Название: Доверие.
Автор: Neon lights
Бета: Лелендрия
Дисклеймер: очень жаль, герои не мои, и прав я на них не имею
Фендом: Наруто
Пейринг: Забуза\ Хаку, НМП\ Хаку.
Рейтинг: R, NC-17 (в зависимости от извращенности читателя)
Жанр: драма, (ангст)
Статус: закончен
Размещение: да где угодно, но с указанием меня, как автора (желательно предупредить), но не думаю, что кому-то понадобиться это куда-то тащить)
Предупреждение: педофилия, изнасилование. Возможно, ООС. Присутствует ОМП.


Хаку медленно подошел к мужчине лет тридцати и, даже не пытаясь заглянуть в откровенно похотливые глаза, покорно остановился, с трудом сдерживаясь оттого, чтобы не поддаться мимолётному порыву и убежать как можно дальше от этого ужасного человека. Мальчик, не так давно переживший смерть матери и предательство отца, всё ещё испытывал недоверие к окружающим, хоть и не чувствовал особой неприязни за то, что общество его отвергло. В конце-концов, у него уже был человек, за которого он мог бы беспрекословно отдать свою жизнь, стоило ему только того пожелать, у него был человек, который сможет защитить, поддержать, который всегда будет рядом и никогда не оставит одного… По крайней мере, мальчику очень хотелось верить в то, что Забуза Момочи, известный как один из лучших мечников Тумана, предавший свою родину, испытывает к нему хоть что-то, и что есть и ещё хотя бы одна причина, по которой отступник внезапно решил взять уличного забитого мальчишку под свою опеку. Хаку знал, что в первую очередь его используют как собачонку, из которой следовало бы поскорее сделать свирепого и верного пса, но так приятно было ощущать, что Момочи выбрал его ещё и потому, что нашёл в нём родственную душу…
«У вас такие же глаза. Мы с вами похожи…» - забитый мальчишка неловко улыбается, словно одновременно и стыдясь своих слов, и не решаясь забрать их обратно. Снег, мягко падающий с неба будто бы отделяет их двоих от остального окружения: маленький мальчик, в одночасье узнавший всю жестокость мира, и молодой мужчина, не получивший того, чего уже давно желал. Хаку улыбается шире, когда глаза незнакомца, которые, как казалось мальчику, действительно чем-то напоминают его собственные, на мгновение расширяются от удивления, а затем будто бы проясняются, лишаются дымки холодности, ещё недавно выдававшей в мужчине жестокого и расчётливого убийцу. Забуза задумчиво отводит взгляд от чумазого мальчишки, сидящего прямо на холодном камне моста, а затем, так и не проронив ни единого слова, продолжает свой путь. Он и сам не знает, почему слова парнишки так больно резанули по сердцу, которому, казалось бы, уже пора бы было стать полностью бесчувственным к окружающему его миру. Не знает, почему лёгкая улыбка на чуть припухлых детских губах побудила мысленно улыбнуться в ответ, не понимает, почему уверенный мальчишеский голос, чуть охрипший и свидетельствовавший, что ребёнку живётся отнюдь не легко, заставил его вновь пойти прочь из деревни. В голове всплыл образ тёмноволосого юноши с округлым лицом и вечной задорной улыбкой на губах. Радостный смех, который часто так раздражал Забузу, вечные шутки, явно не подобающие настоящему хладнокровному шиноби, и иероглифы, которые так и не пожелали сложиться в имя друга. Момочи готов был поклясться, что смешливый брюнет с большими карими глазами умер на его руках не так уж давно, даже очертание неестественно алых губ, шептавших что-то ненужное в последние мгновения жизни, мужчина помнил достаточно хорошо, а вот имя… Мечник сам не заметил, как остановился и вновь оглянулся на съёжившегося от холода мальчишку с девичьим личиком. Лишь когда большие карие глаза вновь с надеждой посмотрели на него, будто бы пытаясь пробудить в нём то немногое, что осталось в безразличном шиноби от человека, Момочи вздрогнул и понял, что с губ срываются слова, которых ещё мгновение назад не было и в помине.
«Как тебя зовут?» - вопрос прозвучал довольно грубо, возможно, даже с угрозой, но мальчишка лишь восторженно улыбнулся. Похоже, внешняя чёрствость мечника его нисколько не смутила.
«Хаку», - детский голосок немного дрогнул, но Момочи списал всё на усталость и явное недоедание: мальчишка выглядел не слишком уж здоровым, а уж если учесть, что одет он был только в лёгкое кимоно, практически не согревавшее своего хозяина, тут и говорить было нечего. Все признаки банальной простуды на лицо.
«Хочешь пойти со мной, Хаку?» - дожидаться устного согласия Забузе уже не понадобилось: восторг, мгновенно возникший в детских глазах, послужил вполне понятным ответом…
- Не бойся, подойди чуть ближе, - тихо прошептал мужчина, но, так и не дождавшись никакой реакции от мальчика, осторожно притянул парня к себе. Грубые руки тут же скользнули под цветастое кимоно, обшаривая стройное мальчишеское тело, чужие губы требовательно начали целовать шею, но Хаку было всё равно, мальчик уже давно смирился с тем, что по-другому заслужить доверие Забузы Момочи пока что не получится. Мальчик знал, понял с самого начала, что он – совершенное оружие, ну, или, по крайней мере, должен был им стать в будущем. Осознавал, что его учитель не из тех людей, что используют таланты ниндзя в благих целях, понимал, что Момочи рано или поздно начнёт принимать заказы на миссии у людей, знакомых с честью и достоинством только понаслышке. Знал, но до последнего момента верил, что что-нибудь у его сенсея не сложиться, всем сердцем надеялся, что что-то пойдёт не так, и Забуза откажется от идеи убивать вполне достойных людей за деньги. Мальчик горько усмехнулся, когда горячий язык ласково прошёлся по его уху, а чужая рука, вдоволь ощупав худенькую фигурку, уверенно скрылась в складках одежды, чтобы стянуть с парнишки тонкие, практически невесомые, штаны. Как выявил Хаку, надежда действительно умирала последней, он до сих пор чувствовал, как она слабо теплилась в душе.
- Умничка, если бы ты только ещё и проявил хоть немного инициативы, цены бы тебе не было… - хриплая усмешка и губы, беспорядочно целующие лицо. Хаку даже теперь не может ненавидеть своего клиента. Осознаёт, что мужчина, для которого он несколько дней назад был нанят телохранителем, явно переходит всякие границы, понимает, что спать с ним – определённо не его обязанность, но почему-то не пытается перечить возбуждённому клиенту. Не произносит ни слова, когда с него наконец-то полностью сдёргивают одежду, не начинает вырываться, когда разгорячённое тело придавливает его к кровати, даже не думает о том, чтобы хоть как-то выразить своё недовольство, когда чужие пальцы своенравно проскальзывают в него, причиняя лишь боль и тихую досаду. Хаку не понимает, почему мужчина продолжает шептать что-то о том, что он сможет доставить ему удовольствие, зачем он просит потерпеть, когда детское личико искажается невольной гримасой ужаса, сливающегося с отвращением. Мальчик не представляет, как вообще возможно такое, чтобы всё то, что сейчас с ним проделывает его клиент, может сопровождаться удовольствием. Понимает лишь то, что любое лишнее движение, которое он, шиноби, имеющий облик маленького парнишки лет одиннадцати, может случайно преобразовать в смертельный удар, он не может себе позволить. Чтобы с ним, Хаку, не случилось, терять возможность добиться доверия Забузы-сана он не был намерен ни в коем случае…
«Хаку», - шиноби задумчиво взболтал вино, заполнявшее небольшой бокал лишь наполовину, и неторопливо поднял взгляд на своего подопечного, мгновенно появившегося в поле зрения. «Думаю, ты достаточно преуспел в обучении, чтобы начать действовать самостоятельно».
«Правда, Забуза-сан?» - мальчик неуверенно переступил с ноги на ногу, не решаясь выразить слишком уж рьяного протеста: тот факт, что самого Момочи определённо не будет рядом, мальчика огорчал. Ещё недавно Хаку вообще не подозревал, что ему доверят одиночную миссию, но, если верить тому молодому человеку, одному из немногих приближённых к мечнику Тумана (паренёк с радостью отмечал про себя, что ни один из этих приближённых не был настолько же близок к Забузе, как он сам), то Момочи уже всё окончательно решил. Мнение Хаку его явно волновать не должно, а потому и заявлять об отказе определённо не стоило: дьявол скрытого Тумана редко когда был снисходителен к непослушанию.
«Думаю, да», - мужчина чуть прикусил нижнюю губу, видимо, в очередной раз взвешивая все «за» и «против». Несколько секунд прошли в полном молчании, и Хаку уже было обрадовался, что его сенсей всё же передумал, но удача явно так и не пожелала оказаться на его стороне. Момочи что-то тихо пробормотал и уверенно вскинул подбородок, внимательно наблюдая за стоящим напротив него мальчиком. «С завтрашнего дня приступишь к своей миссии. У тебя есть неделя, в течение всего этого времени ты должен будешь стать образцовым телохранителем для одного человека с весьма хорошими связями. Поверь мне, в наших же интересах, чтобы этот ублюдок остался жив. Ты понимаешь меня, Хаку?»
«Конечно же, Забуза-сан. Я буду стараться изо всех сил!»
«Отлично, выложись на полную. Этот тип очень важен для нас, так что потакай всем его причудам. Ни в чём ему не отказывай, понял меня?»
«Да. Что-нибудь ещё, Забуза-сан?» - Хаку вновь нетерпеливо переступил с ноги на ногу: несмотря на досаду из-за того, что сенсея целую неделю не будет рядом, мальчику всё же было интересно проверить самого себя на деле. А уж если он справиться, то Забуза явно станет относиться к нему ещё лучше. Слишком заманчивая перспектива, чтобы её проворонить. Нет уж, подобного шанса сблизиться с боссом мальчик не упустит ни за что на свете!
«Нет, больше ничего. Можешь идти, Хаку…» - мечник вновь обратил внимание на свой бокал и, явно наслаждаясь вкусом жидкости, осторожно отпил чуть-чуть вина. Впрочем, когда брюнет уже практически запер за собой дверь, Момочи внезапно решил возобновить разговор: «Не подведи меня, Хаку, не лишай меня возможности довериться тебе»…
- Хороший мальчик… - чужая рука настойчиво перевернула безвольное тело на спину, а мгновение спустя что-то твёрдое и невообразимо большое ворвалось в расслабленное после ласк тело. Глаза Хаку резко распахнулись, а губы замерли в беззвучном крике ужаса: возможно лишь пара тихих всхлипов повисло в тишине. Сердце, уже смирившееся с участью своего владельца, внезапно вырвалось из круга размеренных ударов и с гулким эхом застучало в груди, а из глаз против воли брызнули слёзы. – Тише, не надо бояться.… Боль скоро пройдёт, сладкий… - губы, втянувшие Хаку в глубокий поцелуй, немного отвлекли мальчика от страшной боли, вызываемой резкими настойчивыми толчками, но как только поцелуй прекратился, новая волна ужаса накрыла мальчишку с головой. Задыхаясь, не понимая, что происходит, Хаку закричал, изо всех сил пытаясь скинуть с себя своего насильника, но чьи-то руки лишь сильнее вдавили его в кровать, а толчки приобрели ещё более быстрый темп.
-Хватит! – голос, казалось бы, вот-вот должен сорваться, утихнуть, но Хаку не желает униматься, лишь громче выкрикивая какие-то едва различимые слова. Перебрав несколько бессвязных наборов букв, парнишка внезапно находит то, что, казалось бы, кричать сейчас, на его взгляд, было бы уместнее всего, и вновь распахивает рот, предварительно набрав побольше воздуха в лёгкие. Имя сенсея отчаянно срывается с губ, но расчётливый удар по лицу всё же заставляет мальчишку замолчать, лишь тихие растерянные всхлипы вырываются из слабо поднимающейся груди. Пара резких толчков, тихий стон удовольствия, вязкая жидкость, растекающаяся внутри, слова, которые Хаку так и не разобрал, а затем руки мужчины, которого он знал всего-то неделю, аккуратно отодвигают его в сторону. Если бы Хаку мог сейчас связно мыслить, то, наверное, подумал бы, что в подобном жесте скользит неприкрытое презрение. Игрушки, уже использованные однажды, имеют свойство будто бы блекнуть в глазах своего обладателя, терять былую привлекательность. Впрочем, думать над этим сейчас Хаку не был способен. Глаза мальчика неумолимо закрываются, и сознание ускользает, будто бы спасая своего обладателя от нагрузки пережитого только что ужаса.

- Забуза-сан… - неуверенно бормочет шиноби, с ужасом наблюдая за тем, как мечник Тумана задумчиво слизывает кровь с лезвия меча, только что насквозь пробившего человеческую плоть. Изуродованное тело недавнего нанимателя Хаку небрежно валяется у ног Момочи, вот только это мало беспокоит самого мечника: ублюдок уже сполна отплатил за то, что возомнил, будто бы имеет право насиловать его ученика. Плата была, по меркам Забузы, не такой уж большой: эта тварь страдала всего-то около шести часов, прежде чем вымолила-таки себе долгожданную смерть. Тонкие губы кривит довольная усмешка: наконец-то выдался повод убить кого-нибудь именно так, как того хотел мечник: часто наниматели отказывались от услуги особо жестокой смерти, позволяя своим недоброжелателям умереть легко и сравнительно безболезненно. Момочи редко встречал тех, кто желал взять на себя кроме заказного убийства ещё и тяжесть от знания того, что именно благодаря ему жертва умирала долгие часы. Как говориться, даже грех не должен быть особо чёрным. Забуза лишь фыркал по этому поводу: ему-то беспокоиться в этом плане явно не стоило. Вряд ли его душа оставалась настолько светлой, чтобы заботиться об её спасении, а вот Хаку… Мальчик был полной противоположностью Момочи: не умел ни ненавидеть, ни жестоко убивать. Ни одна крыса, пусть даже самая влиятельная и обладающая самыми полезными для него, Момочи, связями, не смела прикасаться к мальчику. Тот же, кто хотя бы мельком задерживал похотливый взгляд на этом нежном существе, уже заслуживал ещё более жестокой смерти, чем валяющийся у его ног подонок. Забуза скрипнул зубами и неохотно обернулся к застывшему у порога подчинённому.
- Что?
- Мальчик пришёл в себя…
- Хорошо, я сейчас приду.
- Да, Забуза-сан…
«Глупый, почему ты позволил ему сделать с тобой такое?» - мечник брезгливо отошёл от окровавленного трупа и задумчиво посмотрел на алеющее лезвие в своей руке. «Впрочем, это я ещё узнаю, главное, что теперь-то уж я прослежу, чтобы ни одна скотина не сотворила с тобой подобное ещё раз…» Забуза усмехнулся и бесшумно покинул комнату: мальчишке стоило быстрее дать понять, что всё в порядке, возможно, даже использовать дзюцу, стирающее память. Наверное, всё же не стоило так сразу лишать Хаку своей опёки, но… Мужчина недовольно нахмурился, ловя себя на мысли о том, что, по крайней мере, мальчик всё же сдержал своё слово: действительно смог выполнить все желания нанимателя. Доверие мечника Тумана далось Хаку не легко, но теперь-то Момочи точно знал, что длинноволосый мальчишка, как раньше казалось, ни на что не годный, способен быть весьма и весьма полезным. Верных псов Забуза всегда любил больше, чем свирепых.

Где-то неподалёку длинноволосый мальчик остекленевшими глазами смотрел прямо перед собой. Не смотря на то, что большие глаза его были красными от слёз, а лицо приобрело более бледный оттенок, чем обычно, мальчик улыбался. Цена за доверие была высока, но теперь-то он точно не упустит свой шанс…
[339x480]