени.

Саске проявил чудеса скрытности, приближаясь к месту схватки – Шикамару заметил его только благодаря собственной теневой ловушке, которую поставил исключительно в целях страховки. Оба шиноби прямо-таки излучали ауру беспокойства и недовольства: один волновался за друга, второй, скорее, казался раздраженным, правда, в глубине души Учиха признавался себе, что тоже переживает, но показывать это перед Нарой не собирался.
- Что дальше? – притворно скучающим тоном поинтересовался он.
- Вмешаешься только в том случае, если он потеряет контроль, - Шикамару проигнорировал пренебрежение в голосе Учихи. - Лучше будет, если он сам справится.
- Хм… - Саске недовольно поморщился приказному тону, но предпочел воздержаться от препирательств. – Ладно.
- Отлично. Тогда поспеши. Наруто уже вступил в бой, сейчас он уводит своего противника вглубь леса, сможешь выследить?
Саске даже не удостоил наглеца ответом, только зло сверкнул глазами, давая понять, что лучше Шикамару воздержаться от подобных шуточек.
- Ты ошибаешься, - беззлобно рассмеялся Нара. – Я не пытался тебя поддеть, просто наш капитан мастер маскировки, даже Киба не всегда способен его найти.
Саске с подозрением уставился на стратега – значит, Узумаки все-таки не просто так занимал свой пост – чему-то он за прошедшие годы научился. Но… в любом случае это никак не отменяло того факта, что каким он был идиотом с замашками мессии, таким и остался.
- Я найду, - уверенность, с которой было произнесено это утверждение не оставляла никаких сомнений в том, что так и будет. Шикамару даже присвистнул с театральным восхищением и примирительно рассмеялся, заметив злые огоньки в глазах Учихи. Возможно, Саске и был самоуверенным, самовлюбленным кретином, но также он был, пожалуй, единственным шиноби в Конохе, способным составить конкуренцию Наруто.
Задерживаться дольше не было смысла – Шикамару не мог оказать какую-то конкретную помощь в сложившейся ситуации – он и сам не знал, каким образом отныне будут развиваться события. Кивнув напоследок, он развернулся и в несколько прыжков скрылся в переплетении ветвей, следом за ним тенью метнулась фигура, закутанная в маскировочный серый плащ. Саске не сумел разглядеть лица спасенного Наруто человека, заметил только белоснежную прядь волос, выбившуюся из-под капюшона, и ощутил на себе заинтересованный взгляд. В тот момент он не придал этому значения, вообще не обратил особого внимания на таинственного шпиона, а после и вовсе забыл о нем - когда наконец-то напал на след капитана. 



Наруто был уверен в том, что Шикамару сумел выполнить его приказ, поэтому не волновался больше о Мицуо. Теперь он мог полностью сосредоточиться на предстоящем бое с Тиро, вернее, должен был это сделать, но… Ярость, которую вызывал этот человек, не позволяла рационально, хладнокровно мыслить. А еще был страх. Наруто не боялся погибнуть в бою, но испытывал безотчетный ужас при одной только мысли о возможном поражении, о том, что вновь мог оказаться в руках врага, вновь пройти через бесчисленные унижения и боль. Больше года он пытался забыть отрезок своей жизни длиной в два с половиной месяца, оказавшийся испытанием, которое он так и не сумел пройти - не справился со страхом и ненавистью… 

Наруто не знал, куда его притащили, не знал, сколько времени прошло с тех пор, как оказался в этом месте, не помнил, что с ним случилось. Он был на задании, на своем первом задании в составе отряда АНБУ, им было приказано найти и ликвидировать нукэннина из Скрытой Деревни Песка, разыскиваемого во всех странах к югу и западу от Страны Огня. Преступника они настигли, когда тот почти сумел добраться до Амегакуре, где мог бы беспрепятственно скрыться, главы этого селения все еще не подписали договор об экстрадиции преступников ни с одной из союзных стран. Как бы там ни было, но отряд Наруто успел выполнить свою миссию, нукэннин не достиг своей цели и АНБУ, уничтожив тело и все следы своего пребывания, отправились в обратный путь. Наруто помнил, что до Конохи оставалось чуть меньше суток, когда командир решил устроиться на ночлег в одной из пограничных гостиниц, помнил ужин и веселый говор своих товарищей, таких же новичков, каким был сам, помнил, как ложился спать в отведенной ему комнате на втором этаже, а потом… 
Он проснулся оттого, что почувствовал боль в спине, открыл глаза и зажмурился от яркого электрического света, бьющего прямо в глаза. За круглым ослепительным пятном была сплошная темнота, но все же угадывалось чье-то присутствие, по крайней мере, слух улавливал чужое тихое дыхание и шорох ткани.
- Сообщи господину, что этот очнулся, - за источником света раздался грубый ужасно хриплый, то ли прокуренный, то ли простуженный голос.
- Кто вы? – Наруто попытался выяснить, что же с ним произошло, но в ответ получил сильный удар ногой в живот и услышал все тот же неприятный голос.
- Пасть закрой, если не хочешь раньше времени языка лишиться.
- Ты кто такой?! – Наруто не собирался слушать угрозы, а происходящее нравилось ему все меньше. Он не понимал, каким образом оказался здесь и где это «здесь», куда делась его команда, вообще ничего не понимал. Ясно было только то, что в данный момент он находился явно не в дружественной компании. 
Решение попытаться выбраться он не обдумывал ни секунды, просто вскочил на ноги и ударил наугад в ту сторону, откуда в последний раз доносился голос, но не успел даже руку занести, как невидимый противник уже ответил и нанес сильнейший удар в челюсть. Наруто едва снова не лишился сознания, когда падая, ударился затылком о стену и ощутил, как по шее и подбородку потекли теплые струйки крови. Встать снова не получилось – ударивший его ублюдок мгновенно оказался рядом и принялся методично избивать парня ногами.
- Конохское отродье, тварь девятихвостая, тебе было сказано: «молчать», - удары сопровождались ругательствами, угрозами, оскорблениями, голос стал еще более хриплым, каждый тяжелый вздох сопровождался свистом, будто воздух проходил в легкие через дырявую трубку.
- Хватит! – Наруто даже вздрогнул – настолько неожиданно приятным показался ему этот новый голос, настолько отличался он от первого – мягкий и чистый, словно песнь гитарной струны, властный, но сочувствующий, тихий, но такой невозможно не услышать. – Отведи нашего гостя в приготовленные для него покои.
- Как прикажете, хозяин, - Наруто грубо дернули, заставляя подняться, но тело сопротивлялось насилию – казалось, каждая косточка в нем была сломана и при попытке удержаться в вертикальном положении, по нервам пробегала волна острой, дурманящей боли. – Вставай, мразь. – Мучитель раз за разом рывком поднимал свою жертву, но не добившись успеха, просто ухватил за шиворот и поволок по неровному холодному полу. 
Наруто все еще надеялся, что произошла какая-то ошибка, тем более, после того, как услышал тот дивный голос, но всем надеждам был положен конец, как только он оказался в своих «покоях». Пустая каменная коробка с дверью, без каких бы то ни было источников света, без мебели, если только не считать мебелью длинный опять же каменный выступ вдоль стены. В этой камере не было даже зарешеченного окошка, какие, по мнению Наруто, должны были существовать в любой темнице, зато в углу в полу располагалось небольшое отверстие, видимо, служащее для отведения естественных нужд. 
Он не ощущал никаких запирающих техник, однако был уверен в том, что камера полностью изолирована – эти люди явно знали, кого поймали и, судя по всему, успели принять все необходимые меры заранее. 
Человек, избивавший его, больше не произнес ни слова, он просто швырнул пленника в камеру и ушел, закрыв дверь. Снова Наруто оказался в полной темноте, настолько непроницаемой, что даже со временем глаза так и не привыкли. Избитое тело требовало отдыха, голова разрывалась на части, и хотелось только заползти в уголок и забыться долгим исцеляющим сном. Наруто понимал, что ему необходимо что-то придумать, неважно каким способом, но обязательно выбраться из этого места, однако мозг напрочь отказывался выдавать хоть какие-нибудь осмысленные решения. Оставалась еще одна возможность – принять помощь Девятихвостого, но это было бы последней мерой. Наруто поклялся себе больше никогда не полагаться на демона, чтобы не случилось – контролировать его становилось все трудней в последние месяцы – печать едва удерживала тварь взаперти. К тому же, настораживал тот факт, что тюремщики даже не озаботились снова вырубить его прежде, чем оставить одного, будто были уверены, что жертва не сможет ничего предпринять. Наруто не мог сказать со всей уверенностью, но предположил, что, даже попытайся он высвободить Лиса, ничего бы не вышло, а прислушавшись к ощущениям собственного тела, ощутил… пустоту. Знакомое ощущение – когда его заполучили Акацки, они первым же делом лишили джинчуурики возможности пользоваться чакрой, как своей так и лисьей. Значит, рассчитывать приходилось только на свои врожденные способности, но печальный опыт недавнего избиения давал понять, что пока не стоило и пытаться. 
В конце концов, Наруто просто позволил измученному сознанию погрузиться в сон.
Следующие несколько дней, по крайней мере, ему казалось, что прошло уже не меньше двух суток, ничего не происходило, что сбивало с толку. Никто его не допрашивал, не пытал, хотя пыткой можно было считать голод и жажду, ведь еду или хотя бы воду ему тоже не давали, будто о пленнике просто забыли. Он старался оставаться в сознании, терпел боль и холод, но сил оставалось все меньше. Тьма вокруг него и тьма беспамятства слились, иногда только боль от ран была подтверждением того, что он все еще не впал в забытье, что он вообще все еще жив. 
Очнувшись в очередной раз, Наруто впервые за все время своего заключения запаниковал. Он совсем не чувствовал своего тела, а тьма стала настолько густой, словно он оказался внутри капли чернил, даже дышать было тяжело. И ни звука. До этого он хотя бы слышал шелест своего дыхания, стук собственного сердца, шорох одежды, но в этот раз ничего. Сперва он даже решил, что это сон, странный, жутковатый, но просто сон, но вскоре чувства начали возвращаться. Медленно, будто просыпаясь, во всем теле начала пульсировать жгучая, острая боль, казалось, что все клетки разом пронзило миллионами крошечных иголок, и с каждым ударом сердца эти маленькие жала проникали все медленней, причиняя немыслимые муки. Такой боли Наруто не испытывал ни разу в жизни, она не шла ни в какое сравнение с тем, что было во время попытки Акацки вытащить из него Кьюби. Мысли, вопросы, предположения… все стиралось очередной волной боли, и оставалось только непонимание. 
Он знал, что кричал, что-то спрашивал, плакал, но не слышал собственного голоса, и от этого уже не страх, настоящий ужас охватывал все его существо. 
- Хочешь прекратить это? – Наруто замер. Снова тот же божественный голос и снова он появился в момент отчаяния, снова нес собой утешение и облегчение, предлагал довериться. 
Наруто всей своей опустошенной душой потянулся к этому голосу, не задумываясь над ответом, он был согласен на все, только бы прекратилась пытка.
- Пожалуйста! 
- А что я получу взамен? 
- Взамен? – тупо повторил Наруто, с сомнением всматриваясь в темноту, туда, откуда доносился голос его предполагаемого избавителя.
- Конечно, - послышался тихий смех, и, насколько неуместным бы он ни был, Наруто заворожено вслушивался, находя облегчение в одних только этих волшебных звуках. – Ничто и никогда не дается просто так.
- А… а что вы хотите? 
- Тебя.
Одно простое слово, но Наруто с подозрением уставился перед собой, отказываясь понимать его смысл. 
- Что вы…
- Только то, что сказал, - ответил невидимый собеседник. – Я прекращу твои мучения, но взамен ты будешь принадлежать мне, Узумаки Наруто.
Понимание пришло не сразу, понадобилось некоторое время, чтобы он, наконец, осознал, чего от него хотят, а вместе с пониманием в нем проснулась и злость на обманщика, заставившего его поверить, давшего надежду только для того, чтобы тут же ее отнять. Подумать о последствиях он не успел и со всей яростью, на какую был способен, кинулся на врага – пусть он и не видел, но слышал, знал, где притаился этот лживый змей. Когда нацеленный кулак, уже должен был достигнуть своей цели, он… поразил только пустоту, а откуда-то из-за спины вновь раздался смех, но на этот раз Наруто не слышал в нем ничего, кроме издевки и злорадства - магия рассыпалась вместе с надеждой на избавление. И чем громче звучал смех, тем сильнее разгоралась ярость и желание уничтожить мучителя. Трансформация началась мгновенно, он даже не успел ощутить, как лисья чакра горячим потоком заструилась по телу, а когда понял, что произошло, в один миг забыл про врага, забыл о собственных страданиях, все остатки собственной воли он направил на то, чтобы остановить Девятихвостого. Сейчас рядом не было Какаши с его печатями и не было сил сопротивляться. Если бы только Лису удалось вновь вырваться на свободу, Наруто был уверен, на этот раз его никто уже не смог бы остановить. Страх потерять контроль над монстром перекрыл недавние страдания, последним усилием воли ему удалось загнать Кьюби обратно в его клетку. 
Что было потом, он не помнил, вновь теряя сознание, только услышал обещание, данное его мучителем:
- Ты великолепен, Наруто, но даже Ты однажды сдашься, - и ощутил мягкое прикосновение к животу, в том самом месте, где все еще чернела печать Четвертого Хокаге.

В тот день Наруто впервые дали напиться, но и только, потом его вновь оставили одного и теперь он даже приблизительно не смог бы сказать, сколько времени провел в своей тюрьме. Все чаще, погружаясь в забытье, Наруто слышал голос Лиса, который убеждал его отомстить обидчикам, освободиться, напоминал о Конохе, говорил о том, как сильно, должно быть, волновались его друзья, но Наруто упорно сопротивлялся внушению лживой твари. Он не понимал, чего добивались люди, поймавшие его – неужели они хотели выпустить Кьюби на свободу?! Но для чего? Даже Пейн не был настолько сумасшедшим. 
И что все-таки значили слова того человека?
Время больше не существовало для Наруто, он и понятия не имел, дни или недели провел в плену, но, судя по вони, исходящей от него самого, пропитавшей, казалось, весь воздух в темнице, довольно долго. В какой-то момент ему даже пришла отчаянная мысль покончить с собой, но она была тут же отброшена – когда-то он уже чуть не совершил подобную глупость и впоследствии корил себя за малодушие. Но и другого выхода он не видел. Разве что… Согласиться на предложение и подчиниться тому ублюдку. Эта мысль стала посещать его все чаще, по мере того, как растягивалось время его заточения, и усиливалась боль.
Однажды она стала настолько нестерпимой, что Наруто готов был откусить себе язык и умереть, но в последний момент вновь появился Он.
- Тебе не позволят умереть, можешь забыть об этом.
- Да чего же ты хочешь, сволочь?! – терпеть-терпеть-терпеть, только не сдаваться.
- Я уже говорил, - со скукой в голосе повторил незнакомец. – Тебя
- Я не вещь, чтобы принадлежать кому-то, - выкрикнул Наруто срывающимся от страданий голосом. 
- Ошибаешься, - донесся тихий ответ, за которым последовал тяжелый, какой-то печальный вздох, будто человек устал доказывать простую, всем известную истину. – Ты уже моя вещь, я всего лишь хочу, чтобы ты сам это, наконец, понял.
Наруто попытался подняться на ноги, но даже бушующая в нем ярость больше не могла придать сил, а скорее, наоборот, лишала оставшихся.
- Нет.
Как только он произнес свой ответ, боль отступила, все тело наполнила удивительная легкость, даже в мозгу прояснилось, а потом… удар был оглушающим, все испытанные им до этого момента страдания не шли ни в какое сравнение с этим. Его словно вывернули наизнанку, вырвали все кости, разорвали ткани, пропуская сильнейшие разряды тока по всем нервам и клеткам. Преодолеть это… Невозможно. Ни одно существо не сумело бы преодолеть такую боль. И Наруто не сумел. 
- Остановись! 
- Зачем мне это? – в голосе садиста не было и намека на сочувствие.
- Я…я согласен… 
- Согласен? – ублюдок издевался, а Наруто даже не мог впасть в ставшее таким привычным беспамятство.
- Я буду подчиняться.
Все прекратилось в один миг. Он знал, что позже будет ненавидеть себя, но сейчас Наруто мог только беззвучно плакать и благодарить Небо за прекращение пытки.
- Вот видишь, все оказалось так просто, - мерзавец явно был доволен.
- Пошел ты, - одними губами произнес Наруто.
- Ну-ну, - ехидные нотки так и сквозили в каждом звуке ненавистного голоса. – Разве так разговаривают с хозяином? Ничего, уверен, скоро ты привыкнешь.
Наруто снова мысленно послал «хозяина» подальше и пообещал себе сделать все, чтобы выбраться, а потом… убить. Впервые в жизни он сознательно желал кому-то смерти настолько сильно, впервые в жизни он хотел причинить кому-то боль, уничтожить, растоптать…
- Приведите его в порядок, накормите и покажите его новый дом.
- Слушаюсь, Тиро-сама.
Наруто больше не обращал внимание на то, что творилось вокруг, почти не слышал слов, словно со стороны наблюдая за тем, как его уводили из вонючей камеры, мыли, обрабатывали раны и одевали, как заковывали запястья в широкие браслеты. Когда ему принесли еду, он не сумел удержать в руке ложку и в итоге, его, как маленького кормил какой-то древний старик, похожий на няньку-евнуха. Потом его отвели в новую камеру, пусть и похожую больше на нормальную жилую комнату, но для Наруто даже самые роскошные покои показались бы теперь тюрьмой. 
Он все еще не знал, для чего понадобился тому человеку, Тиро, как его называли здешние обитатели, но чувствовал: ему еще не раз проедстоит пожалеть о том, что не выбрал смерть.


Наруто уводил врага как можно дальше от Шикамару и Мицуо, но когда-то эта гонка должна была закончиться. Возможно, и не было смысла больше бежать, он ушел достаточно далеко, но остановиться не хватало смелости, словно, стоило ему это сделать и все вернется – боль, страх и отчаяние… Поэтому он продолжал нестись вперед, не решаясь взглянуть, наконец, своим страхам в лицо.
- И долго ты собираешься бегать? – Тиро возник перед ним, будто по мановению волшебной палочки, будто ждал его здесь с самого начала. – Пора возвращаться домой, Наруто.